- О жадности, - Сен-Жюст поправил несуществующий шейный платок. - Когда биржевые ставки падают более чем на двести пунктов, эти речи действуют магически. А вот и Мари-Луиза! Она-то мне и нужна.
- Привет, Вик! - махнула ему Луза. При знакомстве он представился виконтом, она сократила это до "Вика" и, к сожалению, продолжала его так называть. - Как поживает Билл Гейтс от мира попрошаек?
Сен-Жюст улыбнулся девушке, которая, по каким-то неясным причинам, ему нравилась. Она была молода, слишком молода, и не в его вкусе. Но он ничего не мог с собой поделать. Ему нравилось ее опекать, даже принимая во внимание тот факт, что она таскала с собой большой нож и, вероятнее всего, умела с ним обращаться.
Маленькая хрупкая Мари-Луиза подняла искусство украшения себя на новый неизведанный уровень, проколов в двенадцати местах уши, а брови, ноздрю, подбородок, пупок и - как Сен-Жюст однажды разглядел, когда она открыла рот, - язык.
Когда он впервые увидел Мари-Луизу, ее волосы торчали розовыми сосульками. Этого же стиля она придерживалась и теперь, только цвет менялся. Сегодня ее прическа была пурпурной - глубокий и соблазнительный цвет. Это великолепие обрамляло нежное лицо ангела, при виде которого Боттичелли зарыдал бы и возжелал немедленно запечатлеть его на холсте.
Она была лесной феей, миниатюрной Венерой, уличным сорванцом, которому следовало быть герцогиней, и нежной розой, терзавшей себя пирсингом.
Это дитя с серьезными глазами, капризным ртом и пухлой нижней губой выглядело воплощением хрупкости, что пробуждало в Сен-Жюсте все его героические наклонности.
Он фыркнул, подумав о дамочках из писательской гильдии, которые утверждали, что он не романтичен.
- Приветик, Стерлинг, опять тут подвисли? - Мари-Луиза игриво ткнула его локтем под ребра.
- Подвисли? У меня что-то подвисло? Да, Сен-Жюст? - Он попытался заглянуть себе за спину. - У меня там что-то висит? Сен-Жюст, почему ты мне ничего не сказал? Я тут хожу, а у меня что-то висит. Нехорошо с твоей стороны не сказать мне об этом!
- Я тебе потом объясню, Стерлинг, - Сен-Жюст подавил улыбку и постарался взглянуть на Мари-Луизу с упреком.
Она потрепала Стерлинга по щеке.
- Ладно тебе. Все на скутере катаешься? Ну, ничего, скоро идеи Вика принесут нам кучу бабок и у тебя будет сверкающий " мерс ". Мы наверняка зарегистрируем товарный знак "Веселые Нищие…", да, Вик?
Сен-Жюст оперся на трость, сложив руки на набалдашнике.
- Кажется, в твоем тоне я слышу непривычный сарказм.
Мари-Луиза пожала хрупкими плечами, майка поднялась вслед за ними, приоткрыв нижнюю часть ее маленькой, но красивой груди.
- Понятия не имею, может, это ПМС. Или я просто увидела свои оценки за семестр. Дело дрянь.
В свободное от пирсинга и подделки документов время Мари-Луиза училась в Нью-Йоркском университете.
- И, конечно, это все из-за придирок преподавателей, - сочувственно заметил Сен-Жюст.
- Да нет, я сама виновата. Мало денег - нет времени учиться, потому что я хотела подзаработать, - она задумчиво почесала нос. - Можно, конечно, подделать табель, если это что-нибудь даст, но я не собираюсь, - Мари-Луиза дернула плечом. - Некоторые так поступают, но не я. Это нечестно.
- Забавно, а снабжать людей поддельными документами, по-твоему, честно?
- Эй, не зарывайся, я это сделала один раз, по просьбе кузена. Стерлинг показался мне честным малым, а тебе я помогла за компанию. Я редко этим занималась, только ради ирландских ребят, у которых кончалась виза. Но после 11 сентября это стало никому не нужно, так что я работаю в твоих уличных концертах, но ведь этим не прокормишься.
- Именно поэтому я и просил тебя прийти, Мари-Луиза. Как насчет того, чтобы сменить украшения, наряд и прическу?
- Он у тебя что, поддает? - шепотом уточнила она у Стерлинга. - Если он надумал стать моим сутенером, то пусть поищет кого другого.
- Прости, дорогая, - Сен-Жюст тростью отодвинул девушку от покрасневшего Стерлинга. - Надеюсь, это все объяснит, - он протянул ей газету.
Мари-Луиза прочитала, посмотрела на Сен-Жюста и ухмыльнулась. Сияющие глаза, белые зубы. Да, Сен-Жюст был доволен.
- Ты прикалываешься, да? Ты на меня посмотри повнимательней.
Он забрал у нее газету, аккуратно сложил и спрятал в карман.
- Ты когда-нибудь слышала о молодой леди Кейт Мосс?
- О модели-то? - Мари-Луиза склонила голову набок. - Она просто анорексичка. А я - нет! И наркотиками не балуюсь.
- Мне отрадно это слышать, дорогая. Однако ты прекраснее мисс Мосс.
- Вот лажа, - фыркнула Мари-Луиза и покраснела, видимо, это с ней случилось впервые. - Ну давай, валяй.
- Я как раз и собирался, благодарю. Как ты только что видела, на Манхэттене объявлен конкурс "Лицо с обложки", который состоится через несколько недель. Я взял на себя смелость и внес нас обоих в число участников. Двое победителей - он и она - получат по десять тысяч долларов и контракт на изображение на обложках любовных романов. Естественно, мы на этом не остановимся, поэтому я хотел бы уточнить, согласишься ли ты, если я буду выступать в качестве твоего наставника и менеджера, за пятнадцать процентов от твоих доходов?
- Фигушки, - Мари-Луиза отвернулась, сделала три шага и вновь повернулась к Сен-Жюсту. - Десять процентов. Я что, правда могу стать моделью?
- Несомненно. Двенадцать с половиной процентов, хотя дроби считать тяжело. И я бесплатно подготовлю тебя к конкурсу.
Мари-Луиза вопросительно посмотрела на Стерлинга. Тот кивнул.
- Сен-Жюст - менеджер нашего привратника Носокса и практически устроил ему место на Бродвее. Он уже почти получил роль в мыльной опере "Тигр, тигр". Это где Джессика узнает, что ее муж на самом деле не погиб во время взрыва воздушного шара над Перу, и теперь у нее два мужа. И как она раньше не догадывалась? Вот мне все время казалось, что этот Годфри…
- Стерлинг, умоляю, обуздай свой пыл, - взмолился Сен-Жюст, улыбаясь Мари-Луизе. - Что ж, раз мы пришли к согласию, пора за дело. Я уже договорился со знакомой, которая займется твоей внешностью - причешет, отмоет и приоденет. Все, что сочтет нужным.
- Ну ты и зануда, Вик. А когда? - уточнила Мари-Луиза.
- Нет времени, кроме настоящего… Стерлинг, ступай домой. Вперед, Мари-Луиза.
Сен-Жюст вновь взмахнул тростью и направился вниз по улице - Его Светлость на прогулке. Мари-Луиза последовала за ним, копируя походку. Он знал, что его передразнивают, но она была так мила, что и это сходило ей с рук.
День был воистину прекрасен.
- Мне надо выпить, - Бернис Толанд-Джеймс плюхнулась в кресло рядом с Сен-Жюстом. - Алекс, я хочу скотч. Можно двойной.
- Чувствуешь себя обманутой, Верни? Кстати, вон там стоит молодой человек с шампанским. Позвать его?
- Лучше, чем ничего, давай же, - Верни помахала рукой, поторапливая виконта.
Сен-Жюст улыбнулся и грациозно поднялся. Он был истинным героем, ибо чувствовал себя как дома даже в этом женском оплоте мишуры под названием бутик.
Он привлек на свою сторону владелицу "Книг Толанда". Берни - подруга Мэгги и ее издатель - только что унаследовала дело от бывшего мужа, убитого три месяца назад. Ей досталось издательство, квартира, лимузин, дом в Хэмптонсе, яхта, частный самолет… и гора долгов благодаря кое-кому, кто считал "Книги Толанда" свой личной чековой книжкой.
К настоящему моменту все, кроме квартиры и лимузина, было распродано, и две недели назад, когда Берни праздновала избавление от кредиторов, она в порыве признательности пообещала Сен-Жюсту: "Все, что угодно, Алекс. Все. Только скажи. Ты избавил меня от тюрьмы".
Сен-Жюсту хотелось бы думать, что он в одиночку спас ее от крупных неприятностей, так как она оказалась главной подозреваемой в убийстве Кёрка Толанда. Но он знал, что это не совсем так. Впрочем, если Бернис хотела отблагодарить его, виконт не собирался ей препятствовать.
Милая Берни. Такая красивая и такая противоречивая.
В свои сорок пять Берни прекрасно выглядела и являла образец природной красоты, которую немного подправила с помощью пластической хирургии. Высокая, пусть и не настолько стройная, как ей всегда хотелось бы, с белоснежной кожей и восхитительной копной рыжих кудрей, Берни была также очень умна.
Разве не она раскрыла талант Мэгги, бывшей Алисии Тейт Эванс и Клео Дули? Не она ли вернула Мэгги в "Книги Толанда" после того, как ту выгнали, и помогла романам о Сен-Жюсте попасть в список бестселлеров?
Столь прекрасный и преданный друг. Столь добрая, хотя подчас и легкомысленная. Да, Берни любила выпить, иногда баловалась кокаином, но лишь для того, чтобы сохранить фигуру.
Мэгги постоянно беспокоилась о Берни. Сен-Жюст решил, что она, скорее, нравится ему. А сейчас Берни собиралась помочь преображению Мари-Луизы. Ну разве это не прекрасно?
- А вот и шампанское, дорогая, - Сен-Жюст подал Берни высокий бокал с ужасным вином. - Как там наша протеже?
- Мы разобрались с нижним бельем и повседневной одеждой. Скоро она появится в одном из вечерних платьев, которое я выбрала для нее. Знаешь, на этих конференциях все разодеты в пух и прах. Будь у меня лишние деньги, я бы скупила все блестки и стеклярус, чтобы скрыть под ними ее лохмы. Итак, за шелковые сумочки и лохмы! - Берни подняла бокал.
- Ты о Мари-Луизе? Взгляни сюда, Берни, - с этими словами Сен-Жюст двинулся к витрине, где красовалось великолепное шелковое темно-зеленое платье. Мэгги будет восхитительна в этом зеленом шелке. Решено. Он покупает это платье.
- Кроме того, я вытащила у нее из языка булавку и думаю, что следы от пирсинга можно скрыть косметикой. Но что делать с ногтями? Она же их изгрызла по локоть! И волосы? Эту паклю ничем не пригладить.
- Дорогая, я возлагаю на тебя большие надежды в деле превращения Мари-Луизы в леди. Ты не знаешь, какой у Мэгги размер? - спросил Сен-Жюст и жестом подозвал высокую продавщицу в черном.
- Не помню. Кажется, сорок четвертый. А что?
- Я хочу купить ей это платье. Оно просто создано для нее, как раз длинное, до пола. Ты же на него не претендуешь?
- А ты ценник видел? Думаешь, это поможет преодолеть ее очередную Великую депрессию? - Берни подошла к манекену и посмотрела на ценник. - Две штуки баксов. Мэгги будет в восторге. Ты спятил? Я только что отговорила ее лечить нервы покупками по каталогу.
- Заверните это, пожалуйста, - окликнул Сен-Жюст продавщицу, глупое создание, которое явно пребывало в глубоким заблуждении, считая себя высшим существом, а его - каким-то слизняком, заползшим с улицы. - И, кстати, у вас что-то… что-то слегка высовывается из левой ноздри, милочка, - он поморщился. - Может, вам стоит обратить на это внимание?
- Алекс, ну ты и скотина, - проговорила Берни, когда продавщица, закрыв лицо руками, бросилась в туалет. - Я тебя обожаю.
- Обожаешь настолько, что готова оплатить все покупки? Я рассчитаюсь с тобой, как только получу прибыль.
- После дождичка в четверг, - пропела Берни, поднося к губам бокал. - Ладно, ладно. Мэгги оно пойдет. Я должна помнить, что подписалась под этим чертовым контрактом на кругленькую сумму. Хорошо, что ее агент Табби, а не ты, синеглазый, или я уже давно вылетела бы в трубу с такими расходами.
- Благодарю, дорогая. Как приятно быть оцененным по достоинству. А особенно когда тебя боятся, - он забрал у Берни бокал. - Позволь, я налью тебе еще.
Она не возражала.
Сен-Жюст как раз вернулся на свое место, когда из-за бархатного занавеса примерочной, оглядываясь по сторонам, словно боялась, что ее кто-нибудь увидит и прогонит, появилась Мари-Луиза.
Она избавилась от своего декоративного металлолома - хвала небесам! - пурпурные вихры были уложены в высокую прическу, открывая лоб и подчеркивая прелестный овал лица.
На Мари-Луизе было черное платье - по крайней мере, эти кусочки ткани, называемые платьем, имели черный цвет. Длиной до пола, по бокам - разрезы до середины бедра. Живот открыт, лишь соблазнительная полоска ткани, расшитая блестками, соединяет лиф с юбкой. Такая же полоска шла вокруг шеи. Ни спины. Ни боков.
- Сколько это стоит? - прошептал Сен-Жюст.
- Пятьсот, я уточнила. Знаешь, какой размер? Сороковой! Я начинаю всерьез ненавидеть этого ребенка.
- Пятьсот? Оно того стоит, - Сен-Жюст наблюдал за Мари-Луизой, которая изучала себя в зеркалах, прохаживаясь по маленькому подиуму. Ее прекрасные глаза расширились от удивления… Наконец она улыбнулась и превратилась в боттичеллиевского ангела. - Да, оно того стоит, - он поднес руку Берни к губам. - Я восхищен твоим гением, дорогая.
- Да-да-да, теперь пообещай мне хороший двойной скотч в течение часа, и я буду счастливейшей из женщин, а не только гениальной. Кстати, Мэгги знает про нее? Про Мари-Луизу? Сен-Жюст улыбнулся:
- Берни, я тоже гений в некотором роде. Как ты думаешь?
- Думаю, что я буду держать рот на замке насчет девушки, - Берни допила второй бокал шампанского. - Прекрасная мысль, Алекс. На Мэгги находит не часто, но когда это все же случается, я предпочитаю быть подальше от нее.
Глава 3
Доктор Боб Челфонт открыл дверь в кабинет и предусмотрительно посторонился. Мэгги промчалась мимо него к стулу возле стола, на котором находилась только что открытая коробка бумажных салфеток.
- Вы говорите, случилось что-то чрезвычайное, Маргарет? - доктор Боб занял кресло с высокой спинкой, напоминающее трон. Благодаря Мэгги, которая познакомила его со своим агентом, Табитой Лейтон, доктор Боб издал книгу по самопомощи, попавшую в список бестселлеров, и теперь готовилась к печати вторая. Он стал знаменитостью, однако понимал, что уделять время Мэгги, когда бы она ни позвонила, по-прежнему… в общем, полезно для дела.
Глядя на нее сейчас, он видел ту же молодую женщину, что и всегда, это было одновременно и хорошо, и плохо.
Мэгги начала посещать его несколько лет назад, якобы для лечения от никотиновой зависимости. Поэтому запах табака от ее одежды по-прежнему отравлял ему жизнь. Казалось, он скорее спасет мир, чем добьется, чтобы одна-единственная женщина отложила сигареты больше чем на несколько дней.
Единственное, что ему удалось - и с чем он постоянно себя поздравлял, - это обнаружить у Мэгги комплекс неполноценности; то есть курение было следствием, а не причиной. Несмотря на популярность, она не чувствовала собственной значимости, или, иначе говоря, у нее не было уверенности в себе.
В результате пагубная привычка стала для Мэгги как эмоциональным костылем, так и удовольствием. Свои творческие заслуги она приписывала табаку. Доктор Боб посвятил ей целую главу в своей новой книге - конечно, не упоминая имени, - и слава богу, что зависимость этой женщины не распространилась на выпивку. Или картофельные чипсы.
В какой-то степени успех в издательском мире лишь усилил ее страхи. Отец-неудачник, властная мать, сама Мэгги - средний ребенок в неблагополучной семье - все привело к такому количеству проблем, что она не могла справиться с ними без помощи верного доктора Боба.
Как ему повезло, что сейчас она зарабатывает достаточно, чтобы вносить почасовую оплату и обнаружить, что у нее есть эти проблемы.
Но до чего красивая женщина! Сейчас она держалась лучше, чем когда в первый раз пришла в этот кабинет, и доктор Боб убедил себя, что это его заслуга. Ростом пять с половиной футов, стройная, зеленые ирландские глаза, волосы цвета темной меди, в которых недавно появились светлые мелированные пряди. А ее улыбка, несомненно, должна собирать толпы мужчин со всех пяти районов Нью-Йорка.
Но Мэгги до сих пор жила с кузеном и его другом. Еще одно новшество в ее жизни. Доктор Боб пока не встречался с этими джентльменами, Сен-Жюстом и Болдером, с которых она списала своих персонажей. Болдер воплощал собой Мэгги-ребенка, а Сен-Жюст - ее альтер-эго, Храбрую Мэгги. Хотя ей такое объяснение не слишком нравилось.
Сначала он положительно оценил кузена - в тот тяжелый момент, когда Мэгги подозревали в причастности к убийству Кёрка Толанда, - однако теперь этим двоим пришла пора удалиться. Если уж она от кого и зависит, то пусть этим человеком остается доктор Боб.
Теперь он смотрел, как она вытянула из коробки три салфетки, затем спрятала ноги под стул и обхватила себя руками. Она не плакала, но собиралась. Мэгги проделывала это и раньше. Словно жук, который в момент опасности сворачивается в шарик, чтобы никто не мог проникнуть сквозь его "броню", на самом деле не слишком прочную.
- Расскажите, что стряслось, Маргарет.
- Это Алекс, - она скомкала в руках салфетки. - Вчера он подписал меня на эту чертову конференцию ГиТЛЭР. Мне написала о конференции Вирджиния, моя старая подруга, она звала меня туда. Алекс увидел письмо. У меня совершенно сдали нервы. Я не могу писать, не могу даже думать.
- ГиТЛЭР? О боже, столько всего сразу вспоминается, - доктор Боб откинулся на спинку кресла и сложил пальцы домиком. - Вы не слишком любите ГиТЛЭР, правда?
- Ненавижу, - Мэгги шмыгнула носом. - То есть я хочу увидеть Вирджинию, но почему обязательно там? - Она посмотрела на доктора Боба, ее глаза наполнились слезами, которые она, как обычно, старалась сдержать. - Вы же помните? В прошлый раз? Когда я сидела на той проклятой дискуссии об издательском бизнесе. Кто-то спросил, каково общаться с издателями, и я сказала, что оставляю это своему агенту. А затем разверзся ад, - она закатила глаза. - Словно в "Песках Иводзимы".
- То есть один из участников дискуссии… - доктор Боб соединил пухлые указательные пальцы, возвращая беседу в прежнее русло.
- Все участники, - перебила Мэгги.
- Да, конечно, все участники дискуссии. Они, фигурально выражаясь, набросились на вас, говорили, что издатели - это враги и что только полный лопух может считать издательства, редакторов и агентов чем угодно, но не рекламщиками. И этим полным лопухом были вы. Я правильно излагаю?
- Там были прекрасные дискуссии, отличные участники, - Мэгги кивнула и вытерла нос салфеткой. - Но именно мне почему-то всегда попадаются чокнутые фанатики. Может, у меня на лбу тайный знак, который видят только эти люди? Я сидела там, и мне хотелось исчезнуть. Но понимаете, я ведь ни черта не знаю об этом бизнесе. Все говорили о статистике, тенденциях, прочей ерунде, а я сидела, прикусив язык. Даже неопубликованные авторы знали больше меня.
- Зарабатывают ли они столько же, сколько вы, Маргарет?
- Вряд ли. Думаю, нет, - Мэгги наставила на него палец. - Это была не единственная такая дискуссия. Так что примерно шесть лет назад очередная конференция ГиТЛЭР закончилась для меня творческим кризисом.
- И вы вините во всем эту организацию?