Все находившиеся на борту понимали, что наступил критический момент, и приготовились к спасению своих жизней. Оставалась одна надежда на то, что глубина в месте крушения будет небольшой и судно погрузится не полностью.
Прежде, чем фрегат затонул, около 60-70 человек команды смогли перебраться на берег. Они попытались протянуть трос с берега на корабль. Однако он несколько раз рвался, пока боцман Гич не закрепил его на бушприте.
Именно благодаря этому тросу остальная часть команды была переправлена на берег. При этом соблюдалось полное спокойствие и очерёдность.
Когда на берег переправили большую часть команды, на судне остались лишь несколько человек, которые категорически отказались покидать корабль, несмотря на приказы и уговоры капитана и боцмана. Только после того, как стало очевидно, что остальных матросов им не уговорить, офицеры перебрались на берег к остальному экипажу.
На следующий день оставшаяся партия матросов перебралась на берег. Теперь капитан Бёрджис имел возможность собрать весь экипаж и с горечью наблюдать, как гибнет его судно. Благодаря дисциплине и быстроте спасательной операции, погибло всего 16 человек. Многие были ранены. Среди погибших был и сын капитана Бингхема, предыдущего командира "Тетиса", который сам погиб в Гуаякиле.
Положение спасшихся оказалось критическим. Они были окружены в бухте, со всех сторон крутыми скалами. Многие из них не имели даже ботинок. Только благодаря удаче удалось забросить верёвку на скалу, а затем по ней подняться наверх.
Чтобы привлечь внимание проходящих мимо судов, на флагштоке был выставлен перевёрнутый флаг. 15 декабря, через 10 дней после крушения "Тетиса", на горизонте было замечено судно. Им оказалась алжирская фелука.
На следующий день, после того как оно вошло в гавань Фрио, адмирал Бейкер, командующий эскадрой, прибыл туда же. Все матросы и офицеры "Тетиса" были подобраны английскими судами и 24 декабря доставлены в Рио-де-Жанейро.
Ценный груз золота, перевозившийся фрегатом, требовалось срочно извлечь со дна. Однако адмирал Бейкер счёл абсолютно бесполезными какие-либо подводные работы, учитывая высокие скалы, окружавшие бухту, где погиб "Тетис", сильные течения и часто случавшиеся в этом районе штормы. Тем не менее иного мнения придерживался капитан шлюпа "Лайтинг" Томас Дикинсон. Обладая широким кругозором и инженерными познаниями, он взялся поднять золотой груз с помощью водолазного колокола.
24 января 1831 года Дикинсон прибыл с оборудованием на мыс Фрио. Первое обследование показало, что "Тетис" погрузился на 10,5-21 метр. Такая глубина позволяла работать и водолазам в колоколе, и индейцам-ныряльщикам, которых привлекли к работам англичане.
Самой сложной проблемой стало закрепление колокола в стационарном положении. Для этого из обломков мачт и стеньг фрегата, выброшенных на берег бухты, соорудили длинную стрелу, на которую и подвесили водолазный колокол. Для этого пришлось взрывами срезать вершины некоторых скал.
Несколько раз, при пробных погружениях, колокол едва не погубил водолазов. Тем не менее несмотря на неудачи, работы начались. Уже к концу мая 1831 года на поверхность подняли 130 тысяч фунтов, а к марту 1832 года было извлечено уже 600 тысяч фунтов.
Такие успехи Дикинсона вызвали недовольство адмирала Бейкера. Дикинсон был смещён, и на его место поставили капитана де Руза. Смещённый начальник экспедиции не стал мешать преемнику, показав, где именно лежит затонувший корабль и каким образом необходимо извлекать ценности. Это позволило де Рузу извлечь ещё 161,5 тысячи фунтов, что, вместе с ранее поднятыми ценностями, составило 90% золота, находившегося на "Тетисе".
Вернувшись в Англию, Дикинсон получил в качестве вознаграждения 20 тысяч фунтов и соответствующие награды, несмотря на попытки адмирала Бейкера приписать себе успехи подводных работ…
Глава III.
Эпоха "золотых лихорадок"
Калифорнийская "золотая лихорадка"
В начале XIX века основным поставщиком золота в мире по-прежнему оставалась Латинская Америка. Небольшие залежи золота в других странах постепенно истощались, что привело к росту цены на этот драгоценный металл. Всё изменилось буквально в одно мгновение, когда известия об открытии богатейших залежей были получены из далёкой и дикой, на тот момент времени, Калифорнии. Открытие золотого месторождения вызвало первую великую "золотую лихорадку".
24 января 1848 года плотник Джеймс Маршал работал в имении богатого промышленника Иоганна Зуттера. Он должен был построить лесопилку, для чего требовалось устроить плотину и водяное колесо на ближайшей речушке Сокраменто. Ему и во сне не могло присниться, что он откроет богатое месторождение золота.
Всё произошло спонтанно. Маршал заметил на дне проблески и вначале подумал, что это мелкие самородки меди, принесённые водой с окрестных гор. Как человек честный, он сообщил о находке хозяину, который, в свою очередь, решил проверить находку у ближайшего горного инженера. Проведя анализ, тот выяснил, что перед ним не медь, а чистейшее золото высокой пробы. Понимая, что за такую информацию можно поплатиться жизнью, Зуттер строго-настрого приказал своим работникам не распускать язык и молчать о находке. К сожалению, по легенде, жена одного из работников Зуттера решила похвастаться, что теперь она и её муж богаты благодаря найденному золоту. Для имения несчастного промышленника это стало катастрофой.
Весть об открытии золота с быстротой молнии распространялась по округе, а затем, благодаря газетам и телеграфу, по всему миру. Бросив всё, сотни людей бросились к реке искать драгоценный металл, круша всё на своём пути. Когда Зуттер попытался протестовать против разорения своих земель, его имение было разграблено, а скот перебит.
Буквально через несколько месяцев после сенсационного открытия десятки тысяч переселенцев двинулись в поисках богатства на Запад. Конторы судоходных компаний никогда не знали прежде такого наплыва клиентов. За место на судне, шедшем к западному побережью Америки, предлагались баснословные цены. Стоило кораблю прийти в порт Сан-Франциско, и он оказывался покинутым и пассажирами и экипажем. Бросив всё, они мчалась мыть золото. Одно время в гавани стояло более 200 кораблей без экипажей, причём более 100 из одного только Нью-Йорка.
В связи с приездом большого количества народа в торговом обороте стало не хватать денег, взамен пошёл золотой песок. В 1849 году в Сан-Франциско стали чеканить золотую монету без помощи государства, эту задачу возложили на себя частные компании, а позже специально образованный Горный банк. В 1859 году на приисках работали 10 тысяч человек и было добыто золото на 65 миллионов долларов, по курсу того времени.
Пытаясь защитить своё имущество, Зуттер подал иск сразу против 15 тысяч золотоискателей, наводнивших его владения. Он потребовал восстановления своих прав и компенсацию в размере 25 миллионов долларов. Калифорнийский судья Томпсон 15 марта 1855 года удовлетворил иск, признав его законность. В результате на следующий день разъярённая толпа взяла штурмом и сожгла здание суда, после чего линчевала самого судью. Затем толпа двинулась к имению Зуттера. Все его слуги были убиты, а ферма сожжена. Трое сыновей промышленника погибли в этой бойне. Чудом уцелевший, Зуттер, лишившийся в одно мгновение всего, что имел, отправился искать защиты закона в Вашингтон. Однако ни один судья не осмелился вновь утвердить его права. В результате, сломленный и обанкротившийся, Зутгер скончался в 1875 году.
Между тем в Калифорнии продолжалась "золотая лихорадка". За короткий промежуток времени захолустные города Калифорнии превратились в крупные мегаполисы. Перепись 1850 года показала, что 92% населения штата - мужчины, причём 73% в возрасте от двадцати до сорока лет. В Сан-Франциско, накануне "золотой лихорадки", население состояло из 600 жителей, а в 1892 году это был современный город с населением 34 870 человек. В Калифорнии единовременно появилось 3500 новых посёлков, которые в основном были населены золотоискателями.
Далеко не все, кто прибыл в Калифорнию после 1848 года, смогли обрести богатство и славу. Основная масса золотоискателей была вынуждена много месяцев терпеть голод, холод, болезни и одиночество. Многие погибли. По статистике двое из десяти золотоискателей, прибывших в 1849 году в Калифорнию, погибли в течение первых шести месяцев. Остальные были вынуждены существовать, зарабатывая 5-10 долларов в день. Однако и эти деньги зачастую не удавалось сохранить. Поскольку почти всё, что было необходимо для жизни, доставлялось с восточного побережья США, цены на товары были астрономическими. Ломоть хлеба, который стоил в Виргинии 4 цента, в Калифорнии стоил 75 центов. Фунт кофе стоил пять долларов, десяток яиц - 3 доллара. И, тем не менее, многие смогли заработать целые состояния.
Встал вопрос, каким образом переправлять золото. Железных дорог ещё не было, а другие пути перевозки по суше были слишком долгими, ненадёжными и опасными. Оставался морской путь. На Панамском перешейке была срочно выстроена железная дорога, и с 50-х годов традиционным считался путь морем из Сан-Франциско до Панамы, где золото и разбогатевших старателей перевозили на атлантическое побережье по железной дороге. Далее пассажиры и груз доставлялись морем в Нью-Йорк. Именно этим путем была переправлена большая часть добытого калифорнийского золота. Однако не все ценности достигли подвалов Банка федерального резерва. Значительная часть драгоценного металла пропала вместе с пароходами, погибшими как в Тихом, так и в Атлантическом океане.
"Золотая лихорадка" в Австралии
Вслед за калифорнийской, "золотая лихорадка" вспыхнула на другом материке - в Австралии.
О том, что в Австралии могло быть золото, было известно задолго до начала всеобщего безумия. Периодически аборигены приносили европейским поселенцам мелкие золотые самородки. Небольшие залежи были найдены в 1841 году в Синих горах, в 1846 году-в Новом Южной Уэльсе. Однако считалось, что это лишь единичные находки, не имеющие значения. Всё изменилось, когда за дело взялся бывший калифорнийский старатель Харгрев.с В апреле 1851 года, вернувшись из Америки, он решил поискать золото в родных краях, и оказалось, что притоки рек Соммерс-Хилл и Люиспондс также содержат богатейшие золотые россыпи. Затем золото было найдено во многих местах Нового Южного Уэльса и Виктории.
Всего за три месяца было добыто более 70 пудов золота на сумму 70 тысяч фунтов стерлингов. Позже именно здесь будет найден самый большой золотой самородок в истории человечества - "Плита Холтермана", из которой выплавили 93 кг золота
В январе 1852 года несколько колонистов Тасмании после восьминедельного поиска золота возвратились домой и принесли от 3 до 25 тысяч франков в золоте каждый. Это вызвало такой энтузиазм, что в течение следующих шести месяцев четыре тысячи молодых колонистов бросили работу и отправились в Викторию на поиски драгоценного металла.
Другой, не менее вопиющий случай произошёл в декабре 1851 года. Золотоискатели, вернувшиеся с приисков Балларат, потратили в Мельбурне столько денег, что все полицейские ушли из города на прииски. В отчаянии губернатор затребовал из каторжной колонии в Тасмании 200 каторжников. Именно им поручили полицейские функции, не опасаясь, что они сбегут, ведь в этом случае им грозило возвращение на каторгу.
Только на приисках Балларата в короткий промежуток времени было найдено более 700 тонн золота, что стало абсолютным рекордом в истории золотодобычи. И в наши дни Австралия сохраняет одно из первых мест в мире по добыче этого драгоценного металла.
Как и в случае с Калифорнией, в Австралию ринулись толпы золотоискателей. Однако здесь их ждали ещё большие испытания, поскольку этот континент, превращенный Англией в одну большую каторжную колонию, был совершенно необжит людьми. А те, кто там проживал, являлись либо аборигенами, либо, что ещё хуже, каторжниками, приговорёнными к наказанию за самые опасные злодеяния.
Отдельной проблемой была транспортировка найденного золота в метрополию. Зачастую кораблям приходилось совершать кругосветные путешествия, чтобы сначала доставить золотоискателей, а затем с трюмами, полными золота, вернуться домой. Многочисленные бури и штормы, как в случае с клипером "Генерал Грант", приводили к настоящим жизненным трагедиям в этом безлюдном уголке мира. О судьбе многих кораблей, отправившихся в долгое плавание, дома так никогда ничего и не узнали.
Подобная история произошла, например, с деревянным фрегатом "Мадагаскар". Готовясь отправиться в последний рейс, он стоял в заливе Хобсон. После того как на борт поднялись пассажиры, в трюмы судна поместили 68 390 унций золота. Накануне отплытия 11 августа 1853 года на борт поднялись детективы полиции и арестовали нескольких пассажиров, которые оказались грабителями из банды, ограбившей золотоискателей. Несмотря на то что расследование задержало отплытие судна почти на месяц, "Мадагаскар" всё же вышел в рейс в направлении Лондона. Предполагалось, что в начале декабря парусник достигнет английских берегов. Однако после выхода в море его больше никто не видел. В июле 1854 года "Мадагаскар" был официально объявлен пропавшим без вести. Предполагалось, что он мог затонуть от столкновения с айсбергом. Однако это так и не было доказано.
Только спустя много лет женщина, умиравшая в Новой Зеландии, на исповеди рассказала священнику, что она является одной из пассажирок "Мадагаскара". Она была нянькой маленького ребёнка, когда взошла на борт судна. Когда корабль обогнул мыс Горн и вышел в Южную Атлантику, часть команды и пассажиров подняла бунт, убив офицеров и тех членов команды, кого они считали подозрительными. Захватив золото и имевшихся на борту женщин, бунтовщики погрузились в две лодки и подожгли судно. Только одна лодка достигла побережья Бразилии, а вторая пропала в океане. Впрочем, воспользоваться результатами грабежа мятежникам не удалось. Лодка перевернулась в полосе прибоя, и всё золото ушло на дно. Тропические болезни и нездоровый климат расправились с теми, кто выжил. Только двое мужчин и женщина добрались до поселений, где разошлись в разные стороны. Хотя эта история не была подтверждена документально, её можно считать единственным свидетельством судьбы пропавшего парусника.
Такая судьба ждала многие парусники, обслуживавшие австралийские линии, о чем будет сказано ниже.
Вслед за Австралией в 1886 году "золотая лихорадка" вспыхнула на юге Африки, где в районе Витватерсранда были найдены богатые прииски, однако очень быстро все золотоносные прииски попали под власть крупных компаний, и мелкие золотоискатели были вынуждены искать счастья в других местах.
Клондайк
Последняя вспышка великой "золотой лихорадки" произошла на самом краю света. В конце XIX века Аляска, купленная США у России в 1867 году, представляла собой самое обычное, необжитое и малонаселённое захолустье с крайне суровым климатом. Всё изменилось в 1896 году, когда на притоке реки Юкон - Клондайке было найдено золото.
Суровые условия Крайнего Севера существенно отличались от других регионов золотодобычи. Старателям приходилось преодолевать многочисленные сложности. Практически всё необходимое для жизни приходилось нести на себе через заснеженные перевалы. Эту героическую борьбу с природой очень романтично описал Джек Лондон, сам побывавший в шкуре золотоискателя.
В отличие от других мест, золотоискателю на Аляске требовалось значительно больше предметов обихода. Каждый старатель вёз с собой несколько пар крепкой обуви, нижнего белья, несколько смен верхней одежды, возможно шубу, ружье с патронами, лопату, мотыгу, топор, множество маленьких и больших гвоздей, провиант на несколько месяцев и прочие мелочи, без которых было невозможно выживание в дикой природе, - спички, табак, посуда, одеяла и т.п. Всё это можно было приобрести и в портовых городах по прибытии на место, но за значительно более высокую цену.
По прибытии на Аляску необходимо было также купить собак и сани для транспортировки грузов к золотым полям. Если же денег не было, всё это приходилось нести на собственных плечах. Совершено естественно, что при столь суровых условиях выжить и добиться успеха можно было, только объединяя усилия, поэтому, как правило, золотоискатели отправлялись в путь небольшими группами.
По прибытии на место необходимо было не просто застолбить участок, а серьёзно обжиться, построив прочную бревенчатую хижину, так как, в противном случае, выжить холодной зимой было практически нереально. Короткое лето старатели проводили не только в поисках золота, но и в подготовке к зимовке, заготавливая дрова и провиант. И тем не менее золотодобыча на Клондайке росла бурными темпами, что показывает ниже приведённая таблица добычи золота:
Год - Добыча золота в тоннах
1900 - 11,9
1905 - 23,8
1906 - 33,2
1910 - 24,3
1915 - 25,1
1920 - 12,6
В 30-е годы XX века добыча стабилизировалась на уровне 15-20 тонн, что было превосходным показателем
В истории XIX век навсегда останется эпохой великих "золотых лихорадок", которые охватили весь мир и стали причиной не менее яростной страсти к золоту, которое так и не достигло банковских сейфов и упокоилось на дне моря, вместе с многочисленными клиперами и пароходами.
"Биркенхед"
История "Биркенхеда" отличается от прочих подобных трагедий тем, что впервые британский военный флот использовал в качестве средства транспортировки своих грузов и солдат железное судно вместо традиционных деревянных кораблей.
В конце XVIII-начале XIX века европейские кораблестроители стали испытывать серьёзную нехватку строительного леса Одновременно процесс промышленной революции привёл к появлению массового производства листовой стали, которая стала всё чаще использоваться при постройке морских судов. Несмотря на активное внедрение металла в коммерческом транспорте, в британском адмиралтействе смотрели на это с большой долей скептицизма, полагая, что железные корабли менее надёжны и тонут гораздо быстрее деревянных. Кроме того, считалось, что в железном корпусе корабельный компас будет показывать неправильное направление, а починить пробоину станет практически невозможно. Именно этим объясняли столь долгое оттягивание введения новых технологий.
Однако остановить технический прогресс оказалось невозможно. Преимущество паровых судов со стальным корпусом было наглядно продемонстрировано на примере фрегата "Немезида" во время Опиумных войн. Нехотя Адмиралтейство начало закупку стальных пароходов. В декабре 1845 года был спущен на воду паровой фрегат "Вулкан", ставший, после модификации и изменения названия, военным транспортом "Биркенхед".