Однако они, по всему видно, неохотно говорят на данную тему, скрывая личный опыт бесконечных столкновений. Все это идеально иллюстрирует одну из фундаментальных проблем, которая традиционно влияет на отношения между болельщиками и полицией, являясь реальным содержанием ситуации "мы и они". Печальный факт, но другого нам не дано. За долгие годы великое множество фанатов рассматривалось представителями закона и правопорядка как нечто откровенно враждебное. Блюстители порядка с крайней неприязнью взирали на это дикое и неугомонное племя. Но это еще полбеды - дело не ограничивалось одними только буйными "субботними парнями". Оно простиралось намного дальше, в том числе и за границу.
Тут мне следует кое-что пояснить. Лично я не в восторге от действий полицейских и никогда не делал из этого секрета. В то же время они - первые, к кому я обращусь за помощью и защитой, если что-нибудь случится со мной или, не дай бог, с моей семьей. И ничего, кроме уважения, эти самоотверженные мужчины (и женщины тоже) не заслуживают. Они охраняют наш покой, занимая переднюю линию на фронте борьбы с терроризмом и организованной преступностью. В этом смысле британская полиция вообще занимает первое место в мире, причем вне всяких сомнений. Что же касается футбола, то здесь дела обстоят несколько иначе. Более того - совсем не так. Большая, надо сказать, разница.
Однако прежде чем углубиться в нее в условиях отсутствия сотрудничества со стороны полиции, мы должны совершить краткий экскурс, уяснив для себя, как же именно полиция справлялась с проблемой хулиганства в прошлом, сыграв столь важную роль в истории футбола.
Думаю, ни у кого не вызовет возражений утверждение, что из всех стран, где существует и живет великая игра, Англия несравненно больше других страдает от футбольного хулиганства. Данную аксиому доказывать незачем. Тут, конечно, и гордиться нечем, однако никого не удивит, что мы - самая многочисленная армия болельщиков, путешествующих по миру. Ни одна другая страна не может тягаться с Великобританией по числу футбольных клубов и процентному соотношению выезжающих болеть за свою команду и сборную на международные турниры.
Печальная ситуация, связанная с этим, имеет место уже не первое десятилетие. Винить можно кого угодно, однако не только я, но и подавляющее большинство болельщиков уверены, что истинные виновники событий собираются по субботам на стадионе. Те самые парни. И если бы они не выволокли насилие на футбол из своих рабочих кварталов и спальных районов еще тогда, в семидесятые, если бы они не поставили его на широкую ногу в восьмидесятые и девяностые, если бы они не поддерживали сложившееся положение вплоть до сегодняшнего дня, вы бы не читали этой книги. Так что все совершенно ясно.
Однако они сделали все, что могли, - и вот вам последствия. Одно заключается в том, что в полиции стали видеть универсальное орудие против хулиганства. Лучшего способа, чем вмешательство различных силовых структур, не придумаешь. Насилие традиционно подавляется насилием - ничего иного никому в голову не придет. Не считая разве что некоторых превентивных мер, впрочем также сопряженных с насилием, - предупреждающие повестки, всевозможные извещения накануне отдельных игр или очередного тура, постоянные проверки, слежка - все это так или иначе отдает насилием, потому что любые методы борьбы с хулиганством связаны с проявлением силы.
Гордиться тут, прямо скажем, нечем. Насилие кристально ясно демонстрирует чье-то бессилие. Однако ничто другое не может с ним справиться, кроме другой, законной его разновидности. Так что проблема все еще висит в воздухе. И никто пока не знает иного подхода к ней, кроме традиционного. Дубинки против кулаков, газ против кастетов. Можно с ходу выдать еще с десяток подобных лозунгов и украсить ими улицы вокруг стадионов в субботу, накануне очередного матча.
Но я утверждаю - возьму на себя такую смелость - и делаю это уже не впервые: не полиция должна отвечать в данном случае за общественный порядок. А кто же тогда? Кто еще, кроме полиции?
За это, в первую очередь, ответственны устроители игры и правительство, а не силовые структуры. Роль же полиции заключается лишь в поддержании порядка в стране. Она должна своевременно вмешиваться в инциденты, происходящие на стадионе, но полагаться на нее, как на палочку-выручалочку, не следует ни в коем случае. Она должна вмешиваться лишь в случае крайней необходимости, а как не довести до этой крайней необходимости - пусть задумываются правительство и устроители спортивных мероприятий.
К настоящему времени полицией накоплен громадный опыт сдерживания и разгона уличных толп, а также задержания "поджигателей" и "провокаторов". Многие из полицейских стратегий были подсказаны правительством, включая самые изощренные техники. Другие же применяли старые проверенные методы, известные любому патрульному и постовому.
В семидесятые-восьмидесятые самым ярким примером использования таких новых технологий стало применение "эскорта" для беспроблемного доставления болельщиков на стадион и последующей их отправки на вокзал или автостоянку по завершении матча. С помощью "эскортирования" предотвращалось и даже снималось множество проблем.
Разъезжающие группы поддержки непременно включали в себя заводил, способных на провокацию и управление сражением. Но полисмены предусмотрительно блокировали их, закрывая дорогу собственными телами, собаками, лошадьми, и заботливо провожали фанатов от самого вокзала - автобусного или железнодорожного - до стадиона. Затем то же самое повторялось в обратном направлении. Весь этот процесс сопровождало невероятное напряжение, так как фанаты стояли буквально на голове во время поездок.
Маршируя по чужим улицам, точно армия захватчиков, особенно в таких городках, как Сток или Дерби, где местные всегда откровенно враждебны и уже заранее настроены на драку, они чувствовали себя самыми крутыми, и мощный приток адреналина был им обеспечен. Особенно когда начинала активно вмешиваться полиция. Бывало и так, что местным, несмотря на полицейские меры предосторожности, все-таки удавалось устроить засаду и внезапно обрушиться на соперников, а иногда и прорываться сквозь оцепление. В общем, для такой работы требуются невероятно крепкие нервы. Следует учесть и то, что полицейские операции очень часто проваливались.
На стадионе же хватает своих проблем. Здесь также идет война, и никогда не знаешь, в какой момент болельщиков прорвет. Причиной может стать несправедливое решение арбитра, спорный момент, да что угодно. События разворачиваются по-разному - они либо заводят, либо, наоборот, остужают страсти. Все зависит от того, куда и с каким клубом приедешь. В былые дни, еще до того, как болельщики научились объединяться, большие мобы на стадионе зачастую были разделены одной-единственной шеренгой полисменов. Последствия были хорошо предсказуемыми. Любой мог догадаться, к какому плачевному результату это приведет в конечном счете. Насилие в те дни привычным образом выплескивалось на игровое поле, и даже судьи и футболисты не миновали его.
На исходе семидесятых болельщики разных команд уже были предусмотрительно разделены проволочной сеткой, растянувшейся паутиной по всему стадиону. Однако воинствующие фанаты - не мухи. Что им какая-то сеть! А полицейские и подавно не пауки. Тем не менее в течение некоторого времени счет стычек, произошедших непосредственно на стадионах, пошел на убыль. Вспыхивавшие на трибунах инциденты удавалось гасить в огороженных секторах, а там, где не помогали перемычки, в борьбу вступали вспомогательные, вооруженные дубинками части. Главное - конфликт удавалось подавлять на относительно небольшом пространстве, обнесенном барьером. А потом уже разбирались, кто прав, кто виноват.
Зачастую полицейских упрекали в том, что они работали по принципу "клин клином", ничего так и не добившись.
В самом деле, из некоторых полицейских участков задержанных фанатов выпускали сразу же - и это после "шалостей", которые в других областях страны привели бы как минимум к суточному аресту.
Но те события минувших дней уже давно и навсегда стали достоянием истории, после того как применение полицейского эскорта стало обычной практикой. Теперь все делается довольно просто, по наработанной схеме: заранее, в определенных местах, в разных частях города и на участках шоссейных дорог выставляются патрули. Примерно то же происходит и вокруг стадиона, с дополнительным старшим полисменом или патрульными-наблюдателями, выслеживавшими подозрительные скопления людей. На сей счет предусмотрены подтянутые к арене фургоны. Точно так же и на самом стадионе все идет к сокращению участия полиции при одновременном увеличении числа служащих стадиона, на которых перекладываются дополнительные функции по поддержанию порядка. Вот кто исподволь следит за нарушителями. И тут же - недремлющее око Старого Билла. Утомительно, однако воздействует довольно эффективно.
Иная тактика используется в ходе превентивных упреждающих мер борьбы с хулиганством. Тут важна роль агентов в штатском. Их задача - собрать информацию, при удобном случае - просочиться в группировку, стать "своим человеком". Этот метод был запущен с легкой руки ФА еще в середине 70-х, когда она потребовала от полиции дополнительных мер. Тогда буквально все (и в первую очередь, конечно, футбольные чиновники) были обеспокоены возросшим количеством инцидентов на выездных матчах. В начале 80-х это стало одним из основных приемов борьбы с хулиганством, грозным и сокрушительным. Главным образом потому, что полиция (на пару со СМИ) отчего-то была убеждена, что организованные хулиганские группы рано или поздно неизбежно превратятся в криминальные группировки. И вот для того, чтобы раз и навсегда разгромить организованные "фирмы" и покончить с волной преступности одним-другим махом, специально отобранных полицейских снабдили новыми документами и инструкциями. Теперь их задачей стало вживание в роль футбольных фанатов. То есть теперь они были должны "тусоваться" в определенных местах, ходить на определенные матчи - и при малейшей возможности стараться проникать в мобы. В 1986 году, после кровавой трагедии на стадионе "Эйзель" и жесткого наезда "Миллуола" на "Лутон", им наконец-то удалось справиться со своим заданием. У них получилось. И вышли они на публику в сиянии прожекторов, зажженных, естественно, СМИ.
Одним из первых клубов, услышавших "стук в седьмом часу утра", стал "Челси". 26 марта 1986 года началась операция "Автогол" (название, странным образом оказавшееся пророческим). Семеро ярых поклонников "Челси" были разбужены и арестованы под прицелами видеокамер как главари знаменитой банды "Headhunters". Их доставили в суд прямо из постелей.
На протяжении следующих четырех лет "Лидс", "Вест Хэм", "Миллуол", "волки", "Манчестер Юнайтед" и "Бирмингем Сити" преследовались подобным образом. Обвинение было однотипным: либо злостное нарушение общественного порядка, либо организация беспорядков. Даже к тем, кто каялся и просил о снисхождении, английская Фемида была крайне немилосердна и поразительно скора на расправу. Приговоры дифференцировались от продолжительного условного срока общественно полезных работ до десяти лет тюремного заключения.
Однако в самом скором времени выяснилось, что не все приговоры смогли обезопасить общество от злостных правонарушителей. Улики, набор которых простирался от интернет-карт до хранения разнообразного холодного и огнестрельного оружия, были разбавлены подделками, и многим зарвавшимся "секретным агентам" пришлось объясняться перед особой комиссией по расследованию внутренних преступлений. Некоторым из них были вынесены служебные взыскания, а кое-кто и вовсе был привлечен к уголовной ответственности. Об этом, кстати, идет речь в моем романе "Команда".
Как следствие, за четыре года была проведена масса полицейских операций, в числе которых "Автогол" ("Челси"), "Полное время" ("Вест Хэм" и "Миллуол"), "Белая лошадь" ("Вест Хэм"), "Задний двор" ("Кристал Палас") и "Колпица" ("Л*т*н") полностью провалились, и все обвинения с хулиганов были сняты.
Тем не менее, вопреки всем этим дорогостоящим ошибкам и профессиональным провалам, использование агентов в штатском как способ сбора данных и улик жив и посейчас. Однако с организованными группировками полиция и СМИ теперь ведут себя куда осторожнее, поскольку те крайне подозрительно встречают каждое новое лицо.
Еще один способ сбора информации широко используется офицерами футбольной разведки, так называемыми FIOs, впервые применившими его на Евро-88. Ныне он широко используется по всей Европе. Национальная полицейская футбольная разведка тесно сотрудничает с клубами, за которыми закреплены ее агенты, чтобы вычислить и опознать местных хулиганов, а также проследить их передвижение за границей во время международных турниров. Этот метод доказал свою чрезвычайную эффективность за долгие годы применения на практике. Особенно успешно - во время выездных "гастролей" наиболее известных хулиганских "фирм". Однако как оружие этот метод имел массу недостатков. И не только потому, что при виде агентов футбольной разведки у "субботних парней" вставали волосы на загривке. Просто за годы совместных злоключений и тесного сотрудничества агенты футбольной разведки стали для них либо необходимым злом, либо настолько привычным явлением, что фанаты почти перестали обращать на них внимание. Но как бы то ни было, агентам все-таки удалось навести мосты - и отношения с хулиганами, за которыми им было поручено следить, стали чем-то вроде товарищеских. Как я уже упоминал, бывали случаи, когда агенты предупреждали саппортеров о местных полицейских облавах, чтобы не дать "своим" попасть за решетку. Были и другие славные примеры проявления "заединщины" во время загранпоездок. О подобных сюжетах часто сообщалось во время Евро-2000, когда бельгийская полиция точно с цепи сорвалась, открыв сезон охоты на английских болельщиков.
Еще одним недочетом являлось то, что саппортеры раз за разом встревали в ситуации, когда им самим приходилось разыскивать "своих" агентов футбольной разведки и взывать о помощи. Если же тех вблизи не оказывалось, проблемы довольно быстро перерастали в подлинные катастрофы. Самый характерный пример - апрель 2000 года, когда два фаната "Лидс Юнайтед" были зверски убиты в Стамбуле болельщиками "Галатасарая". Многие саппортеры "Лидса", присутствовавшие при этом, позднее утверждали, что незадолго до трагедии сопровождавший их агент футбольной разведки заявил, что дела идут просто прекрасно. По их словам, он был настолько доволен сложившейся ситуацией, что решил прервать наблюдение и с чистой совестью отправился перекусить. Это заявление полностью расходилось с показаниями самого полицейского агента, имевшего на сей счет совсем иную версию. Полисмен утверждал, что был свидетелем случившегося от начала и до конца. Однако его вмешательство ни к чему бы не привело хотя бы потому, что он был без формы и оружия. Неудивительно, что такое несовпадение показаний впоследствии стало причиной многих конфликтов, так как фанаты "Лидса" пришли к выводу, что полиция в штатском действовала по принципу "бей своих, чтоб чужие боялись".
Однако в подавляющем большинстве случаев агенты футбольной разведки различных стран пытались соблюсти баланс между собственными интересами, то есть требованием службы, и необходимостью поддерживать добрые отношения с болельщиками, которые в любой момент могли во что-то вляпаться. Такое взаимодоверие временами выручало фанатов, попадавших за границей в очень сложные ситуации.
Само собой, помимо стандартного полицейского патрулирования понадобились иные средства борьбы с насилием на стадионах. И тут на помощь пришли новые технологии - прогресс не стоял на месте. Действительно, за последние годы мы оказались свидетелями нескольких потрясающих открытий в этой области. Самым "продвинутым" было, конечно, использование уличных видеокамер. Впервые опробованное в середине семидесятых скрытое наблюдение стало одним из самых распространенных и полезных средств в борьбе с хулиганами, причем не только на стадионах. Оно помогало выявить местонахождение группировок, а также определить маршруты их продвижения по городу. К тому же камеры собирали необходимые улики для суда.
В наши дни они следят за потоком толпы, вычисляя примечательных личностей, которые затем идентифицируются с помощью электронной базы данных. Необходимые изображения мгновенно появляются на экранах ультрасовременных систем наблюдения, куда поступает информация с многочисленных, раскиданных по всему городу камер наблюдения.
Съемка идет, когда поток зрителей входит на стадион и когда он покидает его. Дополнительно существуют так называемые "хуливэны" - фургоны со светонепроницаемыми стеклами, припаркованные рядом со стадионом. Из них также ведутся наблюдение и съемка. В "хуливэне" обычно размещаются мобильный штаб операции и контрольный центр слежения. Идея состоит в том, чтобы сдержать хулиганов (прекрасно осведомленных, для чего рядом со стадионом паркуются такие темные фургоны) и воспользоваться информацией, случись что.
Мы стали также свидетелями развития фототелефонной связи в виде SMS-сообщений. Эта система стала настоящим подарком для полиции, которая с невероятным успехом воспользовалась ею во время Евро-96. Она позволяла произвести мгновенный обмен информацией между контрольным центром управления и полисменами на стадионе с помощью электронной системы EPI. Помимо этого, широко использовались камеры, установленные на собаках и лошадях и прикрепленные к шлемам полисменов, и даже прослушивающие устройства, вмонтированные под сиденья на трибунах.
Местность вокруг стадиона "Миллуола" использовалась для испытания компьютерной системы распознавания и идентификации личности, известной как "Мандрагора". (Большая часть этого растения - корень, прячущийся глубоко под землей. Весьма красноречивый образ - аплодисменты полиции.)
Технические открытия в плане своей эффективности вполне могли состязаться с разведкой. Ее специальный отдел по борьбе с непрерывно растущими проблемами, связанными с пребыванием английских фанатов за рубежом, был сформирован в 1989 году. Впоследствии, годом позже, он вошел в состав NCIS - Национальной криминальной полиции. Новое подразделение состояло из шести дежурных полицейских под началом контролирующего офицера. Учрежденная поначалу в 1992 году для борьбы с организованной преступностью, специализированная футбольная секция NCIS не только координировала совместные действия различных служб по всей стране, но и предусматривала разведку во время поездок английских фанатов вслед за сборной на континент.