На столе со стеклянным верхом стоял кофейный сервиз. Де Пард подошел к столу и налил себе чашку кофе.
- Я так понял, что он уезжает из города?
- Разве у него был выбор?
- Никакого, - заявил Де Пард самодовольно.
Старр не стала возражать.
- Ты уже решил, что хочешь на завтрак? - спросила она.
Пыль клубилась вокруг быстро несущегося пикапа, завиваясь позади него длинным коричневым плюмажем. Ни души на дороге, ни души на мили вокруг. Унылый, однообразный пейзаж. Лишь угрюмые серые холмы, маячившие на горизонте, да взмывший высоко в небо ястреб говорили о том, что где-то, быть может, есть и иные земли, иные ландшафты, иная жизнь…
За последние двадцать минут Киннкэйд не встретил ни одной машины и никаких признаков человеческого жилья, кроме линий электропередачи, проложенных вдоль дороги, да покосившихся заборов, обозначавших границы одного ранчо и начало другого.
Он посмотрел на одометр. Сейчас должен был появиться поворот к ранчо. На последнем пересечении изгородей он заметил небольшой деревянный указатель с выцветшей надписью "Ранчо "Шпора", Дж. Росситер". Но риск проехать мимо поворота был велик, поскольку столбы электропередачи шли дальше вдоль дороги и только линия телефонных проводов здесь сворачивала чуть правее и взбиралась на холм. Ведущая к ранчо проселочная дорога представляла собой едва заметную колею.
Когда Киннкэйд въехал на холм, проселочная дорога, бурно заросшая сорняками, стала почти незаметной. Следующие три мили машина подпрыгивала так, что он с трудом сдерживал стон, готовый вот-вот сорваться с губ: ночная потасовка давала о себе знать.
Дорога, извивавшаяся вокруг холмов словно змея, наконец свернула в широкий неглубокий каньон. Купа тополей по краям каньона красиво оттеняла зеленью желтизну холмов и дороги.
Слева Киннкэйд увидел группу низких зданий, приткнувшихся между серыми валунами. Полдюжины лошадей стояло в корале, большая часть стада паслась на огороженном забором пастбище.
Не долго думая он объехал надворные постройки и направил машину прямо к построенному из сырцового кирпича двухэтажному дому, спрятанному в тени огромных старых тополей. Старая сторожевая собака выскочила навстречу пикапу, тревожным лаем сообщая хозяевам о нежданном госте. Вся шерсть на загривке пса поднялась дыбом.
Киннкэйд сбросил скорость и остановился. Потом вышел из машины. Собака тотчас же заняла позицию между ним и домом, предупреждающе рыча. Киннкэйд предпочитал не дразнить собак, и тем более собак столь преклонного возраста.
- Привет! - остановившись на полпути и повернувшись к парадной двери, крикнул он. - Есть кто-нибудь дома?
Ответа не последовало. Киннкэйда, впрочем, это не удивило: по утрам, как водится, хозяина ранчо и его помощников дома не застанешь - с первыми лучами солнца все принимаются за работу.
Откуда-то с близкого расстояния послышалось пыхтение и громыхание трактора. Старый блю хилер повернул голову к востоку, потом снова посмотрел на Киннкэйда, возбужденно поскуливая и время от времени обнажая длиннее желтоватые клыки.
- Ты говоришь, они там, парень? - Киннкэйд повернулся туда же, куда смотрела собака, чтобы определить, где находится трактор.
Немощеная дорога поворачивала в сторону от дома к сараям. За сараями простиралось сверкающее в свете утреннего солнца поле, засеянное кормами. Трава уже пожелтела. Старый трактор, успевший выехать уже на середину поля, задыхаясь и фыркая, тянул за собой плоскую платформу, нагруженную дюжиной квадратных тюков сена.
Киннкэйд снова заполз в грузовик и поехал в сторону поля. Старая сторожевая собака последовала за ним. Минуту спустя, припарковавшись у кромки поля, он вышел из кабины. Солнце слепило глаза, горьковатый запах высушенного сена, полыни и пыли сшибал с ног.
Водитель трактора заметил Киннкэйда и что-то крикнул другим, но из-за шума двигателя слов его никто не услышал. Вскоре, правда, из-за платформы, нагруженной тюками, появилась Иден Росситер. И снова, глядя издалека на ее прямую, и даже слишком прямую спину, на гордый наклон головы, Киннкэйд подумал, что она очень высока. На Иден был черный свитер с короткими рукавами, подчеркивавший женственную зрелость ее фигуры, рабочие рукавицы и мужская шляпа с большими полями. Как только она посмотрела на Киннкэйда, он почувствовал нечто, похожее на электрический разряд. В это мгновение между ними будто пробежала искра.
Несколько смутясь, Иден отвернулась и крикнула водителю, чтобы тот остановился. Трактор встал. Один из рабочих, грузивших тюки на платформу, подошел к ней и что-то шепнул на ухо. Она согласно кивнула и передав ему вилы, спрыгнула на землю. "Похоже, это ко мне!" - крикнула Иден своим "сотоварищам" и направилась в сторону Киннкэйда. Он пошел ей навстречу.
В добром ярде друг от друга они остановились.
На лбу Иден выступила едва заметная испарина. Киннкэйд смотрел ей прямо в глаза.
- Я ищу босса, - прикоснувшись пальцем к полям шляпы и чувствуя, как его охватывает сексуальное возбуждение, сказал он.
- Вы нашли его. Это я. - Она с интересом посмотрела на его разукрашенное ссадинами лицо. - Вижу, вчера у вас вышла потасовка. Надеюсь, вам удалось хоть разок врезать как следует своему обидчику, - заметила Иден, снимая рабочие рукавицы.
- Ни одного, - улыбнулся Киннкэйд. - Трудно отбиваться и тем более хорошенько врезать, как вы изволили выразиться, когда тебя держат за руки.
- Де Пард, - внезапно помрачнев, догадалась Иден.
- Его помощник.
- Это все равно. - Пожав плечами, она презрительно хмыкнула.
- Ваше предложение относительно работы по-прежнему в силе?
- Очень бы хотелось узнать, почему вы именно сегодня решили о нем вспомнить.
- Потому что Де Пард велел мне не работать у вас. Теперь, естественное, единственно, о чем я мечтаю, так это о том, чтобы получить работу на ранчо "Шпора"… Будем считать, что виной тому мой скверный характер.
Киннкэйд пристально посмотрел на Иден и после недолгой паузы вновь повторил свой вопрос:
- Итак, у вас есть для меня работа?
- Считайте, что вас наняли.
Иден шагнула вперед, чтобы скрепить договор рукопожатием. Его огрубевшая рука коснулась ее ладони. И от этого прикосновения она ощутила мгновенный и непроизвольный укол в сердце, толчок, движение, которому ей трудно было подыскать название. Киннкэйд не сводил с нее глаз. Иден удивило, что лицо его вдруг как-то разгладилось и подобрело. "И отчего он казался мне такой букой?" - мелькнуло у нее в голове.
Но тут же, взглянув на выбившуюся из-под шляпы прядь волос, так походившую на мех горной кошки, она вновь насторожилась. Нет, в облике Киннкэйда определенно было что-то хищное.
- Идите и начинайте грузить сено. - Слегка нахмурившись, Иден поспешила отдернуть руку.
Она повернулась и пошла к платформе, груженной сеном, Киннкэйд пошел следом за ней. Иден не раскаивалась в том, что приняла решение. В сезон заготовки сена она была готова нанять кого угодно, лишь бы у этого "кого угодно" были руки и ноги. И в определенном смысле к приезду Киннкэйда следовало относиться как к подарку судьбы. К тому те он уже показал, что способен противостоять Де Парду. Иден могла считать, что с новым помощником ей определенно повезло, но это вовсе не значило, что она чувствовала себя с ним комфортно. И причиной тому стали те чувства, которые она вдруг испытала, дотронувшись до его руки.
Вернувшись к погрузке сена, Иден не стала терять времени на то, чтобы представить Киннкэйда остальным: без лишних слов она просто поставила его в ряд с остальными работниками, укладывавшими в тот момент тюки с сеном.
Как только Киннкэйд принялся бросать на платформу тридцати- и сорокафунтовые тюки, он почувствовал, что долго так не выдержит, - "урок" Де Парда давал о себе знать. Но, слава Богу, в полдень объявили перерыв и Киннкэйд смог немного передохнуть.
Спрыгнув на землю, он увидел, как Иден Росситер поманила одного из работников.
- Пойди с Киннкэйдом, Эл, и покажи ему барак. Коренастый плотный ковбой спрыгнул с платформы, чтобы присоединиться к Киннкэйду. Устало улыбнувшись, он добродушно подмигнул своему новому напарнику.
- Ваш грузовик - просто находка для моих старых костей. Платформе с сеном в этом отношении до него как до луны пешком, - объявил стареющий ковбой.
- Согласен, - садясь за руль, ответил Киннкэйд. Ковбой, не дожидаясь приглашения, влез в машину и устроился на мягком сиденье для пассажира, испустив блаженный вздох.
- Было время, когда я мог работать от рассвета до темноты без передышки. А теперь такое случается очень редко. Чертовски скверное дело - старость, - сказал он, печально вздыхая и искоса поглядывая на Киннкэйда. - Меня зовут Эл Бендер.
- Меня - Киннкэйд. - Он завел грузовик и поехал за платформой на двор ранчо. - Вы давно здесь работаете?
- Около семи или восьми месяцев. На этот раз. Я то начинаю, то бросаю здесь работать. И так многие годы, - ответил Эл и пристально посмотрел на Киннкэйда. - А вы не работали прежде в этой части страны?
- Я здесь впервые.
- Оно и видно…
Когда телега с сеном, которую тащил за собой трактор, свернула к амбару, Эл сделал знак Киннкэйду следовать прямо за ним.
- Барак чуть дальше.
Через минуту Киннкэйд уже припарковал свой пикап перед бараком. Как и дом, он был построен из сырцового кирпича и обесцвечен солнцем до бледно-розового цвета. Толстые стены обещали, что внутри будет прохладно и глаза смогут отдохнуть от безжалостного блеска солнца. Киннкэйд вытащил свое снаряжение из задней части грузовика и направился к двери, где его поджидал Эл Бендер.
Пожилой ковбой бросил взгляд на вещевой мешок, который захватил с собой Киннкэйд.
- Это ваши пожитки? Киннкэйд кивнул:
- Мне придется одолжить седло.
- Были денежные затруднения и пришлось свое продать? - высказал догадку Эл.
Киннкэйд не стал с ним спорить.
- Там в амбаре есть седла на любой вкус. - Эл посмотрел на плату с техасскими номерами на машине Киннкэйда. - Думаю, вы себе что-нибудь выберете.
- Спасибо.
Эл кивнул и отворил дверь. Общая комната, в которой, очевидно, жили работники, была далеко не образцом уюта и порядка. С первого взгляда становилось ясно, что сюда приходят разве только переночевать да скоротать дождливый вечерок. В одном из углов примостилась древняя железная печка, едва ли способная согреть в холодные зимы северной Невады всех обитателей этого жилища. В центре комнаты стоял стол, используемый, судя по разбросанным на нем картам, исключительно для игры в солитэр. На стенах висели картинки, пожелтевшие от никотина и старости, а единственный календарь был просрочен по меньшей мере года на три.
- Телевизора нет? - поинтересовался Киннкэйд.
- А какой смысл его заводить? Спутниковой-то антенны у хозяев нет. А по кабелю сигнал слишком слабый. Черт, да и по радио частенько ничего, кроме помех, не слышно. - Эл пожал плечами. - Здесь вы не получите никаких фиглей-миглей, не то что у вас в Техасе. В этой части страны с развлечениями туговато.
- Я вижу.
- Спальни вон там. - Эл кивнул в сторону коридора. - Души и туалеты чуть дальше.
Держа в руках вещевой мешок, Киннкэйд шел по коридору, пока не нашел свободной клетушки. Бросив мешок на раскладушку, он пошел мыться.
- Вы не спешите! - крикнул ему вслед Эл. - Делать все равно пока нечего, так что я подожду.
Минут пять спустя Киннкэйд уже снова напяливал шляпу.
- Может, пойдем поедим? Заодно покажете, где здесь столовая, - обратился он к Элу.
- Ничего не имею против. - Эл улыбнулся и поспешил выйти из барака.
Во дворе их чуть не сбил с ног крупный гнедой жеребец, стрелой промчавшийся мимо.
- Похоже, он кровный, - глядя вслед жеребцу, заметил Киннкэйд.
- Так и есть, - подтвердил Эл. - Без такого коня в этих краях пропадешь. У босса есть несколько племенных кобыл, с которыми она его скрещивает. Примерно половина из них зарегистрирована как на четверть кровные. Большую часть жеребят она оставляет на ранчо, а остальных продает. Хорошего мерина сейчас можно продать за славные денежки. - Эл смачно сплюнул. - Уж что хорошего есть на ранчо "Шпора" - так это лошади, - после недолгой паузы добавил он.
- А как здесь с кормежкой? - поинтересовался Киннкэйд, кивнув в сторону кухни - маленького одноэтажного строения, как и все остальные постройки на этом ранчо, из сырцового кирпича.
- Еда отличная. - Эл с довольной ухмылкой хлопнул себя по животу и распахнул засиженную мухами дверь в кухню.
Внутри радио во всю глотку вопило песню Уилли Нельсона о Панчо и Лефти. Киннкэйд заглянул в столовую. Когда он почувствовал дрожжевой запах свежеиспеченного хлеба, в желудке у него забурчало.
Эл прошел мимо длинного стола, рядом с которым стоял ряд скамеек, прямо в кухню. Киннкэйд бросил взгляд через плечо и увидел старую женщину с длинными растрепанными седыми волосами, стоявшую спиной к ним. Эл подошел к стойке, где стояла женщина, протянул руку и выключил радио. Женщина круто обернулась, размахивая хлебным ножом в зазубринах.
- Какого черта ты подкрадываешься сзади так, что тебя и не слышно? - послышался скрипучий голос, слишком грубый, чтобы принадлежать женщине.
Киннкэйд посмотрел на нее внимательнее - она стояла к нему в профиль - и заметил на щеке седую щетину. Кухарка оказалась мужчиной. И мужчиной довольно преклонного возраста.
- Это же черт знает что, - продолжал ворчать повар, искоса поглядывая на Эла, - я чуть было не прикончил тебя хлебным ножом.
Эл даже бровью не повел.
- Если бы это чертово радио не играло так громко, - возразил он, - ты бы услышал, как мы вошли. Надеюсь, тебе есть чем накормить нового работника. У нас пополнение. - Он похлопал Киннкэйда по плечу.
Старый повар обернулся, чтобы посмотреть на новичка, потом поднял глаза к потолку и умоляющим жестом воздел руки кверху.
- О великий Дух, послушай меня! Много лун тому назад мой дед вел войну против синих мундиров и бледнолицых, укравших нашу землю. Много раз он водил в битву воинов. Много раз он сидел у костра со старейшинами и курил трубку мира…
- Прекрати молоть чушь, - перебил Эл, потом махнул рукой в сторону Киннкэйда. - Этот человек не из местных. Его имя Киннкэйд. А этот тип, которого ты видишь, хочешь верь, хочешь нет - повар. Зовут Фредерик Дэниэл, но мы зовем его Дикий Джек.
Повар с укоризной посмотрел на Эла.
- Теперь никто больше не проявляет почтения к старшим. Позор, да и только! - громко проворчал он.
Эл, широко ухмыляясь, смотрел на Киннкэйда.
- Он утверждает, что его дед был индейцем племени сиу и вождем. Правды в этом не больше, чем если бы я заявил, что мой родственник - папа римский.
Он направился к хорошо укутанному бочонку, стоявшему на стойке напротив обеденного стола.
- Как насчет того, чтобы выпить чаю со льдом?
- Звучит привлекательно, - отозвался Киннкэйд, по-прежнему с интересом разглядывая повара, деловито резавшего хлеб.
Как бы почувствовав его взгляд, старый повар повернулся к Киннкэйду - в глазах его загорелся хитрый огонек.
- Может быть, вы привезли с собой виски? Киннкэйд покачал головой:
- Сожалею, но нет.
Выражая свое разочарование, повар печально присвистнул.
- От всей этой пыли меня разбирает отчаянный кашель, - сказал он, слегка покашливая. - Может быть, у вас есть сироп от кашля?
- Опять-таки сожалею, но у меня нет и этого.
- Ну, может быть, хоть жидкость для полоскания рта, уничтожающая микробов?
- Ничего, - ответил Киннкэйд, не усматривая связи между упомянутыми снадобьями.
- Позор и стыд, - пробормотал повар и бросил нож на стойку, отворачиваясь от посетителей.
На своих кривых тощих ногах он проследовал к буфету, помещавшемуся рядом с плитой, открыл дверцу, предоставив на обозрение присутствующих ряд бутылочек и баночек с приправами и специями. Обхватив узловатыми пальцами высокую и узкую бутылочку с ванильным экстрактом, повар снял ее с полки. Быстрое движение пальцев - и он отвинтил крышку. Поднеся бутылочку ко рту и запрокинув голову, старик опорожнил ее в три глотка. Потом он поднял лицо к потолку, содрогнулся и глубоко вздохнул.
- Теперь намного лучше, - заметил повар, пересек кухню и бросил пустую бутылочку в металлический контейнер для отбросов, возле которого стоял Киннкэйд.
Киннкэйд, услышав звяканье стекла о стекло, с любопытством заглянул в контейнер. Кроме той, пустой, бутылки, которую бросил Дикий Джек, там лежали еще две такие же - из-под ванильного экстракта. Когда Эл принес ему стакан чаю со льдом, Киннкэйд кивком указал на контейнер для мусора:
- Ваш повар опивается ванильным экстрактом.
Эл махнул рукой, давая понять, что в этом нет для него ничего нового.
- Когда отчаянно хочется выпить, будешь хлебать что попало, так я думаю, - сообщил он. - По крайней мере когда он пьет это, то может работать, но если Дикому Джеку удается добраться до виски, то на несколько дней у него запой.
Повар профланировал мимо них с корзиной, наполненной толстыми ломтями домашнего, только что вынутого из печи хлеба. Эл схватил ломоть и тотчас же впился в него зубами.
- Что-что, а готовить этот старый псих умеет, - увлеченно жуя хлеб, сказал он.
Раздвижная дверь со скрипом отворилась, возвестив о прибытии остальных работников. Младший из них, высокий и тощий паренек в кепочке, у которого только начали пробиваться усы, заметил Киннкэйда и сказал ему:
- Босс велела вам, после того как поедите, заглянуть к ней. Вам надо будет заполнить бумаги. Не забудьте об этом, если хотите, чтобы вам платили за работу.
- Не забуду, - улыбаясь про себя, отозвался Киннкэйд и присоединился к остальным, уже рассаживавшимися за столом работникам.
Глава 5
Выйдя из столовой, Киннкэйд неторопливо направился к главному дому ранчо. Ковыряя в зубах зубочисткой, он с удовлетворением отметил, что с едой на ранчо "Шпора" и впрямь все было в высшей степени замечательно. И свидетельством тому мог служить его желудок, наполненный хорошо прожаренным бифштексом по-деревенски, плававшим в жирной подливке, и гарниром из картофельного пюре, кукурузы и зеленых бобов, способных заставить изменить свое нелестное мнение об овощах даже самого заядлого "мясоеда".
Подойдя к дому, Киннкэйд остановился, с изумлением и любопытством прислушиваясь к доносившимся из открытого окна голосам. Говорили явно на повышенных тонах. И в одном из говоривших он без труда узнал Иден Росситер. Однако голос ее собеседника ему знаком не был. "Похоже, боссу опять нужна помощь", - подумал Киннкэйд и поспешил к крыльцу. В этот момент дверь распахнулась и на веранде появилась Иден Росситер. Следом за ней появился и второй участник разговора - мужчина в яркой темно-красной рубашке.
- Ответ будет "нет", - гневно сверкая глазами, твердо сказала Иден Росситер. - Так было всегда. Так будет и впредь.
- Не будь дурой, - взорвался мужчина.
Когда она сделал попытку снова вернуться в дом, он схватил ее за руку:
- Ты не можешь выиграть. Ты…
Видя, что события принимают дурной оборот, Киннкэйд подал голос.
- Что там за шум? - спросил он.
Он обращался к Иден Росситер, но взгляд его был прикован к мужчине.