У меня проблемы с пониманием всего этого. Я кладу лед в мое вино и смотрю на кучу студенческих работ на журнальном столике передо мной.
- Так вы, ребята, как ... друзья сейчас? - спрашиваю я.
- Мы всегда были друзьями,- отвечает мне Чаз. - У нас было время, когда мы не говорили друг с другом, как раньше. И, конечно, мы больше не повернемся спиной друг к другу
- Так или иначе, - говорит Чаз, возвращаясь в гостиную. Он переоделся в джинсы и футболку Росомах Мичиганского университета. Одна из его многих бейсболок вернулась на обычное место. Я знаю, что должна почувствовать облегчение от того, что он вылез из своего приводящего мое сердце в трепет наряда, но странно то, что я все еще в замешательстве.
Это главным образом потому, что он выглядит так же хорошо для меня в бейсболке, как он ранее в костюме.
- Она выглядит хорошо, - продолжает Чаз, - Шери, я имею ввиду. И Пат милая. Я говорю это потому, что кое-кто считает меня одним из гетеросексуальных угнетателей.
- Итак, - говорю я, не в силах остановиться. Я стараюсь. Я действительно стараюсь. Но прежде чем я смогу закрыть рот на замок, слова льются не останавливаясь , я бы все отдала, чтобы этого не делать. - Я знаю, что это не мое дело, но мне просто интересно, если бы Валенсия спросила твое мнение в целом о такой вещи, как брак...
- Лиззи.
Однако, это не хорошо. Как обычно, слова просто вытекают из меня, как вода из фонтана. И никто не может отключить его, даже я.
- Потому что не стоит её обманывать, - болтаю я. - Я говорю это только для твоего блага, сам понимаешь. Не думаю, что отвергнутая профессорша философии - приятное зрелище…
- Лиззи.
В первый раз в моей жизни, что-то в голосе другого человека стало причиной того, что мой собственный остановился. Я закрываю рот и смотрю. Его глаза почему-то кажутся синее, чем обычно. Его взгляд прожигает меня с того места, где он стоит и смотрит на меня сквозь отверстие в стене.
- Что? - спрашиваю я, мое горло внезапно пересохло. Я понимаю по интенсивности его взгляда, что мы каким-то образом перешли от обычных, или, в моем случае, так или иначе, бессмысленно-разговоров на нечто более серьезное.
И, невероятно, я чувствую, что краснею, что мои волосы и щеки пылают, как асфальт на улице, когда Чаз подходит ближе.
Все силы кажется, были брошены, чтобы не было такого момента между нами. Фактически, в течение прошедших шести месяцев мы говорили только … вежливо, и всегда в присутствии кого-то еще (Люка).
И фактически, шесть месяцев назад, мы залезли нашими языками друг другу в глотки.
Разве он собирается обсуждать одну из тех вещей? И, если да, то какую? Я не уверена, что больше боюсь с ним обсуждать: тот факт, что я так усердно пыталась не быть с ним наедине, чтобы мы не повторили то, что произошло в канун Нового года... или обсудить, что на самом деле произошло в канун Нового года...
Что я сделаю, если он подойдет ко мне и попытается повторить то , что произошло в канун Нового Года? Захочу ли я попытаться его остановить?
Подождите. Конечно я попытаюсь. Или нет?
Да! Да, я, конечно попытаюсь! Я помолвлена! С его лучшим другом!
Кроме того... его глаза такие голубые в этот момент ... Я чувствую, что я могла бы утонуть в них ...
- Я поклялся, что я не буду спрашивать об этом, - сказал Чаз.
Я задыхаюсь. О Боже. Вот он. Я стараюсь не вспоминать, что сердце совершило мертвую петлю , когда я увидела, что он идет ко мне по улице. Я клянусь, что я даже не знаю, что это было. Я не влюблена в Чаза. Я не влюблена в Чаза.
- А ты...
Я подпрыгиваю, слыша , как звенит звонок входной двери в квартиру Чаза.
Мои плечи, которые свело от напряжения, опустились. Что бы он ни собирался спросить у меня, он, очевидно, решает отказаться от этой идеи , так как он сказал:
- Ха, легок на помине.
И вышел в коридор, чтобы впустить Люка, не сказав больше ни слова.
Я понимаю, что сжимаю диванные подушки. Медленно я отпускаю пальцы … так же как дыхание, которое я задержала. Я такая потная, как будто только что пробежала милю.
Не то чтобы я когда-либо реально пробегала милю.Но так, если бы я это сделала.
Что происходит? Почему я напоминаю комок нервов? Это ужин с моим парнем и его лучшим другом. И новой девушкой его лучшего друга, с женщиной, которую я собираюсь убить. Не о чем беспокоиться. Что со мной происходит?
И когда этот вечер уже закончится, чтобы я смогла уйти домой и убить себя?
История Свадеб
Свадьбы на более далеком западе в постколониальной Америке были коротки на церемонии и обильны на посещения вечеринок. Это было в то время, когда шуточная серенада для новобрачных или кошачий концерт стала популярной. Традиция, основанная на старом французском обычае, который включал свадебных гостей, собирающихся под окнами спальни новобрачных первой ночью их медового месяца и барабанящих в горшки и поющих пьяные песни, предположительно чтобы отогнать злых духов … но главным образом с намерением вынудить жениха бросить в них деньги, чтобы заставить их уйти. Иногда празднества достигали такого уровня возбуждения, что жениха вытягивали из окна, и невеста была вынуждена заплатить выкуп, если она хотела наслаждаться своим медовым месяцем в компании ее нового мужа.
Они не называли это Диким, Диким Западом не при каких обстоятельствах
Совет, как избежать свадебных несчастий.
Нужен ли вам свадебный планировщик? Хотя они часто могут спасти вас в любой ситуации, предоставить вам скидку, не каждая невеста в нём нуждается. Если вы планируете большую свадьбу, у вас ответственная работа или нет мамы или сестры которые помогут решить многие задачи, связанные с планированием свадьбы, о которой вы мечтаете, то найм свадебного планировщика имеет смысл. Найдите того, кто занимается планированием свадеб полный рабочий день, который предоставит страховку и хорошие отзывы, и не забудьте спросить, сколько ему нужно заплатить (почасовая, фиксированная плата, или процент с бюджета вашей свадьбы).
Не предполагается,что распорядитель вашей свадьбы будет вашей лучшей подругой...но она могла бы просто спасти вашу вменяемость - не говоря уже о вашей жизни.
"Лиззи Николс Дизайн".
Глава 10
Успешный брак предполагает, что вы влюбляетесь множество раз, всегда в одного и того же человека.
Джермейн Грир (р.1939 ), писательница-феминистка австралийского происхождения.
Я с трудом могла представить, Джима Халперта из "Офиса", обедающего в "Споттед Пиг", якобы на свидании с Карен. Я знаю,что это только телешоу и это все - вымысел, но это место супер-модно и частично делает это шоу таким милым, что его смотрят все, даже катастрофически далекие.
Но здесь были люди в очках, какие носят только в Скандинавских странах и с татуировками с верху до низу покрывающими их руки. Я слышала, как парень возле бара рассказывал другому парню, что он только что поступил в Гарвардскую школу права, и видела, как девушка задирала свою юбку, чтобы показать своим друзьям ее новые стринги. Плюс все стоящие снаружи и курящие были в камуфляжных штанах с тщательно спутанными волосами и проверяли электронную почту на своих карманных компьютерах.
- Почему мы снова здесь? - продолжает спрашивать Чаз. Мы получили столик только потому что кто-то, с кем Люк учится - девушка Софи - знает парня, который усаживает людей сегодня вечером.
- Это будет великолепно, - говорит Люк бодро. - О, посмотрите. Сладкое мясо.
- Это кишки, - говорит Чаз. - Я должен сидеть и ждать час за этим крошечным столом, пока мне принесут кишки. Нам следовало бы пойти в польский ресторан недалеко от моей квартиры и купить кишки за пять долларов и нисколько не ждать. Я мог бы сидеть на стуле, а не на скамейке.
- Но ты никогда бы не увидел эти стринги, - весело замечает Валенсия.
- И то верно, - соглашается Чаз.
Я кидаю на Валенсию грязный взгляд. Это не ее вина, конечно, что она настолько совершенна - высокая и загорелая с тонкими совершенно прямыми темными волосами, на которых одна стильная серебряная заколка - прекрасное дополнение к ее рубиново-красному узкому платью без рукавов. Не помогает и то, что она остроумна, обаятельна и слишком умна. Даже ее педикюр совершенен.
Я хочу дотянуться через бархатную банкетку, на которой мы сидим, схватить ее за эти совершенные волосы и тянуть, пока ее лицо не ударится о стол, затем удерживать, пока перетащу ее по ресторану, и потом, может быть, когда мы достигнем девичника за столом рядом с нашим (когда город настолько заполнился невестами, что вы не можете выйти и не встретить одну из них?), я отпущу ее и скажу невесте:
- Она ваша, девочки, - ой, кстати, она занимает должность профессора в крупном частном университете.
Тогда, может быть, после того, что они с ней сделают, я верну ее Чазу, если он все еще будет этого хотеть.
Ой, подождите- о чем это я думаю?
Нет, я этого не сделаю. Потому что я слишком занята обменом СМСками с Авой Джек.
Ава: Лиззи, где ты?
Я: Я в "Споттед Пиг" в Уэст-Виллидж. А что?
Ава: Я ЕДУ.
Я: Что? Ава... Почему ты не в Греции?
Нет ответа. Звонки на ее сотовый телефон немедленно переадресовываются на голосовую почту. Я не уверена, что ее "я еду" на самом деле означает, что она едет в ресторан. Зная Аву, это также может легко означать, что она едет... буквально, в муках страсти, и она уже так писала мне.
Это не то, что я могла бы считать ее прошлым.
- Итак, я хотел кое-что у вас спросить, - говорит Чаз, когда официантка приносит дюжину устриц,которых заказал Люк. Сегодня вечером я не ем устриц. Не потому что мне они не нравятся, а потому что сейчас июнь, и я не могу рисковать заболеть кишечной болезнью. У меня есть двадцать платьев, которые я делаю для двадцати нервных невест, или мое имя будет полито грязью.
Я хотела сказать, ателье месье Анри.
- Валяй, - говорит Люк. Он в хорошем настроении, потому что его занятия закончены. Он не уверен, что точно успешно сдал экзамены - он думает, что, возможно, завалил биологию - но это, кажется, не сильно его беспокоит. Он испытывает облегчение, что они закончены, и что улетает в Париж через несколько дней.
Если бы я не чувствовала себя такой виноватой за то, что в этом месяце едва находила пару минут, чтобы побыть с ним, - и также не найду в течение следующих двух дней, пока он будет в городе, - я бы немного обиделась - он должен быть более взволнован, оставляя меня на лето.
- Итак, вы уже определили дату вашей свадьбы, или это будет самой долгой помолвкой во всей истории? - хочет узнать Чаз.
Я подавилась белым вином, которое только что глотнула. Я не могу поверить, что он это спросил. Я имею в виду, это освежает, с одной стороны, когда кто-то на самом деле спрашивает Люка и меня - а не только меня - о переменах после помолвки. Люк - один из тех, которым всегда удается избежать подобных вопросов, и которые также совершенно довольны тем, как идут дела; он живет в доме своей матери со швейцаром на Пятой авеню, а я живу в своей лачуге на Восточной Семьдесят восьмой, где я должна открывать дверь с зажигалкой и баллончиком лака для волос на случай, если это насильник, а не доставщик, в конце концов.
Ну и ладно, правда, я до сих пор не могу думать о свадьбе, пока у меня крапивница, - о, Боже! На внутренней стороне локтя появилось еще одно пятнышко.
Но все же. Почему это, когда дело доходит до планирования свадьбы, люди всегда спрашивают невесту, как все продвигается, и никогда жениха? Моя семья преследовала меня в течение нескольких месяцев. Я не слышала мнения де Вильеров по этому поводу. Кто-нибудь из них донимал меня в душе помолвкой? Хм, нет. По крайней мере, моя семья это делала. Хотя я прерывала их всех, так как слишком занята работой, чтобы думать об этих вещах.
И, кажется, я поняла, откуда берутся все эти пятна - из-за упоминания слова "свадьба".
- Чарльз, - говорит Валенсия.
О чем только Валенсия думает. Она называет Чаза Чарльзом. Никто не называет Чаза Чарльзом. Кроме его родителей.
Чаз терпеть не может своих родителей.
- Нет, нет, все хорошо, - говорит Люк , после допивает до конца Каргуетс. - Конечно, мы определим дату. Мы думали о сентябре, правда, Лиззи?
Я посмотрела на него с большим удивлением. Я в буквальном смысле-впервые слышала об этом.
- Мы что?
- Ну, в это время есть "окно" в расписании Мирака, - говорит Люк. - И тогда будет не слишком жарко. И к тому времени большинство друзей моих родителей вернется после летнего отдыха. Мы хотим убедиться, что они смогут придти, ведь именно они собираются сделать лучшие подарки, - подмигивает он мне.
Я по-прежнему смотрю на него. Я понятия не имею, что он говорит. То есть, я не могу поверить, что он говорит это. Вслух.
- И у нас должно быть достаточно времени, чтобы все распланировать, - продолжает он. - Я думаю, три месяца вполне хватит, так?
Я смотрю вниз. Это удивительно. Но еще одно пятно появилось на моем другом локте.
- Я ... - Я не могу остановиться смотреть на зловещие красные полосы в романтическом освещении ресторана. Стены красного цвета. Так же, как платье Валенсии. Так же, как мои пятна. - Я не знаю. Я думаю. Но ... ты не должен ли вернуться обратно в школу?
- Я могу пропустить первые недели , - говорит Люк, пожимая плечами. - Это не большая проблема.
Что-то в его тоне заставляет меня посмотреть вниз - появилось еще два пятнышка - и на его лицо.
- Подожди, - говорю я. - Ты же собираешься вернуться в школу осенью. Это так, Люк?
- Конечно. - ухмыляется Люк глядя на меня,той красивой, легкой улыбкой, которая так очаровала меня, когда я впервые встретилась с ним на поезде до Сарла. - Лиззи ... ты выглядишь как-то странно сейчас. Все в порядке?
- Она работает слишком много, - говорит Чаз , выступая в разговор впервые после того как задал свой неожиданный вопрос. - Посмотрите на нее. У нее темные круги под глазами.
Я в ужасе поднимаю руки к моему лицу.
- О нет!
- Чарльз, - снова говорит Валенсия, улыбаясь. Ее зубы идеально белые и ровные. Интересно, регулярно ли она пользуется зубной нитью.
- Она вообще когда-нибудь спит? - интересуется Чаз.
- Она, как робот, - говорит Люк. - Я никогда не видел никого, кто так много работает.
- Конечно, я много работаю, - говорю я, распахнув свою сумочку и ища в ней маленькое зеркальце. - Это июнь! Как вы думаете, что произойдет в июне? Вот когда люди женятся. Нормальные люди, я имею в виду, которые на самом деле говорят о том, когда собираются вступить в брак, а не избегают эту тему, как бомбу замедленного действия, которую мы должны были обезвредить, Люк. Я работаю с двадцатью платьями в одно и то же время. Я пытаюсь сделать себе имя, вы знаете. В одиночку, могу добавить, так как мой начальник болеет последние полгода. И то, что вы, ребята, говорите, что у меня круги под глазами, и я работаю слишком много, абсолютно не помогает!
- Лиззи, - говорит Чаз. Я вижу, как он смотрит на меня из-за компактного зеркальца, которое я держу, чтобы проверить есть ли круги под глазами. - Я просто дразнил тебя. Ты выглядишь прекрасно . Как всегда.
- Действительно, Лиззи, - говорит Люк. Он берет другую устрицу и проглатывает её, не жуя. - Что случилось с твоим чувством юмора?
- Она ужасно солипсистичная, не так ли? - слышу я ворчание Валенсии, хотя не знаю, что она имеет в виду. Позже я должна обязательно узнать, что значит слово"солипсизм"
Я чувствую, слезы в уголках глаз. Я не знаю, что случилось со мной. Но я знаю, что я хочу убить всех за столом. Действительно хочу.
Начиная с Валенсии.
- И единственная причина, по которой я не говорю о свадьбе, - продолжает Люк, - это то, что ты всегда очень переживаешь, когда я это делаю. Я знаю, твоя семья хочет, чтобы все прошло у них дома. Я также знаю, что ты лучше умрешь... но не сможешь представить, как сказать им это. Так что я подумал, что мне будет лучше оставить эту тему, пока ты не разберешься в себе. Вот и все. Это не значит, что я больше не собираюсь на тебе жениться или что-то подобное, ты - глупышка.
Люк вытягивается, притягивает меня к себе, и целует меня в лоб. Я все еще пристально смотрю на поверхность стола. Я боюсь, что, если я подниму взгляд, то все увидят слезы - и позор - в моих глазах.
Я не могу поверить, что я хотела убить его.
Но я до сих пор хочу этого.
Я даже не знаю почему. Или что со мной не так. О Боже.
Что со мной случилось ?
- Ой, - говорит Чаз о поцелуе. - Это так мило.
- Заткнись, Чаз, - говорю я, все еще стараясь избежать встречи с чьим-нибудь взглядом.
- Да, заткнись, Чаз, - говорит Люк. Он улыбается снова и приступает к следующей устрице.
- Так значит, в сентябре, - говорит Валенсия. - Это же довольно скоро?
- Я не уверена насчет сентября, - говорю я, роясь в кошельке снова. Я ищу блеск для губ. - Я должна доделать несколько платьев в сентябре. Я не знаю, будут ли они готовы вовремя … уже не говоря о моем собственном платье. - Слова "мое собственное платье" отдаются болью в животе. Если бы я до этого не выпила вина, то думаю, все бы прошло.
- Лиззи, - осторожно говорит Люк.
- Ну, что ты хочешь от меня, Люк? - спрашиваю я, не заботясь о том, что мой голос звучит раздраженно. - Я просто хочу сказать, что дела идут замечательно в ателье и, если все будет хорошо, то сентябрь будет очень занятым месяцем...
- А когда у тебя будет не слишком занятой период? - хочет знать Люк. - Кажется, мы с тобой уже не так часто и видимся.
- Ну, ты и сам совсем не Мистер Доступность, принимая во внимание работу в Париже этим летом, - огрызаюсь я.
- Эй, ребята, - говорит Чаз, - разве мы не можем ладить друг с другом?
- Я согласился на эту работу ради нас, - говорит Люк. - Чтобы оплатить свадьбу.
- О, ну да, - говорю я. - Ту свадьбу, которую мы, по-видимому, устроим в твоем доме. С виноградом. Место и выпивка уже оплачены. Сколько это могло бы стоить? Прекрати использовать свадьбу, как предлог для твоего отъезда.
Люк смотрит на меня.
- Эй, - говорит Люк, выглядя уязвленным, - С чего это ты?
Правда в том, что я не знаю. Я правда не знаю. Просто слова сами вылетают.
И я ничего не могу сделать, чтобы забрать их обратно.
Но в этот раз, мне действительно не хочется за них извиняться.
- Приходило ли тебе в голову, - спрашиваю я вместо этого, - что мне скорее захочется небольшую свадьбу, которая не потребует от моего жениха работать все лето во Франции, чтобы ее оплатить?
- Это действительно то, чего ты хочешь, Лиззи? - спрашивает Люк с долей язвительности в голосе. - Потому что я думаю, это можно организовать. Я думаю, твоя мама уже сказала, что мы сможем провести свадьбу на заднем дворе дома твоей семьи с твоими сестрами, борющимися за право сделать самое липкое желе или что-то еще и твоей бабушкой, падающей в обморок на лужайке для игр.
На секунду, все застывает. Я глотаю воздух.
Затем Чаз стонет, спрятав лицо в ладони:
- Скажи, что ты не это имел ввиду, парень.
Но Люк только смотрит на меня через стол с вызывающим выражением. Он не отступит.