- О, ничего особенного, конгрессмен, просто завершающий штрих к истории Ли Хока. - Президент немного помолчал. - В Атлантике, неподалеку от острова Святого Фомы, водолазы неделю назад обнаружили человеческий скелет. Потом он был опознан.
- Ли Хок?
- Вот именно. - Президент некоторое время изучал собственные ногти. - Я подумал, вам будет интересно это узнать.
- Конечно, сэр, спасибо, что сказали.
Помолчав, президент улыбнулся:
- Ну что ж, конгрессмен, теперь вы свободны. Вижу, вам не терпится домой…
К его удивлению. Кил так и вспыхнул:
- Сэр…
- О, все в порядке, я ничуть не обижен. Судя по тому, что мне говорили, у вас есть все основания не задерживаться на работе. Мне и самому не терпится познакомиться с вашей женой. О ней весь город судачит.
- Именно поэтому, сэр, - усмехнулся Кил, - мы и решили пока убраться подальше.
- Естественно. Молодоженам хватает компании друг друга. Ну что ж, конгрессмен, когда снова начнете появляться в обществе, мы с первой леди с удовольствием поужинаем с вами.
- Большое спасибо, сэр.
- Спокойной ночи.
- Спокойной ночи, господин президент. - Кил поднялся и направился к двери.
- Мистер Уэллен, - окликнул его президент, - позвольте сказать, что меня весьма радует ваш возраст: вы еще слишком молоды, чтобы баллотироваться в президенты от другой партии.
- Спасибо, сэр, - рассмеялся Кил, - это настоящий комплимент.
И снова шаги его дробно зазвучали в опустевших к этому времени коридорах Белого дома. Кил поспешно направлялся к своей машине.
22 сентября, 19.31
Александрия, штат Виргиния
Рина поставила собачью миску на пол и распахнула заднюю дверь.
- Джек! Джек Дэниэлз! Немедленно оставь в покое кролика и дуй сюда!
В дальнем конце поросшей шелковистой зеленой травой лужайки показалась огромная, черная как смоль бельгийская овчарка. Остановившись на мгновение, она гавкнула, радостно завиляла хвостом и рванула к дому.
- Ну ты, чудовище, только попробуй наскочить на меня, шкуру спущу, - пригрозила Рина.
Угроза была оставлена без внимания - прямо ей в грудь уперлись мощные лапы.
- Ты когда-нибудь научишься себя вести?
- Джек Дэниэлз плохой пес. Джек плохой пес. Плохой пес.
Рина круто обернулась. Это заверещал своим скрипучим голосом попугай-макао по кличке Старина Эйб.
- Ну конечно, без этой птицы Кил обойтись просто не мог, - простонала Рина, театрально заламывая руки.
- Очень хорошая птица. Очень хор-р-р-ошая птица, - немедленно откликнулся Старина Эйб.
- Очень шумная птица, если хочешь знать мое мнение, - обрезала Рина.
Едва не сбив ее с ног, Джек Дэниэлз рванулся к своей миске.
- Вот что я скажу вам, ребята, кухня слишком мала для нас троих. А уж для четверых - тем более, - негромко добавила Рина. - Все, оставайтесь одни.
Ласково потрепав Джека по голове, она прошла недлинным коридором в роскошно обставленную гостиную и, окинув ее привычным взглядом, довольно улыбнулась. На первом этаже у них было просторно, много воздуха, мебель выдержана в мягких, пастельных тонах. У застекленных створчатых дверей, напоминавших о старых временах, стоял концертный рояль, составлявший некоторый контраст со стереосистемой, занимавшей значительную часть стены, обитой деревянными панелями. Это уж - знак современности. Во всем чувствуется любовный хозяйский уход.
Рина поглядела на витую лестницу, и улыбка на ее лице сменилась задумчиво-мечтательным выражением. Казалось, ноги сами понесли ее наверх. Миновав спальню, она двинулась по темноватому коридору в глубину дома.
Ровно три года назад, в такой же вечер она входила в точно такую же комнату. Тогда она наклонилась над колыбелью, прикоснулась к нежному тельцу.
Здесь тоже была колыбель и рядом с ней - кресло-качалка. Старинное белое кресло.
Рина вытащила из колыбели плюшевого медвежонка, который, казалось, только ее здесь и дожидался.
Покачиваясь в кресле, она машинально поглаживала его по голове. На какой-то момент вернулась прежняя боль, да такая сильная, что у Рины круги перед глазами поплыли. Но потом боль отступила, и Рина медленно улыбнулась.
Не сводя взгляда с пуговки-носа медвежонка, она поправила у него на шее желтую ленту.
- Никогда я их не забуду, - шепнула она ему на ухо. - Никогда. Даже если до ста лет доживу. Но знаешь, малыш, я счастлива, что у меня снова будет ребенок. По-настоящему счастлива. Не дождусь, когда мы с Килом сможем его обнять. И я не буду опекать его, как наседка, слово даю, не буду. - Рина еще раз потрепала мишку по голове и поднялась с кресла.
- Рина?
Она обернулась к двери. На пороге стоял Кил, В твидовой тройке он выглядел на редкость внушительно. Но в глазах у него застыла тревога, и даже голос ему изменил.
Рина кинулась к нему и обвила руками шею, прижавшись лицом к грубоватой ткани пиджака. Он бережно обнял ее за плечи и откинул волосы назад.
- Все нормально? - озабоченно спросил Кил.
- Да. Знаешь, наверное, мне до конца жизни не забыть того, что было, но сейчас гораздо легче. Потому что ты рядом. Я люблю тебя. Я так тебя люблю. И жду не дождусь, когда малыш появится на свет.
Кил улыбнулся и потрепал ее по щеке:
- Ну, об этом еще рано говорить, дорогая. Впереди - полгода.
- Меньше, - запротестовала Рина. - Всего пять с половиной месяцев.
- Пусть будет пять с половиной, - эхом откликнулся Кил и слегка подтолкнул ее в сторону двери. - Как ты думаешь, отец твоего ребенка вернулся домой не слишком поздно, чтобы попросить кинуть ему в рот хоть чего-нибудь?
- Ты всегда приходишь вовремя, - торжественно заявила Рина, прижимаясь к нему. Потом слегка склонила голову и лукаво добавила: - Я вообще - безупречная жена.
- А кто спорит? Я давно это говорил.
Рина привстала на цыпочки, поцеловала его и озабоченно спросила:
- И все-таки почему ты пришел так поздно?
- Президент вызвал, - ухмыльнулся Кил. - Я получил официальные поздравления.
- Потрясающе.
- Гм. А ты что, не рада, что нас обвенчали еще там, на корабле?
Рина растерянно посмотрела на него и тут же рассмеялась:
- А, понятно. Ты хочешь сказать, что малыш родится ровно через девять месяцев, день в день? Да, пожалуй, рада. Вот разговоров-то будет!
Рина неожиданно посерьезнела и на мгновение опустила глаза. Кил озабоченно посмотрел на нее, но, встретив прямой, спокойный взгляд, с облегчением улыбнулся.
- Ты знаешь, Кил, может, тебе покажется странным, но я рада, что наш ребенок был зачат в тот самый день, когда Мэри пошла на поправку. Получается так, словно нам подарили две жизни: жизнь Мэри и жизнь нашего сына.
Кил улыбнулся, прижал жену к себе и прошептал в самое ухо:
- Мне это вовсе не кажется странным, дорогая. Странно другое - твоя уверенность, что у нас будет сын.
Рина легонько оттолкнула его и, устремляясь на кухню, бросила через плечо:
- Ну, в этом-то как раз ничего странного нет.
Кил последовал за ней и, прислонившись к стене, принялся наблюдать, как она хозяйничает.
- А почему, собственно?
- А потому, что я сегодня утром была у гинеколога. У меня брали на пробу амниотическую жидкость.
- Что-что брали на пробу?
- Амниотическую жидкость.
- И ты даже не сказала? - Кил подлетел к ней и схватил за плечи. К счастью, кастрюлька с мясом уже проследовала в духовку. - Ну как же так? Я должен был быть там. Я…
- Знаешь, я все же немного беспокоилась из-за чумы, из-за вакцины. Я вовсе не собиралась что-то скрывать от тебя, просто сначала хотела убедиться сама.
- Ну и?.. - Рина никогда еще не видела таких непроницаемо-черных глаз.
- Все в порядке. У нас будет сын.
Он радостно засмеялся и изо всех сил прижал Рину к себе.
- Вот это здорово! Маленький Король Червей!
- О нет, - со смехом возразила Рина. - Король Червей - это его отец.
- Еще чего, я - туз, дорогая, никогда не забывай об этом, особенно если вздумаешь покапризничать.
Рина даже фыркнула от возмущения.
- Да-да, можешь не фыркать. Да, радость моя, я помню, что ты хотела девочку, и я тоже был бы счастлив малышке, но, честно говоря, парень - это потрясающе. Просто потрясающе. К тому же мы попробуем снова.
- И снова?
Они дружно, словно глянув в зеркало, расплылись в ослепительной улыбке. И заговорили тоже одновременно:
- Флеш-рояль!
Не переставая смеяться, они еще теснее прижались друг к другу. Кил медленно отстранил ее, и она заметила в его глазах какой-то странный блеск.
- Мясу еще долго тушиться?
- Около часа.
Кил тут же снова заключил жену в объятия и потащил в спальню.
- Кил…
- Целый час! Полно времени… эй! Прочь с дороги, Джек Дэниэлз!
Овчарка заскулила, вильнула хвостом и виновато побрела на место.
Кил уныло покачал головой и театрально вздохнул:
- Вот и попробуй поухаживать за женщиной, когда под ногами вертится собака.
- По-моему, пес - это твоя идея.
- И птица тоже, - с готовностью согласился Кил.
- Между прочим, она у нас какая-то сумасшедшая.
- Да ладно тебе, - широко улыбнулся Кил. - Зато ты хочешь полдюжины детей. Так кто из вас сумасшедший?
- Нет, это ты их хочешь, и, между прочим, я уже беременна.
- Ну что же, будем продолжать в том же духе.
- Ах вот как?
- Есть возражения?
Рина улыбнулась. Глаза ее светились зеленоватыми огоньками. Она обвила руками шею Кила, и они двинулись вверх по витой лестнице.
- Нет. Никаких возражений нет.
Примечания
1
Голубой хребет - цепи горных хребтов в южных Аппалача
2
Действие романа происходит в 1980-е гг.
3
Флоренс Найтингейл (1820–1910) - английская медсестра, создатель системы подготовки среднего и младшего медперсонала в Великобритании. Международным комитетом Красного Креста учреждена медаль имени Ф. Найтингейл. - Примеч. Ред.