Они спустились узкой улочкой на квартал ниже, Ллойд показал на припаркованный автомобиль, предлагая подвезти. Он согласен был ехать даже на Чайную горку. Женин не стала отказываться.
– Прошлый раз была другая машина, – заметила она, устраиваясь на кожаном сидении.
– Эта – отцовская, старик дает иногда порулить. – Ллойд был доволен, что она обратила внимание на автомобиль.
Ллойд в новенькой куртке напомнил Женевьеве эклер с шоколадной глазурью, вкус которого она еще ощущала во рту. И пахло от него сладковато-терпким одеколоном. "И о чем я только думаю!" – прыснула Женин.
– Что смешного? – Ллойд завел машину.
– Ты знаешь, что у собора в старом городе нет купола? – решила отвлечь его Женин.
– Ерунда! Могу поспорить…
– О! На что спорим? Ты же умеешь проигрывать!
Они переглянулись и захохотали.
– Поехали проверим? – весело предложил Ллойд.
"А он ничего. Не такой уж злой, как кажется с первого взгляда", – искоса разглядывала Ллойда Женни.
Собор оказался открыт. Группка туристов меланхолично созерцала фрески на стенах. Женни задрала голову. Отступила на шаг, другой, вернулась в центр. Ллойд смотрел на нее и улыбался. Женни оглянулась, встретила взгляд карих глаз и возмущенно указала на потолок. Ллойд послушно занялся разглядыванием изображения. Действительно, если знать, что это рисунок, то обман очевиден. "Интересно, Рафаэль был внутри? – загрустила Женни, но воспряла духом: – Конечно, был. Чтобы Бартоломью да не организовал брату такое развлечение".
– Ллойд, а зачем ты занялся иллюминацией города? – вдруг вспомнила она.
– Я? – удивился Ллойд. – Даром мне не надо. Это мой старик со своей благотворительностью! Да ты не переживай, не останется Бартоломью без работы. Он старику уже внушил, какие гирлянды заказывать. Отец искренне уверен, что он и правда именно эти хотел, а развесить их никто, кроме Барта, не сумеет.
– Дедушка! А ты знаешь, почему вышла путаница с датой строительства пристройки к замку Медичесов? – вернулась Женни домой к Маленьким и тут же поделилась главной новостью дня.
Прадедушка выслушал с интересом. Кряхтя, достал из шкафа чертежи.
– У меня есть план перестройки, включая замок! Говоришь, это было в тысяча семьсот восемнадцатом году?
– А что, – поразилась Женин, – разве замок перестраивали?
– Незначительно. Его, так сказать, законсервировали.
– А есть чертежи замка до всех этих работ? – У Женин загорелись глаза.
– Откуда? Их и не было никогда. А зачем тебе? На моих помечены все новые стены. Только они не скрывают тайник. Ими заделали пустоты. А ножны и кинжал пропали задолго до строительства.
– Ну, – рассудительно сказала Женин, – за пустотами опять стены. Почему там не может оказаться старого тайника?
– Не вижу смысла Медичесам замуровывать свой собственный тайник, – покачал дедушка головой, – чтобы потом сносить стену? Но я рассматривал чертежи с этой точки зрения: не те это стены, чтобы в них был тайник, разве что перепрятали во время строительства. Тоже непонятно зачем…
"Интересно, что скажет Рафаэль? И Бартоломью. Барт, Барт!" Женни ворочалась в постели. Он что, совсем о ней забыл? Пропадал сегодня где-то целый день. Засыпая, Женни услышала голос Маленькой бабушки: "Женевьева, забыла тебе сказать, родители приезжают на несколько дней, прислали телеграмму".
"Папочка! Как же я соскучилась". Женни уснула.
Женни азартно огляделась. Что бы сделать еще? Ни пылинки, ни соринки! Влажно блестит свежевымытый пол. Она прошлась по комнатам. В спальне у дедушки открыла шкаф и провела ладонью по аккуратной стопке белья. Придирчиво окинула взглядом комнату и перенесла инспекцию на кухню. Кастрюли надраены. Плита, конечно, не сверкает, но для ее возраста предостаточно чистая. Посуда за стеклом буфета мерцает глянцем… Взгляд скользил дальше. Ну вот… Окна! Пожалуй, их никто не мыл последние сто лет!
Женин потащила полное ведро воды на улицу и столкнулась в дверях с Бартом.
– Куда? – отнял он у нее ношу.
– Туда! – показала ему на выход. – Я сейчас еще одно наберу!
– Ко Дню города готовишься? – поинтересовался Бартоломью, глядя, как энергично Женевьева орудует тряпкой.
– Нет, конечно! – хмыкнула Женин и оглянулась на него.
Можно подумать, все только его Днем города и озабочены, как будто ничего больше важного на свете не происходит.
– Родители приезжают на несколько дней. Хочу навести порядок. Пусть не считают, что я не справляюсь! – Она закусила губу от усердия, чистое стекло заскрипело под тряпкой в ее руках.
– А, э, они останутся на праздник? – забеспокоился Барт.
Женин отрицательно покачала головой.
Обрадованный, что его планы не сорвутся, Барт заговорил веселее:
– Жалко, что отец случайно зашел вчера в кафе и ему сообщили, что Рафаэль там. Раф все равно вернулся довольным. Давно его в таком настроении не видел. Спасибо тебе.
– Это ему спасибо. Рафаэля можно часами слушать! – Женин пошла к следующему окну, Барт за ней.
– А как он Ллойда ловко поймал! – вспомнила Женевьева.
– Это Раф может! – довольно улыбнулся Бартоломью.
– Ты тоже хорош! Ллойд смеялся, как лихо ты внушил его старику, что тот должен купить из гирлянд.
– Лучше бы он не смеялся, а попробовал бы хоть раз в жизни своими руками что-нибудь сделать, – насмешливо парировал Барт, Рафаэль не забыл упомянуть ему вчера, с какой готовностью Ллойд увел Женни из кафе.
Еще с одним окном было покончено. Барт поднес ведро к следующему.
– Кстати, Ллойд указал на здание, Рафаэль рассказал историю строительства. Оказывается, и замок внутри переделывали в это время! Мне пришло в голову, а вдруг за новыми стенами тайник? Правда, дедушка не считает это хорошей идеей… – поделилась своими соображениями Женевьева.
– Дедушка прав, – подтвердил Барт.
Он пальцем нарисовал на еще грязном стекле план замка.
– Вот – что было до перестройки. Вот – где положили новые стены. Понимаешь? – Барт потыкал в чертеж. – Всего лишь закрыли пустоты лестничных проемов. Там физически не могло быть тайника.
– Почему? – удивилась Женни.
– Потому, что стены наружные, несущие. Во-первых, в них тайник надо устраивать сразу при закладке здания, а кто об этом думает заранее. Во-вторых, до него тяжело добираться изнутри. Основной принцип нарушен – спрятано не под рукой.
Барт представлял себе картинку целиком, Женин – нет. Поэтому она упорно отстаивала свою точку зрения. А еще, может, потому, что ей понравилась идея.
– Хорошее место. Никому в голову не придет искать там, где неудобно. Это и есть главный принцип тайников!
Она провела мокрой тряпкой по верхнему краю окна, грязные ручьи побежали вниз, замысловатыми дорожками пересекая рисунок. Женни зачарованно на них смотрела, как будто эти следы могли подсказать, где хранятся ножны Медичесов и кинжал Мединосов.
– Надо взглянуть на ваш план, – обнадежил ее Барт. – Лучше бы, конечно, вместе с Рафаэлем…
– Так ты зайдешь? Я скоро, – обрадовалась Женни.
– Не сегодня, – вздохнул Барт. – Мне уже пора к электрикам, показать им крепления для иллюминации на Центральной площади. А потом успеть бы к вечернему поезду встретить ящики с гирляндами.
– Я тоже буду на вокзале сегодня! Родители приезжают.
Они переглянулись и поняли, что речь идет об одном и том же поезде.
– Барт! – испуганно вскрикнула Женни. – Не подходи к нам на перроне! Я теперь не представляю, как мой отец отреагирует на то, что ты – Медичес.
– Конечно, – кивнул Барт.
Подмигнул, уходя:
– Не грусти! Я что-нибудь придумаю.
Женни с воодушевлением домыла последнее окно.
Вместе со стариком Оричесом на вокзал явился Ллойд. Он явно скучал. Ну не разделял он того нетерпения, что испытывали его отец и Бартоломью Медичес по поводу прибытия "Звездной пыли".
– Ты сегодня не вздумай развешивать новую гирлянду – наставлял Барта старший Оричес. – Лучше это с утра на свежую голову и при дневном свете делать.
– Хорошо, – согласился Бартоломью. – Мы только распечатаем одну коробку и включим в сеть, проверим.
– Без проверки нельзя! – обрадовался Оричес. – Съезжу с тобой.
Ллойд посмотрел на отца снисходительно, как на ребенка. Старик нашел себе новую игрушку.
– Мы точно решили разместить "Звездную пыль" над Центральной площадью? – забеспокоился Оричес-старший. – Может, лучше над улицей напротив мэрии? Там за столбы закрепить можно.
– Электрики уже одобрили крепления под крышами. Натянем проволоки. "Звездная пыль" над площадью – это будет потрясающее зрелище! – заверил его Барт.
– Не оборвется? Барт? Бартоломью!
– Что? – Барт его уже не слышал, он увидел Женни и кивнул ей.
Женни весело махнула в ответ двумя руками.
"Вот бы подойти к ней".
– Проволока не оборвется? – вернул его на землю Оричес.
– А? Нет. Электрики согласились с моим расчетом. Все будет хорошо.
Оричес начал ворчать, что гирлянды тяжелые: расчет расчетом, но как бы чего не вышло. На счастье Барта прибыл поезд. Оричес оживился. Грузчики вынули из почтового вагона тяжелые ящики и перенесли их на тележку. Барт повернул голову в сторону пассажирских вагонов. Женни висла на шее у высокого мужчины. Рядом суетилась женщина и пыталась обнять Женевьеву. Женни ни разу не посмотрела в его сторону. Барту захотелось оказаться рядом, познакомиться, порадоваться встрече.
– Так я вам не нужен? – удостоверился Ллойд.
– Подъезжай к складу, если хочешь, – ответил ему отец. – Увидишь, как выглядит.
Барт оглянулся еще раз на Женевьеву. Нет, не смотрит, не ищет его взглядом, что-то оживленно рассказывает отцу. Ну, ладно, надо убедиться, что они со стариком заказали то, что надо. А то, может, зря купились на броское название. И он пошел к грузовику за старшим Оричесом.
– Папа! – заорала Женин и бросилась отцу на шею. – Как же я соскучилась, папочка!
Она уткнулась ему носом в плечо и чуть не расплакалась.
– Правда? – крепко обнял ее отец и пожурил ревниво: – Не похоже. Не виделись целое лето, а ты даже не заехала после экспедиции!
Женин виновато засопела. Отец поцеловал ее в лоб.
– Что случилось? – он посмотрел пытливо на дочь. – Появился кто-то поважнее отца с матерью?
Женин вспыхнула.
– Это нормально. Это рано или поздно у всех случается. – Отец улыбнулся, как будто ничего необычного в этом не было, все в порядке. – Расскажешь, если захочешь.
Он перевел разговор, давая Женин опомниться.
– Как там Маленькие?
Женин с облегчением переключилась на прадедушку с прабабушкой. Жаловалась, как она испугалась и не знала, что делать, когда у прадедушки схватило сердце. Отец слушал и хмурился. Жена права. Это для Женевьевы слишком сложно, не справится, нужно теребить родственников – искать замену.
Разговаривая, они дошли до такси.
– Мой зонтик! – спохватился отец и отправился обратно на перрон.
Женин не успела ничего объяснить маме, когда, приятно улыбаясь, перед ними расшаркался Ллойд.
– Женевьева? Какими судьбами? Ллойд Оричес, – не дождался он, пока Женевьева сама представит его своей маме. – Я на машине. Вас подвезти?
– Нет, – быстро сказала Женин.
– Почему бы и нет? – улыбнулась любезному молодому человеку мама. – Женни, а ты мне не говорила, что завела себе друзей в Меланьи.
– Друзья сами появились. Против воли Женевьевы, – рассмеялся Ллойд. – Она имеет привычку ото всех убегать.
Женни покраснела, но Ллойд завел разговор на совсем отвлеченную тему. Вернулся папа с зонтиком, посмотрел подозрительно на Ллойда и на Женни. Младший Оричес вовсю расписывал, как его отец в этом году занялся иллюминацией города для праздника. Из благотворительных целей, конечно. "Жалко, что мы уедем раньше, не увидим", – вежливо заметил Мединос. "О, – огорчился Ллойд, – "Звездная пыль" обещает быть чем-то особенным!"
Женни устроилась с мамой на заднем сидении. Она положила руку отцу на плечо. Как же она соскучилась, и какая жалость, что он сел рядом с Ллойдом и слушает его болтовню. И сам что-то рассказывает.
– Приятный молодой человек, – сказала мама вслед отъехавшему автомобилю. – Чем занимается его отец?
– Каким-то бизнесом, – пожала плечами Женни.
Нельзя так даже думать, но как хорошо, что Маленькие разболелись только на следующий день. Родители за вечер все-таки успели оценить ее старания. И она смогла полночи проговорить с отцом, рассказать ему все-все-все об экспедиции доктора Родригеса. И немножко об их приключениях с Бартоломью. Пришлось назвать его Джеком Смитом. Не все сразу.
А утром дедушка расхвалил Джека, который починил стул и интересуется кинжалом и ножнами. Мама с возмущением посмотрела на уродливый стул, как ни в чем не бывало стоявший у стола. А папа пошутил, что неизвестно, чем больше интересуется этот Джек, кинжалом с ножнами или его дочкой. Женни даже не обиделась, а только рассмеялась. Она спросила у отца, как он смотрит на то, что она может встретить Медичесов и познакомиться с ними. Отец ответил, что легенда о кинжале – древняя, но не придавал бы он ей такого уж значения, в их Семье есть много других интересных историй. А от Медичесов он советует ей держаться подальше! И вот тут-то прабабушка и прадедушка пожаловались на самочувствие. Женни остаток дня провела на подхвате у мамы. А папа бегал по докторам, уговаривая их срочно посетить стариков.
На следующий день отец остался с Маленькими, а Женни сопровождала маму в аптеку. Мама выложила на прилавок толстую пачку рецептов. Женни поняла, что быстро лекарства они не получат, и вышла на улицу – на солнышко. Прислонилась к лестнице у фонарного столба.
– Привет! – спустился по лестнице Барт.
– Это и есть "Звездная пыль"? – задрала Женни голову, разглядывая гирлянду.
– Нет, что ты, – усмехнулся Барт. – Но обещаю, что это тоже будет красиво.
– Еще один здешний знакомый, Женин? – спросила мама.
Как она так быстро появилась? Женин испуганно молчала.
– Представишь молодого человека? – мама улыбалась.
Барт вопросительно посмотрел на Женевьеву, она выпалила:
– Джек Смит.
Барт поморщился. Почему-то с Маленькими это было совсем не сложно, а сейчас очень задевало. Называться Смитом было как-то неловко. Он неожиданно даже для себя спросил:
– А что если бы Женевьева подружилась с Медичесами?
Мама растерялась, прижала пакеты к груди, беспомощно посмотрела на Женин:
– ЭТО правда? – Ее осенило догадкой. – Тот вчерашний парень, он что, Медичес?
– Какой еще парень? – повернулся к Женин Барт.
– Ллойд. Мы встретили его на вокзале, – пояснила Женевьева.
– Ллойд – Оричес. – Барт насмешливо скривил губы. – Он не Медичес!
– Джек, мы спешим, – умоляюще сказала Женин. – Маленькие болеют.
Барт коснулся ее руки.
– Увидимся. – Полез было на лестницу, опомнился и пробормотал слегка опешившей от такой встречи маме: – Рад был познакомиться.
Женни летела как на крыльях, не замечая куда ступает. "Бартоломью", – льдинкой перекатывалось во рту. Как здорово было его встретить.
– Я за тобой не успеваю, – остановила ее мама. – Ты что там шепчешь?
Женни молча улыбнулась. Мама забеспокоилась.
– Кто этот странный невоспитанный Джек Смит?
Женни удивилась, неужели мама это о… Барте?
– Джек? – Сама с трудом назвала его так. – Он – замечательный. Он… всем нравится.
Глупо прозвучало. А мама, конечно, воспользовалась:.
– По нему видно. Избалован вниманием. Не люблю красавчиков. Капризные эгоисты.
– А как же Маленький дедушка? – глаза у Женни смеялись. – И это ты еще Рафаэля не видела. Вот кто – просто картинка!
Мама не ожидала возражений. Она даже не стала выяснять, кто такой Рафаэль. Она огорчилась. Неужели ее Женни купилась на внешнюю оболочку?
– Джек – грубый, – высказала она свое мнение.
– Ты его плохо знаешь! – воскликнула Женни.
– А ты хорошо?
Женни ничего не ответила. Конечно, хорошо! Ну как рассказать родителям все, чтобы они увидели, каков Барт на самом деле. Она была уверена, что он им понравится при первой же встрече, а потом она им сообщит, что вот этот славный парень – Медичес. Давайте забудем нашу старую вражду. И что вышло?
Мама решила, что это неплохой знак, что Женевьева задумалась, пускай посмотрит на свои знакомства со стороны. Молодой человек явно думает только о себе, иначе был бы полюбезнее. Они вернулись с лекарствами, а Маленькие, словно испугавшись всего этого обилия микстур и порошков, бодро затопали по дому. Внезапно выздоровели! Мама ходила следом и уговаривала принять то, что врачи прописали. Прабабушка сдалась. Прадедушка – нет. Упрямый Мединос!
– Мы видели, как развешивают иллюминацию ко Дню города, – сообщила мама. – Действительно, будет красиво. Расскажешь нам потом, Женни.
– А на осеннем карнавале ты была? – спросил папа. – Тоже, говорят, потрясающий праздник.
Женни засияла и попробовала обернуть это в свою пользу.
– А знаешь, что карнавал каждый год организовывает молодой Медичес?
Папа рассердился.
– Женевьева! Надеюсь, ты не опозоришь род Мединосов! У нас нет и не может быть ничего общего с ворами Медичесами!
Он что-то вспомнил и уже весело подал ей конверт.
– Тебе.
Женни вынула приглашение от семьи Оричесов на вечеринку по поводу дня рождения их сына Ллойда и отложила небрежно. "Не пойду". Немного погодя решила: "Там Барт будет. Схожу!"
В поезде по дороге домой родители обсуждали сложившуюся ситуацию. "Маленьким нужна более опытная сиделка, они совсем плохи", – сетовал папа. "И Женевьеву следует поскорее забрать из Меланьи, – решила мама. – Медичесы стали у нее навязчивой идеей: это было первое, о чем она спросила, вернувшись из экспедиции и пробыв всего день в город. Это то, о чем она продолжает говорить, этим же интересуются ее знакомые". "Какие знакомые?" – удивился папа. И услышал мамины впечатления о таинственном Джеке. "Хотел бы я с ним познакомиться", – пробормотал он. "А как ты думаешь, кто ей нравится? Мне она так ничего и не рассказала", – поинтересовался папа позже. "Не знаю, – вздохнула мама, – видно, что она всем нравится. Наш неопытный цыпленок, наша славная девочка". "Разве Женин может не нравиться? – усмехнулся папа. – Главное – увезти ее подальше от замка этих проклятых Медичесов".
– Ты мне ничего не сказал по поводу дня рождения, милый. Что тебе устроить в этом году? Опять пикник с друзьями? – спросила у сына Линда Оричес.
– Надоело, – вздохнул Ллойд. – Никаких идей.
Мама обняла его и потрепала по волосам.
– Вот и давай в семейном кругу. Для разнообразия.
– Пожалуй, – подумал Ллойд. – Я бы хотел пригласить одну славную девушку, но не знаю, удобно ли это, мы совсем недавно познакомились.
– Все, что хочешь, милый. Я напишу приглашение.
Деревянной статуэтки на подоконнике не было. Обидно. Женин надеялась, что они вместе с Бартом выберут подарок Ллойду. Бартоломью знает его лучше.
Отец говорил ей, что нет подарка уместнее книги. "Это для нас с тобою, папа, – смеялась она. – Не все любят читать". "Не встречал человека, который не любил хотя бы листать картинки", – заверил ее отец.
Женин зашла в книжный магазин. "Почти как у нас дома!" Защемило сердце.