Нижняя прямая линия, соответствующая нормальному состоянию, – середина. В какой момент вы с наибольшей вероятностью попробуете самое сомнительное из всех шарлатанских снадобий, какие только сможете найти? Тот самый чудодейственный утиный экстракт, на который молится тетя Сюзи, когда не бредит магическими кристаллами? Естественно, когда симптомы особенно остры и кажется, что ничего не помогает. Это самый верх колоколообразной кривой, высшая точка траектории "американских горок", после которой начинается спуск. Естественно, движение вниз представляет собой регрессию к среднему состоянию.
Если вы человек и вам, как и всем нам, свойственно ошибаться, вы наверняка ошибочно припишете улучшение утиному экстракту, хотя его прием просто совпал по времени с изменением состояния к лучшему. Организм исцелился сам, как и следовало ожидать, судя по графику изменения симптомов во времени. Такая ошибка весьма распространена даже среди здравомыслящих людей.
Некий неизученный и не известный науке механизм
Возможно, что в случае гомеопатии мы имеем дело с неким механизмом, пока не получившим объяснения. С механизмом, который наука в конце концов объяснит. А пока не появится хоть сколько-нибудь правдоподобного объяснения, я намерен делать все возможное, чтобы мазать свою псору (зудящий "миазм", по Ганеману – причина эпилепсии, рака и глухоты) по меньшей мере одной молекулой активного вещества.
Полезные ресурсы
Тренировка с ДеФранко на видео (www.fourhourbody.com/defranco). Это видеоматериалы, которые я записал в день нашей тренировки. На них ДеФранко объясняет некоторые важные аспекты динамической разминки и растяжки, а также подготовки к спринтерской стойке.
Рывок на 36 м: сравнение подопечных Джо и профессионалов (www.fourhourbody.com/40dash). Это клип, в котором Рич Эйзен, один из ведущих канала ESPN и представитель "среднестатистических людей", преодолевает в рывке 36 м, и сравнивает свои результаты с результатами профессиональных спортсменов на сборах НФЛ. Трудно оценить скорость игроков НФЛ, пока не увидишь их своими глазами.
Школа скорости Паризи (Parisi Speed School, www.parisischool.com). Эта школа, основанная метателем копья из "всеамериканского" первого дивизиона Биллом Паризи, уже научила сотни профессиональных спортсменов увеличивать скорость. Программа сборов НФЛ, разработанная Паризи, дала лиге возможность отобрать более 120 результативных игроков.
Тренажер для подъемов на ягодично-заднебедренных мышцах (Sorinez Poor Man’s Glute-Ham Raise, www.fourhourbody.com/ghr). Впервые я узнал об этом сравнительно недорогом тренажере от паркурщиков. Тренажер стоит намного меньше альтернативных, он достаточно мал, чтобы его можно было закатить в стенной шкаф, и идеален для любимого упражнения ДеФранко – тренировке мышц задней поверхности бедра.
Сверхвыносливость (часть 1)
От 5 км до 50 км за 12 недель, этап I
За предельной усталостью и истощением можно найти легкость и силу в количествах, о которых мы даже не мечтали, запас прочности, который не был израсходован потому, что мы ни разу не преодолевали этот барьер.
Уильям Джеймс (цитируется по электронному факсимиле, предоставленному Скоттом Джуреком, семь раз подряд выигравшим состязания Западных штатов в беге на 160 км)
В тени одного большого американского моста
– Пристраивай яйца на гриф.
Мошонка и сталь – все равно что масло и уксус: вещи плохо совместимые.
Но это была не просьба, а приказ – так что яйца были пристроены куда велено.
Келли Старрет, основатель клуба CrossFit в Сан-Франциско, одобрительно кивнул, когда я принял позу для "сумоистской" становой тяги. Келли по прозвищу "Кей-Старр", повторил совет кумира тяжелоатлетов Дейва Тейта: приседая, держи таз как можно ближе к грифу, словно нацелился положить своих "двойняшек" между рук. Романтично, не правда ли? Для такой позы надо практически сесть на шпагат, и комфорта в ней еще меньше, чем может показаться.
Гораздо приятнее выглядели декорации – набережная Президио залива Сан-Франциско. Там и сям на холмах вокруг нас виднелись красные и белые дома, бывшие офицерские квартиры. Над зеленой долиной парка Крисси-Филд солнце сжигало туман, окутывающий мост Золотые ворота. Следующий клиент Келли опаздывал, и от разговора о состоянии метаболизма мы перешли к обсуждению данного Келли определения "спортивной подготовленности".
Но сначала он задал вопрос:
– Какой у тебя результат теста на рывок для РГС?
Под рывком он подразумевал прием из олимпийской тяжелой атлетики, при котором отрываешь отягощение от пола и поднимаешь над головой одним четким движением, жим не допускается. Этот тест относится к обязательным для сертификата по русскому гиревому спорту (РГС). Я прошел его, от претендентов требовалось выполнить количество рывков, соответствующее весу самих претендентов в килограммах, используя гирю весом 24 кг. Время было ограничено 5 минутами, ставить гирю на пол не разрешалось.
– Я весил 77 кг и выполнил 77 повторов за 3 минуты и 30 секунд, – сообщил я.
– Ясно. Ну, мы такими вещами занимаемся в самом конце тренировки.
Я пока не совсем понимал, к чему он клонит, но, кажется, он назвал меня слабаком.
Келли продолжал:
– Мне вот недавно стукнуло 36, а я еще могу выжать 136 кг, сделать с места заднее сальто, а еще – пробежать ультрамарафон "Четыре Дипси", то есть 45,4 км с общим перепадом высот 5550 м. И вместо того, чтобы потом валяться неделями, как делают почти все бегуны, я уже на следующей неделе тягаю железо и тренируюсь по полной.
Может, насчет слабака он и прав. И тут он зацепил меня словами:
– А когда я готовлюсь, я не бегаю больше пяти кэмэ.
Тут я затормозил:
– Стоп… погоди-ка. Как же ты тогда тренируешься?
– Много раз бегаю на 400 метров.
И я весь обратился в слух.
Подобно многим, я давно мечтал хоть раз в жизни пробежать марафон. Не начать бегом и прийти к финишу пешком, а именно пробежать.
Не потому, что считаю это полезным. Вовсе нет. Пробежать изнурительные 42 км, долбаный марафон, – это то, что нужно сделать до того, как умрешь; кроме того, надо прыгнуть с парашютом (уже), поплавать с трубкой и маской у Большого Барьерного рифа (скоро) и позвать на свидание Натали Портман (как-нибудь при случае).
Увы, пробежав немногим больше полутора километров, я выгляжу как бухой орангутанг и чувствую себя так же. И я давным-давно смирился с тем, что одолеть марафон мне не светит.
Но 400 метров! Такое под силу даже мне.
Келли ухмыльнулся, помедлил, наслаждаясь моей растерянностью, и вручил мне священный Грааль:
– Тебе надо потолковать с Брайаном Маккензи.
Спустя две с половиной недели
Луисвилл в штате Колорадо не собирался устраивать мне теплый прием. Я не успел ополовинить и первый бокал вина, а чувствовал себя на высоте 1590 м как после третьего. Часы показывали десять вечера, вестибюль отеля Aloft кишел молодежью, готами и рэйверами, наводнившими город накануне завтрашнего музыкального фестиваля "Кофеин". Тинейджеры в туфлях на платформе и разноцветных кожаных одеяниях дефилировали по бару и холлу, заполняли часы ожидания перепиской в "Фэйсбуке" и СМСками, иногда восклицали что-нибудь типа "чувак!" или шептали "экстази есть?".
Я как раз восхищенно разглядывал чье-то лицо, сплошь забитое пирсингом, когда панк ростом 185 см и весом 88 кг плюхнулся в красное плюшевое кресло передо мной. Он казался гибридом Генри Роллинза, Киану Ривза и "морского котика".
Брайан Маккензи. Он с улыбкой потряс мне руку, и я заметил, что у него на пальцах вытатуировано слово "unscared" ("неустрашимый") – по одной букве на каждом из восьми пальцев, кроме больших. Через несколько минут мне стало ясно, что у нас есть нечто общее: абсурдный энтузиазм, который часто пересиливает инстинкт самосохранения.
В ранний период своих экспериментов на выносливость Брайану вздумалось исследовать влияние 20-секундных рывков-спринтов с 10-секундными интервалами для отдыха – знаменитый протокол Табаты. Брайан каким-то образом пришел к выводу, что неплохо бы начать с бегущей дорожки, скромных 16 км в час и наклона 15 градусов. Через полторы минуты ему пришлось снизить скорость до 14 км в час, а угол наклона – до 10 градусов. А потом его снесло с "бегущей дорожки", и он рухнул навзничь в позе пряничного человечка. Раскинув прямые ноги, он больше пяти минут провалялся в состоянии, близком к фибрилляции. Два его партнера по тренировке, вместо того, чтобы помочь ему встать, стояли над ним, покатываясь со смеху, тыкали пальцами ему в лицо и на все лады повторяли: "Чувак, это было ЧТО-ТО! Бу-га-га!"
Наш человек.
Я допил остатки мерло и перешел к делу.
– Итак, чего, по-твоему, я мог бы добиться за восемь-двенадцать недель?
Я перечислил все свои явные недостатки, он оперся на локти и подался вперед.
– Все это неважно. За восемь недель я могу подготовить тебя к полумарафону. Конечно, если у тебя есть задатки и ты пробежишь 5 километров меньше чем за 24 минуты.
– А если я никогда не бегал на 5 километров?
– Отлично. Будем делить и постепенно наращивать расстояние. У тебя же нет переднего большеберцового синдрома или подошвенного фасцита, так?
– Так.
– И у нас в запасе 12 недель?
– Да.
– Ну, тогда можно творить чудеса.
Одного подопечного по кличке Салага он подготовил к горному ультрамарафону на 50 км за 11 недель. До этого Салага никогда не бегал на дистанции, превышающие 6,4 км.
Еще одна подопечная Брайана, 43-летняя марафонская бегунья, преодолевающая 1,6 км за 8 минут 30 секунд, на первых тренировках не могла одолеть даже три спринтерские дистанции по 400 м. Она "не тянула", как выразился Брайан: не могла продержаться в темпе 7 минут 30 секунд на 1,6 км хотя бы три минуты.
За два месяца до нью-йоркского марафона Брайан назначил ей 16 минут общих спринтерских тренировок в неделю плюс четыре общеукрепляющих тренировки в неделю, с отягощениями и вольными упражнениями для зарядки. Общая продолжительность тренировок за неделю не превышала 3 часов. Последнюю неделю перед марафоном эта женщина ежедневно звонила Брайану и часто со слезами напоминала об очевидном:
– Все равно ничего не выйдет.
И все-таки вышло.
Она пробежала марафонскую дистанцию за 3 часа 32 минуты, 1,6 км за 8 минут, затрачивая на каждые последующие 1,6 км на 30 секунд меньше, чем в предыдущий раз, и финишировала бы гораздо быстрее, если бы под конец не остановилась помочь другому бегуну.
Если бы не эта остановка, по оценкам Брайана ее результат составил бы 3 часа 30 минут, или 1,6 км за 7 минут 28,8 секунд.
Брайан "вытянул ее", назначив всего 16 минут тренировок в неделю.
Путь от больших объемов к малым
Спортивная карьера Брайана началась с плавания на короткой воде. Несмотря на все старания тренера, он не мог проплыть 100 м, не начав задыхаться.
В конце 2000 года Брайана заманил в спринтерское троеборье 47-летний друг, 13-кратный финалист гонки Ironman. Состязания были короткими: плавание на 500 м, велосипедные гонки на 21 км и бег на 5 км.
На этот раз Брайан не задыхался – отчасти потому, что ему не пришлось состязаться с профессиональными пловцами. К его изумлению, троеборье ему так понравилось, что на следующий же день он записался на состязания Ironman. Он стал одержим троеборьем.
Брайан делал все новые шаги в мире троеборья: одолел олимпийскую дистанцию, половинный Ironman, канадский Ironman. Он тренировался 24–30 часов в неделю, как и его соперники, проплыл примерно 13 км, наездил на велосипеде больше 320 км, пробежал 80 км. В мире состязаний на выносливость это было нормально, но негативно сказывалось на состоянии организма и личной жизни. Брайан серьезно надорвался, жена была недовольна, он не успевал жить.
В 2001 году его познакомили со скандально известным доктором Николасом Романовым, к которому мы еще вернемся, и эта встреча стала переломным моментом. Брайан засомневался в целесообразности частых и длительных аэробных тренировок с низкой скоростью и, с точки зрения мира, в котором длительные пытки были нормой, совершил кощунство: решил обходиться меньшим.
В июне 2006 года он участвовал в 160-километровой гонке Западных штатов, состязаниях по бегу на выносливость, на дистанции с подъемом более чем на 5100 м и опасным для коленей спуском более чем на 6600 м. Он финишировал всего через 26 часов. По сравнению с подготовкой к 11-часовым гонкам Ironman он сократил продолжительность тренировок с 30 часов в неделю до 10,5 часов в неделю.
Но и 10,5 часов в неделю оказалось слишком много, организм по-прежнему страдал, как и семейные отношения.
15 сентября 2007 г., после внесения дальнейших изменений в тренировки, Брайан участвовал в беге на 160 км на дистанции, считающейся четвертой по сложности во всем мире, – Angeles Crest 100. На этот раз он тренировался в среднем всего 6,5 часов в неделю, проводил в том числе силовые тренировки (почти 3 часа), выполнял комплекс CrossFit, экспериментировал с интервалами и темпом. Его организм привык воспринимать как аэробную нагрузку даже тренировки на скорость. Перед тем, как он взял на вооружение этот комплекс, его максимальная нагрузка при единственном повторе приседания составляла 114 кг. За три недели до соревнований он легко мог присесть с 109 кг шесть раз подряд и не набрал ни единого килограмма веса.
Каждую дистанцию он стал пробегать быстрее – вне зависимости от того, какой она была, 100 м или 100 км.
Значит, хочешь стать марафонцем? Побегай на дистанции 400 м
Вернемся в Луисвилл, Колорадо: через 14 часов после неудачного решения выпить вина я испытал приступ необыкновенной ясности мысли.
Такая ясность появляется лишь в тех случаях, когда чувствуешь себя так, словно твои легкие и голова вот-вот взорвутся.
Сначала я пробежал четыре дистанции по 400 м с 95 % максимальных усилий и промежутками отдыха продолжительностью 1 минута 30 секунд.
Потом пробежал (или попытался пробежать) несколько дистанций по 100 м в течение 10 минут, отдыхая между дистанциями по 10 секунд.
Ни в одном испытании у меня не было ни единого шанса на успех.
Уже на середине второй четырехсотметровки я дышал ртом, как овчарка, измученная астмой, а после последней пополз, как Горлум, корчась, хватаясь за коленки и боясь, как бы меня не вывернуло.
Что касается стометровок, после шести повторов мне пришлось остановиться и схватиться за стоявший поблизости раскладной стол, чтобы не упасть, и хотя я поспешил вернуться к тренировке, был вынужден пропустить четыре дистанции из двадцати.
В этот момент я кое-что понял. А именно: чтобы пробежать ультрамарафон и не нанести себе необратимого ущерба, мне понадобится приложить тройные усилия, направленные на подготовку, улучшение биомеханики и тренировку. Кроме того, нужны упражнения для минимизации дискомфорта.
К счастью, по мнению Брайана, все это не требовало больших затрат времени.
Подготовка: ходовая часть
4 недели
В беге на длинные дистанции первыми дают сбой не легкие и не медленно сокращающиеся мышечные волокна, а "подвеска".
Чтобы выдержать многократное толчки, которых на одной только 5-километровой дистанции будет около 2000–2500, надо позаботиться о том, чтобы связки и сухожилия были плотными и эластичными, способными выдержать столь грубое обращение, и вдобавок добиться того, чтобы нужные группы мышц срабатывали в правильной последовательности.
После четырехсотметровок выяснилось, что я слегка потянул мышцу задней поверхности бедра (на той же ноге, что и во время тренировки с ДеФранко) и следующие три часа изнывал от мучительной боли в пояснице, как и многие другие потенциальные бегуны на длинные дистанции. Почему?
ЛН(любителям науки)
Мои сгибатели бедра и квадрицепсы были слишком скованными, как у большинства людей, постоянно работающих за письменным столом, поэтому во время спринтерского бега мне приходилось наклоняться вперед от бедра. В итоге мышцы задней поверхности бедра пытались взять на себя задачу более крупных и сильных ягодичных, которым не удавалось выполнить ее самим. И вот пожалуйста, результат: перегрузка и растяжение мышцы задней поверхности бедра. Скованные сгибатели бедра перегрузили позвоночник в поясничном отделе, в итоге разболелась спина.
Кроме того, у меня болели внутренние поверхности обоих коленей – от упражнений для ступней (о них далее). Эти боли, видимо, были вызваны двумя проблемами: скованностью квадрицепсов и широкой медиальной мышцы бедра – мышцы в форме капли на внутренней и передней поверхности ног.
Вдобавок я испытывал острую болезненность повсюду в обеих ступнях и щиколотках. Связки, сухожилия, мелкие мышцы ступней и щиколоток оказались недостаточно развитыми и крепкими.
Другими словами, бегать я был не готов.
Прежде чем всерьез заняться тренировками, мне требовалось укрепить подвеску. Поступить иначе означало бы напрашиваться на травмы, последствия которых могли мучить меня долгие месяцы, а то и годы.
О монахах-марафонцах и антилопах: энзимное уравнение
"Монахи-марафонцы" с горы Хиэй в Японии пробегают и проходят шагом аналог ультрамарафона ежедневно в течение шести лет, в среднем преодолевая 84 км в день на протяжении последних 100 дней тренировок.
В такие монахи меня бы не взяли.
– Ну как, гожусь я в олимпийцы, тренер? – шутливо спросил я доктора Тертиуса Кона, когда он усадил меня в своем кабинете Института спортивной науки ЮАР. Пятью днями ранее трубку для биопсии размером с карандаш ввели мне в бедро, чтобы не строить теории, а наконец выяснить пределы возможностей моей мышцы. После скрежета зубовного, трех взятых из мышцы образцов и исследования в миографической лаборатории я наконец получил ответы. Тертиус устремил на меня серьезный взгляд.