- В Киев тебе ехать надо, - вздохнул Сипитый. - В Киеве что-то еще, может, и можно сделать, а местные мне даже милицию не прислали, сказали, сам разбирайся, кто прав, кто виноват, мол, стройка не местная, хозяин московский, поэтому не фиг местную милицию на это мутить.
- Суки! - выдохнул Дружинин.
- И те и другие, - согласился Сипитый.
- Ну а как тут вообще обстановочка? - поинтересовался Дружинин, стряхивая с брюк люто въевшуюся в сукно цементную пыль.
- Хуже, чем в там, в горах, - мотнул головой в сторону воображаемого Афгана Сипитый. - Без автомата и в одиночку лучше не ходить.
- Ну, нас двое, да и вон, швабру вместо автомата возьмем, - хмыкнул Дружинин. - Может, покажешь мне этих татар, не страшнее же они, чем духи? Помнишь, как мы с тобой под Кандагаром в деревню к пуштунам за солью ходили? И ничего.
- Молодые были - дураки, вот и ходили, - буркнул Сипитый. - Но коли тебе интересно, давай, садись в машину, прокачу тебя по "Нахаловке". Только, чур, если нам стекла в "Ниве" камнями побьют, ремонт за твой счет!
- Годится, - весело ответил Дружинин…
Садясь в Володькину "Ниву", он все же пожалел, что это не "бээмпэшка" и что на крыше у нее нет крупнокалиберного дэшэка.
Они ехали по узеньким улочкам поселка "Самострой", и Вова Сипитый давал свои невеселые комментарии.
- Гляди, Женька, ведь это все из нашего с тобой стройматериала построено. Вон, видишь сарай двухэтажный? - не выпуская руля, Сипитый мотнул головой в сторону причудливо-безобразного сооружения. - Узнаешь наш с тобой брус, что с Одесской пилорамы прошлый год получали? Это он, наш с тобой брус. Если что случится, - Володя прибавил газ, - к ментам не обратишься, они сюда соваться побаиваются.
- А что так?
- А то, что круговая порука не хуже, чем в Сицилии. Да и живут тут все незарегистрированные, половина без паспортов. По своим законам живут, местной власти не признают.
- Вот и ищи у местной власти защиты после этого, - тяжело вздохнул Евгений Васильевич.
- Это точно, - согласился Сипитый. - Закон - тайга, медведь - хозяин.
Прежде чем ехать в Киев, Дружинин сделал звонок политтехнологу Марату Гельбаху, с ним Дружинина еще школьная дружба связывала.
Маратик дал верный совет: во-первых, зафиксировать весь причиненный стройке ущерб не только милицейскими протоколами, потому как без них никакое, ни Симферопольское, ни Киевское управление МВД или прокуратура браться за дело не станут, но также заснять беспорядки и результаты погрома на видео. Причем с датой и временем съемки. А во-вторых, дал телефон депутата Верховной рады. Сказал, что мужик стоящий, бывший эмвэдэшник из днепропетровских, свой в доску хохол!
Съемки ущерба повлекли за собой еще больший ущерб. От первого камня, просвистевшего над головой, Дружинин увернулся, второй камень пролетел выше, но с характерным жестяным стуком ударил по капоту "Нивы", на которой Дружинин добрался до стройки, а третий камень больно ударил в плечо. Дружинин выронил камеру, машинально прикрывая руками лицо.
Незабаром! "Людина-павук!" Дивитеся в кіно-театрах!
- Президент Украины Кушма не будет принимать участия в президентских выборах, заявил анонимный источник в Администрации президента Кушмы, - сообщает агентство "Регнис".
В Киеве Дружинин позвонил депутату Степану Сидоренко. Засели в ресторане "Кращі Часи", что на бульваре Лепсе.
- Здесь готовят дюже смачно, - по-хозяйски садясь в кресло возле окна, сообщил Степан. - Я здесь люблю обедать.
Это было похоже на правду: обслуга ресторана на полусогнутых бегала и суетилась перед депутатом.
- Ты пойми, - в запале говорил Дружинин, - я же не коттедж себе строю и даже не винокуренный заводик. Я санаторий для ваших же чернобыльцев строю. Я, может, первый в Бахчисарае по-настоящему четырехзвездный отель строю, чтобы вам же не стыдно было перед иностранными туристами, а то ведь ваши четыре звезды и на три египетские или турецкие не тянут.
- Ты не кипятись, - успокаивал его депутат Сидоренко. - Выпей лучше нашей очищенной, да на березовых бруньках!
Выпили. Потом еще выпили. Потом им принесли борщ для депутата и сборную московскую солянку для Дружинина.
- Я ведь не сколько для себя строю, сколько для Украины, - снова начал возмущаться Евгений. - А украинские власти ничего не могут и не хотят сделать для защиты моего… нашего взаимовыгодного бизнеса. Это как понимать? Собака ест собаку? Змея сама себя жалит в хвост? Назло москалям порушу весь наш бизнес в Крыму?
- Знаешь, друган, - депутат хитро прищурился. - Если власть плоха, надо создать ту власть, которая для тебя хороша.
- То есть ты мне предлагаешь сделать какие-то ставки в ваших политических играх? - отозвался Евгений.
- Правильно мыслишь, - ковыряя зубочисткой в ровном ряду дорогой металлокерамики, кивнул Сидоренко. - Вложись в нашу новую власть, и она потом тебя поддержит.
- А много надо денег? - простодушно спросил Дружинин.
- Мы берем с бизнесменов десять процентов от их стоимости, - с хохляцкой прямотой ответил Сидоренко.
- То есть?
- Если твоя гостиница со здравницей стоят двадцать лимонов зелени, ты откатываешь нам два на наше партийное строительство, лады?
Дружинин понял, что выхода нет.
- Я согласен, но деньги не сразу, - сказал он, когда принесший десерт официант налил им ликеру и с поклоном тихо удалился.
- Вот и ладушки, - довольно улыбнулся Сидоренко. - А уж за нами не пропадет. За Витей Янушевичем вся Восточная Украина. Мы тебе и с гостиницами, и с пансионатом пособим.
Через полчаса, уже сидя в гостинице, Дружинин набирал канадский номер.
- Мне деньги нужны, - сказал он в трубку.
- Сколько? - спросил Ксендзюк.
- Два миллиона.
- Я тушенки двину тебе, что как раз по вашим ценам, чистой прибыли будет на пять лимонов, ты уж там сам разрули, и половина твоя, - сказал Ксендзюк.
- Лады, - ответил Дружинин. - Давай, шли почтой договора. Киев, гостиница "Плаза", улица Константиновская, 7А, на мое имя.
Еще бы дней десять назад кто-то сказал бы Алле, высокомерной столичной тусовщице, что она будет играть в догонялки на набережной с советником премьера и при этом смеяться самым глупым образом, она бы фыркнула, презрительно поджав губу, и сказала бы, что такого не будет никогда. Но такое случилось.
Воскресная программа была очень насыщенной. На этот раз Николай вертолет брать не стал, но попросил у водной милиции катер на подводных крыльях - покататься по Днепру. В жаркий день сложно придумать что-либо более интересное.
Козак попросил сержанта, что рулил катером, высадить их за мостом. Первым спрыгнул на берег. Подал Алле руку, и она, легкая, как сказочная невеста, прыгнула без всякого страха.
- Ох, - запыхавшись от долгого подъема на высокий берег и оглядываясь на широченный разлив Днепра, выдохнула Алла, - красиво-то как! Прям рай какой-то!
- И разве можно сравнить Днепр с вашей Москвой-рекой? - с дурашливой укоризной произнес Николай.
Он приобнял Аллу и стал показывать, где, по мнению историков, на каком плесе мог утонуть знаменитый Андреевский крест, на котором, по преданию, распяли святого апостола Андрея.
- Наше московское мороженое все равно лучшее в мире, - сказала Алла.
- Не буду спорить, - кивнул Козак. - Но нам, мне кажется, давно пора перестать доказывать друг дружке, что мы прекрасно можем друг без друга обойтись. Сколько об этом ни говори, на деле все наоборот получается.
- Беріть газету оранжевої коаліції, - кричали две студентки в ярких жилетах, что поверх робы надевают обычно рабочие на железнодорожных путях, - остання стаття кандидата в президенти Юрія Іщенка!
- Купуйте книгу історика Виктора Чорваненкi "Чому Україна краще, чим Росія", - вторили студенткам два парня в немецких альпийских кепи.
- Давай, я куплю, - Алла придвинулась к книжному лоточку.
- Да зачем тебе? Я этой ерунды тебе бесплатно сколько хошь принесу, - оттащил Аллу от лотка Николай.
- Це не вірунда, бач, що сказав, москаль проклятий, - возмутилась бабенка, что стояла подле парней в кепках. - Це правдива книга нашого кращого історика, там все правда від початку і до кінця.
- Заспокойтеся, бабуся, я теж люблю історію і правду теж люблю, - миролюбиво улыбаясь, ответил Николай и стал уводить Аллу от греха подальше.
- Такий красивий хлопець, а діву узяв російську московську, дурень, - продолжала ворчать бабуся.
- Да ну их! - засмеялась Алла.
- А поедем ко мне! - предложил вдруг Николай.
- К тебе? - вздрогнула Алла. - А не слишком ли быстро в галоп переходите, товарищ командир?
- Ты неправильно поняла, - стушевался Козак. - Я тебя хочу пригласить к нам в Запорожье, там родина моя.
- А-а-а… - не то успокоенно, не то разочарованно протянула Алла. - Теперь понятно. Поедем. Как-нибудь.
Глава 7
Январь 2004 г.
Прокладки "Леді Ді" у ваші критичні дні - це упевненість і комфорт .
- Лидер оппозиции Ю. Ищенко не исключил возможность выдвижения своей кандидатуры на президентских выборах, которые пройдут осенью 2004 года, - сообщает радио "Мрия".
- Представляешь, это уже как система. Эти демократы выставляют кандидатами цветных, или если выставляют белого, то вице-президентом у него обязательно цветной или цветная, - жуя резинку, тараторил Джим Кэмпбелл, советник Госдепартамента, отвечающий за Украину, но сидя в Вашингтоне. - Но ведь и нашим, в штабе республиканцев, теперь тоже понравилась эта мода. Мало того, что в Госдепе нынче черным-черно, как в Гарлеме или в блюзовом клубе где-нибудь в Теннеси, так эта Лиза Райс взяла себе в помощницы представь кого?
- Кого? - машинально переспросил Хербст, хотя его это не интересовало.
- Индианку она себе взяла, вот кого! - воскликнул Джим Кэмбелл, ожидая от собеседника если уж не взрыва возмущения, то хотя бы изумленного восклицания.
Джон Хербст не хотел ни возмущаться, ни изумляться. Он дьявольски устал и всю дорогу на перекладных из Киева до авиабазы Эндрюс проклинал судьбу, что забросила его в такую свинячью и варварскую дыру, как эта Украина. Вот из нормальных стран, таких как Франция или даже воевавшие со Штатами Германия или Япония, самолеты летят в Вашингтон ежедневно по десять рейсов на дню, с интервалом в час или в два. А из этого fuckin’ Kyiv черта с два улетишь когда надо!
И когда Джим Кэмпбелл встретил насмерть уставшего, всю ночь не спавшего Джона Хербста, тот не был способен ни удивляться, ни возмущаться политическим модам и хэбитам предвыборных штабов своих счастливых соотечественников, которым не надо было таскаться на работу в эту забытую богом страну Украину. Джим подал машину прямо к рампе "Геркулеса" и потом не преминул проехать по широкой рулежке мимо двух самолетов президента: "Боингов"-747, "Айрфорс" номер один и номер два, что стояли тут до поры.
- Ну так и что индианка? - зевая во весь рот, переспросил Хербст.
- А то, что я тебе хохму сейчас расскажу.
"Ладно, - подумал Хербст, - до Вашингтона полчаса по фривею, можно и сальный анекдотец от Джима Кэмпбелла послушать".
- Так вот, поспорили Маккейн с Бушем, кто круче: парни из Аризоны или из Техаса, - начал Джим, подхохатывая и подхихикивая. - В общем, надо было первым испытанием выпить пинту бурбона, потом переспать с индианкой, а в качестве третьего испытания войти в клетку к медведю гризли и пожать ему лапу, как если бы медведь гризли избиратель от штата Колорадо.
- Ну, - из вежливости, засыпая, пробормотал Хербст.
- Вот я и говорю. Буш первым выпил пинту бурбона и, когда лег с индианкой в постель, заснул и обблевался.
- Не смешно, - буркнул Хербст.
- А вот Маккейн выпил пинту бурбона и спьяну полез в клетку с гризли. А потом вылезает из нее через час и спрашивает: "Покажите мне ту индианку, которой я должен пожать лапу".
Джим Кэмпбелл заржал и, оглянувшись из-за руля на заднее сиденье, разочарованно увидел, что его друг Джон Хербст похрапывает и посапывает во сне.
- Так ты и не слушал, мерзавец, а я перед тобой тут, как клоун в шоу Эдди Сэливана. Вот и встречай в аэропорту старых друзей, - разочарованно пробурчал Джим Кэмпбелл.
- Я все слышал, старина. Эти анекдоты придумывают люди Маккейна, чтобы показать, какой он крутой. Впрочем, насколько я его знаю, он действительно способен трахнуть гризли. Но сегодня мы с ним познакомимся получше. Когда мы должны быть в его офисе?
Их машина встала в длинной пробке. Они въезжали в Вашингтон.
- Так вы та самая индианка, которой я должен пожать лапу? - улыбаясь, Хербст радушно протянул руку строго насупленной молодой женщине. - Рад познакомиться с помощницей госпожи Лизы Райс.
Аланта Тахой передернула плечиками, но руку, вернее три вытянутых пальчика, Хербсту протянула.
- Вот ваша agenda, - на французский манер делая ударение на последней гласной и протягивая Хербсту отпечатанную на мелованной бумаге программу совещания, сказала помощница Лизы Райс. - Сперва я представлю вас сенатору Маккейну, он познакомит вас с остальными, а госпожа госсекретарь прибудет несколько позднее, у нее совещание в Белом доме.
Знал бы Хербст, что встреча с Райс стоит не первой позицией в его "goals for today" , не стал бы так торопиться, а вылетел бы из Киева нормальным рейсом "Бритиш Эйр" до Лондона и выспался бы нормально.
Но помощница снова прервала бесплодные мечты Хербста о сладком сне.
- По просьбе госпожи госсекретаря сенатор Маккейн организовал мероприятия в один день и таким образом, чтобы вы с госпожой госсекретарем имели возможность познакомиться с участниками семинара руководителей наших общественных демократических фондов, а потом пообщались между собой в тесном кругу.
Встреча проходила в офисе "Института развивающихся демократий", которым руководил знаменитый сенатор от Аризоны, известный всему миру еще тем, что, сидя во вьетнамском плену, вырастил громадный зуб на все коммунистические и посткоммунистические государства.
Маккейн встретил их в холле сам. Выглядел он подтянутым и загорелым. Хербсту Маккейн показался излишне резким, как генерал морской пехоты где-нибудь в жарком Ираке в момент высадки там боевых сил. Основные силы Маккейна находились неподалеку. Позади сенатора стояли пятеро мужчин, и двоих или троих из них Хербст точно видел прежде по телевизору.
- Рад приветствовать вас, посол, - двумя руками пожимая ладонь Хербста и глядя ему прямо в глаза, сказал Маккейн, блеснув безукоризненной улыбкой, какой позавидовала бы любая звезда Голливуда. - Прежде чем показать мой штаб экспорта демократий, хочу познакомить вас с отличными парнями. - Маккейн сделал пол-оборота. - Это Джордж Соснос, финансовый гений Америки, спонсор наших основных проектов.
- Я предпочел бы называться инвестором, - улыбнулся миллиардер.
- Старый проказник, - погрозил пальцем Маккейн. - Только он знает, как потом втройне получить с тех аборигенов в развивающихся странах, в которых он вложил деньги. Ха, так… Это Майк Боун, он идеолог проекта, это Брюс Джэйсон, он руководит проектом в Грузии, это Боб Хэлвисон, он недавно с блеском завершил дела в Сербии и, наконец, Найджел Шорт, автор знаменитой книги "Диктатура и демократия". Господина Ищенко вам представлять не надо, вы познакомились с ним в Киеве. Он будущий президент Украины, но, чтобы им стать, должен немного послушать моих парней, для чего мы его сюда и пригласили. А эта красавица - будущая первая леди Украины, Екатерина Чумиченко, жена господина Ищенко.
- Екатерина - американская гражданка, - шепнул на ухо Хербсту Кембелл. - Она работала в Госдепартаменте. Абсолютно доверенный человек. Правда, работала по другой линии и не совсем привыкла заниматься организацией государственных переворотов. Но мы сегодня ее научим.
Обменявшись рукопожатиями и улыбками, увлекаемые хозяином саммита, все прошли в соседнее помещение, где им предложили сэндвичи и напитки.
- Можно слегка размяться гамбургерами и кофе, леди и джентльмены, - дружелюбно оповестил Маккейн. - А то сейчас набегут голодные революционеры, ученики нашего Майка Боуна, и в один миг от сэндвичей ничего не останется. - Маккейн захохотал, показывая пример, взял из коробки печенюшку. - Особенно этот твой вечно голодный Гига Бикерия, - подмигнул Брюсу Джэйсону сенатор, - он всегда голоден и зол.
- Голоден до денег, - усмехнулся Брюс.
Прошло еще несколько минут в оживленной беседе и шутках по поводу волонтеров свободы.
- О’кей, все это хорошо, леди и джентльмены, - Маккейн хлопнул себя по ляжкам, как бы подводя черту шуткам. - Но мы собрались наметить и обсудить наши ближайшие планы и заодно выслушать, что скажет госпожа Райс. А теперь, прежде чем пойдем знакомиться с нашей бандой исполнителей, я бы хотел, чтобы Майк Боун вкратце обрисовал господину Ищенко самые принципиальные моменты, которых надо придерживаться в ходе будущей кампании. Как у нас вообще организованы дела? Давай, Майки, расскажи.
Бородатый, похожий на университетского профессора, одетый с допустимой для преподавателя вуза и недопустимой для дипломата небрежностью, пятидесятилетний мужчина сделал приветственный знак рукой и, не поднимаясь с кресла, принялся говорить хорошо заученный и тысячу раз произнесенный текст.
- Наш позитивный опыт установления демократий в странах с диктаторскими режимами в Сербии и затем в Грузии позволил нам с уверенностью говорить, что мы можем повторить успех и в Украине.
При слове "Украина" Хербст вздрогнул и дважды кивнул, показывая всем и прежде всего сенатору, что не спит и что ему очень интересно.
- Безусловно, мы не забываем, - продолжал Боун, - что наша главная цель не Белоруссия и не Украина, а установление демократии в России.