- Любой брак - по расчету он или по любви - зависит от того, как поведут себя люди, заключающие этот брак, - важно произнес Лука. - А теперь поговорим о более важных вещах. - Он поднял одеяло, которое было наброшено на спинку кресла. - Предлагаю тебе прилечь и немного поспать. Я разбужу, если тебя позовет Джозеф.
- Но это чудовищно!
- Алекс, Джуд считает чудовищным то, что я предложил ей лечь и поспать. Но ведь я согласился посидеть и покараулить. Что ты об этом думаешь как профессионал?
Джуд улыбнулась доктору. Она не видела, когда тот вошел, и надеялась, что он не много услышал из их разговора.
- Я как профессионал считаю, что вам стоит прилечь и отдохнуть, воспользовавшись его предложением. - Алекс озорно улыбнулся Луке. - И вообще, я считаю, что спорить с Лукой бессмысленно. Если у него не хватит аргументов, он попросту силой уложит вас и заставит спать. Сам он вообще ненормальный, может прекрасно обходиться двумя часами сна в сутки.
- Это что, заговор? - возмутилась Джуд, переводя взгляд с одного на другого. Однако она так сильно устала, что уже не имела сил сопротивляться и спорить с ними. - Хорошо, пойду взгляну на Джозефа, а потом на минутку прилягу. - Она подавила зевок и сделала вид, что не заметила многозначительных взглядов, которыми обменялись мужчины. - Но пообещай, что непременно разбудишь меня, если понадобится.
Джуд проснулась от запаха кофе. Потянувшись, она ощутила болезненные спазмы в усталых мускулах спины.
- Она проснулась! Она проснулась! - закричали веселые голоса. - Можно теперь посмотреть мультики?
Джуд открыла глаза и увидела Софию с ломтиком поджаренного хлеба в руке. Девочка бегала кругами по комнате. На ней была ее любимая пижамка.
Джуд откинула одеяло, и тут в комнате появился Лука. При виде его высокой стройной фигуры с нее мгновенно слетели последние остатки сна.
Их взгляды встретились, и ее чувствительное сердце совершило резкий скачок. Господи, разве возможно, чтобы человек выглядел таким ослепительно красивым!
- Ты сердишься? - спросил он. - Я пообещал Софии включить телевизор.
Джуд рассеянно кивнула.
- Ты был здесь всю ночь? - Ее голос прозвучал немного рассерженно.
Лука широкими шагами подошел к телевизору и решительно включил его.
- Только полчасика, - предупредил он девочку, прыгающую от нетерпения. - Я бы разбудил тебя, но Джо вел себя очень хорошо все время, пока ты спала.
Он проснулся примерно полчаса назад и попросил завтрак. Потом выпил стакан сока и снова уснул.
- Значит, ты все сделал за меня.
- А что мне было делать, если ты сладко спала, спокойно ответил он на ее сердитое замечание. - К тому же я спокойно переношу храп.
- Я не имею привычки храпеть. А ты не имел никакого права вмешиваться в мои семейные дела.
- Но делал это с удовольствием.
Джуд не могла ничего придумать в ответ на это замечание.
Он указал на ноутбук, стоявший раскрытым на столе.
- Я тут занялся своей работой. Надо было кое-что закончить. Вот я и решил принести компьютер, все равно спать не хотелось. Гораздо важнее было дать выспаться тебе. Я только не успел искупать ребенка…
Что-то не так? - спросил он, видя, что она силится что-то сказать, но не может.
- Фантастическая картина! Знаменитый плейбой купает ребенка. Поверить невозможно!
Он отреагировал лишь легким пожатием плеч.
- Я уже надеялся, что ты начинаешь смотреть на меня как на человека, а не как на светскую знаменитость.
- Ну что ты! Конечно, - начала она, неуверенно выбираясь из постели. - Только они тебя, боюсь, сильно утомили. В моем детстве отец не любил заниматься с нами, детьми… считал нас обузой. Понимаешь? Вы, итальянцы, гораздо лучше умеете находить общий язык с детьми.
Господи, в панике думала она. Я провела ночь с бесподобно красивым мужчиной и осталась девственницей. Только со мной могло случиться такое!
- Твой отец жив? Никогда не держи кофейные зерна в холодильнике, - начал объяснять Лука, ставя перед ней исходящую паром чашку. - От этого исчезает аромат.
- Спасибо, - тихо сказала Джуд, пытаясь пригладить растрепавшиеся волосы. - Отец живет за океаном. Родители развелись, когда мы с Дэвидом были еще очень маленькие. Он потом снова женился. У меня есть единокровные брат и сестра, но я никогда не видела их. Мы переписываемся… я пишу отцу.
- Когда ты видела его в последний раз?
- Лет пять назад. Мы иногда разговариваем по телефону. - Джуд напряженно улыбнулась. - Он не любит писать письма. Хороший кофе, - добавила она, держа чашку между ладонями.
- А разве он не приезжал на похороны твоего брата?
- Отец хотел, но, кажется, его жена неожиданно угодила в больницу, когда он уже направлялся в аэропорт. Ты правильно сказал, что я плохая няня. Я знаю все лишь в теории. Думаю, невозможно научиться быть хорошим родителем. Это врожденное качество.
- Не согласен. По-моему, все люди постепенно учатся этому методом проб и ошибок.
- У меня никогда не было хорошего примера перед глазами.
- Как же так случилось?
Джуд хотела ответить, что это его не касается, но, подумав, решила - почему бы и не сказать правду?
Лука был приятным собеседником, может, именно потому, что действительно умел слушать, а не делал вид, будто слушает. Редкое качество, насколько она могла судить по собственному опыту. Большинство ее знакомых мужчин предпочитали разглагольствовать исключительно о себе.
- Моя мать была партнером в очень известной и преуспевающей фирме по общественным связям.
Мы с Дэвидом редко ее видели. Я часто обижалась, что у нее вечно не было времени, чтобы побыть с нами, но позднее поняла, что лишь благодаря ее работе и высокой зарплате мы с братом имели все необходимое для жизни, можно сказать даже, что мы могли позволить себе многое. - Джуд поверх чашки взглянула на Луку. - Тебе, может быть, покажется странной такая семья. Должно быть, твоя семья другая - с многочисленными братьями и сестрами, дядюшками и тетушками?
Ее голос зазвучал печально, она представила огромную и дружную семью, такую веселую и шумную. Все любят друг друга и, хотя порой громко спорят, сплоченно помогают каждому, у кого начинается полоса трудностей.
- Нас всего двое - я и Марко. Мать умерла, когда я был еще очень молод, мой отец сильно любил ее.
Из-за этого мачеха не особенно старалась привязаться ко мне. Когда родился Марко, она сделала все, чтобы разделить нас. Она считала меня соперником, отнимающим у нее любовь отца. Но это была полная глупость, так как он вообще не замечал моего присутствия.
Выслушав его простые слова, Джуд поняла, что Лука вынужден был сам защищаться от мира.
- О, Лука! - невольно вырвалось у нее.
Звук ее голоса вызвал внимательный взгляд с его стороны.
- Прости, что разрушил твою мечту о большой и дружной семье.
Ее чувствительное сердце заболело, когда она представила одинокого маленького мальчика, которого никто не любил.
- Но теперь у тебя есть своя собственная семья.
- У нас есть. - Он приподнял подбородок Джуд и улыбнулся, глядя в ее пылающее лицо. - Сегодня утром у меня важная встреча, которую я не могу отменить.
Потом мне нужно позавтракать с Валентиной. - Он положил ладонь на свой плоский живот. - Тебе следует переехать ко мне, иначе я испорчу фигуру, если буду постоянно завтракать по два раза в день. Подумай об экономии, и давай обсудим все это позднее.
Лука ушел, а Джуд в растерянности сидела и размышляла. Неужели он и в самом деле решил, что его здравые соображения об экономии продуктов могут повлиять на ее решение и она ответит согласием на его предложение? Джуд сердито выдохнула воздух сквозь сжатые зубы. Ей вовсе не хотелось думать о бытовых подробностях; ей хотелось всего-навсего любить и быть любимой.
- Дурак!
- Кто дурак, тетя Джуд? - спросила София, забираясь к ней на колени.
Да я сама первая дура, подумала Джуд, если имела глупость влюбиться в того, кто рассматривает брак лишь как способ объединить людей. Вслух же она спокойно ответила:
- Никто, дорогая, - и ласково погладила девочку по мягким локонам.
ГЛАВА СЕДЬМАЯ
Закрыв дверь за двумя женщинами, Джуд решила, что хватит уже улыбаться. От напряженной любезной улыбки, которая застыла на лице как гримаса, у нее свело щеки. В душе же бушевала настоящая ярость. После пережитого шока она чувствовала себя ослабевшей физически и разбитой. Закрыв глаза, она прислонилась к стене и некоторое время стояла, борясь с головокружением.
Когда Лука сказал, что не примет ее отказа, Джуд и в голову не пришло, что он может воспользоваться всеми возможными способами, чтобы приблизиться к ней. Действительно, думала она, он прав, я и в самом деле наивна до глупости. Нужно было заранее предвидеть, что он способен на многое.
Да, Лука умеет обходиться с детьми и животными, но это еще не значит, что взрослые люди должны идти у него на поводу. Хотя дети и любили его, он все равно был в ее глазах жалким предателем. Все, довольно дипломатии, она будет бороться с ним на равных. Если Лука думает, что ее так легко напугать и усмирить, он глубоко заблуждается.
Внезапно ее тело покрылось холодным потом при воспоминании о недавнем кошмарном происшествии, когда у нее на пороге появились две женщины, представившиеся работниками социальной службы.
Оказывается, некий "заботливый" сосед - имя, естественно, названо не было - пожаловался, что ее дети безутешно плачут по ночам. Заботливый сосед!
Джуд задрожала от ярости, вспоминая пережитые ею ужасные полчаса беседы. Дамы из социальной службы быстро разобрались в обстановке и поняли, что дети ухожены, здоровы и ни в чем не нуждаются.
Они с пониманием отнеслись к ее положению, но выразили озабоченность по поводу того, что она действительно сильно перегружена делами. Джуд поспешила убедить их, что это все временно, потом ситуация выправится. Несмотря на их уверения в том, что они более чем удовлетворены тем, как она справляется, в голову Джуд закралась ужасная мысль: вдруг они решат, будто она недостойна воспитывать детей и не может быть им хорошей матерью? Теперь лет десять ей придется жить с оглядкой, в постоянном ожидании, что кто-нибудь заявится к ней с официальными полномочиями и заберет у нее детей, обвиняя ее в некомпетентности в вопросах их воспитания.
Неожиданный стук в дверь вырвал Джуд из задумчивости, заставив подпрыгнуть от страха. Она собралась с духом, распрямила плечи и тряхнула головой. Сейчас она даст ему окончательный и решительный отпор, скажет ему все, что она о нем думает, и покончит с этим.
Ее грудь колыхалась от учащенного дыхания, глаза горели воинственным огнем. Джуд решительно распахнула дверь и изумленно замерла на пороге:
- Мама! Что ты здесь делаешь?
Лин Лукас также отшатнулась при виде агрессивного взгляда дочери. Справившись с беспокойством, она вошла в квартиру.
- Джуд! Что это с тобой! Разве так следует встречать родную мать? - Она слегка коснулась губами щек Джуд. - А я, между прочим, отменила несколько встреч ради того, чтобы навестить тебя. - Лин нахмурила брови, словно сама удивлялась такой своей жертвенности. - Что это ты сделала с волосами?
Джуд устало провела по своим коротким вьющимся волосам и рассеянно ответила:
- Ничего. Послушай, мама, не могла бы ты недолго посидеть тут и последить за порядком? Спасибо.
Это очень великодушно с твоей стороны… Они пока посмотрят мультфильмы. Только не ставь им фильм про машины, Эми пугается.
Бросив последние слова через плечо, Джуд бегом направилась к лифту. Мать изумленно смотрела вслед дочери.
- Бабушка Лин! - послышался пронзительный тонкий голосок.
Лин Лукас осторожно переступила через кучу разбросанных на деревянном полу игрушек.
- Идите сюда, дети, посмотрите, какие подарки принесла вам бабушка, - сказала она, мужественно направляясь к детям, как жертва на заклание.
Карло открыл дверь. Увидев воинственную Джуд, он без слов отступил в сторону, чтобы пропустить ее в холл.
- Я сейчас спрошу… - начал он.
- Не надо, он меня примет обязательно, не бойся, - прошипела Джуд, как злобная кошка при виде собаки. Она огляделась и замерла в растерянности. В холл выходила по меньшей мере дюжина дверей. Да где же он?
- Думаю, что сейчас он в своей спальне. Шестая дверь слева. Но ты уверена…
- Прекрасно! - резко бросила Джуд. Она повернулась на каблуках и пошла вперед, отсчитывая двери. Одна… Как же, так и вышла я за него замуж! Две…
Единственное, что мне хочется сделать, - это задушить его собственными руками! Три… Пронырливый интриган! - Добираясь до нужной двери, она успела всячески изругать Луку и решить, что только его смерть может послужить ей достойной компенсацией!
Дверь распахнулась с таким грохотом, что даже лампочки на потолке мигнули. Лука поднял голову. В его глазах появилось изумленно-недоверчивое выражение, а на лбу обозначилась складочка, когда перед ним предстала Джуд - разъяренная, как сама богиня мщения. Уперев руки в бока, она твердым шагом вошла к нему в спальню.
Он опустил полотенце, которым вытирал мокрые волосы, и повесил его себе на шею.
- Чем обязан такому удовольствию? Что-нибудь случилось с Джозефом?
- Нет, с ним все в порядке. Я… я…
Джуд не учла одного: входя в спальню к мужчине без всякого предупреждения, рискуешь увидеть более того, что ожидаешь или хочешь.
Если тебе не нравится, не смотри, ехидно заговорил внутренний голос. Но Джуд не могла отвести взгляда.
Разве здесь могло что-то не нравиться? Он был… великолепен. Дыхание стало прерывистым.
Тридцать секунд - это много, когда сушишь покрытые лаком ногти. Но несравненно длиннее эти секунды кажутся, если глаза не в силах оторваться от загорелого мускулистого тела полуобнаженного мужчины, особенно если за секунду до этого стараешься убедить себя в том, что он - не более чем гора мускулов и животной похоти.
- Можно подумать, что ты не знаешь, почему я нахожусь здесь! - фыркнула Джуд, как только обрела способность говорить. С пылающими щеками она повернулась к нему спиной. Но было уже поздно!
Тридцать секунд, в течение которых ее лицо несколько раз изменило цвет, она пыталась вспомнить, зачем же явилась сюда.
Джуд стояла посреди комнаты, сердито пыхтя и пытаясь успокоиться. Она прислушивалась, как он одевался, тихо шурша одеждой.
Очевидно, Лука буквально перед ее приходом вышел из душа. Он был весь мокрый, и дрожь сладкого волнения невольно прошла у нее по позвоночнику, а полузакрытые глаза затуманились, когда она вспомнила, как заманчиво дрожали капельки воды на его загорелой коже. На нем не было одежды, кроме двух полотенец. Одним он обернул узкие стройные бедра, а другое висело на шее.
Весь его вид приводил Джуд в состояние оцепенения. Она знала и раньше, что фигура у него сногсшибательная. Глядя на него, любая нормальная женщина почувствовала бы головокружение, сказала себе Джуд.
- Конечно, рассказы о моем всемогуществе сильно преувеличены, но даром ясновидения я не обладаю… Как поживает Джозеф?
Она не видела его, но кожей почувствовала, что он приближается. Лука прошел мимо нее, и она ощутила слабый запах чистого мужского тела.
- Не слишком ли самонадеянно с твоей стороны утверждать о всемогуществе? Ведь эти слухи исходят от людей, которым ты платишь и которые именно поэтому старательно делают тебе рекламу.
Он остановился в нескольких шагах от нее. К ее огромному облегчению, теперь на нем был черный шелковый халат.
- Я не вещь, чтобы меня рекламировать.
- Ах, я тебя обидела! Извини, - сказала она тоном притворного раскаяния.
Сузив глаза, он разглядывал ее гневное лицо. Одна черная бровь сардонически приподнялась.
- Что, по-твоему, я скрываю от тебя, Джудит?
- Не называй меня Джудит! - сердито бросила она. - Меня зовут Джуд!
- Мне нравится и Джуд.
- Можешь называть меня "доктор Лукас" и не смей притворяться передо мной. У тебя нет ни капельки совести!! Ты способен на все, лишь бы достичь своей цели! Чувства других для тебя ничего не значат!
Лука слушал ее обвинения, а его взгляд оценивающе гулял по ее часто вздымающейся груди. Он смотрит, а я реагирую, никакой самоконтроль не помогает, думала Джуд. Предательское тело было не в силах устоять перед блеском его сияющих глаз под густыми темными ресницами.
- Закончила? - спросил Лука, когда она остановилась, чтобы перевести дыхание.
- Я еще и не начинала, - угрожающе произнесла она.
- Похоже, это будет продолжаться еще долго, так почему бы тебе не устроиться поудобнее? - Лука кивнул на диван, который стоял у стены. - Или ты предпочтешь, - его глаза опасно заблестели, - устроиться здесь? - Он похлопал по широкой кровати.
Джуд поглядела в ту строну, куда он указывал, и ее тело пронизала волна желания. Она представила себя обнаженной среди разбросанных в беспорядке подушек и смятых простыней, представила их сплетенные тела, блестящие от пота, и у нее сжалось горло.
- Думаю, что ты уже отдохнул за двоих, - с трудом ответила она, невольно окидывая взглядом его высокую фигуру.
- Я бы оделся, если бы знал, что у меня намечаются гости, - сухо ответил он.
Господи! Неужели он мог читать ее мысли? Хотя она знала, что это невозможно, все внутри у нее сжалось от напряжения. Что со мной случилось? Этот человек чудовище, а вовсе не ясновидящий!
- Не беспокойся, я надолго не останусь. Просто пришла, чтобы сказать тебе, что у тебя ничего не вышло. Социальная служба убедилась, что за детьми вполне достойно ухаживают и что их любят. - Она сердито фыркнула, чтобы выразить ему свое презрение.
Лука покачал головой, показывая, что ничего не понимает. Ах, он сама доброта, горько подумала она!
Если бы я не была уверена, что он лжет, то, пожалуй, поверила бы ему.
- Социальная служба?
Свистящий звук вырвался из ее плотно сжатых губ.
- Да, куда ты доложил обо мне. Делай что хочешь, шантажируй, да хоть всю землю переверни, только не думай, что напугаешь меня… Все равно не пойду за тебя замуж! И берегись! - угрожающе продолжала она. - После того, что ты сделал вчера вечером и сегодня утром, я начинаю понимать, что недооценила тебя. Я думала, ты просто по-человечески решил помочь мне, лишь потому, что я оказалась в трудном положении. Ты ловко воспользовался ситуацией. Я была даже тронута твоей добротой! Как это смешно!
- Ты говоришь, что к тебе приходили из социальной службы? Как звали этих людей? - спросил Лука, в нетерпении щелкая пальцами, словно ему не хватало от возмущения слов.
- Работники социальной службы, - ответила она, гневно топнув ногой.
- Работники социальной службы… - Едва не сбив ее с ног, он решительно бросился к дверям. Она заметила на полу мокрые следы, потянувшиеся от его босых ног.
С его ступней она перевела взгляд на покрытые пушком икры, и у нее сжались мышцы живота.
Как можно презирать и одновременно обожать каждую клеточку этого тела? - думала она в отчаянии.