Глава шестая
ЗАБЫТАЯ ИМПЕРИЯ: ХЕТТЫ И ГРЕКИ
Уберите мифические элементы из этого сказания, и у вас останется сердцевина в виде повести о походе могущественного царя Микен на город в долине Скамандра вблизи Геллеспонта. Эта сердцевина должна быть исторической, но не похоже, что мы будем способны восстановить реальный ход событий, если у нас не будет летописных записей тех дней.
Эдуард Мейер, Geschichte des Altertums (1928)
На этом этапе наших поисков мы переходим к исследованию свидетельств, совершенно не похожих на те, что были доступны нам в предыдущих пяти главах. Замечательные открытия в Центральной Турции привели к расшифровке хеттского языка и выявили существование доселе неизвестной великой империи, простиравшейся от Эгейского моря до долины Евфрата именно в то самое время, в которое предание помещает Троянскую войну. В хеттских архивах (впервые за время наших поисков) мы получаем возможность работать с "реальными" историческими текстами: дипломатической перепиской, договорами, летописями и царскими автобиографиями, в которых ярко оживают характеры хеттских царей и цариц. Волнует мысль, что Троя и Троянская война должны отыскаться в этих папках "хеттского МИДа". И на самом деле это так: у нас есть сохранившиеся письма к самому Агамемнону и договор с реальным Александром из Илиона, которого в легенде называют Парисом, сыном Приама, похитившем Елену и принесшем гибель Трое.
Явление хеттов из почти полного забвения стало одним из крупнейших достижений археологии и филологии за последние сто лет. Это достижение не получило полного признания в англоговорящем мире, вероятно, потому, что основные работы проводились в Германии, а хеттский язык был расшифрован немцами и чехом. Была открыта одна из великих цивилизаций бронзового века, а с ней - индоевропейский язык, древнейший из ныне известных. Это хеттская ветвь дерева, из которого выросли кельтский и германский языки, санскрит и греческий.
Хотя античные греки, похоже, даже не подозревали о существовании Хеттской империи в Малой Азии в героическом веке, хетты не были полностью забыты. В Ветхом Завете они довольно часто упоминаются, хотя и без реальных намеков на значимость этого народа. Лишь в двух местах есть указания на то, что хетты - не просто одно из племен, встреченных израильтянами в Палестине. Соломон берет себе хеттских жен и покупает дорогих египетских коней для подарка хеттскому царю (Паралипоменон, 2,1:17). В другом месте мы читаем, как царь Израильский повел на врагов своих царей хеттских и царей египетских (Царей, 2,7:6–7). Эти библейские ссылки относятся к империи, простиравшейся до Эгейского моря и уничтоженной вскоре после 1200 г. до н. э., за несколько веков до того, как были написаны эти части Библии.
Археологические данные о хеттах были сильно разбросаны - VI понадобилось время, чтобы собрать их вместе.
ЗНАКОМСТВО С ХЕТТАМИ
Летом 1834 г. молодой француз Шарль Тексье скакал на север по величественному плато между Йозгатом и Сунгурлу в Центральной Турции. Сейчас это такая же дикая и голая местность с изъеденным эрозией песчаником и редкими деревьями. Тексье искал в центральной Анатолии старинные развалины и, в частности, древний город Тавий, основанный в римские времена вторгшимися сюда кельтами. Но то, что он обнаружил, имело куда большее значение для истории.
В деревне Богазкей Тексье узнал, что неподалеку есть руины, а потому отправился по грязной дороге на юг.
Среди суровых холмов, окружающих деревню, он, к своему удивлению, обнаружил низкие фундаменты больших зданий, дальше - остатки крепостных стен, а за ними - цепочку скал, на которых стояли небольшие укрепления, не похожие по архитектуре на "циклопические", знакомые ученым по Греции. Вершину холма пересекала круговая стена, частично сохранившаяся. Рядом с воротами в камне была высечена фигура выше человеческого роста, в шлеме и с топором в руках, с коротким мечом за поясом. У другого конца уцелевшего участка стены Тексье обнаружил вторые ворота, по бокам которых стояли массивные каменные львы. Проводник из местных отвел Тексье по ущелью на север, к древнему памятнику, спрятанному в расселине скалы у Язиликая. Здесь, с еще большим изумлением, Тексье увидел высеченную в камне процессию богов, напоминающих фигуру у городских ворот, а в святилище, охраняемом крылатыми демонами, находились 12 резных фигур и странные иероглифы на неведомом языке. Тексье измерил длину городской стены шагами: где-то две-три мили - примерно столько, сколько было в античных Афинах в период расцвета. Сначала он подумал, что нашел свой Тавий, но… "позднее я заставил себя отказаться от этого мнения… ни одно строение здесь не подходило под римскую эпоху. Величие и необычность этих развалин привели меня в чрезвычайное недоумение". Находка Шарля Тексье близ турецкой деревушки Богазкей поманила сюда и англичанина Уильяма Гамильтона. Он нашел второе поселение в нескольких милях к северу, возле Алача-Уюка, где ворота со сфинксом еще выступали из земли перед курганом, покрывавшим город. Гамильтон опубликовал свои наблюдения в 1842 г., Тексье свои - между 1839 и 1849 г. Но за этими замечательными находками не последовало новых вплоть до 1870-х гг., когда раскопки Генриха Шлимана в Греции и Трое продемонстрировали новые возможности археологии. Тогда, в 1878–1881 гг., британские археологи в Каркемише на Евфрате вскрыли большой дворцовый курган, обнаружив огромные глинобитные стены, множество скульптур и иероглифических надписей, напоминающих находки Шарля Тексье. В полутора тысячах миль к западу в Измире загадочная фигура, высеченная в скале на перевале Карабель, походила на изваяния в Богазкее.
Оксфордский профессор ассириологии, корреспондент Шлимана А.Г. Сэйс в своих "Воспоминаниях", опубликованных в 1923 г., писал:
Внезапное вдохновение пришло ко мне… что не только искусство было одинаковым в Богазкее, в Ивризе и в Каркемише, но что фигуры в Богазкее сопровождались иероглифами, сходными с теми, что были в Ивризе. Было ясно, что в доэллинские дни в Малой Азии должна была существовать могущественная империя, которая простиралась от Эгейского моря до Галиса, и на юг, в Сирию, до Каркемиша и Хамата. Она обладала собственной специфической художественной культурой и собственной специфической письменностью. Так история хеттской империи была представлена миру…
Сэйс принялся развивать свою теорию благодаря еще одной блистательной догадке. Более полувека ученые знали о египетском описании (сохранившемся на стенах храмов в Карнаке, Луксоре и Абидосе) великой битвы у Кадеша в долине Оронта в Сирии. В этом сражении, которое, как мы теперь знаем, произошло в 1275 или 1274 г. до н. э., египетскому фараону Рамзесу II противостоял "великий царь Хатти", "собравший себе все земли до концов моря", включая "шестнадцать народов" и 2500 колесниц. Сэйс предположил, что царь Хатти был не кем иным, как императором Хеттской империи, империи достаточно могущественной, чтобы остановить фараона и заключить знаменитый договор, высеченный на стенах храма в Карнаке. Эти идеи нашли волнующее подтверждение, когда в 1887 г. было найдено несколько сотен клинописных табличек из дипломатического архива в египетском дворце в Тель-эль-Амарне. Многочисленные письма от мелких князьков из Сирии и Палестины подтвердили реальность хеттского присутствия в этих местах за век до Кадеша. Здесь было также письмо "великого царя Хатти", самого Суппилулиумы I.
Неизбежно Богазкей должен был оказаться в центре поисков столицы предполагаемой Хеттской империи. В 1881 г. Сэйс убедил Шлимана провести там раскопки. На следующий год Карл Гуман составил план города и сделал слепки рельефов из молельни в Язиликае. В 1893 г. Эрнест Шантр повел пробные раскопки и нашел первые клинописные таблички. Результаты раскопок, проведенных с 1906 по 1908 г. немцем Гуго Винклером, превзошли все ожидания. Хотя они и проводились ужасно с точки зрения регистрации археологических данных, но было обнаружено архивное помещение в царской цитадели. Найдено, в общей сложности, 10 000 глиняных табличек, в основном на хеттском, но многие и на аккадском языке - международном языке дипломатии. А также литературные тексты на старом хурритском и шумерском языках. Восемь языков присутствовало на табличках, что свидетельствовало о многонациональном характере империи, которой правили из Богазкея. Теперь стало очевидно, что он и был "столицей" империи.
Пожалуй, самое невероятное открытие было сделано на ранней стадии раскопок.
…чудесно сохранившаяся табличка выглядела многообещающей. Один взгляд на нее, и все достижения моей жизни показались малозначащими. Это было нечто, что я в шутку назвал даром эльфов. Это было письмо Рамзеса к Хаттусили об их совместном договоре… подтверждение того, что знаменитый договор, который мы знали по версии, высеченной на стенах храма в Карнаке, может получить освещение с другой стороны. Рамзес поименован царскими титулами, перечислена его родословная, как в карнакском тексте договора. Хаттусили описан таким же образом - содержание слово в слово идентично египетской версии, написано красивой клинописью и на превосходном вавилонском… Что касается истории народа Хатти, то название этого места было полностью забыто. Но народ Хатти явно играл важную роль в эволюции древнего западного мира, и, хотя имя этого города и имя этого народа были столь надолго утеряны; их повторное открытие открывает для нас перспективы, о которых мы и подумать не могли.
Ожидания Винклера полностью оправдались. Хеттский язык был расшифрован в годы Первой мировой войны, и в табличках из Богазкея были обнаружены необычайно интересные материалы, многие из которых позволили увидеть аспекты образа жизни и мыслей хеттов. Там были литературные, юридические и религиозные тексты, административные записи, рассказывающие о хеттском царстве. А самым удивительным открытием было то, что выявилась существенная роль хеттов в письменном отображении истории. Но находками, вызвавшими наибольший интерес, оказались дипломатические таблички из хранилищ хеттского "МИДа", поскольку они демонстрировали во всех деталях процесс функционирования "империи". Впереди обработка огромного количества материалов. Так, еще не удалось согласовать географию империи с размещением внутри нее примерно двух десятков основных государств, не говоря уже о 40–50 "малых" территориях. Но таблички позволили взглянуть изнутри на многие стороны жизни хеттов, такие, к примеру, как относительно высокий статус, предоставляемый в их обществе женщинам.
Понятно, что ученые принялись искать в хеттских документах упоминания о греках. Здесь были подробные отчеты о связях с государствами западной Анатолии: Арцавой, Мирой, Хапаллой и Вилусой, положение которых на карте мы можем определить лишь приблизительно. Эти государства находились на пике своего развития под властью хеттов в XIV–XIII вв. до н. э., в то самое время, когда, как мы видели, греки расселялись по Эгейскому миру и основывали поселения в западной Анатолии. Известно, что греки вели торговлю в Восточном Средиземноморье, в Египте, Сирии и Палестине, и, конечно же, хетты должны были знать о них. Поэтому была надежда, что удастся найти что-нибудь о греках в архиве из Богазкея. Но когда сообщение об этом пришло, оно все равно вызвало сенсацию. В 1924 г. швейцарский хеттолог Эмиль Форрер объявил, что в таинственной стране под названием Аххиява он нашел земли греков - "Ахейские земли", что здесь была и Троя, и даже сам Парис - "Александр из Илиона", с братом греческого царя Этеоклом, ставший причиной беспокойств у хеттов в Милете. Эти документы, заявил Форрер, часть 200-летней дипломатической переписки между хеттами и материковой державой ахейских греков, собранной в хеттском архиве. Однако в 1932 г. эти соблазнительные идентификации были высокомерно отвергнуты Фердинандом Зоммером вDie Ahhijava Urkunden [ "Документы Аххиявы"], одной из важнейших работ по ближневосточной и эгейской филологии. Какими бы острыми ни были замечания Зоммера, они не только не остановили споров, но сделали их еще яростней. В этой главе я докажу, что греки появляются в табличках, а также Троя и, может быть, и Троянская война. Я докажу это, не просто исходя из внутреннего содержания табличек и того, что они нам рассказывают о государстве Аххиява, а на основании общей оценки международной дипломатии на Ближнем Востоке и в Анатолийском и Эгейском мире времен Троянской войны. Утверждали, что нет причин, по которым греки и хетты должны были иметь какие-либо контакты или вообще знать друг о друге. Но факты упорно говорят о том, что хетты вели дела с "великим царем" микенской Греции.
МЕЖДУНАРОДНАЯ ДИПЛОМАТИЯ ВРЕМЕН ТРОЯНСКОЙ ВОЙНЫ
Переходя от табличек с линейным письмом Б к ближневосточным дипломатическим табличкам, мы вступаем в совершенно иной мир. Перед нами переписка между реальными людьми, чьи мысли и деяния оживают в строчках. В Египте, Палестине, Сирии и хеттских землях мы можем реконструировать в основных деталях исторические события эпохи верховенства Микен в Эгейском мире. Их правители состояли в дипломатических отношениях и обменивались дарами: для статуса и престижа, ради торговых уступок (например, чтобы селить своих купцов в других странах), для защиты своих границ и так далее. Торговля расширялась (мы можем вспомнить присутствие микенских товаров в Сирии, Палестине и Египте и находки египетских предметов в Греции и на Крите), контакты между правителями были частыми. Хеттские и египетские письма XIV–XIII вв. до н. э. показывают, что существовало настоящее дипломатическое сообщество. Крупнейшие государства, то есть Хатти, Египет, Митанни и Вавилон, поддерживали сношения не только друг с другом, но и с более мелкими, в том числе с некоторыми государствами западной Анатолии (Мира и Арцава), с островами, такими как Кипр, и с массой ближневосточных городов-государств (Пелла, Газор, Дамаск, Тир, Сидон, Библ, Иерусалим, Лахиш, Шехем, Мегиддо и Гезер). Некоторые из них, например Угарит и Алалах, были торговыми городами, обладавшими большими богатствами и влиянием. Все эти города содержали писцов и поддерживали связь с главными правителями тех дней. В письмах рассматривались вопросы, связанные с деятельностью купцов, уступками, военной помощью и брачными союзами. Мы находим в них требования даров, просьбы прислать врачей или ремесленников, а то и просто дружеские приветствия.
Как работали такие контакты на практике, видно из удивительного обмена посланиями между хеттским царем Суппилулиумом и вдовой знаменитого Тутанхамона в связи с ее просьбой о вступлении в брак с хеттским принцем. Египетское посольство, возглавляемое знатным чиновником по имени Хани, сделало запрос, после чего хеттский двор направил высокопоставленного сановника, Хаттусазити, в Египет, так как Суппилулиум не верил в добрые намерения египтян. Историю излагает сын Суппилулиума, Мурсили II:
Тогда мой отец захотел увидеть табличку с договором [с Египтом], в котором говорилось… как Бог Бури заключил договор между странами Египет и Хатти и как они с тех пор находились в постоянной дружбе друг с другом. И когда они прочитали табличку вслух в присутствии всех; мой отец обратился к ним с такими словами: "Исстари Хатти и Египет пребывали в дружбе друг с другом, и сейчас это тоже было с нашей стороны. Так пусть Хатти и Египет будут в дружбе друг с другом всегда.
Продолжение истории хорошо известно: принц Заннанза был отправлен в Египет, но убит там конкурирующей придворной партией, что спровоцировало крупный дипломатический кризис.
ЕГИПЕТСКОЕ ПОСОЛЬСТВО В МИКЕНЫ
Были ли микенцы членами этого клуба избранных, пусть даже периферийными участниками? До последнего времени такая идея воспринималась как абсурдная. Как я уже говорил, звучали самоуверенные заявления, что у хеттов не было причин даже интересоваться тем, кто такие греки. Однако, как всегда бывает, новые открытия привели к переменам во взглядах. Мы можем, например, по-другому взглянуть на микенские связи с Египтом. Было обнаружено основание статуи в Ком-эль-Хейтане возле египетских Фив со списком эгейских имен. Список начинается двумя характерными словами: "Кефтиу", которое, как мы теперь знаем, означает "Крит", и "Даная", показывающее, что Гомер был прав, называя жителей материка "данайцами". Далее следуют Амнис, Фест (?) и Кидония с Крита, материковые Микены ("Мукану"), неустановленное место под названием "Дегаяс", Мессения, Навплия, остров Кифера и "Вилия", которую египтологи, наверняка ошибочно, отождествляют с Илионом. Список заканчивается вновь на Крите Кноссом, Амнисом, Ликтом и названием, которое выглядит как "Сетейя".
Из этого списка следуют важные выводы. Похоже, что описывается путешествие, и наиболее вероятно - путешествие послов Аменхотепа III в Эгейский мир, когда Крит, Мессения и Арголида воспринимались как самостоятельные политические единицы. Фараон претендовал на номинальную гегемонию над Восточным Средиземноморьем и направлял послов во многие "варварские" страны на краю мира, в том числе к "чужестранцам на их острова за Великим Зеленым [морем]". Именно такого путешествия можно ожидать из египетских свидетельств. Надпись 42 г. Тутмоса III (около 1450 г. до н. э.) упоминает дань, присланную из Данайи, включая серебряную вазу "работы Кефтиу" и четыре бронзовых сосуда. Еще один список из Карнака времен Аменхотепа III упоминает Данайю вместе с Угаритом и Кипром. К более раннему периоду (XV в. до н. э.) относятся сообщения о посольствах Кефтиу в Египте. Кроме того, множество египетских предметов обнаружено при раскопках на материке, например в Микенах и на Крите, периода, следующего за греческим завоеванием: скарабеи Аменхотепа III в Кидонии и Кноссе, алебастровая ваза Тутмоса III в Кноссе и несколько позднемикенских алабастров (ритуальных сосудов), найденных в Египте. Все эти находки могут быть с большей вероятностью приписаны дипломатической активности, чем случайной коммерции. Ваза с картушем Тутмоса относится к дарам, которыми обменивались при дипломатических контактах, так же как и недавно найденные в Микенах фаянсовые декоративные тарелки, на которых стоит имя Аменхотепа III.
Перед нами удивительное открытие, имеющее огромное значение для изучающих Эгейский мир. Оно позволяет говорить, что около 1380 г. до н. э. египетские послы приплыли на Крит, посетили материковую Мессению, и, обогнув мысы Тенарон и Малея, высадились в Арголиде, в Навплии и посетили царя Микен. Затем их путь лежал на юг через Киферу с остановкой в Кноссе. Такой визит заставляет вспомнить картину, которую мы видели в египетских школьных учебниках: как ученики заучивают "имена Кефтиу" в разных формах. Он дополняет имеющиеся свидетельства о значительной микенской торговле с Египтом, среди которых - большое количество керамики, найденной в Амарне, датируемой приблизительно 1350 г. до н. э., периодом недолгого существования этого города. Он позволяет немного лучше представить судьбу такого человека, как ai-ku-pi-ti-jo, "египтянина" из кносских табличек: подобные ему эмигранты вполне могли встречаться в Эгейском мире.