- О да, конечно, - с сарказмом согласилась Джун. - Меня-то кто предупредил?
И тут же устыдилась своей резкости, покаянно погладила изуродованную артритом руку матери.
- Извини, мама. Не обращай внимания. Я просто устала.
- И все же ты должна знать правду, - объявила миссис Фоулер, обеспокоенно глядя на дочь. - Понимаешь, все дело в Эрике. Он потерял работу.
- Господи, опять! - простонала Джун.
- Ничего не поделаешь. - Мать вздохнула. - Понимаешь, из кассы пропали кое-какие деньги, и, хотя Эрик клянется, что он здесь ни при чем, кто-то на прошлой неделе видел его на скачках и…
Она осеклась, но Джун и так все поняла. Эрик был неисправимым игроком, и не в первый раз уже ее мать тратила свои и без того скромные сбережения, чтобы покрыть его грешки.
- Но почему Майки сказал, что они теперь будут жить здесь? - мягко спросила она, - Это ты так решила?
- По правде говоря, ничего другого мне не пришло в голову, - неохотно призналась миссис Фоулер. - Теперь Эрмина будет просто не в состоянии выплачивать проценты по закладной на дом.
- Но ведь Эрик когда-нибудь найдет другую работу?
- Надеюсь. Похоже, на сей раз урок пошел ему впрок. Все зависит от того, как обернется судебное разбирательство.
- Неужели они передадут дело в суд?!
- Вполне возможно, - с горечью призналась мать. - И даже если этого не случится, не могу же я бросить их на произвол судьбы, верно?
- Верно. Итак, - сказала Джун негромко, что же теперь делать мне?
- Решай сама. Это твой дом, и, если захочешь здесь остаться, оставайся. Но… - мать замялась, - я ведь давно уже поняла, что главной причиной твоей болезни было переутомление.
День изо дня ездить в Манчестер на работу, а по вечерам подрабатывать уборщицей - кто такое выдержит?
- И что же ты предлагаешь? - со вздохом спросила Джун.
- Ох, не знаю… - Миссис Фоулер смешалась. - Я ведь не могу решать за тебя, но мне кажется, что ты была гораздо счастливее, когда жила одна, в Манчестере.
Джун прерывисто вздохнула. Она знала, что к этому идет, - с той минуты, когда Майки выпалил ошеломляющую новость. Самое смешное, что до поездки во Францию Джун и впрямь втайне мечтала жить отдельно. Теперь же ей хотелось одного: остаться в Хадфилде и ухаживать за матерью. Она подумывала даже оставить работу в магазине и подыскать местечко поближе к дому, но теперь, похоже, эти планы пошли прахом. Джун знала, что с Эрминой и с ее мужем не уживется - ее отношения с зятем всегда оставляли желать лучшего.
Джун поняла и еще кое-что: ни за что на свете она не станет делиться с матерью своими мыслями.
- Ты, пожалуй, права, мама, - сказала она, вымучив улыбку. - Да, такой выход будет наилучшим со всех точек зрения.
В конце концов, Эрмина тоже любит маму, рассудила Джун. И с какой стати я всегда считала, что лишь я одна способна быть для матери поддержкой и опорой?
- Ты уверена? - осторожно спросила миссис Фоулер. - Ты ведь так и не сказала мне, почему вернулась раньше срока. У Синтии что-то случилось?
Джун подавила истерический смешок.
- Нет, ничего. Все в порядке. Просто.., мне стало скучно, вот и все. Знаешь, в Сен-Рафаэле совершенно нечем себя занять.
Глава 15
Через две недели Джун переехала в симпатичную квартирку на окраине Манчестера.
Несмотря ни на что, переезд в конце концов пошел ей на пользу. Занятая делами, она хоть как-то смогла отвлечься от невеселых мыслей.
И, хотя жизнь ее пока не вернулась в прежнюю колею, хлопоты с поисками квартиры и переездом внесли небольшое разнообразие.
Владелец магазина обрадовался возвращению Джун, но все же настоял, чтобы она отдохнула еще пару недель, прежде чем приступит к работе.
- Не хотите же вы опять свалиться только потому, что не отдохнули как следует? - сказал он, и на его лице, обманчиво моложавом, отразилось искреннее беспокойство.
Мистеру Майлзу было за шестьдесят, но обычно он обращался с Джун так, точно это она была хрупкой, преклонных лет дамой.
Что ж. Господь свидетель - она и вправду ощущала себя сейчас гораздо старше этого славного человека.., но сама мысль о двух неделях праздности, бесцельных походов по магазинам и визитов в Хадфилд наполняла Джун неподдельным ужасом. Она-то надеялась, что возвращение к любимой работе поможет ей окончательно забыться.
Между тем семейство Эрмины окончательно обосновалось в доме миссис Фоулер, и Эрмина даже поговаривала о том, чтобы подыскать себе работу. Даже Эрик поблагодарил Джун за то, что она согласилась переехать в Манчестер, хотя тут же испортил хорошее впечатление, добавив, что долгая жизнь с матерью сделала ее синим чулком.
И почему только у людей - у мужчин в особенности - на уме одни только сексуальные приключения? Можно подумать, что без этого жизнь неполноценна. А ведь Джун всегда хотелось только одного: найти человека, который полюбил бы ее такой, какая она есть, - со зрелым телом и смятенной девичьей душой…
Синтия ни разу не дала о себе знать, но Джун это и не удивляло. Насколько она знала подругу, та сейчас целиком поглощена приготовлениями к свадьбе и вряд ли интересуется чем-либо еще. Хотя Синтия и не знала подробностей, она наверняка догадалась, что произошло между Джун и Анри, и вправе считать, что Джун предала их дружбу.
Другое дело - Анри. Хоть он и обманул Синтию, она, несомненно, готова закрыть на это глаза - только бы добиться своего. Впрочем, Джун сомневалась, что причина такой снисходительности - неземная любовь. Анри утверждал, что в их отношениях с Синтией нет и грана любви, и скорее всего был прав.
Не то чтобы это оправдывало его поведение…
Как бы сильно Джун ни хотелось пожалеть этого человека, нельзя забывать, что он сам во всем виноват. Однако все существо Джун до сих пор трепетало, когда она вспоминала его неистовые поцелуи.
Глава 16
Все воскресенье перед выходом на работу Джун разбирала коробки с вещами, которые накануне привезла из Хадфилда. Там были книги и всякий бумажный хлам. Джун уже сотню раз давала себе слово, что непременно избавится от этой обузы. Однако прежде чем выбросить, она решила просмотреть архив.
Джун перебирала свои фотографии и с болью вспоминала мечты своей юности, блаженного времени, когда казалось, что вся жизнь впереди. Теперь-то ожидать уже нечего, и душевные муки, которые Джун испытала за минувшие дни, лишь доказывают это.
Она наткнулась на фото Синтии, и, хотя ее так и подмывало швырнуть фотографию в груду ненужного хлама, Джун сумела сдержаться. Как же молоды они были, как наивны! Джун тяжело вздохнула. Бедняжка Синтия не виновата, что Джун влюбилась в мужчину, которого ей так хотелось заполучить в мужья. Вот только будет ли она счастлива с таким человеком, как Анри ле Брени? Сам-то он к этому браку не стремится, и все его богатство вряд ли восполнит недостаток истинных чувств…
Именно об этом Джун хотелось думать меньше всего. Так и не выбросив фотографию, она сунула ее на самое дно коробки, которую отнесла в спальню.
Одним из недостатков крохотной квартирки было отсутствие кладовой. Джун размышляла, не запихнуть ли коробку в шкаф для одежды, когда в дверь позвонили.
У нее вырвался обреченный вздох. Кто бы это мог быть? Насколько она знала, ее новый адрес пока известен родным да еще мистеру Майлзу - но он-то вряд ли станет давать его кому попало.
Вытерев грязные руки о старые джинсы, она отправилась в прихожую. Вид у Джун, конечно, был, мягко говоря, непрезентабельный, но ведь она не ждала гостей, да и глупо наряжаться, чтобы разбирать пыльные старые бумаги.
Звонок повторился.
- Иду, иду! - проворчала Джун, откидывая цепочку, и распахнула дверь.
- Я просто не сразу…
- Здравствуй, дорогая.
Все это время Джун была свято уверена, что больше не увидит Анри ле Брени, разве что на свадебной фотографии, если, конечно, Синтия соизволит ее прислать, и теперь потрясение молчала, не сводя с нежданного гостя округлившихся глаз.
- Можно войти?
Анри смотрел поверх ее плеча, в открытую дверь гостиной, и Джун, оглянувшись, пришла в ужас: коробки, книги, бумаги валялись в беспорядке по всей комнате.
- А.., э-э.., зачем ты пришел? - выдавила она, теребя треклятую футболку.
Мысли Джун метались, предлагая сразу несколько ответов на этот вопрос. Знает ли Синтия, что он здесь? Поженились они или - Боже, помоги! - расстались. Если расстались, чем это закончится для нее?
Анри привалился плечом к дверному косяку.
Впервые Джун видела его в строгом костюме, и дорогая темно-синяя ткань почти любовно облегала его мускулистую фигуру. Боже, как он красив! - обреченно подумала Джун. В чисто английской обстановке Анри бросался в глаза, словно яркая тропическая птица в заснеженном лесу.
- Как поживаешь? - спросил Анри, пропустив мимо ушей заданный ему вопрос.
- У меня все в порядке, - быстро сказала она. - А… Синтия с тобой?
В глазах Анри блеснул саркастический огонек.
- А разве на это похоже? - осведомился он, выразительно оглянувшись на пустую лестничную площадку.
Джун твердо решила, что не даст себя запутать, и воинственно спросила:
- Почему бы и нет? Разве что… - во рту у нее вдруг пересохло, - разве что вы с ней расстались…
Анри выпрямился.
- Нет, мы не расстались, - безжизненным голосом ответил он, в один миг сокрушая все нелепые надежды Джун. - Синтия сейчас вовсю готовится к свадьбе. - Он шумно выдохнул. - Может быть, все-таки разрешишь мне войти?
Нам нужно поговорить.
- Думаю, нам нечего сказать друг другу…
- Ошибаешься.
Джун неохотно отступила - не хватало еще, чтобы новые соседи увидели, что она любезничает с мужчинами на пороге квартиры! В конце концов, оправдывалась перед собой Джун, это последний шанс сказать Анри все, что я о нем думаю.
Захлопнув дверь, она провела Анри в гостиную.
- Стало быть, ты уже не живешь с матерью, заметил он, оглядевшись, - и лишь сейчас Джун сообразила, что вообще не давала Анри своего адреса.
- Откуда ты это знаешь? - напряженно спросила она.
- Потому что сегодня утром я ездил в Хадфилд, - любезно пояснил Анри.
- По счастью, Синтия еще раньше сказала мне, где ты работаешь, а администратор твоего магазина оказалась весьма.., любезной. - Джун потрясение молчала, переваривая эти новости, и тогда он спросил:
- У тебя найдется что-нибудь выпить?
Она покосилась на крошечную кухоньку.
- Разве что чай или кофе… Спиртного нет, извини, - добавила она неловко, гадая, что подумали об этом визите мать и Эрмина.
- Кола или пиво вполне подойдут, - ровным голосом ответил Анри. - Я просто хочу пить.
Сегодня жарко, думаю, ты и сама это заметила.
Это был явный намек на ее более чем легкомысленный наряд. Джун поспешно нырнула в кухоньку, не желая показать, что смутилась.
Она вернулась с банкой колы и увидела, что Анри сидит на купленном по случаю потертом диванчике. Он не сразу заметил Джун, и она со стыдом призналась себе, что его усталая, обреченная поза тронула ее до глубины души. Анри ссутулился, опустив голову и уронив руки на колени. На миг он показался Джун несчастным и уязвимым.
Что за чушь! - сурово отчитала она себя. Этот человек не заслуживает твоего сочувствия… И зачем вообще ты впустила его в квартиру?
- На, возьми.
Джун протянула Анри банку колы, стараясь этим обыденным жестом заглушить вспыхнувшую в сердце боль. Он молча взял банку, открыл, сделал пару глотков и слизнул с губы клочок пены.
- Спасибо.
Джун пожала плечами, ничего не ответив, и устроилась в кресле, которое стояло у дальней стены. Тень былой насмешки блеснула в глазах Анри при этой попытке отдалиться от него, но он ничего не сказал и лишь несколькими глотками прикончил колу.
- Я разговаривал с твоей матерью, - сообщил он, возвращаясь к прерванному разговору. - Она и сообщила, что ты переехала в Манчестер.
- Что ж, как видишь, это правда.
- У вас в семье что-то случилось? - негромко спросил Анри.
Хотя Джун вовсе не хотелось посвящать его в семейные тайны, неожиданно для себя она рассказала все.
- Стало быть, причиной всему Эрик, - заключил Анри.
- Ну да. Он потерял работу.
- И что же случилось? Сокращение штатов или другие неприятности?
До чего же нелеп разговор об Эрике, подумала Джун, но все лучше, чем если Анри заговорит об истинной причине своего прихода.
- Мой зять человек азартный, - нехотя призналась она, - и, к несчастью, не всегда в состоянии обуздать свою страсть к игре.
- Понимаю. - Анри, похоже, действительно понимал, о чем идет речь. - Стало быть, его уволили.
- Да. - Джун вздохнула и едва слышно добавила:
- Если бы только это…
- Так его еще и обвиняют.., да? Финансовые злоупотребления?
- Что-то в этом роде. - Джун подумала, что слишком уж разоткровенничалась. Она села прямо, решительно расправив плечи. - Но ведь ты не затем пришел, чтоб поговорить о моем зяте?
- Не затем. - Анри окинул ее темным пронизывающим взглядом, от которого у Джун всегда слабели ноги. - Я хотел еще раз увидеть тебя.
- Ох, ради Бога…
Анри с неподдельным отчаянием протянул к ней руки и взмолился:
- Выслушай меня! Джун, ведь я действительно любил тебя.., и люблю до сих пор.
Она порывисто вскочила.
- Тебе лучше уйти.
- Почему? - Анри тоже поднялся, и, хотя их разделял добрый десяток шагов, Джун явственно ощущала его отчаяние. - Я ведь не говорю, что откажусь от своих обязательств перед Синтией.
Господь свидетель, если она и вправду носит мое дитя, я дам ей свое имя и все, что она пожелает. - Анри помолчал, пытаясь справиться с собой, и уже спокойнее продолжил:
- Бабушка рассказала тебе о смерти Жаклин, так что, думаю, ты поймешь, почему беременность Синтии в любом случае не доставила бы мне радости, но, поверь, что бы ни было, я о ней позабочусь.
Джун кивнула.
- Я в этом никогда не сомневалась.
- Да, конечно. - Губы Анри дрогнули в горькой усмешке. - С самого начала ты искренне пыталась мне внушить, что я напрасно теряю время, но я не хотел тебя слушать.
Она судорожно сглотнула.
- Синтия должна была рассказать тебе обо всем раньше.
- Да, наверное. - Анри на миг задумался. - Ей бы следовало помнить, что мы католики. Мы не отняли бы жизнь не рожденного ребенка, пусть даже и нежеланного.
Джун опустила глаза.
- Мне очень жаль, что так вышло…
- Ты-то в чем виновата? - Анри, забывшись, шагнул к ней, но тут же замер, увидев на ее лице неподдельный испуг. - Боже мой, Джун, во всем виноват только я. Только я! Тебе не в чем себя упрекнуть. Радуйся, что можешь забыть обо всем, жить, как жила, найти человека, который не погубит твою жизнь из-за глупой минутной прихоти…
- Замолчи! - крикнула она, не в силах больше слушать, как Анри проклинает себя. - Пойми же, я виновата во всем не меньше, чем ты! С самого начала я знала, что Синтия беременна, и все же.., все же…
- Что "все же"? - перебил Анри.
С искаженным от боли лицом он ждал ответа, и Джун с трудом подавила безумное желание броситься к нему, обнять, утешить…
- Все же не могла забыть тебя, - с тихим отчаянием договорила она - и с губ Анри сорвался мучительный стон.
- Господи, Джун! Что же я наделал?!
Джун отвернулась, не в силах больше смотреть на него, и пробормотала:
- Теперь это уже неважно.
- Ты так думаешь?
Анри шагнул к ней, он был уже совсем близко, и Джун со страхом ждала, что сейчас он крепко возьмет ее за плечи, рывком повернет к себе, а потом.., потом… Она не смела даже гадать, что будет "потом".
Хлопнула входная дверь.
Этот стук еще долго безжалостным эхом отдавался в ушах Джун, и она, задрожав всем телом, дала наконец волю слезам, с которыми долго боролась. Оборачиваться было незачем она и так знала, что Анри ушел, и что-то говорило Джун, что он уже не вернется.
Глава 17
В последующие дни Джун прилагала все усилия, чтобы склеить осколки своей разбитой жизни.
Она с радостью бросила опостылевшую работу в пабе, зато с удвоенным усердием трудилась теперь в магазине. Работа была единственным средством если не изгнать, то усмирить демонов, которые терзали ее, и потому Джун редко возвращалась домой раньше семи.
Она постаралась наладить заново связи со старыми знакомыми, охотнее принимала приглашения в гости и даже изредка принимала приглашения от мужчин на ужин или в кино - такие встречи тоже должны были способствовать исцелению от прошлого. И если никто из этих мужчин так и не переступил порога ее квартирки, то вовсе не потому, что не хотел этого.
И все же в жизни Джун чего-то недоставало.
Она хорошо понимала, что обманывает себя, полагая, что что-то - или кто-то - может вытеснить из ее памяти Анри. Он по-прежнему незримо присутствовал в ее жизни, а все прочее рядом с ним не имело значения.
Единственным человеком, кто догадывался об истинном положении дел, была мать. Все семейство Джун немало заинтересовалось привлекательным французом, который неожиданно явился в дом, но только миссис Фоулер почуяла неладное.
- Ты его любишь? - без обиняков спросила она недели через две после визита Анри и, не получив ответа, нахмурилась. - В чем же дело?
Он женат?
- Теперь скорее всего уже женат, - с притворным равнодушием отозвалась Джун.
Но проницательную миссис Фоулер не так-то легко было провести.
- Он причинил тебе боль?
- Не намеренно, - ответила Джун, решив положить конец этим тягостным вопросам прежде, чем ей изменит выдержка. - А теперь я спущусь вниз, заварю нам чаю, и ты расскажешь мне, как дела у Эрмины и Эрика. - С видом заговорщика она подмигнула матери. - Пока они не вернулись из гостей, верно?
- Да, знаешь, что самое забавное?! - воскликнула миссис Фоулер, и Джун уже на пороге остановилась, чтобы выслушать последнюю сплетню. - Компания сняла все обвинения против Эрика! Мы все едва не попадали от удивления, когда узнали об этом. Представляешь, что подумал Эрик, увидев конверт с логотипом своей бывшей фирмы?!
- Представляю. - Джун нахмурилась. - Объяснили они, почему берут назад обвинения?
- Не помню точно, как было сказано в письме… Будто бы ущерб возмещен целиком, а значит, нет оснований для судебного иска. Что-то в этом роде.
- Возмещен? - тупо повторила Джун. - Что бы это значило? Эрик не брал этих денег?
- Да нет же! - с легко л досадой воскликнула мать. - Какая ты непонятливая! Кто-то вернул компании деньги, вот и все.
- Кто? Эрик?
- Что ты! - Миссис Фоулер хмыкнула. - Откуда у него такая сумма? Ему и долги-то свои оплатить нечем.
Джун нахмурилась.
- Значит, ты заплатила за него?
- Ни в коем случае! - Мать досадливо щелкнула языком. - Ты хоть слушаешь, что я говорю? Для нас всех это было полной неожиданностью.
Джун покачала головой и отправилась в кухню, предоставив матери в одиночку восхищаться небывалым везением зятя. Что ж, думала она, колдуя над заварочным чайником, оно и к лучшему - по крайней мере, для Эрмины и Майки.
Да и Эрику проще будет найти другую работу.
Теперь ему хотя бы не грозит судебный иск.