Моя рука нашла его живот и задержалась там, пока я воевала сама с собой по поводу "да" или "нет", и могу ли я прикоснуться к нему ниже. Я хотела этого, конечно, так и было, но ведь я не была такой девушкой. Я просто не из тех, кто будет убеждать парня лечь с ней в постель. Я не преследую парней, потому что ничем хорошим это не заканчивается.
Но Чейз сам преследует меня, не так ли? Это был аргумент, который выдвинула моя сексуально озабоченная сторона. Собственно, то же послышалось и от логической стороны, что было странно. Обычно сексуальная и логическая стороны говорили мне противоположные вещи. Поэтому, если они начинали соглашаться друг с другом, я к ним прислушивалась.
Я пробралась пальцами под его футболку, чтобы прикоснуться к его животу и прямоугольникам мышц, мои руки ощутили ребристую, будто высеченную поверхность, мягкую и одновременно жёсткую, как дёрн и сталь. Просто какая-то заманчивая площадка, и, при других обстоятельствах, я бы верещала от счастья от возможности потереться руками об Чейза, но в данный момент я в поиске другого, более опасного места для исследования.
Кожа Чейза покрылась мурашками под моими пальцами, когда я потянула руку вниз, к поясу его штанов. Выпуклость становилась больше, мои пальцы приближались к ней, я чувствовала, как дрожат его руки на моих бедрах, как осиновый лист, и этого было достаточно, чтобы увериться: он хотел этого так же, как и я. Я имею в виду, конечно, он хотел. Он ведь парень. Все парни хотят, чтобы их член трогали.
Однако сейчас всё было по-другому, так ведь? Он хотел, чтобы именно я прикоснулась к нему. И для меня было совершенно правильно – очутиться там. Конечно, я даже не знаю его фамилии, но передо мной был до смешного великолепный парень, одетый в кожаные штаны с расстегнутой ширинкой, обещающе восхитительный, с невероятным набор достоинств, и у него было всё, но он требовал в собственность меня, даже если только на сегодня.
Я нащупала пуговицу и проскользнула пальцами под пояс, чтобы расстегнуть узкие брюки, а затем потянула молнию вниз, заставляя себя двигаться медленно, чтобы не испортить момент обнажения истинной красоты. Между моими руками и его членом оставался только тонкий слой эластичного хлопка – черные "боксёры" DKNY, у которых не было шансов против моих смелых пальчиков. Выпуклость освободилась, и я оттянула полоску материи от его живота, чтобы мельком взглянуть на великолепие, скрывающееся за ней.
Трахните меня на тротуаре! Чувак оснащён, как порнозвезда! Это было слишком хорошо, чтобы быть правдой, ей-Богу. Если он позволил мне получить представление о своих масштабах, может быть, теперь он позволит отсосать у него, что я с удовольствием сделала бы прямо сейчас, но боялась испортить момент. Думаю, если я решусь на такое, он ни в коем случае не пригласит меня к себе, чтобы как следует оттрахать.
Полная решимости не позволить такому прекрасному случаю пропасть зря, я коснулась его указательным пальцем – только одним благоговейным, легким прикосновением подушечки пальца к выступающей блестящей головке. Он начал хватать ртом воздух, втянул живот и начал покачивать бедрами навстречу моей руке.
Ох, ох, ох, мой Бог!
Прикасаться к его члену было всё равно, что есть чипсы: попробовав один раз, я не могла остановиться. Я должна была почувствовать его весь, обернуть вокруг него обе руки, и – да, он был "двуручный" парень. Может быть, даже двух рук с половиной, потому что для большой девочки у меня были маленькие ручки. Пальцами одной руки я обхватила его бедро и потянула боксеры вниз, а другую ладонь обернула вокруг его обнажившегося члена.
Он втянул в себя воздух и выгнул спину.
– Боже, Анна. Ты сводишь меня с ума...
– Мне нравится, как ты произносишь моё имя, – не совсем то, что я имела в виду, но вырвалось это, и Чейз, похоже, был непротив.
– Анна! – выдохнул он с трудом. Я быстро и легко стала двигать рукой по его члену, и он начал извиваться в моей руке. Он был почти у цели, вот-вот взорвётся, и я не собиралась останавливаться. Он положил свои руки мне на рёбра, прямо под грудь.
– Да, – прошептала я, – потрогай мои сиськи.
Я чувствовала, как вены на его члене пульсируют под моими руками. Одну из рук я засунула ему в штаны и сжала тяжёлые, плотные яички, пока другой рукой продолжала двигаться по всей длине его великолепного пениса. Он дёргался мне навстречу и обратно, согнув колени, толкаясь всем телом, гоня свой член сквозь мою скользкую рукоятку. Его глаза были прикрыты, а дыхание стало неровным.
Я была настроена доставить ему максимум удовольствия, чтобы он никогда не смог забыть нашу встречу, даже если бы это было всё, что у нас совместно когда-либо случится. Я не заботилась о собственном удовольствии, просто знала, что могу пойти домой, завести свой Мистер привлекательный вибратор – и использовать этот сохранившийся в памяти чудесный момент, по крайней мере, один раз, если не дважды. Себе самой я могла доставить множество оргазмов. Ни разу ни один парень не смог доставить мне множественное наслаждение, а некоторые не смогли довести меня до оргазма даже раз.
– Анна, подожди, – выдохнул Чейз, пытаясь отойти от меня. – Не это... Я хотел тоже... С тобой...
Я не позволила ему уйти. Мышцы его живота напряглись и сжались. Я поняла – вот оно! Я упала на колени, обернув губы вокруг головки его члена, и начала сосать изо всех сил. Он не мог ни говорить, ни шевелиться – ничего, просто вдвинул свой член мне в рот, и тот выстрелил в меня спермой. Его семя брызгало и брызгало, ещё и ещё, и я поглощала эти солёные струи с привкусом дыма, языком и горлом, ни о чём не думая, в первый раз понимая тех девушек, которые утверждают, что любят делать минет.
Я делала это впервые, потому что хотела доставить Чейзу удовольствие, и напомнить ему, в чьих руках сейчас была власть, хотя раньше я никогда не наслаждалась манипуляциями такого рода. Это не моё, я просто не девчонка из серии "ура, я отсосала член".
Но Чейз... да, кончал великолепно. Широко открыв рот и выгнув спину, трепеща во мне своим прекрасным пульсирующим пенисом, сдерживая себя, изо всех сил стараясь не засунуть его в мою глотку по самое не могу.
Когда я высосала его до последней капли, я спрятала его обратно в боксеры, застегнула молнию и пуговицу на его штанах.
– У тебя суперский член, – сказала я ему, поднявшись на ноги. – И на вкус ты тоже хорош.
Я быстро поцеловала его, яростно впиваясь в губы.
– Спасибо за прекрасно проведённое время, Чейз, – выдохнула я.
И с этими словами повернулась, чтобы уйти.
– Подожди, – прорычал Чейз, хватая меня за руку. – Ты не можешь просто уйти. Это не то, что я...
Я продолжала двигаться, несмотря на его хватку на моей руке.
– Я должна закончить свой сет.
Он схватил меня за другую руку и с силой притянул, разворачивая к себе лицом.
– Я с тобой ещё не закончил.
Я дернула рукой, начиная сердиться оттого, что он прервал мой уход и был на пути к тому, чтобы разрушить прекрасные воспоминания о себе.
– Отпусти, Чейз. Ты получил то, что хотел, не так ли? Я должна вернуться к работе.
Глаза Чейза сузились, брови нахмурились:
– Я не просил тебя делать это.
Я стиснула зубы:
– Да, я знаю. Ты не просил об этом, но это и не нужно: парни, подобные тебе, знают, как получить то, что они хотят, не произнеся ни слова. Особенно, от девушек, подобных мне.
– Парни, подобные мне? – Чейз нахмурился и сжал мою руку так сильно, что я вздрогнула.
– Да. Такие, как ты. Талантливые, красивые – парни, которые могут получить любую девушку, какую захотят.
– Откуда ты знаешь, чего я хочу? И что ты имеешь в виду, говоря "девушки, подобные мне"?
Я категорически отказалась отвечать на этот вопрос. Как только я завернула за угол, из переулка со стороны входной двери послышались крики – это мой партнёр Джефф отправился на мои поиски. Я ещё не упоминала своего партнёра, не так ли? Джефф… стабильный, надёжный парень, хороший деловой партнёр, выглядит лучше среднего, и отличный певец. Мы вместе диджействуем, делим прибыль и неплохо зарабатываем. Мы всегда были только друзьями, хотя я знала, что он влюблён в меня. Мне совершенно не улыбалось быть его девушкой, не с его детской жаждой девушки-мамы. Он и его маленькая девушка-мама Аманда то сходились, то расставались, а я бы не хотела жить в состоянии хаоса.
– Все ждут, Анна, – позвал меня Джефф.
Он знал меня достаточно хорошо, чтобы заметить, что я расстроена.
– Все в порядке?
Я была рада, что он не пришел двадцатью секундами ранее; вряд ли он бы вмешался, но ему было бы больно увидеть то, что я делала с членом Чейза, а я не хочу потерять хорошего партнёра.
– Я в порядке, Джефф. Не беспокойся.
Я повернула его за плечи и толкнула обратно к двери в "Погружение".
– Анна, подожди.
Я почувствовала на себе руку Чейза. И, как обычно, развернулась вместе с летящим кулаком.
Конечно, он поймал его, как и в первый раз. Слава Богу, Джефф был уже внутри, так что ничего не видел.
– Чейз, серьезно. Мы оба знаем, что я отработала тебе долг совокупления.
– Никакой это не долг. НИЧЕГО ПОДОБНОГО. То, что ты сделала, было прекрасно, лучше чем прекрасно, но не то, чего я хотел. Я не знаю, почему ты так расстроена, всё так внезапно. Ты мне нравишься, я хочу…
– Анна, пошли, – Джефф высунул из-за двери голову и задержался, когда Чейз сказал, что я нравлюсь ему. – Эй, приятель, послушай, я не знаю, что у тебя за игра, но Анне это не интересно.
Выпятив грудь, Джефф вышел с важным видом, направляясь к Чейзу, думая, что может защитить меня. Джефф был милым, хотел как лучше, и очевидно, вёл себя бесстрашно, поскольку Чейз был на несколько дюймов выше и несколько крупнее.
Я толкнула Джеффа обратно.
– Всё хорошо, Джефф. Он не беспокоит меня. Просто уходит.
Лицо Чейза потемнело:
– И не собираюсь, – он прошёл мимо меня, игнорируя Джеффа. – Самое малое – ты должна мне песню.
Джефф поднял бровь, и я пожала плечами, подавляя вздох.
Мы пели "Broken" в исполнении Seether и Amy Lee.
У меня не получалось держаться за свои противоречивые чувства, не со сладким рычанием Чейза, идеально сочетающимся с моим голосом. Бар молчал, когда мы пели, даже вечно двигающиеся бармены смотрели не отрываясь. Напряжение ощутимо колебалось между Чейзом и мной, превращаясь в перевозбуждение.
Иногда во время выступления кажется, что время останавливается, когда ты просто правильно берёшь ноты. Музыка проникает сквозь поры кожи и пузырится в венах вместо крови, и ты в упоении обхватываешь микрофон дрожащими руками, и песня вытекает из тебя, как кровь из раны. В такие минуты, когда музыка заменяет собой всё, и даже осознание собственного тела исчезает, ты дышишь с трудом, не в силах пошевелиться, позволяя песне заменить тебя, пропуская музыку через себя. И тогда вокруг нет ни людей, ни жизненных проблем, ни движения алкоголя в крови или боли в твоем сердце. Разделить этот момент с другим человеком... более интимно, чем секс. Вы вместе закрываете глаза, прогибаясь в талии, выдавая в микрофон потрясающие звуки, и невозможное, опаляющее пламя, возникшее между вами, связывает вас. Вы бы могли остаться только двумя душами, живущими в мире.
Когда песня закончена, я истощена и чувствую себя так, как если бы мы с Чейзом провели три раунда в постели. Напряжение было таким плотным, что его можно было резать ножом, и ни один из нас не знал, как с этим быть. Химия требовала, чтобы мы разделили песню между собой, как и случилось у нас с Чейзом, и это была редкость. Ты можешь вполне гармонировать с кем-то и даже неплохо вместе выступать, как мы с Джеффом делаем каждую неделю, но, чтобы соединить души вместе на протяжении целой песни и интерпретировать музыку и слова в глубоко личное... Невозможно наблюдать такое каждый день.
Следующие несколько номеров были на порядок хуже, даже для меня. Остальные посетители, кажется, чувствовали это, кое-кто неохотно выходил на сцену и пел, но безуспешно – не тогда, когда отголоски нашей с Чейзом песни еще витали в этом небольшом зале.
В конце концов, народ начал скандировать: "Песню! Песню! Песню!"
Весь бар вызывал нас, и когда, наконец, все вдоволь накричались, поклонники вытолкнули Чейза и меня на сцену.
Джефф, как истинный профессионал, поставил нам песню и снова удалился в тень.
Когда из динамиков зазвучали первые ноты, мы оба закатили глаза и одновременно вздохнули. Джефф включил "I'd Do Anything For Love (But I Won't Do That)" в исполнении Meatloaf.
Мы всех порвали. Пока мы пели, никто не мог дышать, и я думаю, что видела несколько прослезившихся глаз; бурлящие эмоции между нами усиливались с каждой нотой. Я ненавидела Джеффа за то, что он поставил эту песню. Я старалась ТАК не проникнуться, чтобы не позволить своим эмоциям привести меня к разбитому сердцу, что, я знала, непременно случится, если у нас с Чейзом что-то будет.
К тому времени, как затихла последняя нота, толпа уже сходила с ума. Мы держались за руки и кланялись, как если бы выступали на сцене в Harpos.
Джефф сменил жанр музыки на брейк, а я постаралась скрыться в боковой двери, и, конечно, Чейз пошел за мной.
– Чейз, я не могу...
– Пойдём со мной, ко мне.
Наше общение было совсем не долгим, и я была так потрясена его словами, что остановилась, ошеломленная. А потом он поцеловал меня. Вы помните, в сказке о "Принцессе-невесте" говорится, что в истории всего мира было всего пять настоящих поцелуев? Ну, этот прогнал все остальные прочь. Да, я знаю, что это следующая строка из фильма, но я никогда не считала, что поцелуй между Уэстли и Лютик был одним из этих великих, а вот поцелуй между Чейзом и мной... Звезды замерли в небе, и луна потемнела, и весь мир остановился и засмотрелся, благоговея, на истинную, захватывающую страсть, пылающую между нами.
По крайней мере, так чувствовала я.
Когда мы оторвались друг от друга, Чейз вытащил визитную карточку из заднего кармана, на которой заглавными буквами аккуратно был написан его адрес. Ни номера телефона или адреса электронной почты, только физическое местоположение его дома.
– Я еду домой, – сказал Чейз. – Если ты хочешь знать, что я хочу сделать с тобой, приезжай после твоего сета. Если ты не приедешь, ты никогда не увидишь и не услышишь меня снова. Тебе решать.
Дрожащими пальцами я взяла его карточку.
– Чейз... Я...
Он снова поцеловал меня, и, отстранившись, произнёс:
– Всё зависит от тебя, Анна. Если ты очень боишься, я пойму. Просто помни, что ты никогда не узнаешь, что ждет тебя, пока не рискнешь это выяснить.
А потом он уехал, о чём меня известил далёкий рёв его гладкого, черного мотоцикла Ducati.
Глава 3
Я стояла на тротуаре перед домом Чейза. Это был скромный одноэтажный дом в стиле ранчо, перед ним – кусок газона, отдельно стоящий гараж, потрескавшаяся дорожка и изящно возвышающийся фонарный столб на переднем плане. На крыльце горел свет, несмотря на то, что уже было полтретьего утра.
Я заставила свои ноги двигаться по дорожке в сторону входной двери. Моя ладонь задержалась около неё, а затем, с закрытыми глазами и стучащимся сердцем, я толкнула её.
За дверью стоял Чейз, всё ещё одетый в свои кожаные штаны, но без рубашки.
Святой ад. Не так давно я осязала мышцы его живота, видела его бицепсы, но ничто не могло подготовить меня к виду, который встретился за дверью.
Совершенный мужчина: его мышцы, как будто вырезанные художником, смуглая, упругая и гладкая кожа, татуировка через грудь и на бицепсах – потрясающий многоцветный дракон, опутывающий его туловище, извивающийся с каждым вздохом, с каждым движением его мышц.
Я замерла, не в силах оторвать глаз. Придерживая дверь, Чейз взял меня за руку и потянул на себя. Я должна была протиснуться мимо него, но оказалась прижатой к его горячей коже и впечатляющим мышцам, руки скользнули по его широким плечам и рельефной спине, вокруг боков, а затем к его груди.
– Почему я здесь? – выдохнула я.
Чейз ухмыльнулся, глядя на меня сверху вниз.
– Ты не догадываешься?
Он втащил меня в дом, захлопнув входную дверь ногой. Я отрицательно покачала головой:
– Нет. Я отвратительный отгадчик.
Я прижалась губами к его плечу, потом к шее.
– Мы здесь ради солёных крендельков? Я немного пьяна.
– Ты не кажешься пьяной, – возразил Чейз. Его руки покоились на моих бедрах, позволяя мне целовать его кожу.
– Не пьяная. Но подвыпившая. В достаточной степени, чтобы задаться вопросом, реально ли всё происходящее.
– Реально. – Он зарылся пальцами в волосы на моем затылке, захватив их в кулак, после чего наклонил мою голову назад, так что я, глядя на него в ожидании поцелуя, приоткрыла рот.
– Я, должно быть, во сне, – прошептала я.
Он поцеловал меня, и этот поцелуй был почти таким же совершенным, как и тот, который он подарил мне на стоянке несколько часов назад.
– Не сказал бы, что твои губы – это сон.
Он пробежался своими сильными руками по моей спине, остановившись на мини-юбке:
– И твоя задница – не сон. Она ощущается мной достаточно реально.
– Ты уверен? На твоём пути довольно много ткани, – возразила я.
– Правда. Мы должны это исправить.
Пальцы Чейза исследовали юбку, пока не нашли молнию и потянули её, после чего он засунул руку между юбкой и моей кожей, чтобы спустить ее вниз.
Прикосновения его рук к голой коже были, как языки огня по всему телу Я ничего не смогла сделать со стоном, вырвавшимся из моего горла. Услышав его, Чейз зарылся лицом в мою шею, впиваясь пальцами мне в задницу. Я была одета в стринги – немного синей ткани вокруг киски с несколькими полосками вокруг бёдер и между ягодиц. Чейз провел рукой по линии стрингов, опускаясь к низу моего живота.
– Подними руки вверх, – приказал он.
Я послушалась, не задумываясь. Он командовал мной, а я обычно терпеть не могла, когда он контролировал всё вокруг, но нежные обещания в его голосе заставили меня поднять руки над головой. Он снял с меня рубашку через голову, оставив стоять посреди его гостиной одетой лишь в бюстгальтер и трусики. Чейз отстранился от меня.
– Боже, ты прекрасна, – прошептал он.
– Конечно, как скажешь. А теперь заткнись и поцелуй меня еще раз.
– Сначала я хочу посмотреть на тебя.
Чейз остановился на расстоянии вытянутой руки.
– Ты богиня.
Я закатила глаза.
– О, верно.
Я положила руку на бедро и переместила вес на одну ногу, позируя для него, но мой рот предал меня.
Только что Чейз смотрел одобрительно, а в следующее мгновение уже гневно схватил меня за руку:
– Ты прекрасна. Ты само совершенство. Я не стал бы ничего менять в тебе.
– Ты делаешь мне больно, – воспротивилась я. – Ты невыразимо мил, но я слегка стесняюсь своих габаритов.
Чейз ослабил хватку, но не отпустил меня. Его глаза впились в мои.
– Никогда, никогда не говори так больше о себе, Анна. Ты. Красивая.