Все сводится только к этому - к стрессу, а помутнение рассудка или дурные наклонности здесь совершенно ни при чем. Док сразу же заверил его в этом.
"Выберите объект и дайте выход своей агрессии". Выбор объекта был самой легкой частью задачи. Просто нужно было найти объект, который вызывает у Нормана наибольшее раздражение.
Сильное, но не непереносимое. А кто хочет, тот добьется, - как гласит поговорка, и Норман принял окончательное и бесповоротное решение.
Эта проблема как раз для настоящего мужчины. Она полностью овладела сознанием Нормана и заставляла его совершать такие вещи, о которых он никогда и не помышлял. Разве он когда-нибудь стал бы выслеживать женщину, возить топор в своем автомобиле и планировать совершить такой серьезный поступок, как только все будет готово?
Но мужчина должен делать то, что должен делать мужчина…
- Вот так? - Ванда дописала уравнение химической реакции и с надеждой посмотрела на Дэнни.
- Ты довольно хорошо справилась с этим.
- Только благодаря тебе, - зевнула девушка. - Думаю, что для сегодняшней ночи уже достаточно.
- Еще одно, - настаивал Дэнни, едва подавив зевок.
Ему тоже нужно было поспать, несмотря на то что утром он принял двойную дозу "Энергетического стимулятора".
Сон в данный момент был для него даже более необходим, чем Ванде. - Просто для того, чтобы у тебя была уверенность в своих силах.
Девушка глубоко вздохнула и приступила к работе над следующим уравнением. Ее длинные белокурые волосы коснулись руки Дэнни, и он закрыл глаза, наслаждаясь этим приятным ощущением.
Юноша с трудом перевел дыхание, смесь ароматов персика и любимых духов Ванды заполнила его ноздри. В этот момент девушка поправила волосы, убрав пряди с лица.
Золотистые локоны ласково погладили кожу Дэнни. Он снова глубоко вдохнул полной грудью, а потом еще раз.
Захватывающая картина предстала перед его мысленным взором: обнаженная Ванда - соблазнительная улыбка и эти длинные золотистые волосы составляли весь ее наряд. С решительным взглядом она подходила к Дэнни, расстегивала ему джинсы и садилась верхом на его пульсирующее орудие любви… Дрожащее дыхание слетало с ее губ, пока она опускалась все ниже и ниже, а тем временем Дэнни казалось, что он вот-вот умрет от счастья. Плоть Ванды была такой теплой и влажной…
- Влажной… - прошептал он.
- Ты что-то сказал? - Мягкий голос девушки вернул Дэнни к действительности, и он открыл глаза.
- Я сказал, что мне нужно… сводить мою собаку к ветеринару. Да, к ветеринару. - Он был доволен тем, как ловко вывернулся.
- А я и не знала, что у тебя есть собака.
- Э… есть, и она… гм-м… заболела гриппом.
- Неужели собаки тоже болеют гриппом?
- Э-э… конечно, болеют. - "А болеют ли? Вполне может быть". - Мне и в самом деле нужно идти и ждать врача. - Дэнни встал со стула, старательно закрывая рюкзаком свою восставшую плоть.
- Но сейчас уже третий час ночи!
- Это дежурный ветеринар, своего рода "Скорая помощь". Ладно, пока. - И юноша вылетел из комнаты, пока Ванда не обратила внимания, что из него вот-вот польется не только ложь.
Дэнни был очень близок к тому, чтобы взорваться прямо в своих брюках и показать, что у него на уме нечто большее… гораздо большее, чем просто химия.
А так ли это плохо? Может быть, тогда он наконец перестанет вести себя как прыщавый подросток и откровенно скажет, чего ему хочется.
Но это превосходило все его чаяния. Ванда была единственной мечтой Дэнни, и в данный момент страстное желание затмило обычно спокойный и трезвый рассудок юноши. Оно заставило его придумать дежурного ветеринара, побежать домой под ледяной душ и провести беспокойную ночь, полную горячих, пьянящих снов.
Любовь засасывала юношу.
Навязчивые мысли лезли ему в голову, " как только он просыпался. Дэнни представлял, что сладкие, персиковые губы Ванды способны на что-то большее, чем просто смеяться над ним.
Фантазии. Конечно, это были всего лишь фантазии, но они все же лучше, чем ничего. По крайней мере они все равно останутся у Дэнни, даже если он откроет свою душу и расскажет о своих чувствах Ванде. А она засмеется и скажет, что он просто размечтался. Потом девушка посмеется еще немного и назовет его несчастным. Или еще хуже - Ванда подарит ему свою прекрасную улыбку и скажет, что ей очень жаль, но она видит в нем только приятеля, который помогает ей в учебе.
И он получит настоящую отставку.
Нет, фантазии все-таки были лучик - никаких неприятностей и никаких обманов.
Если бы только ему было достаточно одних фантазий…
Глава 9
Следующие несколько дней прошли в суете: Вероника разрывалась между учебой и работой, как и в большинство будних дней. Она засыпала ненадолго, когда приходила домой к десяти вечера, а потом с полуночи до трех изучала способы сексуального возбуждения.
Однако девушке все-таки пришлось отложить применение полученных знаний на незнакомых и ни о чем не подозревающих мужчинах. Но она сделала это вовсе не потому, что испугалась предупреждения Валентина об опасности "роковой привлекательности". Вероника просто слишком уставала и вообще была слишком занята, пытаясь отыскать сведения о жизни Клэр Уилбур для своего призрака.
Ее поиски начались с нескольких телефонных звонков насчет некоторых документов, которые могли бы помочь ей. Сначала Вероника позвонила в канцелярию областного суда Лафайетта, где ее отослали в статистическое управление Нового Орлеана. Там девушке сказали, что ей нужно обратиться в архив актов гражданского состояния Луизианы, располагающийся в городе Батон-Руж. В пятницу она узнала, что в архивах хранятся все свидетельства о рождениях и смертях, браках и разводах, акты переписи населения и другие документы округа Орлеан - современного Нового Орлеана и его окрестностей - с 1790 года до середины двадцатого века.
Вероника могла запросить копию свидетельства о рождении Клэр по почте и подождать требуемые три-четыре недели или отпроситься в субботу на половину дня в библиотеке и рано утром поехать прямо в Батон-Руж.
Двухчасовая поездка на автомобиле показалась ей лучшим вариантом, особенно если учесть, что она не знала, с чем ей придется там столкнуться. Что, если там не окажется свидетельства о смерти Клэр? Что, если там окажутся сведения о ребенке? Если Вероника будет там лично, то она сможет получить больше информации - в зависимости от своих находок.
Решение было принято. В пятницу после вчерашней смены девушка сразу же рухнула на кровать, как только зашла к себе в квартиру. Как обычно, Валентин разбудил ее в полночь для следующего урока.
- Сегодня вечером не получится, - сказала Вероника, спрятав голову под подушку. - У меня болит голова.
- Тогда я заварю тебе чаю. - Валентин направился на кухню.
- Лучше приготовь кофе! - крикнула девушка ему вдогонку. - Черного - и через несколько минут я буду бодра и весела.
Попробовав густой горький напиток, она скривилась:
- Ну и гадость!
- Давай положу тебе сахара.
- Нет, мне нужен именно такой. - Вероника зажала нос и сделала огромный глоток ужасного напитка. После четвертой чашки она действительно смогла разлепить веки и комната больше не расплывалась у нес перед пазами. - Гораздо лучше. Так что нас ждет сегодня вечером?
- Сегодня вечером мы перейдем к поцелуям.
- Наконец-то! - Вероника закрыла глаза и зажмурилась. - Я готова.
- Не совсем. - Валентин вложил ей в руки тетрадь и ручку. - Вот теперь ты готова, милочка.
- Я думала, что мы будем целоваться.
- Мы будем писать о поцелуях, - сказал призрак и начал расхаживать по комнате. - Так вот, есть несколько видов поцелуев: легкое прикосновение закрытыми губами, "поцелуй бабочки", страстный поцелуй…
Валентин остановился и пристально посмотрел на Веронику:
- Ты не записываешь.
- На самом деле я надеялась на маленькую демонстрацию. - В голосе девушки слышалась мольба - горячая, отчаянная мольба. Вероника, не отрываясь, смотрела на рот Валентина, на его слегка выдающуюся вперед нижнюю губу. У него были необыкновенно прекрасные губы для мужчины - чувственные губы. - Я лучше запоминаю материал, когда могу прочувствовать его на практических занятиях своими руками… вернее, своими губами.
Валет ин задумался, затем нахмурился и сердито посмотрел на девушку. Наверное, эта идея не показалась ему слишком хорошей, потому что он снова начал расхаживать по комнате и рассказывать о поцелуях, почти не обращая внимания на Веронику.
"Вечно мне не везет", - думала девушка, забираясь в кровать. Прошло уже довольно много времени после того, как Валентин растворился в воздухе, оставив Веронику в компании с неудовлетворенными гормонами и мечтами.
Но от этой компании ей не было совершенно никакого проку. Всегда девушке доставалось одно и то же, а она была готова для большего и желала получить его.
Черт возьми, когда Вероника наконец-то решила предаться удовольствиям, она обнаружила, что объект ее вожделения обладает несгибаемой волей! Призрак с железной силой воли и правилом "не прикасаться к девственницам".
А вдруг он тоже размышляет о своем невезении?
Да, Валентину определенно не повезло в жизни еще больше, чем ей.
Вероника пришла к этому выводу, находясь на цокольном этаже здания архива актов гражданского состояния Луизианы в Батон-Руже и изучая свидетельство о смерти на экране аппарата для просмотра микрофильмов. Выяснив судьбу Клэр, она решила поискать сведения о Валентине и нашла свидетельство о его смерти.
Валентин был убит.
Девушка чувствовала себя так, словно кто-то подло ударил ее в живот.
Но тут вмешался ее внутренний голос, напомнив, что все это случилось сто пятьдесят лет назад и фактически стало древней историей. Все должны когда-то умереть, а убийства были обычным делом, газеты постоянно писали о таких случаях.
Этот факт немного утешил ее. Но это был не какой-то незнакомый человек, о котором она случайно прочитала в газете, - это был Валентин.
Призрак, успокоила себя Вероника, просто призрак.
Но сто пятьдесят лет назад он был настоящим, живым человеком…
- Ты был убит! - выпалила девушка, влетев поздно вечером в квартиру после восьмичасовой смены в библиотеке и пронзив Валентина обвиняющим взглядом.
Валентин сидел в кресле, вытянув перед собой длинные ноги и скрестив их. Призрак выглядел таким красивым, таким живым, таким настоящим…
Вероника тряхнула головой, отгоняя прочь смущающие ее мысли, и дала волю своему раздражению.
- Почему ты не сказал мне об этом?
Валентин выключил телевизор и повернулся к ней:
- Ты никогда не спрашивала меня, милая.
Она действительно не спрашивала. С того самого момента, когда Валентин впервые появился перед ней, девушка ни разу не спросила его о прошлом - о том, каким он был человеком… раньше. Он появился как сон, потом превратился в призрака, и Вероника решила смириться с таким положением вещей.
Но чем больше она узнавала его, тем более настоящим он казался - более соблазнительным и поэтому более опасным.
"Не спрашивай, - сказала себе девушка. - Просто оставь все как есть, не открывай рта и займись своими собственными проблемами: учебой, работой и планами на будущее".
- Что же случилось? - Неужели этот печальный, озабоченный голос - ее собственный? Черт возьми, так оно и есть. И хуже того: он полностью отражает ее чувства.
- Ты и в самом деле хочешь это узнать?
- Нет, но я должна это знать.
Валентин посмотрел на нее долгим и суровым взглядом, потом поднялся и направился к створчатым дверям балкона. Он нажал на ручку, открыл одну створку и выглянул на улицу.
- Сегодня такая же ночь - ясная, теплая. Той ночью я спал один в своей кровати в "Небесных ворогах".
- "Небесных воротах"?
- Так называлась моя плантация. Одно время она была самой большой плантацией во всей Луизиане. Теперь плантации уже нет, ее сожгли дотла в конце прошлого столетия. Эту информацию я почерпнул с таблички, которая висела над моей кроватью в музее, где я провел несколько лет. - Валентин закрыл глаза. - Это было ужасно давно, но я все еще вспоминаю "Небесные ворота" и представляю, как объезжаю свои поля, как выхожу в столовую к обеду. Я до сих пор ясно вижу свою прекрасную плантацию.
- Я понимаю…
Губы Валентина изогнулись в печальной улыбке.
- Мой отец вложил всю свою жизнь в этот дом. Он переехал туда из Франции в тысяча восьмисотом году в надежде сколотить состояние и обеспечить моей матери такую жизнь, к которой она привыкла. Моя мамочка принадлежала к королевской семье. Она пошла против воли своих родителей, убежала из дома и вышла замуж за моего отца. Он сам в то время был студентом из благородной и богатой семьи, но его фамилии все-таки было далеко до королевской. Моя маман заставила отца почувствовать себя королем, поэтому он захотел покроить настоящий дворец.
И построил его Главный дом был просто прекрасен - с двадцатью спальнями и великолепным танцевальным залом.
Вероника закрыла глаза, стараясь представить эту картину; роскошная парчовая драпировка, мраморные камины, изящная лепнина…
- "Небесные ворота" казались мне такими огромными и пустыми после того, как умерли мои родители, а сестры повыходили замуж, - продолжил Валентин. - Я стал владельцем процветающей плантации и в огромном количестве выращивал табак. - Он потряс головой, словно пытаясь избавиться от печальных воспоминаний.
Вероника не могла сказать, что она в чем-то обвиняет его. Валентин, согласно свидетельству о смерти, был убит в своей кровати. В этой кровати…
- О Боже мой! - воскликнула девушка и схватилась за голову. - Я спала в кровати убитого!
Валентин улыбнулся ей:
- В кровати призрака. И не надо так переживать: я упал на пол, а не истекал кровью на простынях. Лишь моя рука касалась кровати, когда смерть забрала мое тело.
Вероника перевела дух, пытаясь успокоить бешено колотящееся сердце.
- Это утешает.
- Тебя - может быть, но ты, надеюсь, помнишь, что я мертв?
Если бы девушка только могла это сделать! Проблема заключалась в том, что она постоянно забывала об этом немаловажном факте. Вероника по-прежнему видела мужчину, чья высокая, сильная фигура загораживала проем створчатых дверей Она слышала голос, который рассказывал о далекой-далекой жаркой и влажной ночи, о том, как рано утром хозяина плантации разбудило нападение группы разгневанных граждан под предводительством члена городского правительства.
- Так кто же на самом деле выстрелил в тебя?
- Священник.
- Тебя убил священник?
- Он был прежде всего отцом, а потом уже священником. Ведь я лишил девственности его дочь и оставил ее беременной. Так думал он, так думали и все остальные жители города.
- Ты никогда не говорил мне, почему они так думали.
- Она сама обвинила меня, сказав, что мы провели вместе одну ночь - ночь ежегодного городского фестиваля в честь уборки урожая. На соседней плантации был великолепный бал, во время которого я предположительно затащил ее в постель. - Валентин поморщился. - Я помню танцевальный зал, набитый людьми, в котором, кстати, было много женщин. Помню множество лиц, но только ее не помню.
- А ведь великолепный Валентин Тремейн никогда не забывает женских лиц.
Призрак кивнул.
- Он не забывает и имена, - добавила Вероника, напоминая ему о недавнем "сбое" его памяти.
Валентин сердито взглянул на нее:
- Если только меня не отвлекают полураздетые соблазнительные рыжие красавицы!
Девушке с трудом удалось скрыть улыбку, а тем временем призрак глубоко вздохнул, отвернулся и уставился на улицу, облокотившись на ограду балкона.
- Я станцевал несколько танцев, целовался с восхитительными женщинами в саду, но все остальное…
- Клэр там не было?
- Ее я не могу вспомнить.
- И никаких рыжих во фланелевых ночных рубашках?
- Благодарю, но таких там тоже не было.
- Значит, можно с уверенностью утверждать, что с твоей памятью все в порядке, - сказала Вероника. - А что случилось после бала?
- Наша обычная компания устроилась в библиотеке поиграть в карты - несколько владельцев соседних плантаций, с которыми меня связывали деловые отношения. Я выиграл несколько партий, немного выпил, а что было потом, не помню. Проснулся я на следующее утро в заброшенной хижине на краю моей плантации.
- Один?
- Если не считать ужасной головной боли и явного ощущения, что рядом со мной спала женщина.
- Откуда ты знаешь, что это была женщина?
Валентин раздраженно взглянул на нее.
- Запах, милая. Я хорошо знаю запах женщины. Но, увы, я не знал, что это была за женщина, и не было никакого подтверждения, что она была девственницей.
- Подтверждения?..
- Крови.
- Ox… - Вероника смутилась и покраснела, несмотря на то что была женщиной девяностых годов двадцатого столетия. Огромный опыт этого человека в подобных делах заставлял ее чувствовать себя слишком наивной. Более того, Валентин волновал, пьянил и возбуждал ее только одним своим взглядом.
Девушка кашлянула.
- Но может, это была не она.
- То же самое я сказал священнику, когда он стал добиваться от меня правды. Может быть, это была она, может быть, и нет - я ничего не помнил.
- И что было потом?
- Он застрелил меня в моей кровати. - Валентин так буднично произнес эти слова, словно прошлое не имело для него никакого значения.
- Откуда ты узнала о моей несвоевременной кончине? - спросил он после долгой паузы.
- Из архивов Батон-Ружа. Я искала сведения о Клэр и там же нашла свидетельство о твоей смерти.
Надежда зажглась в глазах Валентина, когда он посмотрел в лицо Веронике:
- Клэр? Ты нашла что-нибудь?
- Свидетельство о рождении. Валентин, у Клэр Уилбур спустя восемь месяцев после твоей смерти родился ребенок.
- Мой?
Разочарование переполняло девушку.
- Мне очень жаль, но имени отца там не было - только имя матери.
Валентин выпрямился и начал расхаживать по комнате.
- Но мне нужно знать это. Черт возьми! Я должен это знать! Разве я могу спокойно себя чувствовать, когда у меня на душе такое? Я не могу. Я просто не могу!
- Но ты ничего не сможешь сделать, чтобы загладить свою вину, Валентин. Это произошло так давно. Нельзя допускать, чтобы чувство вины так терзало твою душу.
- Вины? - Валентин повернулся к девушке и скептически посмотрел на нее. - Ты действительно так думаешь?
- А разве это не так?
- Боже мой! Конечно, нет, - улыбнулся Валентин. - Это надежда, Вероник, надежда.
- Ты надеешься, что это твой ребенок?
Улыбка увяла, и лицо призрака стало серьезным.
- Пойми меня правильно. Я, конечно, сожалею об обстоятельствах этого зачатия, но ребенок - мой ребенок. - Неподдельная радость согнала печаль с его сурового лица. - Я никогда не смогу сожалеть о таком замечательном чуде!
Скажи мне, кто родился - мальчик или девочка?
- Девочка.