- Ты ведешь себя не как зеленый юнец, а как фанатик общего дела. - Ева встала из-за стола. - Нам надо все разложить по своим местам на складе.
Дверь распахнулась без стука, с порога ей широко улыбался Беннет:
- Они сказали, что ты здесь и что кипишь от злости и рычишь на всех.
- Пока еще не рычу, но скоро буду. - Ева пошла навстречу, обняла Беннета. Потом представила: - Принц Беннет. Расс Тальбот.
Расс, видимо, заколебался, не зная, протянуть ли руку, поклониться или просто принять достойную позу и ждать, что последует дальше.
- Увы, не имею понятия, как надо приветствовать принцев, - сказал он.
- Нам просто говорят "Здравствуйте", - ответил Беннет и повернулся к Еве: - Мне так жаль, что не мог вчера быть на встрече с труппой и на банкете.
- Что ж, ты упустил возможность познакомиться с большим количеством красивых актрис. - Ева взяла со стола ежедневник.
Беннет ухмыльнулся Рассу:
- Там действительно было много красивых?
- Достаточно.
- Всегда мог положиться на Еву. Но сейчас я явился, чтобы тебя отсюда увезти.
- Ладно. - Ева уже отвлеклась на расписание. - Приходи через два часа.
- Через два часа?
- Нет, лучше через три.
- Ты загонишь себя.
- Ты меня плохо знаешь. - Она засмеялась, взяла Беннета за руку и проводила до двери. - Я еще и не приступала к работе. Послушай, давай лучше, - она взглянула на часы, - в пять тридцать?
- Хорошо. Но я…
- Если не предпочитаешь помогать распаковывать ящики.
- Лучше вернусь потом. - Беннет быстро ее поцеловал и кивнул актеру: - Рад был познакомиться, Тальбот.
Глядя принцу вслед, Тальбот сказал:
- Впервые вижу, как королевская особа спасается бегством! - И добавил: - Он не похож на брата.
Ева покачала головой:
- Бен другой.
- Он популярен у желтой прессы.
Она засмеялась:
- Бен и сам охотно с этим согласится.
- О, я не хотел влезать в чужие дела, - Расс засунул руки в карманы, - просто любопытно, у нас в Нью-Джерси не увидишь принцев, и я не привык к такому общению. Но вижу, ты с ним дружишь.
- Они тоже люди, хотя и не обычные, но очень хорошие люди, и ты сам убедишься в этом в ближайшее время.
Ева открыла дверь кладовой и ахнула. Расс заглянул ей через плечо и увидел груду ящиков и чемоданов.
- Здесь нужна помощь.
- Иди пригласи рабочих. А я пока начну. - Она засучила рукава.
Примерно через три часа Ева знала положение вещей и составила план действий. С помощью Расса и сценических рабочих она рассортировала вещи так, чтобы можно было брать их по мере надобности. Она таскала ящики наравне с мужчинами. После двадцати минут совместной работы Расс перестал говорить: "Не поднимай это, поставь на место, не трогай". Он уже понял, что она очень сильная и выносливая. К пяти часам Ева была потной, грязной, но довольной.
- Расс, иди домой. - Она прислонилась к полке. Хотелось пить, она мечтала о стакане холодного освежающего напитка.
- А ты?
- Не хочу, чтобы мои актеры выглядели изнеможденными и не могли играть. - Ева вытерла лицо ладонью. - Ты очень помог. Остальное мы закончим с бригадой.
Расс тоже вытер пот со лба рукавом и восхищенно посмотрел на нее:
- Не знаю ни одного продюсера, который не побоялся бы запачкать руки.
- Все, Расс, - прекратила разговор Ева. - Завтра в десять, и чтобы был свежий и красивый.
- Слушаюсь, мадам. Что передать остальным?
- То же самое. Пусть вечером отдыхают, но никакого похмелья утром я не потерплю.
- Приму к сведению. Не надорвись.
Расс ушел, а Ева обвела взглядом складские полки и решила, что сделала все, что могла. Подвинула последнюю коробку с лампами от прохода и в это время услышала сзади шаги. Не оборачиваясь, она вынула из кармана ключи и протянула их:
- Отдай это Гарри, они ему завтра понадобятся.
- Я бы с удовольствием, если бы знал, кто такой Гарри и где его найти.
- Ой. - Она оглянулась и увидела Алекса.
В спортивной рубашке, модных брюках и сверкающих ботинках. Волосы идеально причесаны. Ева сразу ощутила себя мешком для мусора.
- Я думала, это кто-то из рабочих.
- Нет. - Он отдал ей ключи. - Ева, вы что, двигали здесь эти ящики?
- Просто помогала тут кое-что распаковать и рассортировать. - Она спрятала за спину грязные руки. - То есть помогала организовать работу.
- И поднимали тяжести, чего нельзя делать женщине. Тем более такой миниатюрной.
Еве было приятно сочувствие Александра, и она сразу оттаяла. Действительно, кажется, она перестаралась, мышцы спины болели.
- Я должна была помочь.
- Но зачем? Если вам нужна помощь, стоило только сказать.
- Мы справимся, спасибо. Тем более худшее позади. - Она вытерла руки о грязную майку. - Я не знала, что вы придете сюда. Разве утром остались невыясненные вопросы?
Александр приблизился почти вплотную, и Ева прислонилась спиной к полкам, спрятав руки за спину.
- Я пришел не по делу.
- Тогда, - она облизнула пересохшие губы, - я должна отнести Гарри ключи и привести себя в порядок. Скоро придет Беннет.
Она направилась к выходу, но Александр загородил ей путь:
- Беннет занят. Я приехал отвезти вас домой.
- В этом нет необходимости. - Она попыталась безуспешно его обойти. - Беннет сам предложил. Я не рассчитываю, что меня станут все время отвозить, я здесь надолго, и взять машину напрокат будет нетрудно.
Ева стеснялась своего вида, не понимая, что для Александра она пахла медом, разогретым на солнце, который так хотелось попробовать.
- Вы возражаете против того, чтобы я вас отвез?
- Нет, конечно. - Она попыталась снова обойти его, но споткнулась о ящик. - Вы мешаете пройти.
- Да, и делаю это сознательно. - Он кончиками пальцев провел по ее щеке. - У вас здесь грязь.
- Я знаю, мне надо помыться. Так что не ждите меня, я могу потом доехать и на такси.
- Я подожду. Удивительно, как вы умудряетесь выглядеть красивой даже в таком виде, - он дотронулся до ее губ, - и очень сексуальной.
- Алекс. Александр, не знаю, почему вы решили…
- Лучше бы вы этого не делали.
- Не делала чего?
- Не пытались меня соблазнить.
- Даже и не собиралась.
- Не будьте смешной.
Она вновь сделала попытку уйти и вновь безуспешно. Отчего не на шутку растерялась.
- Послушайте, ведь я вам даже не нравлюсь… - Его глаза были теперь непроницаемо черными, и она тонула в их глубине, не в силах оторваться, как от вида из своего окна. - Но я всегда… всегда думала… - Окончательно сбившись, она замолчала.
- Не замечал раньше у вас косноязычия.
- Я просто очень нервничаю. Это вы меня такой делаете.
- Знаю и принимаю как вознаграждение.
- Но только мне это не нравится.
Она уже не протестовала, когда он приблизил губы к ее губам, и ее руки бессильно повисли вдоль тела.
На этот раз поцелуй не был требовательным, его губы были нежными и мягкими.
Она была абсолютно покорной, а он не делал попытки обнять ее.
Он испытывал торжество - по тому, как запрокинулась ее голова, по смиренному выражению ее лица, по полураскрытым в ожидании поцелуя губам он понял, что она сейчас полностью в его власти. Неожиданно захотелось быть с ней нежной, защищать, оберегать, а не воспользоваться ее минутной слабостью. Он мягко произнес:
- Идите умойтесь, - и отступил, давая ей дорогу.
Она пулей вылетела со склада, не соблюдая этикета и приличий.
Ева взглянула на себя в зеркало, оказавшись в одной из гримерных за кулисами. Она окончательно сделала из себя идиотку, и пора было это прекратить. По какой-то неведомой причине он играл с ней в игру, смысл которой оставался для нее скрытым. Но она не собирается ему подыгрывать и вновь оказаться в нелепом положении. Она со многим готова мириться, но это уже слишком. Где та независимая женщина, которой она всегда была, где ее гордость тем, чего она добилась в жизни благодаря целеустремленности и твердости характера. Она все больше превращалась в какую-то слабоумную, путалась в словах, не могла ясно выражать мысли. Что-то растерянно мямлила, готова была сдаться на его милость. Она пасует перед ним, у нее начинают трястись колени, а он спокойно наблюдает и ждет, чтобы превратить ее в свою игрушку, покорную бессловесную любовницу! Игрушку для постели!
Она уже не отрицала, что именно о нем грезила и мечтала все эти годы. Может быть, именно потому, что ее с самого начала задевали его пренебрежительность и явное превосходство.
Ева яростно намылила руки в третий раз. Ее беда в том, что она начала вдруг думать о нем как о мужчине, как о возлюбленном, а надо было держать дистанцию и даже в мыслях называть "ваше королевское высочество". Высокомерный и холодный тип.
Но как только она оказывалась в его объятиях и его теплые губы прикасались к ее губам, все ее самолюбие и гордость исчезали, уступая место страсти. Но зачем ему это? Она засунула щетку для волос обратно в сумку. Такие отношения совершенно несвойственны ни его, ни ее натуре. Если бы она писала сценарий, где главная роль отводилась Александру, то подобные сцены, которые произошли между ними на ферме и около окна ее комнаты, никак не могли бы быть включены в него. Потому что никто бы не поверил в них.
Но почему она не поговорит с ним откровенно? Не задаст свои вопросы прямо? Чем больше Ева думала над этим, тем разумнее казалась идея. Дипломат и деловая женщина. В сторону любовные страсти. Задаст вопрос в лоб и посмотрит на его реакцию. Когда он находится на расстоянии, а не рядом. И довольная принятым решением, она вышла в коридор, где ее ждал Александр.
- Так намного лучше, - заметил он добродушно и, прежде чем она смогла возразить, взял ее под руку и повел к выходу.
- Благодарю. Нам надо поговорить.
- Хорошая идея. - Он открыл перед ней дверь, и они вышли из театра. - Можем немного прокатиться перед тем, как вернуться домой.
- Это не обязательно. Разговор не займет много времени.
- Но я думаю, что вам не помешает подышать свежим воздухом после целого дня, проведенного взаперти. - Он открыл дверцу серо-стального "мерседеса".
- Это что? - Ева остановилась.
- Мой автомобиль.
- Без водителя?
- Вы хотите проверить мои права? - Александр улыбнулся, увидев, что она колеблется. - Ева, вы боитесь оставаться со мной наедине?
- Разумеется, нет. - Она попыталась возмутиться, а сама беспомощно оглянулась. Два огромных телохранителя с каменными лицами стояли поодаль. - Тем более что вы все равно никогда не остаетесь один.
Он проследил за ее взглядом, и в его глазах промелькнула тень.
- К сожалению, некоторые вещи неподвластны нам.
Она поняла по сдержанному тону, что он испытывает неловкость, но не может изменить ситуацию.
- Вам ненавистно такое положение вещей, - догадалась Ева.
Александр выглядел удивленным, ему казалось, что он тщательно скрывал свое недовольство.
- Нет смысла ненавидеть неизбежность, то, что продиктовано необходимостью. - Он подождал, пока она сядет, захлопнул за ней дверцу и, не взглянув в сторону телохранителей, обогнул капот и сел на место водителя. - Пристегните ремень, - посоветовал он перед тем, как завести двигатель.
- О! - спохватилась Ева, потому что мысленно уже репетировала свою речь. - Мне всегда нравились и город, и окрестности Кордины. - Она решила быть по-светски любезной, усыпить его беспечностью и потом неожиданно, прямо в лоб задать свои вопросы. - Ваш город очень красив и своеобразен. Никаких небоскребов и стеклянных коробок.
- Но мы все-таки стараемся идти в ногу со временем. - "Мерседес" тем временем влился в неторопливый трафик. - Не мешало бы, конечно, увеличить поток туристов, но для этого придется переделать старые отели в курортные.
- О, нет, - Ева разглядывала город из окна, - не стоит нарушать эту красоту!
- И это говорит дочь строительного магната?
- То, что строил и строит папа, идет на благо Хьюстону, но это совсем другое дело. Хьюстон - типично американский город, а Кордину не стоит портить небоскребами.
- Но в Национальном совете есть люди, которые лоббируют строительство и приводят веские доводы в его пользу.
- Они не правы. И ваш отец не захочет. А как вы поступите, когда придет ваш черед властвовать? Вы ведь не позволите им уродовать природу и устраивать здесь каменоломни?
- Нет, не позволю. - Александр свернул в сторону моря. - Некоторые вещи нельзя менять, и дворец должен оставаться самой высокой точкой в городе, пока у власти Биссеты.
- Это говорит ваше эго?
- Нет, это гены предков. Наследственность.
- Мы с вами такие разные, - сказала Ева задумчиво. - Говоря о наследственности, вы имеете в виду сотни лет традиций и ответственность перед государством. При слове "наследство" я думаю об отце и его бизнесе и той головной боли, которая неизбежно меня ждет. Или наследство - это ваза Фаберже моей матери. Наследство для меня и для большинства американцев - это нечто осязаемое. В вашем понимании это связано с семейными обязательствами.
Александр промолчал. Ева не знала, как глубоко ее слова затронули его.
- Вы понимаете все гораздо тоньше, чем я думал.
Она бросила на него быстрый взгляд и, решив, что настал подходящий момент, тихо спросила:
- Почему вы так поступаете?
- Как именно?
- Вы приходите ко мне в театр, везете меня на прогулку. Вы настойчиво добиваетесь остаться со мной наедине и целуете.
Он выбрал подходящее место у каменной дамбы, чтобы остановиться.
- Хотите ответа? Таково мое желание.
- Но раньше вы этого не хотели.
Он выключил двигатель, положил в карман ключи от зажигания.
- Я хотел этого с того первого дня, как вас увидел. Может, пройдемся по берегу?
Ева сидела неподвижно, не зная, как понимать то, что только что услышала. Александр вышел из машины и открыл для нее дверцу:
- Теперь надо отстегнуть ремень, чтобы выйти.
- Зачем же?
- Но невозможно гулять по берегу, оставаясь пристегнутой.
Ева с трудом справилась с застежкой и вышла из машины.
- Зачем это все? Вы редко смотрели в мою сторону и всегда с хмурым неодобрением.
- Я всегда смотрел на вас.
Александр взял ее за руку и повел по песчаному пляжу. Ее пальцы были напряжены, как будто она хотела вырваться, но он не обращал на это внимания. Ему было легче, когда она становилась колючей, сопротивлялась и спорила. Потому что последний раз ее покорность и готовность уступить напугали его.
- Мне больше нравится пляж по вечерам, когда туристы исчезают, чтобы переодеться к ужину.
- Это абсурд. - Она говорила о другом.
Лицо Александра осветила улыбка, делавшая его неотразимым.
- Что именно? Предпочитать пустой пляж?
- Я хочу, чтобы вы перестали искажать смысл сказанного мною. - Она высвободила руку и пошла на некотором расстоянии от него. - Не понимаю, что за игру вы затеяли со мной.
- А что бы вы предпочли? - Он, кажется, был вполне доволен собой и наслаждался ее смущением.
- Но, Александр, я прекрасно помню, что вы никогда не смотрели на меня, как вы говорите. Я это знаю… - Она запнулась, потому что чуть не проговорилась, что сама все время смотрела в его сторону.
- Откуда вы знаете?
- Не важно. - Она жестом закрыла тему и пошла к воде. - Не понимаю, почему вы вдруг нашли меня привлекательной. Или доступной? Как вам угодно.
- Да, я нашел вас сексуально привлекательной, и это произошло давно. - Он положил руку ей на плечо и повернул к себе. Солнце уже начало клониться к горизонту, золотые лучи освещали белый остывший песок. - Не важно, что я испытывал, могу только сказать, что сейчас понял, что это чувство гораздо шире, чем просто желание.
Она вздрогнула и обхватила себя руками, как будто ей вдруг стало холодно. Ее глаза сейчас были синими, в цвет моря, только в отличие от его спокойной глади в их глубине отражалось смятение.
- Вы привыкли поступать, как вам заблагорассудится, ведь вы принц и наследник. Но я не собираюсь становиться вашей прихотью.
Ветерок с моря разметал ее черные волосы, она посмотрела на него. Взгляд ее был необыкновенный. И он вдруг забыл обо всем на свете - что за ними издалека наблюдают телохранители, что они находятся на пляже, на виду - и с необычной горячностью признался:
- Вы правы, именно потому, что я наследный принц, мне трудно, иногда почти невозможно поступать по собственному желанию. И чем сильнее оно становится, тем труднее получить желаемое. Возникают препятствия в виде условностей и долга, особенно когда дело касается женщины.
- Тем более американки? - Напрасно она спросила. Легче просто принять все на слово, согласиться на любые условия, принять его в свои объятия и в свое сердце. Но она не могла остановиться. - Тем более занятой в театральном бизнесе. Без титулов и королевской родословной. Гораздо легче найти титулованную аристократку из Европы.
- Да, это так. - Александр увидел в ее глазах, что, согласившись, причинил ей боль, и все-таки продолжил: - Если я свяжу мое имя с вашим, это вызовет бурю разногласий в Национальном совете и среди влиятельных людей, они предпочитают, чтобы я женился на женщине, которая подойдет наследному принцу, с титулом и соответствующим происхождением.
- Я поняла. - Ева отвела его руку от своего лица. - И поэтому вы решили, что в таком случае будет уместнее интрижка. Ее вам простят.
Лицо Александра изменилось, приобрело жесткое выражение. Глядя на него сейчас, трудно было представить, что оно может быть нежным.
- Я, кажется, еще не просил вас соглашаться на тайную связь.
- Нет, вы еще до этого не дошли. - Слезы были близко, но от нанесенного оскорбления сразу высохли. К Еве вернулось чувство гордости. - Я благодарна за предложение, но вынуждена отказаться. Я не собираюсь идти ни на какие компромиссы, и если сплю с мужчиной, то не собираюсь этого скрывать. Мне нечего стыдиться, мой роман, или связь, как угодно назовите, будет открытым.
- Я это уже понял.
Она развернулась, чтобы уйти, но его слова ее остановили.
- Что вы имеете в виду?
- Вы не скрывали романтической связи с моим братом. - Глаза его потемнели и стали жесткими. - Стыда вы тоже не испытывали.
Она сначала не поняла, потом ее озарило. Так вот в чем дело. Ее охватила ярость, и от этого она сразу стала сама собой. Такое положение вещей ее устраивало больше. Обыкновенное соперничество и зависть к младшему брату. И банальное мужское любопытство - узнать, чем она привлекла брата.
- Так вы сочли, что теперь пришла ваша очередь узнать причину всей этой шумихи, поднятой вокруг нас с Беннетом?
Его взгляд стал угрожающим.
- Осторожнее, Ева.
Но она уже перешла грань благоразумия.