***
Решение И.В.Сталина 1941 года предуведомляло 1945 год и величайший взлёт СССР в 50-80-е годы – иное отдаляло нашу гибель как великой державы самое большее до осени 1942 года, при весьма вероятной перспективе полного уничтожения…
Всемирная история не знает решения столь тяжкого и столь значимого, которое принял и осуществил летом 1941 года Иосиф Сталин, решения, которое выдвинуло его как Величайшего Верховного Главнокомандующего, осознавшего войну не как игру фишками армий и фронтов, а как великое средостение Экономики, Политики, Идеологии, Пространства, Времени, Воли, Духа, Вооружённых Сил.
Отныне он стал на неизмеримую высоту над любым отечественным военным деятелем. Иногда пытаются его заслонить Г.К.Жуковым – попытка несостоятельная. Георгий Константинович был только стратег, водитель войск, великий полководец, совершенно не чувствовавший, например, политическую сторону войны, а в чисто военной области ограниченный своим сухопутным кругозором и непониманием роли флота в глобальной военной картине, что сказалось не лучшим образом на его деятельности в качестве министра обороны СССР в 50-е годы. Назначение на пост Главнокомандующего Сухопутных войск в 1945 году было естественным потолком для "Первого маршала" сталинской когорты, тех, руками и разумом которых Великий Главнокомандующий совершил войну: Рокоссовский, Василевский, Шапошников, Мерецков, Говоров, Толбухин, Конев, Тимошенко, Соколовский, Малиновский!
Есть ли у нас сейчас великие полководцы?
Есть ли у нас Великий Главнокомандующий?
Есть великое зазнайство народов и обществ, раз получивших чудо и полагающих, что оно будет повторяться. Великими усилиями нации, многих поколений прежде живших рождается великий лидер, великий вождь! 4–5 поколений русских революционеров создавали тот сплав, из которого отлился Иосиф Сталин!
Не тешьте себя надеждой – Великий Главнокомандующий не придёт!
Вы его не создали!
***
P.S. Просматривая полемику вокруг работы, я заметил что достаточно часто задают вопрос, где я взял данные о внешности И.В.Сталина отвечаю: из карточек личного досмотра/система Бертильона/ арестованного, где указывается и его рост от 168 до 173 сантиметров(в современном пересчёте). На моё недоумение приятель – медик мне объяснил, что это свидетельствует о добросовестном отношении чинов полиции к своим обязанностям: рост человека даже в течении одного дня меняется до 4–5 сантиметров.
Первое положение – это то, что Красная Армия еще не могла в 1941 году успешно противостоять вермахту, в том числе отразить первый удар и не допустить вторжения противника.
Второе принципиальное положение, которое выдвинуто Л. А. Исаковым и с которым я согласен, – это сосредоточение Сталиным основных усилий в момент нападения Гитлера на Советский Союз не на спасении первого стратегического эшелона Красной Армии, а на спасении и эвакуации оборонной промышленности и других военных объектов (типа военных училищ) из Европейской части СССР на Урал и в Сибирь.
Можно даже сказать, – жертвуя первым стратегическим эшелоном Красной Армии, Сталин решил судьбоносную задачу для страны – сохранил военно-экономический потенциал, который смог затем обеспечить всем необходимым главные силы Красной Армии и тем самым обеспечить победу над немецко-фашистскими захватчиками.
Герой Советского Союза, генерал армии Валентин Варенников
Президент Российской ассоциации Героев Советского Союза, Героев России и кавалеров ордена Славы трех степеней.
Глава 2. Когда ударил колокол беды?
О дате приведения РККА в повышенную боевуюготовность летом 1941 г.
В своих мемуарах "Воспоминания и размышления" маршал Г.К. Жуков пишет, что 13 июня учитывая общую тревожную обстановку на границах, он и нарком обороны С.К. Тимошенко обратились к И.В. Сталину с настоятельными увещеваниями перевести войска эшелона прикрытия западной границы в состояние повышенной боевой готовности, на что последовал отказ…
Позволительно взглянуть на источники информации, которые обеспечивали компетентность С. Тимошенко и Г. Жукова и некомпетентность И. Сталина.
– О положении на границе наиболее информирован тот род войск, который прямо осуществляет ведомство над ней и всегда пребывает в состоянии не повышенной, а полной боевой готовности – пограничники. И действительно, их сводки за май – июнь переполнены тревожными сведениями в нарастающей динамике – но пограничники НИКОГДА за всю историю существования российских погранвойск не подчинялись военному ведомству (ВМ, НКО, МО) и в канун войны входили в систему НКВД, имея высшим начальником генерала Н. Власика, бывшим, кроме того, комендантом Кремля и начальником личной охраны И.В. Сталина. Т. е. их сводки ложились на стол ему, и уже оттуда следовали двум его непосредственным начальникам: И.В. Сталину и Л.П. Берии, в очевидных приоритетах – и доходили до НКО уже по нисходящим правительственным каналам как препарированная под усмотрения политического руководства информация; неполная, сокращенная к узко-военной области. Устойчивый же стереотип приписывает Л. Берии крайне негативное отношение к тревожным известиям вплоть до кочующих по изданиям от В. Анфилова до А. Самсонова угроз "Стереть в лагерную пыль" их авторов (чего еще коснемся).
– Закордонная разведка? Но она в ту пору была преимущественно сосредоточена в НКГБ, шеф которого В. Абакумов, информируя правительство, естественно не пересылал копии своих сводок в другие ведомства, как и в НКО. Т. е. ее материалы, как и в первом случае, "спускались" в НКО из правительственных сфер так же препарированно.
– Собственно агентурная система ГРУ Генерального Штаба, квалифицированная, широко развернутая. "Но как известно." – беру в кавычки, мне лично ничего об этом неизвестно; я только читал "об этом" у В. Анфилова,А. Самсонова – начальник ГРУ генерал-лейтенант Ф.И. Голиков откладывал все тревожные агентурные материалы в папку "Недостоверные и дезинформирующие сведения", с которой на усмотрения С. Тимошенко и Г. Жукова конечно не выходил; а по наличию в ней сведений об информаторах его начальники даже не имели права ей поинтересоваться.
– Самонаблюдения армии (даже без флота, который имел собственный НК ВМФ)? Но дивизии эшелона прикрытия границ развертываются от нее не ближе 20–30 км (в действительности 20-140 км) и собственно могут наблюдать только ближайшие рынки, питаясь всезнающим ведомством АТС (Адна-Тетка-Сказала); но и то предмет специальных усмотрений Особых Отделов частей (Генерал И. Серов), входивших в систему ГПУ РККА (Л. Мехлис), с 1937 года выведенного из прямого подчинения НКО и самостоятельно обслуживавшего правительство.
Таким образом, честно следуя утвердившейся в российской исторической науке догматической картине распределения событий, ситуаций, ролей, если Сталин, на которого сходилась вся полнота информации, не усматривал в ней признаков войны, – то тем более не могли ее предвидеть Тимошенко и Жуков, которые пользовались только ее отпрепарированной, да еще в 4 руки (Правительство, Берия, Абакумов, Голиков), частью, притом, что за пределами военной области не обнаружили крупных политических дарований.
Тем не менее какое-то важное событие 12–14 июня действительно произошло, о чем свидетельствует ряд существенных фактов.
– 12–14 июня отставлено и арестовано все руководство ВВС и ПВО (П. Рычагов, Я. Смушкевич, Г. Штерн), ранее резко критиковавшееся на майском совещании Высшего Военного Совета за низкий уровень боеготовности вверенных им родов войск; что было возможно только с прямого согласия Народного Комиссара Обороны С. Тимошенко (с 1939 года арест ведущих работников наркоматов мог быть произведен только с санкции наркомов, а арест наркомов только с санкции Председателя СНК), а в случае Я. Смушкевича требовалась санкция и Г.К. Жукова, как начальника Генштаба, в котором Смушкевич являлся представителем ВВС; и был лично известен, как командующий его авиацией во время боев на Халхин-Голе.
– 14 июня центральные советские газеты опубликовали известное Заявление ТАСС "В последнее время в дипломатических кругах распространяются слухи о имеющем место якобы перемещении германских войск к границам СССР…
…ТАСС уполномочен заявить, что по данным советских компетентных органов Германия так же строго соблюдает условия советско-германского договора о ненападении, как и Советский Союз, и имеющие место перемещения германских войск, надо полагать, связаны с другими причинами…". В 50-е годы это заявление преимущественно замалчивалось; в 60-е его раздули до преувеличенно-инфернального значения; в 70-е начинают рационально оценивать как форму внешнеполитического зондажа; на рубеже 20-21-го веков скороговоркой повторяют штампы 60-х (А. Яковлев, А. Самсонов, А. Васильев и др.). Но кажется никто не обратил особого внимания, что этим Заявлением общество в полном составе впервые информируется, что на границе "Тучи ходят хмуро.", о чем номенклатурные кадры ВКП(б) поставлены в известность еще в январе, на пленуме ЦК.
Обратимся еще раз к источникам информации. Скажите пожалуйста, если государство внезапно подвергается нападению извне, какой орган становится предметом нападок и разбирательств? Армия? Суд? Тюрьма? Полиция?
Правильно – Разведка!
Между тем в числе тех приблизительно 50 высших офицеров, репрессированных в июле – августе 1941 года за военные неудачи и провалы первых дней войны (из них 30 расстреляно)* вы не найдете ни одного представителя разведывательных ведомств, т. е. с точки зрения правительства, подтверждаемой реальной картиной событий, их информация была достоверной и своевременной.
Есть большие основания отряхнуть приписываемую Л. Берии "лагерную пыль" уже потому, что лица, в отношении которых ее адресовали, преимущественно не принадлежали к его ведомству: в разных публикациях это Р. Зорге, Л. Маневич, Ш. Радо – но все они были резидентами по линии ГРУ и НКГБ, т. е. по особенностям этих ведомств не могли быть ему даже известны…
О генерале Ф. Голикове лучше всего говорит его последующая боевая судьба. В июле 1941 года, когда за невыполнение директивы правительства о занятии войсками линии укрепрайонов старой госграницы Г.К. Жуков был переведен с поста начальника Генштаба в распоряжение НКО СССР И.В. Сталина (нарком обороны С. Тимошенко был снят 30 июня) генерал– лейтенант Ф Голиков отправляется с важной военно-дипломатической миссией в Великобританию и США; в октябре принимает 10-ю армию, во главе которой останавливает продвижение 2-й танковой армии Г. Гудериана на рязанском направлении; а потом, перейдя в наступление, с боями доводит ее до Вязьмы. В апреле – октябре 1942 года он "пожарный командующий", восстанавливающий положение на разбитых фронтах или создающий новые: Брянский, Воронежский, Юго-Западный, Сталинградский, Юго-Восточный. В октябре 1942 года после Н. Ватутина и К. Рокоссовского (не смогли взять Воронеж с 4-х попыток) принял Воронежский фронт и в Острогожско-Россошанской (единолично) и Воронежско-Касторненской совместно с Брянским фронтом (о роли командующих в операции говорят задействованы силы фронтов: 3 армии Воронежского и 1 армия Брянского – примечательно другое, в очень сложной, деликатной области организации межфронтового взаимодействия Ф. Голиков сумел найти общий язык, убедить и повести за собой такого амбициозного и тяжелого военачальника, как М. Рейтер) операциях разгромил группу армий "Б"; т. е. больший массив войск противника, чем под Сталинградом (для сравнения: 37 дивизий на 22; 138 тыс. пленных на 93) и в кратчайшие сроки, за 24 дня против 73-х под Сталинградом. Взял Воронеж за 6 дней боев.
В феврале 1943 года после взятия Старого и Нового Оскола, Волчанска, Шебекино, Чугуева, Белгорода, Курска, Харькова он уверенно вступает в тройку крупнейших полководцев Красной Армии, уже опережая К. Рокоссовского и быстро приближаясь к Г. Жукову. Обратите внимание, в этот период он руководит наступательными боевыми действиями 1-го фронта на линии такой протяженности, на которой в июле уместятся фронты К. Рокоссовского, Н. Ватутина, Р. Малиновского, И. Конева…
Но в марте из-за очевидного просчета Ставки ВГК (Г. Жуков, А. Василевский) не обеспечившей выдвижением освободившегося Сталинградского фронта стыка расходящихся на Запад (Воронежский) и Юго-Запад (Юго-Западный) фронтов; и из-за мелочно-близорукой позиции командующего Юго-Западным фронтом Н.Ф. Ватутина, в условиях начавшихся неудач сепаратным отступлениям оголившего левый фланг Ф. Голикова тяжелейшему нападению Э. Манштейна, уже предвкушавшего "Вторые Харьковские Канны"; попавший почти в безнадежное положение, и даже окруженный – сумел вывести войска из-под удара и остановил немцев южнее Курска. Но… снятый с командования на должность Замнаркома Обороны по кадрам по представлению Заместителя Верховного Главнокомандующего маршала Г. Жукова, как "главный виновник" падения Харькова и Белгорода; чем покрывались как собственные ошибки Ставки ВГК, так и преступно– эгоистическое поведение Н. Ватутина.
Понятна острейшая неприязнь генерала, потом маршала Ф. Голикова к Г.К. Жукову – непонятна ненависть и преследование маршалом Г. Жуковым состоявшегося боевого офицера. Вам не кажется, что это как-то не укладывается в расписанный трафарет искательного приживала?
Т.о. налицо значительно больше оснований полагать, что 3 разведывательных ведомства вполне надежно и квалифицированно информировали правительство в роковые дни мая – июня 1941 года.
Это необходимое предуведомление к тому, что будет неожиданным даже и большинству профессиональных историков: 18 июня, по истечении 4 дней ожидания ответной реакции немецкой стороны на запущенный ТАСС зондаж, когда стало очевидным уклонение руководства Германии от обсуждения складывающейся обстановки на границе, советское правительство отдало директиву на приведение войск в состояние повышенной боевой готовности.
Но по непонятной причине ее неукоснительно выполнил только флот.
Получив директиву, в 9 часов вечера 18 июня Нарком ВМФ адмирал Н.Г. Кузнецов своим приказом перевел с 00 часов 19 июня все флоты в боевую готовность номер 2; а 21 июня, в полном соответствии с морским уставом ввиду неотмены тревоги правительство по концу 3-дневного срока – с 00 часов 22 июня перевел флоты на боевую готовность номер 1, т. е., в дополнение к усиленным мерам безопасности отключил маяки на подходах к портам и провел затемнение военно-морских баз. И когда в 2 часа 40 минут, за час до общего нападения германской авиации на аэродромы и города немцы начали особо секретно, тщательно спланированную и подготовленную операцию по минированию с воздуха фарватеров военно-морских баз – их встретили потушенные маяки и шквальный огонь корабельной и береговой зенитной артиллерии, сорвавший не только операцию, но и принесший важный успех: несколько беспорядочно разбросанных донных магнитных мин упали не мелководье, были обнаружены, извлечены, демонтированы и через 3 недели советский флот благодаря группе физиков И. Курчатова обзавелся эффективными средствами защиты и траления этих исключительно опасных новинок крингс-марине; секрет которых англичане, например, раскрыли только через полтора года с начала войны, ценой огромных жертв и усилий. Как итог: за первые 3 дня войны флот не потерял ни одного боевого корабля; и естественной стала та молчаливая любовь и обожание личным составом флота своего главкома, который достойно ввел его в войну…
Скажите, что сделал Николай Герасимович Кузнецов такого, чтобы выходило за рамки безусловного следования служебному долгу, офицерской ответственности, пунктуальному исполнению устава? Между тем с 70-х годов утверждается стереотип геройского нарушения главкомом ВМФ всякого устава, дисциплины и субординации – оказывается, он самовольно перевел флоты в боевую готовность, чем, в частности, сорвал летнюю учебную кампанию, вернув корабли в базы. Задумывались ли авторы подобных утверждений, что поддержание в повышенной боевой готовности даже в отсутствие хода, например, эсминца требует дополнительный суточный расход 20 тонн жидкого топлива, а крейсера уже 50, не считая других дополнительных статей расхода, как и перенапряжение плавсостава, резко возросших нагрузок и износа механизмов. Поэтому военно-морской устав той поры ограничивал общефлотскую готовность № 2 тремя днями и по истечению срока требовал ее отмены или перевода в высшую степень № 1.
В каком случае командующий родом войск без директивы правительства может вознамериться перевести его в боевую готовность в отсутствии видимого противника? Только если он готовит государственный переворот; во всяком случае так оценит его действия правительство – между тем подчиненные Н. Кузнецова, адмиралы Н. Головко, В. Трибуц, Ф. Октябрьский переводя свои флоты в готовность-2, немедленно информировали об этом военные округа, с которыми находились в оперативном взаимодействии, и командующих морских пограничных округов, в зоне которых располагались. Т. е. о странном поведении флота должны были немедленно узнать и НКО и НКВД – и возмутиться, что это делается у моряков?
Вдумались ли авторы этой "безумно-романтической" чепухи, что флот должен был предварительно получить тысячи выстрелов для своей замечательной канонады в ночь на 21–22 июня со складов боеприпасов, которые находились в ведомстве НКВД и подчинялись только правительственным распоряжениям? В воспоминаниях флотских офицеров о ночи 21–22 июня везде присутствует одна и та же выразительная деталь – флот открыл огонь "по неизвестным самолетам" (чего не решились сделать американские моряки в Перл-Харборе и при свете дня), и только в полдень 22-го, из выступления В. Молотова узнал, что они немецкие – это говорит об импровизациях или запланированности действий? Открывая огонь, моряки не испытывали колебаний – их пустили в дело сверху.
Увы, непонятный сбой произошел в системе НКО…