ИСТОРИЯ ТАТУИРОВКИ У СЛАВЯH
Татуировка занимает свое особое место в истории культуры разных народов. Проявив себя практически на всех континентах, она своими долгожительством и происходящими в ней изменениями свидетельствует о собственной долгой истории. В Европе татуировку знали уже в древности, что подтверждают свидетельства многих греческих и римских авторов.
Татуировку наносили первые христиане, этот обычай у христиан просуществовал вплоть до раннего средневековья, когда против татуировки выступили высокие церковные иерархии, узрев в ней прежде всего символ язычества и углубляющейся деморализации. В результате применения разнообразных санкций в наиболее густонаселенных западноевропейских центрах татуировка на многие века практически угасла, официально функционируя лишь в тогдашнем уголовном мире и тюрьмах. В скрытой форме в те времена татуировкой пользовались рыцари и ландскнехты прежде всего в целях идентификации, в то время как пилигримы, странствующие ремесленники, фокусники, пираты и разного рода преступники украшали себя татуировкой религиозного и специфического содержания.
В своем первозданном виде татуировка существовала вплоть до конца XIX века исключительно в некоторых наиболее изолированных сельских сообществах Европы, культура которых была наиболее устойчива к веяниям времени. Исследователи утверждают, что эта татуировка использовалась задолго до периода "мореплавателей", ориентированной на подобного рода украшательство и восприятие человеческого тела.
Польский этнограф К. Мошыньски писал: "Татуировка у славян наблюдается только в определенных частях Югославии". Это утверждение основано на интересных исследованиях, посвященных татуировке, которые в конце XIX века провели Леопольд Глюк и Чиро Трухелка на территории Боснии и Герцеговины.
Глюк был окружным врачом, а Трухелка работал хранителем музея. Они не совсем одинаково смотрят на происхождение и причины популярности отдельных мотивов татуировки, которые еще в конце XIX столетия встречались среди населения католического вероисповедания на исследованных ими территориях. Коротко ознакомимся с высказываниями обоих исследователей.
Глюк обратил внимание на одно характерное явление, которое наблюдалось среди населения труднодоступных территорий, входящих в состав бывшей австро-венгерской монархии. Это явление можно было наблюдать во время служб, когда у костелов собирались толпы верующих. Среди набожных крестьян из близлежащих мест можно было обнаружить, что практически у каждой из взрослых девушек и замужних женщин были татуировки на груди, плечах и предплечьях, на ладонях вплоть до кончиков пальцев, а иногда еще и на лбу.
Главным мотивом татуировок был окруженный различными гирляндами, веточками и иными линиями крест. Hаблюдая за этим обычаем, Глюк отметил, что у женщин, живущих в том же регионе, но принадлежащих иной вере, татуировка стречается значительно реже. "Женщины православного вероисповедания наносят татуировку значительно реже, чем католички, но при этом следует подчеркнуть, что это женщины, проживающие в местностях, где большинство составляют католики. Татуировки, которыми они обладают, куда менее обширны и не характеризуются такими богатыми украшениями, как татуировки женщин католического вероисповедания", – писал исследователь.
Мужчины-католики также не сторонились татуировки, хотя не так предавались ей, как женщины. Охотнее они украшали плечи и предплечья крестами, не прибегая при этом к дополнительному орнаменту. Глюк свидетельствует, что среди православных татуировка встречается только у молодых мужчин, которые служили в боснийской жандармерии либо в армии. Однако в тех татуировках, которым они отдают предпочтение, крест не является центром композиции. Чаще они прибегали к татуировке в форме сердца, короны, якоря либо инициалов, что свидетельствовало, по мнению исследователя, о светском их происхождении.
Среди магометан татуировка проявляется лишь в единичных случаях. Ее носили только те, кто служил в турецкой армии. У таких лиц иногда встречалась на плечах татуировка в виде кривых сабель или полумесяца со звездой.
Опираясь на эти наблюдения, Глюк сформулировал свое видение возникновения татуировки у некоторых групп населения на территории Боснии и Герцеговины: "В прошлом татуировка не входила в число обычаев у славян, и хотя их женщины были не прочь украсить свое тело, однако гипотеза о том, что татуировка в своей форме была измененным отзвуком дохристианских времен, не находит никаких подтверждений в анналах предыстории славян и ни в какой форме не подтверждается наблюдениями на территориях современного расселения славян, даже среди сельского населения, за исключением Боснии и Герцеговины. По этой же причине на оккупированных Турцией территориях возникновение данного обычая нельзя отнести к временам, предшествующим турецкому нашествию".
Если бы татуировка была очень древним обычаем, рассуждает Глюк, она наверняка имела бы точное название. Существовавшее в то время название говорит о более позднем происхождении. Поэтому, хотя татуировка и не является старославянским обычаем, возникает вопрос, почему и когда он был принят прежде всего католиками Боснии и Герцеговины. В поисках ответов на этот вопрос исследователь обращается к историческим условиям, в которых была Босния и Герцеговина в середине XV века.
В тот период в результате постоянных конфликтов и войн на религиозной почве Босния распалась на небольшие княжества. Юго-западная часть получила с тех времен название Герцеговина. Когда в 1469 году турки напали на Боснию, местные феодалы в массовом порядке принимали ислам, а также язык и культуру захватчиков, чтобы сохранить за собой привилегированное положение. В Османской империи не было наследственной элиты власти, титулов, рангов по происхождению и родовых поместий, поэтому перед каждым подданным-мусульманином, даже перед холопом, была открыта дорога к карьере. Такая ситуация способствовала процессу исламизации. На территории Боснии этот процесс протекал достаточно интенсивно. А представители таких религиозных течений, как богомилы и патаряне, которых до этого сильно притесняли власть и церковь, воспринимали турков как освободителей и переходили в ислам, за что им гарантировали право исключительной собственности на землю.
Через некоторое время на территории Боснии (уже провинции Османской империи) политическая ситуация стабилизировалась и церковь предприняла усилия, чтобы остановить процесс отступления от католической веры. Так как ислам запрещал использование креста в качестве символа христианства, католические наставники пришли к идее поощрять верующих за нанесение татуировки в форме креста на открытых частях тела. В этом случае, если татуированный католик желал изменить веру, он был вынужден удалить крест с поверхности тела, что было весьма болезненной процедурой, потому что следовало уничтожить ткань кожи вплоть до самых глубоких ее слоев. Hе каждый был способен вынести такую боль, так что татуировка могла остановить отступление от веры. Если кто-то и решался идти на столь болезненную операцию, в кругу мусульман он все равно оставался бы в числе подозрительных по причине бросающихся в глаза шрамов, остающихся после удаления татуировки. Тот факт, что еще в конце 19 века процесс нанесения татуировки проходил обычно в праздничные дни и воскресенье непосредственно после службы и рядом с костелом, по мнению исследователя, является подтверждением его предположений, касающихся происхождения мотива креста в татуировке католиков Боснии и Герцеговины.
Трухелка со своей стороны подтверждает справедливость наблюдений оппонента: на данных территориях татуировка встречается почти исключительно среди католической части населения, ее редко можно заметить у магометан и православных. Среди последних применение татуировки было результатом внешних влияний и различных контактов во время прохождения воинской службы рядом с теми, кто родился в иных регионах Османской империи. Независимо от всех этих фактов в турецком войске некогда существовал обычай, когда силой клеймили тех, кто нарушил закон. (Во время войны с Черногорией солдаты, подозреваемые в подготовке побега, клеймились татуировкой в форме меча.) Исследователь отмечает, что все, кроме католиков, считали татуирование чем-то унижающим.
Далее Трухелка расходится с Глюком и приходит к выводу, что его объяснение мотива татуировок – креста – ошибочное. Трухелка ссылается на тот факт, что среди выделенных мотивов татуировки, которые использовало христианское население Боснии и Герцеговины, не было зафиксировано других, кроме креста и христианских символов. Так, отсутствовали символы любви, надежды, монограммы Христа и т.д. В пределах данной группы населения встречались иные мотивы татуировки: круги, браслеты, ветви, звезды, солнце и полумесяц. Их Трухелка и осмысляет.
Все мотивы сопровождает дополнительный орнамент в виде точек, крестиков и черточек. Географический диапазон проявления на земном шаре таких несложных по форме мотивов необычайно широк. Это позволяет выдвинуть гипотезу об их очень древнем, дохристианском происхождении. Интересными фактами, заставляющими отодвинуть еще дальше в прошлое начало появления татуировки в этом регионе Европы, стали подчеркнутые Трухелкой некоторые этнографические данные: выполнением татуировки на территории Боснии и Герцеговины занимались женщины; татуировка наносилась 19 марта, в день св. Иосифа, иначе говоря, в канун "победы дня над ночью"; возраст, когда наносилась первая татуировка, приходился на период достижения зрелости, между 13 и 16 годами жизни. Если соотнести эти факты с данными из истории культуры внеевропейских народов, где зарегистрированы подобные обычаи, следует подчеркнуть достаточную достоверность и основательность точки зрения Трухелки.
Чтобы подкрепить свой тезис относительно дохристианского происхождения татуировки в этом регионе Европы, исследователь прибегает к упоминаниям о татуировках, сделанных древними историками и писателями. Опираясь на Геродота, Страбона, Плиния, Помпония Мелу и других, он обращает внимание на то, что именно на Балканах и соседних территориях татуировка была необычайно распространена в отдаленной древности. Исследователь пишет: "Этот обычай пришел с востока и был принесен на Балканы скифами. От траков, населявших в то время Балканский полуостров, этот обычай переняли илиры, благодаря посредничеству которых этот обычай распространился вплоть до побережья Адриатики, что подтверждает Страбон". Трухелке вторит немецкий исследователь А.Хаберландт, который в 1896 году констатировал: "Сегодняшний обычай Боснии и Герцеговины может быть последним эхом необычайно старой практики, подтвержденной древними".
ТАТУИРОВКА У HАРОДОВ СЕВЕРА РОССИИ
Еще в тридцатые годы прошлого столетия обычай татуироваться был достаточно распространенным среди азиатских эскимосов, однако позже он почти полностью исчез. Татуировались девушки с наступлением половой зрелости. Эта татуировка служила в качестве украшения тела, но у эскимосов существовала и так называемая неузорная татуировка, которая, как считалось, способствует оздоровлению организма. В случае заболевания на больные члены эскимоса татуировались прямые линии. Xарактерно, что вид болезни определял конфигурацию этих "целебных" линий. Так, при нервных заболеваниях над бровями эскимоса наносились схематические изображения человечков.
Из сохранившихся источников можно заключить, что техника эскимосской татуировки не отличалась сложностью. Под кожей продергивалась нитка, натертая сажей. Простыми были и сюжеты татуировок. Самая сложная выполнялась в течение одного-двух дней.
Татуировались не только женщины, но имужчины. У мужчин на щеках, в уголках рта наносились кольца или полукольца, короткие линии – на висках, фигурки человека – над бровями. Татуировка женщин выполнялась значительно богаче и разнообразнее. От нижней губы вниз по подбородку татауировалось нечеткое количество (3-7) двойных или тройных линий, как это встречается у аляскинских эскимосов. Две параллельные линии пересекали лоб между бровями и спускались вниз по сторонам носа.
Более сложный ассиметричный рисунок наносился на щеки. В нащечной татуировке от висков к углам нижней челюсти спускаются три параллельные линии, от которых к уху и ниже по щеке нанесен узор. Более сложный орнамент правой щеки обычно представляет собой "сетку". Арки и квадраты, напоминающие сетку, но в более простых комбинациях, покрывают левую щеку.
Па руках женщин татуировка покрывает тыльную поверхность кисти, запястье, нижнюю часть предплечья. Рисунок покрывает обычно обе руки, но иногда наносится только на одну – делается это произвольно либо для выражения какой-то информации о носительнице татуировки, неизвестно.
Посередине кисти проведены две линии, увенчанные системой дуг, кругов и "китовыми хвостами". На запястьях обычно изображены "лопатки" в виде зубцов, иногда вместо лопаток татуируются "китовые хвосты".
При кажущемся многообразии татуировки эскимосов всегда состоит из сравнительно небольшого числа традиционных элементов. Это "китовые хвосты", дуги, круги, концентрические окружности и эллипсы, "лопатки", "трезубцы", "скребки".
Трудно судить, насколько глубоко в историю уходит эта традиция эскимосов. Специалисты прослеживают только последние два столетия, причем, что важно отметить, никаких изменений ни в технике, ни в характере и сюжете рисунков, ни месте их нанесения на теле человека не произошло. Подобная стойкость обычая трактуется специалистами как свидетельство большой древности культуры народа.
Татуировка азиатских эскимосов встречается еще на островах Берингова моря и среди эскимосов Аляски. Правда, татуировка последних много проще, чем в районе Берингова моря. Эскимосы татуируют подбородки, щеки и лоб единичными или двойными пунктирными линиями. Hа запястьях наносятся поперечные зубчатые линии.
Татуировка известна и у других северных азиатских народов. Однако, надо признать, что татуировка эвенков, якутов, хантов и манси значительно проще, кроме того, она не получила широкого распространения.
Первые сведения о татуировке хантов и манси относятся к началу XVIII века, однако сведений собрано чрезвычайно мало и носят они фрагментарный характер. Значение татуировки, какое ей придавали эти северные народы, неизвестно. Есть предположение, что отсутствие информации объясняется тем, что татуировка была тайной женщин. Они скрывали значение татуировки даже от своих родственников– мужчин, не объясняли им, например, с какой целью татуируют на теле даже фигуру парящей птицы – одного из наиболее распространенных мотивов татуировки.
Противоречивы сведения и о времени нанесения татуировки. По одним данным, – в детстве, по другим – с наступлением зрелости, по третьим – в пожилом возрасте, при заболеваниях, перед смертью.
Мужчины наносили на тело знак своего рода, позднее – семейный знак, заменявший подпись. Женщины покрывали тело фигурами орнаментального характера, на кисть наносили изображение птицы, с которым были связаны бвстрее всего представления религиозного характера.
Мотив татуировок, включающий в себя изображение птицы, имел наиболее широкое распространение. Xанты татуировали птицу на плече. По преданию, птица должна была помогать человеку после его смерти, при прохождении "страну мертвых", и связывалась с представлениями о душе. Одна из душ человека (у человека по их мнению было две души), носившая название урт, нередко представлялась в образе птицы. Во время сна она якобы покидала человека и могла проникать в загробный мир. Чтобы этого не случилось, манси, желая удержать при себе душу-птицу, и прибегали к татуировке. "Теперь душа будет иметь товарища и никуда не улетит",– так говорилось после нанесения на тело татуировки. Татуирование производилась манси в пожилом возрасте или во время болезни, когда близость смерти ощущалась.
Изображение птицы помещались на наружной стороне кисти или выше. Изображения птиц однообразны, рисунок стилизованный.
ПОЛИHЕЗИЙСКИЕ МОТИВЫ ТАТУИРОВКИ В ЕВРОПЕ
В истории татуировки трудно переоценить влияние, которое оказала Полинезия. Экзотический мир Южных морей, долго и ревниво оберегавший свои тайны, в XVIII веке дал мощный импульс, ставший итогом контактов между островными народностями Океании и пришельцами из Европы. Практика европейской татуировки необыкновенно оживилась, как бы родилась заново. Это касается как степени ее распространения среди представителей общественных групп в тех странах, которые уже тогда были колониальными державами, так и введения новых мотивов. Конечно, чаще всего эти мотивы коверкались в процессе их воплощения, что было вызвано их механическим заимствованием у островного населения, а также изысканной и усложненной формой большинства оригинальных полинезийских мотивов и композиций, копировать которые было не каждому по плечу.
Когда на острова высадились европейские мореплаватели, полинезийская татуировка как раз переживала период бурного расцвета. Она, что необходимо отметить, выполняла не только эстетическую функцию, но и роль, которая не ограничивалась эмблемой, знаком, степенью престижа или отметкой общественного положения. Европейцы и не догадывались, татуировка у островитян несла в себе духовное содержание.
Здесь нельзя обойти вниманием личность выдающегося английского путешественника, исследователя и первооткрывателя Джеймса Кука, имя которого неразрывно связано с историей татуировки. Во главе первой знаменитой экспедиции вокруг света Кук доплыл до острова Таити, где европейцев поразили чрезвычайная распространенность и значение татуировки, тогда же некоторые участники экипажа нанесли на свое тело вечные украшения.
Процитируем Сидни Паркинсона, который в той экспедиции выполнял функции рисовальщика и летописца: "Мистер Стэйнсби, я сам и еще несколько человек из числа экипажа были подвергнуты операции на спине". С.Паркинсон был первым европейцем, который восхитился искусством маори с Новой Зеландии. Во время непродолжительной стоянки корабля в 1769 году у берегов Новой Зеландии он сделал цикл портретов татуированных маори.
Этот год стал чрезвычайно важным и приобрел такое большое значение для будущего татуировки по той причине, что английские моряки впервые переняли экзотические мотивы от обычая разрисовки тела представителями обоих полов, называемого "tattow", которые оказались более эффектными по сравнению с применяемыми в Европе стойкими украшениями на теле и со временем способствовали выводу татуировки на Старом континенте из многовекового застоя. Позже то время было признано переломным, поскольку раскрыло новые горизонты в истории этого специфического явления.
Hельзя пройти мимо эпизода, героем которого стал таитянин по имени Омаи, привезенный в качестве "образованного дикаря" в Англию из второй экспедиции, которая состоялась в 1772-1775 годах. Благодаря искусной татуировке, рекламе, которая сопровождала его во время пребывания в Англии, а также более поздним литературным и другим свидетельствам Омаи стал самым популярным татуированным "дикарем", который когда-либо появлялся в Европе.