– Эдриан, – осторожно вмешалась Элли. Она посмотрела на него, взглядом умоляя успокоиться. – Мы сейчас говорим не о тебе, а об Оливере Чанселлоре. Согласись, мы очень мало его знаем. Что, если… – В ее голосе послышалось страдание, жившее в ней все эти годы. – Что, если он попросит ее сделать аборт?
– Тогда я точно его убыо.
Эдриан взял руку Элли и пожал ее, с болью и сочувствием вглядываясь в глаза сестры. Они никогда не говорили Рори о беременности Эллисон и о том, что Питер потребовал сделать аборт. Рори тогда было только четырнадцать, а Элли была слишком подавлена, чтобы довериться кому-то еще, кроме брата. Он с трудом уговорил ее рассказать все тете. Элли ни за что не соглашалась на аборт, больше всего на свете желая сохранить своего ребенка, даже если бы это грозило ей смертью. Но у нее случился выкидыш. А Эдриан выместил свою безграничную ярость на смазливой роже Питера за все, через что он заставил пройти Эллисон.
Но то был Питер. А Чанс – совсем другое дело. Эдриан учился с обоими в одной школе, и трудно было себе представить более разных людей, хотя они были из одного круга.
– Ты не должна даже думать об аборте. Если Чанс не признает свое отцовство – что ж, прекрасно! Мы втроем вырастим этого ребенка. Можно подумать, что я никогда не стирал пеленок.
– О, Эдриан! – Рори снова зарыдала. – Спасибо тебе. Это так много для меня значит, хотя мне больно думать, что я разочаровала тебя.
– Не говори так. Не смей так даже думать! – Он обнял ее, крепко прижимая к своей груди, и Рори уткнулась носом в его пиратскую рубашку. Он погладил ее по голове, как делал это много раз, когда она была ребенком. Много воды утекло с тех пор, как он в последний раз осушал ее детские слезы обиды. – Вы с Элли никогда меня не разочаруете. Запомни это. – Он улыбнулся Эллисон, переставшей сдерживать слезы и растерянно вытирающей глаза носовым платком.
– Но что мне теперь делать? – Рори шмыгала носом, уткнувшись в его уже насквозь мокрую рубашку. – Мне так страшно!
Эдриан умоляюще посмотрел на Элли. Та вздохнула и вытерла слезы.
– Для начала надо пойти к доктору, чтобы убедиться, что и с тобой, и с ребенком все в порядке.
– Это нужно сделать уже сейчас? – спросила Рори, чуть успокоившись. – Ведь еще даже месяца не прошло. По-моему, рановато показываться врачу.
– Для этого никогда не бывает рано, – сказала Эллисон, взяв сестру за руку. – А что касается Чанса, то когда и как ты скажешь ему – это твое дело. А мы поддержим тебя, какое бы решение ты ни приняла.
Эдриан хотел было возразить, но умолк, встретив предупреждающий взгляд Элли.
– А пока, – разгладила Эллисон спутанные волосы сестры, – давайте подумаем, что мы скажем Чансу насчет его предложения о партнерстве. Что ты предлагаешь? – обратилась она к Рори.
– Не знаю. – Рори с трудом совладала со своими эмоциями, и ей стоило больших усилий говорить спокойным тоном, не срываясь на рыдания, клокотавшие в груди. – Какая-то часть меня рвется все сказать ему, потому что он действительно нужен мне и я не могу не думать – не надеяться, что если мы будем проводить больше времени друг с другом, он одумается и поймет, как хорошо нам вместе. И в то же время что-то во мне говорит "нет", потому что мне очень плохо и больно и хочется отомстить ему, хотя я и понимаю, что это глупо. Но я ничего не могу с этим поделать, мне кажется, если он еще когда-нибудь появится у меня на глазах с этой Пейдж, я брошу ее в залив.
– Я не виню тебя за эти чувства. – Элли сложила руки на столе. – Но, Рори, тебе стоит хорошенько обо всем подумать. Если мы возьмем Чанса в партнеры, тебе, возможно, придется часто видеться с Пейдж.
– Да, ты права. – Рори прерывисто вздохнула и немного помолчала. – Наверное, мне придется с этим смириться.
– А если Чанс женится на Пейдж? Что ты тогда сделаешь?
"Умру", – подумала Рори. Как она успела так привязаться к нему за эти несколько недель? В какой-то момент он стал дорог ей не меньше, чем Жемчужный остров. Если бы только она была так же уверена в том, что сможет завоевать его любовь, как была уверена в том, что сможет привести свое предприятие к успеху!
Но образ Чанса смутно вписывался в размытую картину ее будущего, приобретшего с сегодняшнего дня совершенно новое значение. Но что чувствовал он? Чего он испугался, проснувшись в то утро и увидев ее в своей постели? Аврора не могла ни в чем обвинить Чанса – ее чувства были еще слишком сильны, и это очень пугало ее.
Ей вдруг вспомнились слова, сказанные им во время их ссоры на пирсе: "Как бы ты ни старалась, ты не можешь заставить мир быть таким, каким ты хочешь его видеть. Энтузиазм – это хорошо, но надо иногда прислушиваться и к здравому смыслу".
Чанс был прав. Даже если ей удастся добиться его любви, нет никаких гарантий, что это действительно нужно им обоим. Да, возможно, они слишком разные. Но как она сможет жить спокойно, даже не проверив этого, даже не попробовав?
Рори посмотрела на брата с сестрой.
– Если после всего, что было у нас с ним, он все-таки останется с Пейдж и женится на ней, я найду силы смириться с этим. У меня ведь не будет другого выхода.
– Значит, ты хочешь, чтобы мы приняли его предложение? – спросила Эллисон.
– С точки зрения бизнеса, в этом есть здравый смысл, – ответила Рори. – То, что происходит между нами, относится только к нашей личной жизни, а я должна заботиться об успехе нашего предприятия. Если же, – она снова прерывисто вздохнула, сдерживая слезы, – наше положение станет чересчур щекотливым, мы выкупим долю Чанса обратно.
– Я согласен, – сказал Эдриан. – Его вклад пойдет нам на пользу. Ты что думаешь, Элли?
Эллисон неуверенно кивнула.
– Очень хорошо. – Он повернулся к Рори. – Думаю, что переговоры мне лучше взять на себя.
– Я не такая уж слабая, как ты думаешь, Эдриан, – обиженно сказала Рори.
– Я знаю, но твои эмоции в данном случае помешают тебе быть объективной. Ради блага предприятия позволь мне самому обсудить с Чансом все подробности.
– Ладно, – кивнула Рори, внезапно почувствовав себя слишком усталой, чтобы спорить.
Чанс до сих пор не мог понять, что подвигло его на такое решение – стать партнером Сен-Клеров, и, что еще любопытнее, почему они согласились. Никто из них, похоже, не выражал особых восторгов по поводу соглашения. В тот день, когда они встретились у нотариуса, Эдриан и Эллисон вели себя достаточно дружелюбно, но сдержанно. Что касается Авроры, она казалась такой обеспокоенной, что он не удивился бы, если бы она в самый последний момент отказалась подписывать договор. Но она не отказалась. Они подписали бумаги, Чанс передал им чек на внушительную сумму, и дело было сделано.
В субботу утром, проезжая по мосту, ведущему на остров, он размышлял об этом. Он имел достаточно смутное представление, в каких отношениях они находились теперь с Авророй. Ему хотелось бы вернуть ту дружбу, которая объединяла их во время работы над проектом, исключая, конечно, физическое влечение. В той дружбе было что-то доброе, веселое, что, возможно, и послужило причиной для его столь неожиданного решения вложить деньги в их рискованное предприятие.
Кроме того, Чанс хотел участвовать в проекте, вместо того чтобы слушать банковские сплетни по поводу взлетов и падений предприятия Сен-Клеров. Строить свое дело с нуля было для него ново и интересно. Это был вызов – всему миру и самому себе. А ему редко приходилось в жизни доказывать кому – либо, даже себе, собственную состоятельность.
Когда вдалеке показался дом, его сердце забилось чаще. Испытание, которое он сам для себя выбрал, было не из легких.
Он отыскал свободное место среди множества грузовых автомобилей, заполонивших небольшую парковочную площадку с тыльной стороны дома, невидной с пристани. Сегодня была суббота, в полдень ожидалась на ленч новая группа посетителей, которым, само собой, не приглянулся бы вид строительной техники и шедших здесь полным ходом работ по реконструкции.
Прихватив коробку, лежавшую рядом с ним на сиденье, Чанс направился к парадной двери. В доме была и задняя дверь, но он предпочел первый раз войти в дом в своей новой роли совладельца с парадного входа, покраска фасада была почти закончена – сочный цвет красного вина выгодно оттенял нежно-розовый гранит стен. Внешняя реставрация была почти завершена. Внутри же картина была иной.
В центральном холле, пронзительно визжа, работала пила, непрерывным потоком выпуская на свет доски, сразу же разносимые в различных направлениях. Весь дом напоминал огромный и нестройный оркестр. Отовсюду вразнобой доносился стук молотков, и Чанс, закрыв руками уши, поспешно скрылся в задней части дома. Он нашел Эдриана в кухне, тот помогал одному из рабочих устанавливать новую вытяжную трубу.
– Оборудование уже доставили? – спросил Чанс.
– Нет еще. – Эдриан, напрягаясь, удерживал на месте тяжелый медный колпак, пока рабочий закреплял его в кирпичной стене.
– Давай я тебе помогу, – предложил Чанс и, положив свою коробку на стол, взялся за другой конец вытяжки.
– Спасибо. – Эдриан с любопытством посмотрел на Чанса, словно его удивило, какую часть веса тот сразу взял на себя. – Я слышал, что какой-то мясной ресторан тоже хотел купить себе такую красавицу, но у них не хватило духу. – Когда вытяжка была закреплена, Эдриан отступил на шаг назад, отряхивая руки от пыли. – Правда, она прекрасна?
– Как сказать. Сколько она стоит? – спросил Чанс, заранее сжавшись в ожидании ответа.
Эдриан рассмеялся.
– Лучше тебе не знать.
– Действительно. Я закрою глаза, когда буду просматривать расходы.
– А что у тебя в коробке?
– Сюрприз для Авроры. – Чансу не терпелось увидеть ее реакцию, когда он вручит ей коробку. – Она ведь будет здесь во время ленча?
– Вообще-то они с Элли сейчас в подвале – обдумывают план перестройки нашего жилища.
– Я считал, что они обе работают по субботам. – Эдриан пожал плечами.
– Элли пригрозила, что уволится, если ей не будут давать отгулы по уик-эндам. А Рори уговорила Бобби ненадолго ее отпустить.
– Да? Просто удивительно, что он согласился.
– У него не было выбора, – сказал Эдриан. – Рори плохо себя почувствовала, и ее укачивало на катере. А ему совсем ни к чему, чтобы экскурсовод то и дело перевешивался через перила облегчить желудок.
– Она заболела? Что с ней? Это серьезно? – Чанс вспомнил, какой бледной и усталой она выглядела у нотариуса.
– Она заявляет, что просто подхватила грипп.
– Тогда что она делает здесь? Она должна лежать дома в постели.
– Можешь сам ей об этом сказать. Они с Элли внизу – прямо по этой лестнице.
С коробкой в руках Чанс стал спускаться в подвал по узкой боковой лестнице и, еще не дойдя донизу, услышал голоса сестер.
– Извини, Рори, но я никак не могу представить, каким образом мы уместим здесь четвертую спальню, – говорила Эллисон.
– Ну, она будет небольшая. Вот здесь, я покажу тебе.
Чанс остановился на последней ступеньке и замер от неожиданности. Недавно еще темные катакомбы подвала превратились в огромный пустой зал, где не оставили ничего, кроме пола и толстых балок, поддерживающих потолок. Солнечный свет проникал через высоко расположенные окна, освещая пыльные разводы на стенах и полу. Сестры стояли, склонившись над чертежом, разложенным на широкой фанерной раме, которая напоминала основу для кухонного стола. Чанс невольно залюбовался соблазнительным видом длинных ног Рори, как всегда во всей своей красе представленных его ненасытному взгляду благодаря коротеньким шортикам.
– Смотри. – Рори указала на какую-то точку на чертеже, а потом обвела руками предполагаемую часть пространства. – Вот это кухня. – Затем она махнула рукой за спину – к лестнице, где стоял Чанс. – Там гостиная и столовая. Комната Эдриана – вон в том углу, там его ванная, потом твоя комната. – Она взяла карандаш и стала что-то записывать, не переставая объяснять. – Так что если мы уберем одну ванную комнату – ведь нам с тобой хватит одной на двоих, – затем сдвинем чуть-чуть мою комнату вот сюда, в этом углу у нас останется достаточно места для детс… – Она осеклась, резко повернувшись и увидев его. – Чанс!
Эллисон тоже обернулась.
– Доброе утро, – сказал он, удивляясь, почему у них такой испуганный вид. Он же сказал им, что придет сегодня помочь. – Это чертежи комнат подвального этажа?
– Мм… Да, – ответила Аврора, к его облегчению, совсем не бледная и не измученная. Напротив, ее щеки порозовели, а глаза снова светились энергией.
– Можно посмотреть? – Он спустился со ступеньки и направился к ним.
– Нет! Не надо! – Аврора быстро свернула листы и прижала к груди. – Ты не можешь, потому что… – Она посмотрела на сестру.
– Они еще не закончены, – помогла ей Эллисон.
– Ну да, – подтвердила Рори. – Они не готовы. Пока.
– А, – протянул Чанс, расстроенный еще одним свидетельством того, что здесь не слишком рады новому партнеру. – Я встретил Эдриана наверху. Он сказал, что ты плохо себя чувствуешь.
– Живот немного болит, вот и все. – Она отвела глаза. – Но я в порядке, по крайней мере стоя на суше.
– Надеюсь, ты скоро поправишься.
– Спасибо.
Ощущая некоторую неловкость от своего присутствия здесь, Чанс посмотрел по сторонам.
– Ух ты, как стало просторно!
Аврора отвернулась, не зная, куда положить чертежи. Ее тяготила напряженность, возникшая между ними с той ночи. Если бы только Чанс нашел нужные слова и вернул то чувство необычайной легкости и удовольствия от общения друг с другом, которое они потеряли! Эллисон, наблюдавшая за ними, прервала затянувшееся молчание:
– Кроме опорных балок, здесь не было ничего стоящего, так что мы решили сначала все разломать.
– Хорошая идея, – рассеянно сказал Чанс. Должен ли он извиниться перед Авророй за то, что позволил себе поддаться соблазну? Если бы он сделал это, извинение не имело бы никакого значения, потому что он ни о чем не жалел. Он не променял бы ту ночь ни на что другое, разве что на возможность снова увидеть Рори веселой и счастливой, сбросив эту непонятную тяжесть, терзавшую ее.
– А что в коробке? – спросила Эллисон.
Он посмотрел на коробку, которую все еще держал в руках.
– Это сюрприз для Авроры.
– Что ж, – сказала Эллисон. – Мне, пожалуй, надо пойти посмотреть, не нужна ли Эдриану помощь. Катер будет здесь через час.
– Подожди, – остановила ее Рори и сунула ей в руки чертежи. – Заберешь это с собой?
– Конечно, – сказала Эллисон, поднимаясь вверх по лестнице.
Ее шаги затихли наверху, и они остались одни. Чанс в нерешительности смотрел то на Аврору, то на пустую лестницу, не решаясь ничего предпринять и перебирая в уме тысячи возможностей, представлявшихся ему, когда он вспоминал ее тело, гибко и страстно двигавшееся в его объятиях. Безумный порыв страсти вдруг охватил его, сковывая разум.
Аврора покраснела и подумала, что способна читать его мысли.
– Ну, – кивнула она в сторону коробки, – и что у тебя там?
– Офис, – улыбнулся он.
– Что?
– Поскольку все еще не устроено и мы не можем открыть настоящий офис, я принес тебе переносной вариант. – Он подошел к стоявшим рядом пилильным козлам, поперек которых лежала широкая доска, поставил на пол коробку и аккуратно вынул из нее небольшой портативный компьютер.
– О, Чанс, – смягчилась Рори.
– Теперь ты сможешь работать в любое время. – Он раскрыл ноутбук.
– Я думала, бухгалтерию будешь вести ты, – сказала она, не отрывая восхищенных глаз от экрана, на котором вдруг высветились какие-то надписи.
– Компьютер позволяет делать очень многое – не только вести расчеты. Ты сможешь сама печатать приглашения, писать письма, искать нужную информацию в Интернете.
– Правда? Я смогу сама печатать приглашения, не полагаясь на типографию?
– Конечно. – Покрутив ролик, заменяющий здесь мышь, Чанс открыл программу. – Ты знаешь, я даже пошел дальше и купил тебе программу графического редактора, которую мне порекомендовал консультант.
– Ты покажешь мне, как ею пользоваться?
– Я бы с удовольствием, – рассмеялся он, – но я совершенно беспомощен во всем, что касается рисования и черчения. И еще, поскольку ты не очень любишь книги… – Он снова наклонился к коробке и вытащил маленький пластмассовый футляр. – Я принес тебе еще одну программу.
– Что это?
– Виртуальный учебник.
Чанс вставил диск в устройство. На экране появился фильм, и заиграла веселая музыка. Голос диктора приветствовал их в увлекательном мире дизайна и пообещал, что все в этом мире покажется им простым и доступным благодаря этой самой современной учебной программе.
Чанс наблюдал за Авророй, во все глаза смотревшей на экран. Казалось, можно было увидеть, как мысли стремительно проносятся в ее золотой головке.
– Боже мой, – прошептала она, – ведь это действительно очень просто.
– Для тебя, может быть, и просто, – усмехнулся Чане. – Лично я предпочитаю рисовать по клеточкам.
– Здесь есть такая функция, и ты можешь ею пользоваться, – рассмеялась Рори.
– Нет, у каждого есть сильные и слабые стороны. И дизайн, – кивнул он в сторону монитора, – это не мой конек.
– Значит, мы сможем составить хорошую команду, как ты думаешь?
Она смотрела на него, и ее глаза светились счастьем, которое он так мечтал увидеть вновь. Эти прекрасные голубые глаза проникали в самую глубину его сердца, заставляя его сжиматься от боли и трепетать от радости. Взгляд Чанса скользнул к ее губам, и улыбка Рори растаяла, словно она почувствовала, как желание охватывает его, тянет к ней.
Если поцеловать ее еще хотя бы раз, в последний раз, может быть, боль пройдет? Может быть, тогда эта безумная страсть перестанет мучить его?
Только один поцелуй…
– Чанс! – послышался сверху женский голос. – Ты здесь? – Он вздрогнул от неожиданности, прислушиваясь к шагам на лестнице. Повернувшись, он не поверил своим глазам.
– Пейдж!
Глава 15
Злость и чувство вины боролись в душе Рори, когда она смотрела на Пейдж, такую свежую, цветущую и элегантную. На ней была прозрачная накидка цвета морской волны и белое бикини, наверняка из самого дорогого бутика города. Даже туфли были подобраны в тон – нежно-голубые с изящными золотыми якорьками. Светлые волосы были забраны в пучок белой заколкой, украшенной кружевами и жемчужинами.
– Я знаю, что мы должны были встретиться с тобой только вечером, – мягко сказала Пейдж, – но мы с папой проходили мимо на лодке, и я решила зайти и посмотреть, как у вас идут дела. Я надеюсь, ты не против?
– Конечно, нет, – сказал Чанс. – А твой отец здесь?
– Он наверху разговаривает с подрядчиком по поводу какого-то своего проекта по строительству.
Подойдя к нему, она подставила щеку для поцелуя, и крупный бриллиант сверкнул в ее изящном ушке. Рори отвернулась, но ей все равно было видно, как Чанс наклонился, чтобы исполнить свою обязанность.
– Аврора, – сказал он, поцеловав нарумяненную щечку своей девушки, – у вас найдется место для Пейдж и ее отца, где они могли бы перекусить?