♦ Парничок простой конструкции для выращивания саженцев лимонов из черенков можно изготовить самому. Размеры - наиболее подходящие для вашей комнаты. Каркас изготавливают из алюминиевого уголка или другого нержавеющего материала. Сборка - на заклепках. Стекло можно закрепить с помощью обычной оконной синтетической замазки.
Главное - добиться того, чтобы через нижнюю стенку парничка беспрепятственно поступал воздух. Поэтому его боковые стенки или конструкцию целиком лучше сделать из оргстекла. В них и просверливают множественные отверстия (снизу).
В качестве теплички иногда используют и старый отслуживший свой век, потекший аквариум, но тогда на дне обязательно устраивают особый дренаж - укладывают поролон толщиной 4–5 сантиметров. У боковых стенок аквариума также кладут отдельные бруски поролона (на высоту субстрата). На таком пористом синтетическом материале любой субстрат сможет хорошо "дышать", а излишняя влага впитывается им, как губкой.
В любом случае на дно теплички слоями насыпают керамзит, песок, рыхлую землю, а затем - крупнозернистый речной песок (можно ограничиться только последним). Почву желательно предварительно пропарить, а песок промыть и обеззаразить марганцем или прокалить.
Такую тепличку устанавливают на специальную подставку - своеобразный короб из толстой фанеры. На дно короба надо положить кусок асбеста или другого теплоизолирующего материала. Непосредственно на него укладывают электрогрелку, обеспечивающую подогрев. Концы провода выводят через небольшие отверстия в коробе. Саму грелку желательно включать через светорегулятор напряжения - тогда можно будет без труда создать необходимую температуру субстрата, например 25–28 °C. Для этого регулятор настраивают на минимальный режим с использованием очень малого количества электроэнергии.
"Заряженный" парничок с черенками закрывают сверху стеклом, а непосредственно под ним размещают арматуру с двумя люминесцентными лампами по 40 ватт. Ежесуточная продолжительность освещения - 12 часов (искусственный свет можно комбинировать с естественным). Влажность в тепличке повышают ежедневным опрыскиванием - на листочках не должны просыхать капельки влаги.
По мнению некоторых любителей, лучшему укоренению способствует оранжевый цвет стекла, через который поступает свет. Если к тому же черенки еженедельно опрыскивать раствором "УДО" (10 капель на пол-литра воды) или мочевины (1 грамм на 1 литр), то в самодельном "фитотроне" при некотором навыке их можно успешно укоренять практически круглый год.
Глава III. Наше хобби - цитрусоводство
"Комнатный сад для меня - это и радость, и мечта, и то дело, в которое я вкладываю свое умение, выдумки, знания, а для моих детей - домашняя лаборатория, где они постигают тайны зеленого мира растений. А чудесные плоды, поспевающие у нас ежегодно к Новому году, далеко не единственный сюрприз, который преподносят наши прирученные экзоты. С каждым распускающимся цветком, источающим неописуемо тонкий аромат, в нашу семью приходит новая радость…", - так написал мне о своем увлечении цитрусовод-любитель из Урюпинского района Волгоградской области В. К. Чекин. Думаю, что к этим полным восхищения словам могли бы присоединиться все, кто познал красоту необыкновенных деревьев.
Расскажу о "чудаках" - одержимых и увлеченных людях различных возрастов, которые отдали своему "мандариново-лимонному" хобби не только многие годы жизни, но и тепло своей души, сумели разработать некоторые оригинальные приемы выращивания цитрусовых, в значительной степени облегчающие заботы тем, кто тоже захочет иметь у себя на подоконнике плодовый сад.
Павловские лимоны
Домашнее цитрусоводство находит благодатную для себя "почву" везде - в самых северных городах и в глухом деревенском захолустье - ведь светлые просторные окна есть теперь повсюду. Да и пытливые, увлеченные люди тоже у нас не перевелись. Стоит заняться "живой" экзотикой кому-то одному и, глядишь, "бациллы" заразительного увлечения распространяются среди соседей по дому, а то и по всей улице, кварталу. Однако согласитесь, нельзя не удивиться, когда оно повально охватывает десятки тысяч человек - целый город! Точно известно: нигде в стране, а может, и во всем мире нет столь массового увлечения комнатными цитрусовыми, как в российском городе Павлове, что расположен примерно в 70 километрах от Нижнего Новгорода. В самом деле, любому приезжему здесь трудно удержаться, от соблазна заглянуть в чужие окна, где почти в каждом роскошные густооблиственные деревца - друг друга краше - с аппетитными золотистыми плодами. Нет им равных, как считают сами павловцы, ни по вкусу, ни по аромату, а главное, - по редчайшей приспособленности растений к комнатным условиям. И в этом всякий может убедиться. Они словно напоказ выставляют свои достоинства, выглядывая из окон квартир и из витрин магазинов, учреждений. Впервые я заехал сюда как-то зимой. С вечера ничего особенного не бросилось в глаза, а утром, взглянув из окна гостиницы на стоявший напротив обыкновенный пятиэтажный дом, долго не мог оторвать от него взгляд: чуть ли не в каждом окошке золотились ярко-желтые плоды. Да и сами деревца удивляли своим завидным "здоровьем", о чем можно было судить по их буйной темно-зеленой листве. Что и говорить, цитрусы так чудесно разрослись, как бывает только в настоящих субтропиках. В том доме я насчитал около пятидесяти растений, а в соседнем - восемьдесят. Через несколько лет, попав в ту же гостиницу, я принялся считать окошки с чудесными деревцами - и что же? Количество деревьев в окружающих домах возросло почти вдвое.
Рассказав о павловском оконном садоводстве в газете "Сельская жизнь", я получил тысячи писем от читателей, заинтересовавшихся подробностями векового опыт павловских цитрусоводов.
Почему же именно в Павлове, за тысячи километре от природных субтропиков, столь широко распространилось необычное для здешних мест увлечение, причем еще с очень давних времен? Ответ на этот вопрос я попытался найти в старых книгах и рукописях.
Как свидетельствуют летописи, история Павлове начинается с середины XVI века. В одной из грамот Ивана Грозного от 1566 года упомянут Павловский военный пост на окской оборонительной линии. Царь повелел заселить его стрельцами для охраны купеческих караванов от набегов кочевых племен.
По преданию, название местности произошло от имени своего первого поселенца - некоего Павла, занявшегося лодочным перевозом в излучине Оки. Отсюда названия - "Павлов перевоз" и "Павлов острог", а впоследствии - просто Павлово.
В книге "Россия, полное географическое описание нашего отечества. Настольная и дорожная книга для русских людей" (С.-Петербург. 1898) читаем:
"На пологой дуге, образуемой Окой после входа ее в Нижегородскую губернию, на правом берегу Оки, при впадении речки Тарки, расположено знаменитое село Павлове. Село это существовало уже в начале XVII века и в книге Большого чертежа называется градом Павловым, а в писцовых книгах 1621 г. - селом Павловым Острогом, следовательно, играло в то время роль укрепления. В 1623 году оно было пожаловано царем Михаилом Федоровичем князю Ивану Борисовичу Черкасскому - племяннику патриарха Филарета, двоюродному брату царя…"
Полноводная судоходная река и пролегавший здесь торговый тракт из Владимира в южные губернии предопределили широкое развитие кузнечно-слесарного промысла. Со всех концов потянулись сюда крестьяне и стали заводить собственные кузни. Вскоре прослыли они исключительными умельцами за разнообразные изделия из металла тончайшей выделки - ножи столовые, поварские, хлебные, перочинные, бритвы. Одних замков выделывали сотни видов: самые крупные из них весили несколько пудов, а самые маленькие - несколько граммов. Ходила даже легенда о том, как павловские умельцы сделали для металлической блохи, которую подковали тульские мастера, наборный ошейник, посадили блоху на Цепь и закрыли на замочек с "секретом".
Кузнецы-виртуозы удостоились внимания самой императрицы Екатерины II: высочайшим указом 7 сентября 1761 года в поощрение кузнечного дела освободила это село от всех повинностей и податей, предоставив крестьянам право беспрепятственно торговать по всей империи и за ее пределами. Позже в Павлове за диковинными изделиями не раз приезжали царствующие особы и их наследники.
Само собой разумеется, что, когда Екатерина подписывала свой указ, она вовсе не думала о домашнем цитрусоводстве, но, как ни странно это звучит, косвенно ему способствовала, ибо именно развитие кустарного промысла и широкий торговый обмен с зарубежными странами еще в стародавние времена привели к распространению лимоновых деревьев в Павлове.
Случилось это накануне отмены крепостного права, в 1860 году, когда павловские купцы странствовали уже по всему миру. Один из них - И. С. Карачистов - установил, в частности, тесные связи с турецким рынком, часто посещал Анкару и Стамбул.
Однажды, видимо, за особо ценный товар турецкий паша преподнес русскому купцу необычный подарок - несколько черенков экзотических цитрусовых растений. Тот чудом сумел в целости довезти домой (путь, между прочим, и при современном-то транспорте не близкий!) и передал своему родственнику Е. Д. Елагину, который смекнул, что южные растения выживут только в теплом доме, на светлом окошке, и стал их там выхаживать. Конечно, доподлинно во всех деталях восстановить эту историю трудно, теперь ее рассказывают на все лады, но факт остается фактом: прижились в здешних местах субтропики!
Вот описание Павлова тех лет: "В 70 верстах от Нижнего Новгорода сухим путем, и в 3 верстах водой вверх по реке Оке, на правом ее берегу - там, где впадает речка Тарка, стоит известное стально-слесарной промышленностью село Павлове. Широко раскинулось оно по крутому и живописному берегу Оки. Красив вид села Павлова с противоположной стороны реки, представляющий глазу наблюдателя богатые ее церкви и сплошную массу тесной городской постройки зданий, с первого раза характеризующую промышленную, кипучую деятельность ее обывателей… Окна домов большей частью створчатые… На окраинах села встречается несколько огородов и фруктовых садов, довольно обширных".
В той же стародавней книге (А. Смирнов "Павлово и Ворсма" Москва, 1864) дан коллективный социально-бытовой портрет кустарного села. Автор обращает внимание на редкую для того времени грамотность его жителей ("даже в бедном доме нет неумеющего грамоте") подчеркивая особую любознательность бывших крестьян и восприимчивость их ко всему новому, а также особый интерес к садоводству и огородничеству.
Теснота городской постройки далеко не всем позволяла заниматься садом. Наверно, поэтому миниатюрные компактные деревья и сама возможность выращивать их в избе заинтересовали крестьян. Тем более что в своих каморках они просиживали за работой по 18 часов в сутки, вдыхая убийственную для здоровья мелкую металлическую пыль. Больше растений на подоконниках - меньше пыли, а значит, и сохраннее здоровье, - такую закономерность пытливые мастеровые сразу приметили…
Однако вернемся к первым павловским цитрусоводам. Итак, привезенные из Турции цитрусовые попали в дом кустарей Елагиных. Можно лишь удивляться одному историческому совпадению: в конце XIX века в этом доме побывал известный писатель В. Г. Короленко, специально приезжавший в Павлово для изучения быта и промысла кустарей. И вот теперь в его очерке тех лет можно прочитать подробное описание дома Елагина: "В одной из узких павловских улиц, позади забора и варыпаевских палат, построенных в "патриотическом" стиле последнего времени и украшенных золотыми орлами, есть небольшой каменный домик старинной грузной и основательно неуклюжей стройки, с деревянным флигелем на улицу… На стене во флигеле, где теперь живет вдова его бывшего владельца, умершего в 1879 или 1880 году, висит его портрет: чрезвычайно интеллигентное лицо, мыслящий взгляд, черты мягкие и несколько расплывчатые, - такова была наружность павловского крепостного крестьянина Елагина".
Итак, еще в прошлом веке Павлово стало своего рода родиной комнатного лимона благодаря заботам безвестных народных селекционеров - пытливым крестьянам с золотыми руками. Слава о павловских лимонах пошла по всей России. Сто лет назад, в начале 90-х годов XIX века, "живой" товар из кустарного села наравне с другой невидалью нарасхват покупали на знаменитых нижегородских ярмарках.
О дальнейших успехах павловских кустарей в цитрусоводстве известно лишь то, что свои лимоны они берег и размножали. И еще: для одного из павловцев изучение субтропиков стало делом жизни - уроженец Павлово Николай Альбов оканчивает в 1890 году университетский курс и семь лет посвящает глубокому ботаническому исследованию субтропической флоры Западной Грузии. В аграрных журналах тех лет часто мелькает его фамилия под такими статьями, как "Об апельсиновых и лимонных плантациях", "Состояние садоводства Абхазии", и многими другими. Он выезжает в Париж, Лондон и Женеву для помощи коллегам в систематизации ботанических коллекций национальных музеев. Судьба этого человека необычна и романтична: добрался до тропических лесов Южной Америки, Кордильер, острова Огненная Земля. В свои 30 лет Н. М. Альбов прославился как знаменитый русский ботаник, отважный путешественник. Увы, на родину он не вернулся, - во цвете лет неожиданно скончался в аргентинском городе Ла-Плата, где и похоронен…
Не как к забаве, а как к серьезному занятию отнеслись к комнатному цитрусоводству уже при Советской власти специалисты Народного комиссариата земледелия. В середине 30-х годов для его изучения в Павлове посылают нескольких ученых-специалистов по субтропикам.
В итоге появляются их научные отчеты, публикации в журналах "Советская ботаника", "Советские субтропики" и даже книги с практическими рекомендациями, обобщением опыта павловских садоводов. Вот несколько выписок из них:
"Лучшим примером полной возможности комнатной культуры цитрусовых в северных районах может служить город Павлово-на-Оке, где зимой морозы доходят до 40,6 градуса".
"Цитрусовые разводят в Павлове повсеместно, почти в каждом доме есть эти растения, причем в нескольких домах их можно насчитать более десятка".
"В обследованных нами 30 домах оказалось всего 371 растение цитрусовых, из них лимонов - 300, мандаринов - 38, апельсинов - 33".
Любопытно, что научные отчеты содержат не только факты и их систематизацию, но и… эмоции. Специалистов по субтропикам буквально поразила редчайшая способность павловских лимонов приспосабливаться чуть ли не к любым неблагоприятным условиям:
"Видя обычные лимоны (в других областях), зачастую чахлые и редко цветущие, трудно вообразить растения, нормально развивающиеся в комнатах… Павловские лимоны мирятся с незначительным освещением и хорошо произрастают даже в темных помещениях".
"В некоторых случаях приспособленность лимонов к произрастанию в комнатных условиях даже удивляет. Нам пришлось быть в квартире местного жителя Патина, в полуподвальном помещении, где не только нет солнца, но вообще очень мало света и, несмотря на это, там выращен 4-летний лимон, который сейчас прекрасно плодоносит - с двумя большими зрелыми плодами и 20 завязями, величиной с волошский грецкий орех… Для центральных и северных районов павловский лимон надо признать наилучшим сортом".
Не меньше восторженных слов вызвали также вкус и аромат лимона-самородка:
"Тонкокорый, дающий ароматные с хорошей кислотностью плоды… Превосходного качества, по качеству, быть может, лучше, чем привозные".
"Впрочем, сами павловские жители смотрят на них исключительно как на лечебное средство, считая незаменимым при различных заболеваниях горла и простуде".
По поводу взаимоотношений павловского лимона с его сородичами "на воле" мнения ученых разделились: так, одни считали, что он по всем признакам должен быть отнесен к лучшим палестинским сортам, а другие видели его сходство с итальянскими. Однако все исследователи были едины в одном: все лучшие плодоносящие растения в Павлове - национальное достояние народа, нуждающееся в бережном сохранении и приумножении.
Учитывая особую ценность опыта павловских любителей, а также значительное количество имеющегося у них ценного посадочного материала, целесообразно было бы организовать в Павлове опорный пункт, - таков был главный вывод ученых. В Наркомземе просьбу учли и в 1935 году при управлении субтропических культур учредили Павловский опорный пункт. Его сотрудники начали свою работу с учета всего имеющегося в городе горшечного богатства. Вскоре в специальную картотеку внесли более двух тысяч цитрусовых.
Отдельная бригада провела их карантинное обследование, выявив все растения, зараженные щитовкой и клещом. Таких в ту пору оказалось немного, но, тем не менее, владельцы получили рекомендации для срочного спасения своих растений. Специалисты разобрались также в причинах хлороза некоторых растений, поставив диагноз - недостаток того или иного элемента питания. Общий же вывод был таков: все цитрусовые находятся в удовлетворительном состоянии и дают хороший урожай.
Кстати, сотрудники Павловского опорного пункта вели изучение различных аспектов комнатной агрономии, в первую очередь связанных с повышением их урожайности.
В вышедшей в 1937 году первой советской книге по домашнему цитрусоводству "Комнатная культура лимонов" М. А. Капцинель и А. Я. Зарецкий писали: "Павловские любители в среднем получают не более 18–20 плодов лимонов с одного полновозрастного растения в год, тогда как при правильной технике ухода такое растение может и должно давать не менее 80–100 плодов в год. Нет никакого сомнения, что указанная урожайность не предел. Она может быть еще более повышена".
Кроме научных исследований, на опорном пункте ученые организовали сугубо практическую работу по массовому размножению павловского лимона. Из чудом сохранившихся до наших дней отчетов следует, что в построенной к тому времени оранжерее хозяйства было собрана более двух тысяч маточных растений, с которых ежегодно срезали и укореняли до 50 тысяч черенков. Накануне войны здесь ежегодно выращивали до 34 тысяч саженцев возрастом от одного до трех лет. Продавали их вместе с рекомендациями по выращиванию, изданными массовым тиражом. Заведовал опорным пунктом А. Я. Зарецкий.
Очень скоро ученые пришли к неожиданному выводу, что до сих пор павловские любители, сами того не зная, выращивали и размножали разные по достоинству лимоны. В городе почему-то оказалось несколько его разновидностей - кланов, весьма существенно различающихся. Какие же черенки привез с собой некогда от турецкого паши купец Карачистов?
Чтобы попытаться установить это, А. Я. Зарецкому пришлось съездить на прародину павловского лимона - в Турцию. Наркомземовская экспедиция состоялась в 1934 году. В результате выяснилось, что все культивируемые в Турции лимоны ведут свое начало от одного сорта и даже от одного дерева, впервые высаженного в местечке Ламос. Поэтому все турецкие лимоны - ароматные, крупные, веретеновидной или кубасной формы - носят название ламосских.