- На обреченном корабле я и минуты лишней оставаться не хочу. Если они готовы заплатить выкуп, ночью я бы незаметно исчез. Остановить меня никто не осмелится, ведь я в любой момент могу открыть свой ящик Пандоры. Ампулу нетрудно оставить где-нибудь там, где она непременно разобьется, и бациллы попадут в воздух. Меньше, чем в пяти милях отсюда меня поджидает небольшая яхта. Могу взять вас с собой, только, надо быть уверенным, что вы не вонзите мне нож в спину.
- Вы убили моих детей. Чего же вы от меня ожидаете?
- Жаль, что вы так настроены, - пожал плечами Ли Хок и приподнялся со скамьи. Рина выхватила из кармана пистолет. Он вновь сел на место и улыбнулся. - Не думаю, что вы сможете пустить в ход эту штуку.
Рина засмеялась.
- Видите, у вас даже руки дрожат. Нет, Рина, на убийство вы не способны.
Она заставила себя оборвать смех.
- Вообще-то нет. Но как вы не можете понять, Ли Хок: вы уничтожили мою семью.
- И все равно на убийство вы не способны.
Рина сняла пистолет с предохранителя и прицелилась.
- Сейчас посмотрим, - почти прошептала она. Не смей, прозвучал внутренний голос. Не пытайся быть Богом и судьей вместе с судом присяжных тоже не пытайся быть. Выстрели так, чтобы просто остановить его - не убить, хотя он и заслуживает смерти. Он сам по себе опаснее любого вируса…
- Ри, - наклонился к ней Ли Хок. Она потянула за спусковой крючок. Ничего не произошло - раздался всего лишь сухой щелчок. Пистолетом слишком долго не пользовались.
Ли Хок спокойно улыбнулся. Рина вскочила на ноги. Лодчонка опасно накренилась на борт. Единственный выход - нырнуть, закрыв глаза, в темнеющую воду…
- Никуда вам не деться, Ри. Но я люблю вас. И бережно отдам вас в объятия ночи.
Мир затуманился перед ее глазами. Охваченная парализующим страхом Рина смотрела, не отрываясь, куда-то ему за спину. Повсюду была лишь тьма, лишь мрачные тени.
Ли Хок нагнулся и схватил ее за плечи. Лодка закачалась - ощущение было такое, словно море нависло черной стеной. И где-то вдали соткалась странная, почти неразличимая фигура. Она поднимается, поднимается все выше…
Уж не сам ли дьявол, бегло подумала Рина, приподнимаясь и тем самым словно облегчая задачу своему спасителю. Она сбросила с себя оцепенение и с криком ужаса кинулась в воду.
Войдя в каюту, Джоан первым делом сбросила туфли и, обернувшись, тесно прижалась к Килу и запечатлела у него на губах влажный и долгий поцелуй.
- Чувствуйте себя как дома, конгрессмен, - хрипло сказала она, наконец оторвавшись от него, - я сейчас вернусь.
- Куда же ты?.. - Он схватил ее за руку и круто развернул к себе лицом.
- Говорю же, сейчас вернусь, только разденусь.
- Я хочу, чтобы ты разделась при мне.
- Я… э-э-э… Мне надо…
Тебе надо избавиться от смерти, которую ты носишь на себе, мрачно подумал Кил. Но этого я тебе сделать не позволю.
Он крепко прижал ее к себе, потеребил мочку уха и жарко выдохнул:
- Я хочу видеть, как ты раздеваешься.
Джоан на мгновение застыла и, чувствуя, как он покрывает поцелуями-укусами ее шею, негромко застонала. Уступает? Думает, что перед ней просто мужчина, сгорающий от желания?
- Ну пожалуйста… - прошептал Кил, жадно поглаживая ее соблазнительные округлости и тонкую талию. - Ну прошу же тебя, Джоан, не отказывай мне в этом. Я хочу тебя, всю хочу…
Он начал расстегивать ей пуговицы на блузке. Джоан вновь напряглась, но сопротивляться не стала. Мгновение спустя блузка полетела на пол. Он рванул за молнию, и за блузкой последовала юбка.
Джоан отступила на шаг, с улыбкой позволила ему снять с себя бюстгальтер и изящным движением выскользнула из кружевных трусиков.
Кил, сохраняя на лице плотоядную улыбку, бесстрастно наблюдал за ней.
Джоан - красивая, стройная, прекрасно сложенная женщина. У нее правильные черты лица, безупречная кожа. Судьба позаботилась о том, чтобы она родилась в преуспевающей семье. Так в чем же дело?
- Кил… - прошептала она, широко раскидывая руки. Он шагнул к ней, крепко обнял и, словно в порыве неудержимой страсти, повалил на пол. Ничего, похоже, не подозревая, Джоан удовлетворенно вздохнула и прижалась обнаженным телом к его одежде, словно испытывая наслаждение от прикосновения к грубой материи.
Кил запустил пальцы в ее волосы и жадно впился ей в губы. Глаза ее были закрыты, он же пристально следил за собственной правой рукой, поспешно ощупывавшей валявшуюся на полу одежду. В карманах юбки ничего. В карманах блузки - тоже. Так где же это, где? Продолжая поиски. Кил не выпускал ее из рук, и тут ему пришло в голову, что, наверное, Доналд был прав: на него и впрямь словно стена обрушилась. Джоан - красавица, а он ничего не испытывает. Ну буквально ничего. Да, это не Рина. Нет у нее этих бархатных, черных, как вороново крыло, волос, нет гладкой, как китайский шелк, кожи. Если бы не был так занят своим делом, честное слово, заулыбался бы. Надо же так влюбиться - всей душой, всем сердцем, всем телом…
Кил судорожно копался в складках ее юбки, и в конце концов нащупал что-то небольшое и твердое. Пальцы его ощутили прохладу стекла. Кил резко оторвался от губ Джоан, еще крепче вдавил ее в пол и яростно потряс ампулой прямо перед ее носом.
Метнув на него обжигающе-злобный взгляд, Джоан что-то прошипела и попыталась выхватить ампулу, но безуспешно. В конце концов она застыла, продолжая лишь испепелять его взглядом.
- Почему, Джоан? - хрипло спросил он.
- Что "почему"?
- Ведь у вас все было.
- Скучная и пустая жизнь - вот что у меня было. - Она шевельнулась под тяжестью его тела. - А Ли Хок это сила, конгрессмен. Чистое воплощение силы.
- Вы так думаете? - недоверчиво посмотрел на нее Кил.
- Ли способен поставить на колени целое правительство, и не одно. Знаете, конгрессмен, это возбуждает. Возбуждает сильнее любого наркотика.
- Вы ошибаетесь, Джоан. Никого Ли на колени поставить не может. Террорист - это всего лишь змея, притаившаяся в траве. Она жалит зазевавшегося, но всегда вынуждена прятаться. А в конце ее непременно вылавливают.
- Ну уж его-то не выловишь. И он не проиграл. - Джоан хрипло засмеялась. - Думаете, игра окончена, конгрессмен? Да, у вас есть я и моя ампула. Но у Хока - своя. И на корабле их может быть полным-полно.
Кил угрюмо улыбнулся в ответ:
- Ну уж вам-то известно, сколько их всего и есть ли они вообще, не правда ли, Джоан?
- Конечно, известно. Но вам я этого не скажу.
- Думаю, скажете.
- Применять насилие против пленника - это незаконно, конгрессмен!
- В самом деле? - Он на мгновение выпустил ее и аккуратно положил ампулу с бациллами на покрывало кровати. Джоан кинулась было на него, но Кил быстро укротил ее, сдавив одной рукой запястья, а другой достав из кармана складной нож.
- Я готова умереть за свое дело, конгрессмен, - торжественно заявила она, но Кил уловил в ее голосе страх и решил сыграть на этом.
- Да неужели? Что ж, возможно, и готовы. Но смерть - это слишком легкий конец. Знаете, - светским тоном продолжал Кил, - мне еще молокососом-студентом приходилось участвовать во всяких акциях протеста против войны. Можете себе представить? Поучительный опыт, между прочим. У вас красивое лицо, Джоан. Очень красивое. - Он прижал лезвие к ее щеке. - Пожалуй, я мог бы разрезать это славное личико на ленты. Или превратить в кровавую кашу. Затем можно было бы вырвать у вас ногти. Один за другим. Потом переломать руки и ноги. А потом и отпустить на все четыре стороны. Живите себе на здоровье.
- Ах ты!.. - взвизгнула Джоан, яростно извиваясь по полу. - Великий конгрессмен, великий законотворец, великий…
- Джоан, - засмеялся Кил, - в такие игры по правилам не играют. Я хочу жить, и точно так же хотят жить еще пара сотен людей на этом корабле. Если вы думаете, что меня хоть что-нибудь остановит, это печальное заблуждение. Я способен разрезать вас на части с такой скоростью, что вы даже боли не ощутите.
В подтверждение своих слов он еще сильнее прижал ей нож к щеке.
- Довольно! - истерически вскрикнула Джоан. - Довольно? Нет здесь никаких ампул. Осталась только одна - та, что у Хока. Клянусь!
- Я вам не верю.
Из глаз у Джоан потекли слезы, орошая лезвие ножа.
- Но я же говорю правду! Честное слово. Богом клянусь! Ну пожалуйста, не надо. Уберите этот проклятый нож! Клянусь, я отвечу на все вопросы. Но это не имеет значения, потому что Хок, стоит ему узнать, что дело обернулось не так, разобьет ампулу.
- Возможно. - Кил поднялся, отпустил свою жертву и потянулся за ампулой.
Джоан прыгнула на него, визжа, брызгая слюной и царапаясь, как разъяренная кошка.
- Вы умрете, конгрессмен, ясно вам? Вы…
Волоча ее за собой, Кил распахнул дверь в коридор.
Там его ждали доктор Трентон и два сотрудника охраны. Кил грубо подтолкнул Джоан к охраннику, протянул Трентону ампулу и сказал, мотнув головой в сторону Джоан:
- Ее надо связать и заткнуть рот кляпом. И пусть ее сторожат не менее трех человек. Чтобы с места не двинулась, ясно?
Охранники свое дело знали. Один из них немедленно накинул на нее пиджак и надел наручники. Другой, преодолевая отчаянное сопротивление, сковал ноги Джоан.
Не обращая внимания на изрыгаемые ею проклятия, Кил захлопнул дверь в каюту.
- Пойду займусь этой штукой, - сказал Трентон.
- Как это - займетесь? - недоуменно изогнул брови Кил.
- А у меня из-за этой вашей чумы имеется все необходимое, чтобы проделать нужные анализы. Слушайте, конгрессмен, возникла проблема. Похоже, Хока на судне нет. Пока мы тут с вами играли в заговорщиков, Рина уговорила его прокатиться на лодке. Мы только потом узнали об этом, а никто из команды, естественно, и не подумал остановить их. Что будем делать? Или, думаете, они сами вернутся?
- О Боже! - Кил яростно впечатал кулак в деревянную обшивку стены. Сразу стало трудно дышать, словно ему всадили в живот ржавое лезвие и теперь медленно проворачивали его. - Она все знает, - пробормотал он, пытаясь справиться с собой. - Она все знает, и, должно быть, решила взять дело в свои руки…
Мир опасно накренился. Прожитая жизнь, беспорядочно тасуя события и лица, мгновенно пронеслась у него перед глазами, и Килу показалось, что он тонет.
Он и впрямь тонул, ибо, если с Риной что-нибудь случится, все остальное потеряет смысл. Кил понимал, что такой утраты он не перенесет и, осознав ужас происходящего, проникся той болью, с которой она жила все эти годы и которая заставила ее пойти на этот шаг, невзирая на возможные последствия.
Кил пристально посмотрел на доктора. Теперь он был собран и решителен - не столько потому, что обрел спокойствие, сколько потому, что время, а вместе с ним и возможности, утекали, как песок сквозь пальцы, а ведь нужно что-то делать, иначе он потеряет ее.
- Где Доналд и остальные?
- Мы здесь, Кил.
В конце коридора показались сопровождаемые агентом охраны Доналд и Пикар.
- Отлично, - сказал Кил. - Так где же они?
- Должно быть, примерно в полумиле от яхты.
- Мне нужен костюм для подводного плавания - желательно черный. Затем - баллон со сжатым воздухом. Нет, отставить, баллона не надо. Слишком громоздкая штука. Достаточно маски и акваланга.
Доналд поспешно дал нужные указания.
Четверть часа спустя доктор Майкл Трентон уединился в каюте, переоборудованной в лабораторию, и принялся за анализы.
А Кил нырнул в темную воду и поплыл прочь от яхты.
Рина всматривалась в расстилающееся перед ней фосфоресцирующее пространство. Сзади послышался голос Ли Хока. Она прыгнула с лодки и сразу ушла на глубину. Вода сомкнулась вокруг нее, как черная стена. Рина изо всех сил заработала ногами, и мгла начала постепенно рассеиваться, а ближе к поверхности и вовсе исчезла. Солнце уже почти скрылось за горизонтом, но на смену ему поднималась луна. Рина вынырнула на поверхность и с трудом перевела дыхание.
Плыви! - приказала она себе. - Плыви! Он ведь бросится за тобой. Прыгнет в воду и затащит тебя на глубину, в эти страшные объятия безмолвной тьмы… вечной тьмы…
Рина поплыла, тяжело дыша и каждую секунду ожидая, что ее остановят. Но этого не произошло. Издали до нее донесся крик:
- Уэллен, остановитесь! Иначе я разобью ампулу, разобью, можете мне поверить.
Уэллен! Стало быть, Кил здесь. Все еще жадно хватая ртом воздух, Рина остановилась и оглянулась назад, где чернел силуэт лодки. Кил живо взобрался на борт. Опустившись на колени, он изготовился к прыжку. В своей решимости он был страшен. При свете луны в левой руке у него блеснуло лезвие ножа. И такого человека. Ли Хок, можно, по-твоему, одурачить! - горделиво и мечтательно подумала Рина. - Неужели ты не в состоянии понять, из какого теста он сделан…
- О Боже!
Услышав этот крик, Рина даже не сразу поняла, что он вырвался из ее собственного горла. Кил незаметно напружинился и кинулся на противника. Двое сошлись в отчаянной схватке. Лодка заходила ходуном. В сгущающейся тьме Рина не могла разобрать кто есть кто. Один из них неожиданно упал за борт.
- Кил! - слабо вскрикнула Рина.
- Плыви назад, к яхте! Живо, не медли!
- Кил, я к тебе!
- Нет! Ни за что! - На секунду над морем повисло молчание. - Рина, Хок где-то здесь, в воде. Я за ним! И он… словом, ему удалось открыть ампулу. Возвращайся на яхту.
- Кил! - душераздирающе закричала Рина.
- Возвращайся, Ри! Ну пожалуйста, прошу тебя, возвращайся.
Глава 16
Рина, однако же, заколебалась и, как это ни дико, главным образом потому, что Кил повысил на нее голос. Впрочем, и эти колебания были недолгими. Здравомыслие ей явно отказывало.
Она любила этого человека. Ради ее спасения он рискнул собственной жизнью. Не могла она бросить его в этот момент. И раздумывать о будущем, в страхе ожидать того, что произойдет в ближайшие дни, а может, и часы, тоже не могла. Она должна быть с ним. Вот и все. Должна быть с ним, и все, чему суждено случиться, случится с ними обоими. Рина поплыла к лодке.
Никогда мне ее больше не обнять, печально говорил себе меж тем Кил. В сердце у него словно заноза вонзилась. Никогда больше не испить сладкого нектара губ, никогда не опалиться любовным жаром, разгорающимся в этом гибком теле. Никогда не услышать ее шепота, не увидеть, как глаза вспыхивают волшебным зеленым огнем…
Хок, напомнил себе Кил. Ли Хок где-то здесь неподалеку. Его надо отыскать и втащить в лодку.
Ампула разбилась уже после того, как Хок свалился в воду, так что сам-то он скорее всего не успел подхватить заразы. Этот человек опасен. Его надо во что бы то ни стало остановить, пока он не наделал новых бед, а то и такой беды, после которой в мире ничего не останется.
Напрягая зрение, Кил вглядывался в воду и в конце концов уловил какое-то движение. Хок отплыл не так уж далеко.
- На помощь!
Крик прозвучал громко и четко, а затем повторился - но уже как сдавленное рыдание:
- Уэллен… помогите. На помощь! В меня кто-то вцепился… Все тело горит…
- Вы где, Хок? Ничего не видно.
- Я здесь… О Боже, как же больно… Медузы… Или кто-то… Щупальца… По всему телу…
Кил на мгновение заколебался, а потом поднял весла. Ну что ж, он подберет Ли Хока, и они вдвоем до самой смерти будут сидеть в этой посудине, а затем кто-нибудь появится и уничтожит очаг распространения страшной болезни.
- Хок?
- На помощь! На по… - Раздалось какое-то бульканье, и крик оборвался.
Над морем повисла тишина.
Кил сидел, застыв, с веслами в руках. Услышав, как кто-то окликает его, он резко выпрямился.
- Кил, ты здесь? - Чья-то рука судорожно схватилась за нос лодки.
- Рина!
Рина с трудом перевалилась через борт и тяжело рухнула на дно.
- О Боже! - с трудом выдохнул Кил, чувствуя, как в уголках глаз закипают слезы.
Рина попыталась подняться.
Поздно, слишком поздно. Ампула разбилась, и все ее мерзкое содержимое растеклось по лодке. Теперь Рина, как и он, обречена.
Кил низко наклонился и нежно заключил ее в объятия.
- Ри… Ри… ну почему ты меня не послушалась? Почему не вернулась на яхту? - Он осыпал ее лицо поцелуями, солеными от моря - и слез.
- Я люблю тебя, Кил, - прошептала Рина.
- О радость моя, и я люблю тебя.
Он долго не выпускал ее из рук, тесно прижимая к себе, слыша стук сердца, упиваясь красотой обреченной любви.
- Не надо бы тебе появляться здесь, - неловко сказал Кил. - Ну почему, почему ты не сделала, как я сказал?
- Ты бросился спасать меня, - прошептала Рина, тронутая, глубиной боли, прозвучавшей в его голосе. Он всегда любил ее, боролся за нее, был готов всего себя отдать.
- А ты решила пожертвовать собой, - прошептал он в отчаянии, прижимаясь щекой к ее затылку.
- Да что ты. Кил? Я просто должна была быть с тобой. Не могла оставить одного.
- Но…
- Все понятно, Кил. Ампула разбилась. И что же теперь с нами будет?
- Ну что тебе сказать, - пробормотал Кил. - Откуда мне знать, как действует эта мерзость. Наверное… наверное, мы заболеем.
- А потом?
Рина слегка отстранилась и посмотрела ему прямо в глаза.
Кил глубоко вздохнул и ничего не ответил. Рина потупилась:
- Рисковать нельзя, правда? Им придется либо взорвать, либо сжечь лодку.
- Рина…
- Обними меня покрепче, Кил. Пожалуйста.
Он порывисто прижал ее к себе.
- А ведь я хотела выйти за тебя, Кил, - прошептала Рина. - Конечно, если ты на самом деле…
- Ну как ты можешь сомневаться? - нежно отозвался он.
- И мы бы жили в Вашингтоне?
- Да, - прошептал он и слегка отстранился. Оба посмотрели на небо, по которому плыла полная луна. - В Вашингтоне или в Александрии. Мы бы подыскали себе дом в колониальном стиле. Старинный, в хорошем состоянии. Двух - или, может, трехэтажный. Обстановка скромная, но очень, очень элегантная. Большое крыльцо, вокруг пологие склоны, лужайки…
- И мансарда, в которой можно играть.
- Играть?
- Ну да, в ней бы играли наши дети, - тихо сказала Рина. - Мальчик и девочка. Или двое ребят. Но мне… мне бы хотелось родить еще одну девочку.
- О Рина, - простонал Кил, зарываясь лицом в ее мокрые волосы.
- Не надо, Кил. Ну пожалуйста, не надо. Мне ведь нужен только твой ребенок. А иначе - зачем? Ты появился… и ты дал мне силы… и ты снова научил меня любить.
Ему нечего было сказать. Он молча обнял Рину.
- Кил… - Ее прервал громкий всплеск и внезапно вспыхнувший сноп яркого света. Кил бережно отстранил Рину и вскочил на ноги. Лодка закачалась, и он бешено замахал руками.
- Назад! Назад! Ампула разбилась. Немедленно возвращайтесь…
- Кил! - Это был Доналд.
- Доналд, кретин ты этакий, не слышишь, что ли? Немедленно прочь отсюда! Ампула разбилась…
- Где Хок?
- Он мертв, но послушай…
- Это ты убил его?
- Не я - медузы, но какая разница? Стой, где стоишь! Не подходи, черт его знает, как быстро распространяется эта зараза.