Ветер, который резко бьет по щекам и треплет волосы, как неистовый и яростный любовник.
Словно кто-то хлещет по лицу ее собственными волосами.
Рита вновь ухватилась за последнюю мысль.
"Быть может, они почувствовали мое отчуждение после того… как Джон Вэйд разрушил мое детство, сделав меня седой старухой в душе? Они видели, что я отдаляюсь. И, возможно, также ревновали к Антуану, так как я доверилась ему, а не им. И посчитали, что они мне больше не нужны? Но Антуан единственный, кто правильно отреагировал на то ужасное событие и мое позорное возвращение домой. И почему я должна была чувствовать себя пристыженной или виноватой?! А они относились ко мне, как к позорной тайне, которую нужно скрыть. И делать вид, что ничего не случилось. Ровным счетом ничего. По прежнему жить, улыбаться, зарабатывать и тратить деньги, вести неспешные семейные разговоры за семейным же столом… Так было для них проще. Но я не могла притворяться, так как мое сердце было разбито, а душа – исковеркана. Я не могла улыбаться и делать вид, что все хорошо. Что я все забыла и пережила. Именно поэтому я окончательно переехала к Антуану, сначала просто цепляясь за него, и, да, используя. Но потом… потом я поняла, насколько это ценно, когда рядом с тобой человек, который принимает тебя такой, какая ты есть. И всегда на твоей стороне, какие бы глупости ты не вытворяла. Даже когда ты делаешь просто гнусные вещи… Он всегда считает тебя хорошей и безупречной. И это не ослепление, а просто любовь. Так как он, естественно, знал все обо мне и не мог не замечать моих недостатков. Даже если бы очень хотел закрыть глаза. Я ему всегда все рассказывала. Я не хотела лжи, такой, как между мной и родителями".
Вдох-выдох. Можно жить дальше. И даже придти на обед к сексуальному маньяку, и даже придти без трусиков.
Рита почувствовала, что ей удалось взять себя в руки, правда, все равно до конца преодолеть свой животный страх перед синеглазым ублюдком она не могла.
Слишком много лет она прожила с этим тяжким грузом памяти и сердца. Слишком часто он снился ей в кошмарных снах. Теперь он словно бы въелся в ее кожу, влился в кровь, стал доминирующим в ее воспоминаниях.
Немного придя в себя, она отправилась к кабинету, где они работали втроем.
Кабинет всегда казался ей огромным, просторным, светлым. Даже чересчур светлым. Она не слишком любила эту пугающую яркость.
Открыв дверь, она обнаружила Трэйси, тщательно что-то печатающую. Хотя, с таким же умным видом она могла просто лазить по всему Интернету. Поправив вьющиеся черные волосы, девушка весело улыбнулась.
– Привет, героиня ты наша! Как ты себя чувствуешь после вчерашнего?
– Привет, – красивая, очень высокая девушка с пышными, цвета спелой пшеницы волосами и глубокими янтарными глазами легко улыбнулась, оторвавшись от своего компьютера. – Слышала, тебе вчера особенно повезло!
– Всем привет! – Рита легко улыбнулась. Впрочем, общаться с девочками и Фрэдом для нее всегда было приятным времяпровождением. Словно сговорившись, они решили свой яд приберечь для знаменитостей. Чтобы им жизнь медом не казалась. А для самих себя устроить приятную атмосферу на рабочем месте.
У них даже появилась возможность каждой работать в своем собственном кабинете, но они прикинули, что все равно придется постоянно бегать друг к другу в гости, к тому же, все равно приходилось все статьи сверять друг с другом, и решать, кто на какое мероприятие пойдет, и кто у кого будет брать интервью. Правда, такое дело, как сенсация, всегда появлялось неожиданно, так как было совершено непредсказуемо.
– Ты молодец, хорошо поработала! Я от твоих и Фрэдовых снимков вчера полвечера провела на коленях перед фарфоровым другом, – фыркнула Трэйси.
– Ну, а представь, каково это было мне! И я не считаю, что гибель молодой девушки является сенсацией, – проворчала Рита, садясь за свой письменный стол и положив сумку на тумбочку.
– Все равно бы кто-то сделал из ее смерти сенсацию, – пожала плечами Линда.
Рита обратила внимание, что высокая красавица с пышной грудью была в облегающем ярко-голубом платье и в голубых туфлях на высоких каблуках. Туфли еще и были украшены голубенькими атласными бантиками и яркими стразами. Великолепные плечи и верх груди были очень сильно обнажены, а на шее таинственно мерцало брильянтовое ожерелье. В ушах же покачивались брильянтовые сережки стоимостью всего их этажа.
– С женихом ужинать собираешься? – догадалась Рита, желая перевести тему. Чтобы не вспоминать о черном, обгоревшем теле. О тех диких криках, которые издавала умирающая красавица. И том, что никогда даже и не думал ей помочь, желая лишь избежать подобной участи. Или заснять подробности ее смерти, словно это было какое-то специально заказанное огненное шоу.
Линда торжествующе улыбнулась и кивнула. Солнечные лучи, свободно проникающие в огромные стеклянные окна, отразились от брильянтов, заставив их так ярко блеснуть, словно это загорелись звезды на небосводе.
Трэйси только хмыкнула, продолжая печатать.
– С каких это пор, дорогая подружка, тебя стали волновать столь банальные вещи, как чужие трупы? – небрежно поинтересовалась она.
– Да, такими делами надо интересоваться как можно меньше. Некрофилию мы тут разводить не будем, – с готовностью подхватила Линда, поигрывая длинными пальчиками гамму на столе. Этим она привлекала внимание к нескольким очень дорогим кольцам на руке.
Вообще, в последнее время Рита замечала, как Линда навязчиво и настойчиво рекламирует им своего суженого. Так как обе они, и Рита, и Трэйси были незамужними, эти выпендрежи их ужасно бесили. Иногда им даже хотелось накинуться на нее и вышвырнуть в окно. Но перед этим, конечно же, отобрать и поделить драгоценности.
К тому же, Линда задирала нос, так как ее избранником был самый настоящий мультимиллионер. Но обе девушки держались и стойко прощали ей поддразнивания, так как догадывались, что вскоре после свадьбы Линда, скорее всего, уволиться и вообще забудет дорогу в их офис. Ее жених, Джастин Дэвис, твердо сообщил своей будущей жене, что та больше никогда в жизни не будет работать. Самой сложной умственной деятельностью для нее теперь станет разглядывание страничек в модных каталогах. После свадьбы он хотел получить стандартный джентльменский набор: жена-домохозяйка плюс детки. Конечно же, мальчик – будущий наследник всего состояния, а потом и девочка.
– Не то, чтобы меня волновала эта умершая актрисулька… – Рита облокотилась о спинку удобного вертящегося кожаного кресла. Включила компьютер и уставилась на заставку плоского экрана. – Просто, – ее взгляд невидяще уставился в пространство, остановившись на белых стенах, увешанных несколькими фотографиями в рамках из стекла – тоже работами Фрэда. На одной были ярко-алые маки на фоне нестерпимо голубого неба, на другой – красивый тропический пляж безлюдного острова. Третья, висевшая позади нее, изображала идиллическую красоту Новой Зеландии. Она почти влюбилась в эти зеленые холмы. – Это все как-то неправильно, – наконец выдала она.
– Только потому, что такие вещи случаются крайней редко, это еще не значит, что им нет рационального объяснения, – осторожно заметила Трэйси, уже догадываясь, что мучает подругу.
– Признайся, ты ведь тоже подумала о грехе? – тихо произнесла Рита.
– М-м-м, да, – протянула Трэйси, взъерошив волосы тонкой ладонью. – Это действительно жутко. Даже по фотографиям и снятым тобой кадрам. Представляю, каково было тебе.
– Да уж, – поежилась Рита. Ее передернуло. – Запах сгоревшего тела… это ужасно! Наверное, я еще очень долго не смогу даже смотреть на жареное мясо. Смрад сгоревших волос, кожи, плоти. Кошмар!
– Настоящая инквизиция наяву, – жизнерадостно заметила Линда.
Обе женщины повернулись к ней и сердито уставились на безмятежное, красивое личико. – А что такого? – защищаясь, произнесла она. – Почему, собственно, меня должна волновать смерть какой-то белобрысой сучки? Я даже рада, что она погибла – моему жениху, видите ли, нравилось порно с ее участием! И ту программу про съемки порно, когда там была эта Саламандра, он тоже смотрел не отрываясь. Одной конкуренткой меньше – всегда приятнее, – она тряхнула пышными и густыми волосами.
– Всех блондинок все равно не перебьешь, – хмыкнула Трэйси. – Да, действительно, Рита, с чего это ты стала такой чувствительной? Часом, не ждешь кого? – она покосилась на ее живот.
– Не хватало еще! – ее снова передернуло.
Двадцатипятилетняя Трэйси глянула на нее осуждающе.
Линда покосилась неодобрительно. – Ну, да, не хочу я детей! – вырвалось у нее. – Так что, это преступление? И вообще, я не хочу говорить ни о детях, ни об умершей девушке!
– Кстати, – примирительно заметила Трэйси, получается, что именно тебе она дала предсмертное интервью! И мы имеем на него эксклюзивное право! Так здорово! Тебе на самом деле повезло.
– Да я это понимаю, – она поморщилась и потерла лоб. Кажется, головная боль скоро станет привычным фоном ее жизни. – Как-то все это странно… Словно предупреждение какое-то. Знак судьбы.
– О, Господи! С тобой, Рита, сегодня невозможно! – Линда всплеснула красивыми руками, стараясь продемонстрировать не только ценные кольца на обеих руках, но и не менее дорогие браслеты. – То грехи, то знаки какие-то… Знаешь, если уж говорить про грехи, то тогда сгорели бы все, кто там был. Так что я уверена, что это какое-то природное явление, а не божья кара. Иначе сгорали бы намного чаще!
– Мне просто страшно. Я не могу даже представить себе, как это ужасно! И больно наверно… – Рита никак не могла успокоиться.
Линда только раздраженно фыркнула и углубилась в свою статью.
– Да уж, – Трэйси невольно поежилась. – Мало приятного, наверное.
– Может, сменим пластинку? – предложила Линда. – А то вы мне аппетит испортите. А мы с моим любимым идем в очень дорогой ресторан!
– Солнце, не переживай ты так! Тебе удалось снять прекрасный материал, – попыталась успокоить ее Трэйси. – Про этот случай показывали сюжеты чуть ли не по всем каналам телевидения. И ты тоже героиня дня. После умершей, конечно же.
– Я очень счастлива, – пробурчала журналистка, впервые в жизни, наверное, не ощутив азарта и радости победы.
– Статья пойдет на первую страничку! – дразнила ее Трэйси. – Это самая настоящая сенсация!
– Сенсация – это развод Тома Круза с Николь Кидман и рождение ребенка у очередной звезды, – отрубила Рита. – Эта же новость вскоре перекочует в многочисленные анналы необъяснимых явлений, которые иногда показывают ночью в каких-нибудь программах про призраков и экстрасенсов. Они никому не интересны хотя бы потому, что их невозможно разгадать. А люди не любят ломать голову, ибо ломать там почти нечего. И напрягать мозги – ибо и их почти не осталось.
– О, наша Ритуля снова вошла в колею! – улыбнулась Линда.
– Угу, – Рита кивнула. – Давайте мне какую-нибудь работу, а то совсем взбешусь.
– Хорошо, сейчас скину тебе материал. Надо склепать статейку. Ничего оригинального, это про косметику, которой пользуются знаменитости. В общем, это рерайтинг. Особо думать тебе не придется.
– Тогда это к Линде, это она не любит думать, – усмехнулась Рита.
Линда подняла голову и вяло показала ей язык, а затем снова углубилась в работу.
– Линде есть чем заняться, давай, работай! Мы выпускаем новый номер намного раньше, чем собирались. Приказ нового босса. Да и хотим подать новость с самовозгоранием пока она еще свежая, – пояснила Трэйси.
Кивнув, Рита углубилась в работу, стараясь не думать о времени. О том, с какой неизбежностью стрелки часов приближаются к обеду.
Работа захватила ее целиком, но даже в эти напряженные моменты творчества она время от времени ощущала, будто ее окатывают ледяной водой. Тогда она резко поднимала голову и смотрела на белые часы с черными циферблатом.
– Что так влюблено на часы смотришь? Кушать хочешь? – заботливо спросила Трэйси. – Пойдем на обед в наше кафе? Линда ведь обедать не будет, чтобы не дай бог ее животик не увеличился. И чтобы сохранить место в желудке для вкусного ужина.
– Нет, я занята. Босс просил зайти, – как можно небрежнее ответила Свои.
– О, босс! – Трэйси дурашливо закатила глаза. – Он такой красивый, правда? А я-то думала, что такие красавчики водятся только в голливудских фильмах, да и то лишь в избранных. И вроде как он даже милый. Хотя вчера заставил меня приехать в офис чтобы заниматься твоими материалами. Но, так как это сенсация, то я была не против. К тому же, он обещал доплачивать за сверхурочное время и если придется работать в выходные.
– Я в любом случае в выходные занята, – ледяным тоном отозвалась Линда. – У меня есть жених… в отличие от некоторых, – она окинула их пренебрежительным взглядом. – И не просите меня познакомить вас с друзьями Джастина! Я сводничеством не занимаюсь.
– Можно подумать, мы собирались тебя об этом просить, – холодно заявила Трэйси.
– Ну, вот и хорошо, что не просили. Я бы и не стала, – высокомерная красотка продолжила работать с таким видом, словно оказывала вселенной огромное одолжение.
Рита с Трэйси переглянулись, обменявшись понимающими взглядами. Затем продолжили работать.
* * *
Когда до обеда осталось пять минут, Рита вскочила с кресла и кинулась к выходу, не обращая внимания на недоуменные взгляды коллег.
Она заперлась в кабинке туалета и дрожащими руками сняла с себя трусики, затем положила их в сумочку, которую прихватила с собой.
Поправив юбку, женщина направилась к двери, ведущей в убежище босса.
Постучав дрожащими пальцами, она вошла.
Мужчина уже ждал ее. Кресло было развернутым к дверям, а он сам сидел в нем с хищным видом кота, поджидающего дрессированную мышь.
Увидев ее, он удовлетворенно улыбнулся и весь как-то подобрался.
– Дверь закрой, – приказал он. – Да, правильно, на замок. Теперь иди сюда.
Прижав подошедшую почти вплотную женщину, он медленно поднимал ее юбку, скользя по ногам, пока не задрал полностью.
Он внимательно рассматривал ее обнаженное интимное место, пока Рита не покраснела. Ее начала бить дрожь.
– Хорошо, иди сюда.
Отодвинув ее, он встал и направился в другую комнату, поманив ее за собой.
Пропустив ее перед собой, он тщательно запер вторую дверь. От одного этого жеста ей хотелось закричать.
Она с трудом взяла себя в руки, продолжая себя чувствовать, как кролик перед удавом.
Улыбаясь, явно наслаждаясь ее дрожью и страхом, он неожиданно быстро приблизился к ней и, схватив, резко толкнул, так, что она упала коленями на кожаную кушетку.
"Кушетка словно на приеме у психоаналитика", – неожиданно подумала она, рухнув на нее.
Сознание куда-то начало ускользать. Все двигалось, как в замедленной съемке. Она с трудом осознавала, что он снял с себя галстук и связал ее руки, которые затем привязал к холодной батарее.
Рита почувствовала, как сквозь кошмарный сон, как ее юбку задирают еще выше, а ноги грубо расставляют в стороны.
– А у тебя неплохая задница, мне нравится. У тебя действительно потрясающее тело.
Чуть повернув голову, она увидела, как он, с уже приспущенными штанами и трусами достает из кармана расстегнутого пиджака упаковку презервативов и достает один. – Любишь супер-тонкие? – заметив ее взгляд, поинтересовался он.
Она ничего не ответила, лишь отвернулась к стене.
Неожиданно она увидела, как перед глазами закачалась тонкая полоса еще одного галстука черного цвета. Он помахал этим галстуком у нее перед носом:
– Как ты думаешь, зачем мужчине запасной галстук?
– Не знаю, – выдавила она.
– На всякий случай, – с явной усмешкой отозвался он. – Например, если ему захочется удушить какую-нибудь тупую сучку.
Похолодев, Рита ощутила, как ее шею охватывает мягкая, но такая крепкая, гладкая ткань. Словно живая змея.
Она вскрикнула и дернулась, но ощутила, как лента впивается в горло, а ее руки надежно привязаны к прочной батарее.
Резкая боль, тошнота, темные пятна перед глазами… Она с ужасом поняла, что это может быть ее смерть.
Внезапно ее шею перестали сдавливать. Но, не успела она ощутить облегчение, как почувствовала острую боль. Взвизгнув, она услышала его смех:
– Что, тебя никогда не кололи булавкой от галстука в задницу? Или никогда не делали уколы? Ты так забавно визжишь… – он несколько раз уколол ее булавкой, а затем она почувствовала, как он резко входит в нее…
– Ты что, возбуждаешься только от этого? – вырвалось у нее, когда он развязал ей руки. – Я очень сочувствую твоим любовницам.
– Да нет. Просто это у меня на тебя почти не встает, – ухмыльнулся он.
– Так зачем было так себя утруждать? – ядовито, все еще ощущая страх и боль, поинтересовалась она.
Потирая покрасневшие запястья, женщина подняла с пола свою сумочку, достала трусики и надела их.
– Я могу идти?
– Да, на сегодня все.
– Больше этого не будет, – Рита гневно уставилась в его лицо, вспоминая ощущение жуткого страха. – Я не мазохистка! Меня не интересуют подобные игры.
– Зато я садист, дорогая, – склонившись к ней, прошептал мужчина. – А кто ты – меня не интересует. Когда женщина кричит, это так возбуждает. Недаром весь хентай основан на насилии и на криках. Ты любишь японское анимэ? Там все так… натурально. Так, как оно в идеале и должно быть. Когда женщина испытывает боль – мужчина наслаждается.
– Неполноценный мужчина, – уточнила Рита, на всякий случай прислонившись спиной к двери и рукой нащупывая замок. – Наверное, у всех японцев комплексы по поводу своих маленьких размеров. И они рисуют такие отвратительные мультфильмы. Лично мне это не кажется возбуждающим. А так как я лицо заинтересованное, я отказываюсь.
Джон шагнул к ней – она напряглась.
– А если я сокращу контракт на одну неделю? Ты ведь хочешь от меня поскорее освободиться? И напишу для тебя хорошие рекомендации?
– Нет, я не хочу, чтобы меня душили! – дрожащим голосом отозвалась она.
– А булавка, значит, тебе понравилось? – ехидно поинтересовался он.
– Разумеется, нет! – возмущенно воскликнула она. – Просто это меньшее из зол. Но и на это я не согласна.
– Хорошо, договоримся так: я больше не причиняю тебе боли во время секса – и мы продолжаем трахаться. Идет? – настойчиво предложил он. – И я сокращаю срок твоего контракта.
– Зачем тебе это? – устало произнесла она, ощущая противную влагу на трусиках. Она чувствовала непреодолимое желание принять душ. А так как у них на этаже была душевая кабинка, то она собиралась в нее сходить.
– Просто хочется, – неопределенно ответил он, продолжая прожигать ее горящим взглядом.
– Хорошо. Если ты завтра же напишешь новый контракт! И мы его подпишем, – решилась она. Рита любой ценой хотела как можно скорее закончить работать на этого психопата. Даже таким путем. И ведь он обещал больше не причинять ей боли.
– Тогда, дорогая, иди работать или чем ты там еще занимаешься на рабочем месте. Если будешь смотреть порно, позови меня.
Рита буквально пулей вылетела из комнаты, быстро открыла вторую дверь и выбежала в коридор.
Тяжело дыша, она кинулась в душевую кабинку.
Но даже вся вода мира не могла заставить ее ощутить себя чистой.