Эван заглянул в ее чудесные изумрудные глаза - и тотчас же забыл, о чем спросил. Сейчас он хотел одного - обладать этим прелестным созданием. Эван привлек Бьянку к себе и принялся покрывать поцелуями ее шею и плечи. И она отвечала на его ласки с той же страстью - ее прикосновения были осторожными и в то же время невероятно возбуждающими. Вскоре уже Эван не в силах был сдерживаться. Чуть отстранив руку, ласкавшую его, он овладел своей прекрасной возлюбленной.
А потом они лежали рядом, и Бьянка осторожно перебирала пальцами каштановые волосы Эвана. На время забыв о своих тревогах, она думала лишь о счастье, переполнявшем ее в эти минуты. Мерное покачивание корабля убаюкивало, и Бьянка уже засыпала, но тут Эван, неожиданно приподнявшись на локте, проговорил:
- Я хотел дождаться брачной церемонии, но перед твоей красотой невозможно устоять.
- Думаю, твое нетерпение было вызвано не моей красотой, а моими прикосновениями, - лукаво улыбнулась Бьянка, и ее пальцы снова скользнули по животу Эвана.
Он засмеялся и зарылся лицом в ее золотистые локоны. Аромат, исходивший от нее, казался столь же восхитительным, как и ее ласки.
- Ты не забыла захватить свои духи? - прошептал он, целуя ее в шею.
- Конечно, не забыла. Настоящая леди никуда не отправится без духов, тем более в Америку.
- Ты очаруешь всю Виргинию. Но предупреждаю: я буду ревнивым мужем и не потерплю соперника, мечтающего о твоих ласках. - Таким образом Эван дал понять, что будет драться с человеком, последовавшим за Бьянкой, не из мести, а из-за ревности.
- Если ты такого низкого мнения обо мне, то почему же захотел жениться на мне? - спросила она, явно озадаченная словами Эвана.
Склонившись над Бьянкой, он поцеловал ее и прошептал:
- Я ни в чем не обвинял тебя, моя дорогая. Просто объяснил, что я очень ревнив и не потерплю посягательств на тебя.
- Но ведь не моя вина, что мужчины обращают на меня внимание. Я же не собираюсь их поощрять. И неужели американцы так плохо воспитаны, что ухаживают за чужими женами?
- Американцы - такие же мужчины, как и все прочие, и ты вскоре убедишься в этом, - улыбнулся Эван.
Пять минут спустя он поднялся с постели и, натягивая панталоны, проговорил:
- Моего юнгу зовут Тимоти Стюарт. Ему приказано не беспокоить нас. Сейчас я отправлюсь одеваться в каюту Уилла, но прежде я велю юнге принести лохань и горячую воду тебе для ванны.
Тронутая такой заботой, Бьянка радостно улыбнулась.
- Ванна - это просто замечательно! А потом мне нужно разместить свои вещи. Я не хочу, чтобы они мешали тебе.
Бьянка захватила с собой гораздо больше вещей, чем было необходимо. Но плавание предстояло долгое, поэтому Эван не стал возражать.
- Этим можно заняться и завтра. А сейчас искупайся и оденься, чтобы через час мы могли обвенчаться.
Бьянка, однако, полагала, что ее вещи заслуживают большего внимания.
- Возможно, Тимоти поможет мне разобрать их, - сказала она, поднимаясь с постели. - Ведь в каюте перед церемонией следует навести порядок.
- Нас обвенчают не здесь, малышка, а на палубе, где мои… то есть все люди Уилла будут свидетелями.
Бьянка в ужасе уставилась на Эвана.
- Но у меня нет желания устраивать подобный спектакль! - воскликнула она. - Неужели мы не можем обвенчаться здесь, в присутствии нескольких свидетелей? Почему мы должны развлекать всю команду? Церемония будет выглядеть гораздо достойнее, если ее проведут… не столь публично.
Но Эван менее всего думал о достоинстве, поэтому отмел все возражения:
- Я не хочу, чтобы у кого-либо возникли сомнения в том, что мы обвенчались, Бьянка. Поэтому все члены команды должны стать свидетелями этой церемонии. К тому же погода прекрасная, и мы с удовольствием проведем время на палубе. А эта каюта - едва ли подходящее место для венчания.
Бьянка обвела взглядом каюту, стены которой были обшиты дубовыми панелями.
- Это, конечно, не часовня, но тут очень даже красиво, и я бы предпочла заключить брачный союз именно здесь.
Эван собрал свою одежду, взял бритву и направился к двери. Обернувшись, сказал:
- Я объяснил тебе, почему хочу провести церемонию на палубе, и не изменю своих планов. Сейчас я пришлю Тимоти с лоханью и горячей водой. Надень накидку, если не хочешь, чтобы он застал тебя в одной нижней рубашке.
Бьянка с сожалением взглянула на свою измятую рубашку. Когда ее будущий супруг удалился, тихонько посмеиваясь, она с горечью проговорила:
- Он еще более страшный тиран, чем Паоло. Опасаясь, что юнга догадается, чем они с Эваном занимались, Бьянка поспешно убрала постель, затем надела накидку и села у стола с книгой, которую наугад схватила с полки. Однако Тимоти, мальчик лет десяти, оказался на редкость робким юнгой. Он принес небольшую медную лохань, ведра с водой, мыло и полотенце. Затем в смущении взглянул на Бьянку. Она ласково улыбнулась ему.
- Большое спасибо, Тимоти. Не мог бы ты зайти через полчаса, чтобы забрать лохань?
- Да, мэм, - с готовностью ответил мальчик. - Я буду ждать за дверью.
- Спасибо. Я позову тебя, когда закончу.
Бьянка заперла на всякий случай дверь и с удовольствием погрузилась в горячую воду. Она нежилась в лохани до тех пор, пока вода не начала остывать. Наконец взяла кусок мыла, но оно оказалось значительно хуже, чем то, к которому Бьянка привыкла дома. Впрочем, она не расстраивалась, ведь покупки можно было сделать в любом порту. При мысли об этом Бьянка улыбнулась; она не сомневалась в том, что Эван действительно очень богат. Что ж, он оказался щедрым на ласки и наверняка станет щедрым мужем во всех отношениях.
Выбравшись из лохани, Бьянка стала торопливо одеваться, чтобы Эван не подумал, что его будущая супруга слишком много времени уделяет своему туалету. Однако она тут же поняла, что сама не сможет зашнуровать корсет. Было ясно, что все равно без помощи Эвана не обойтись. Снова надев накидку, Бьянка велела Тимоти убрать лохань; она решила, что было бы неразумно просить мальчика помочь ей одеться.
Неожиданно в каюте появился Эван, решивший проверить, одета ли Бьянка. Увидев, что невеста по-прежнему в одной рубашке, а повсюду разбросаны наряды, он строго взглянул на нее.
- Я бы хотел обвенчаться до наступления ночи. Чем ты занималась все это время? - Окинув взглядом каюту, Эван подумал, что у Бьянки затруднения с выбором платья. - Надень любое, ты во всем прекрасна.
- Спасибо, - ответила Бьянка с очаровательной улыбкой. - Я знаю, что надеть, но мне нужна помощь, чтобы одеться.
- Да-да, конечно, я должен был подумать об этом, - пробормотал Эван. Он не мог припомнить, чтобы когда-нибудь выполнял обязанности камеристки, но решил, что это будет выглядеть забавно. - Что я должен сделать прежде - помочь тебе закрепить чулки или уложить волосы? - спросил он, отвесив ей низкий поклон.
- Ни то ни другое, - засмеялась девушка. Надев корсет, она повернулась к Эвану спиной. - Только зашнуруй его, а с остальным я справлюсь сама.
- Ты так стройна, зачем тебе корсет? - усмехнулся Эван и принялся затягивать шнурки на тяжелом корсете из китового уса.
- Талия у меня тонкая, это верно, - сказала Бьянка, когда корсет был затянут. - Но кроме того, у меня есть платья, юбки которых должны прикрепляться к петлям на корсете, так что без него, как видишь, не обойтись.
- Да, разумеется, - кивнул Эван, окидывая Бьянку восторженным взглядом; он с трудом подавил желание, вновь вспыхнувшее в нем. - Я был бы тебе весьма признателен, если бы ты оделась побыстрее. Все уже собрались, а я хочу, чтобы ты сначала познакомилась с капитаном.
Бьянка уже выбрала платье из бледно-розового бархата, расшитого изящными розовыми бутонами.
- А что он хочет мне сказать? - спросила она с волнением. - Может, есть вопросы, на которые я должна дать правильные ответы? Если да, то, пожалуйста, скажи мне, как отвечать, чтобы я не разочаровала его.
- Вопросы? - спросил Эван, нахмурившись. - У него не будет вопросов. Я просто хочу, чтобы он познакомился с тобой. Тебе вовсе не нужно отчитываться перед капитаном.
- О… понятно. - Бьянка наконец закрепила юбку и расправила кружева на груди и на рукавах. - Как ты полагаешь, не следует ли мне уложить волосы по-другому?
Эван с улыбкой покачал головой - золотистые локоны Бьянки были прекрасно уложены. Поцеловав ее в губы, он проговорил:
- Ты прелестная невеста. Подожди минутку, я сейчас приведу капитана.
Эван не сомневался, что красота венецианки поразит Уилла, но не предполагал, что и Уилл настолько понравится Бьянке, что она тут же вступит с ним в пространную беседу. Она так долго расспрашивала Саммера о его путешествиях и об Америке, что Эван стал терять терпение. Наконец, не выдержав, он обнял невесту за талию и, стараясь скрыть свое раздражение, проговорил:
- Во время плавания, моя дорогая, ты успеешь выслушать историю всей жизни Уилла. А сейчас у нас есть дела поважнее.
Совершенно очарованный Бьянкой, Уильям Саммер смотрел на нее во все глаза, не в силах отвести взгляд. Наконец, пересилив себя, он повернулся к Эвану:
- Я хотел бы сначала переговорить с вами, сэр. Наедине, - добавил он решительно.
Раздраженный бесконечными задержками, Эван принес извинения Бьянке и вытолкнул Уилла из каюты.
- Что такого могло случиться за несколько минут? Неужели нас преследуют?
- Нет-нет! - поспешно ответил Уильям. - Я насчет венчания. Вот уж не ожидал, что мисс Антонелли окажется такой… э… настоящей леди. Ее английский безупречен. А твой план… это просто несправедливо, и я не могу поддержать тебя.
Заложив руки за спину, Эван пристально посмотрел на Саммера.
- Я рад, что тебе понравилась Бьянка, но она не может вернуться домой. Так что же, по-твоему, ее ждет, если мы сегодня с ней не обвенчаемся?
- А почему она не может вернуться к родителям? - хриплым шепотом проговорил Уильям. - Она, конечно, не захочет остаться с тобой после того, как ты хладнокровно расправишься с убийцей Чарльза. Ведь у нее наверняка близкие отношения с этим человеком.
Эван нахмурился. Подобная мысль не приходила ему в голову.
- Но мы не знаем, как скоро нас догонит этот человек, - ответил он наконец. - И я надеюсь, что Бьянка к тому времени ко мне привыкнет. Тогда уже будет слишком поздно отправлять ее к родителям, Уилл. Да и сейчас уже слишком поздно.
Уильям выругался сквозь зубы, но тут же умолк - он слишком хорошо знал Синклера. Эван усмехнулся:
- Похоже, я убедил тебя. Собери людей, а я приведу Бьянку.
- Но ведь все на борту знают, зачем мы отправились в Венецию. Она непременно услышит пересуды.
- Капитан Саммер! Если кто-нибудь осмелится хотя бы прошептать имя моего брата в ее присутствии, этот человек вынесет себе смертный приговор. Постарайтесь, чтобы этого не случилось.
Уильям знал, что Синклер никогда не бывает беспричинно жестоким, и в то же время у него не было ни малейших сомнений: слова Эвана - не пустые угрозы.
- Я немедленно позабочусь об этом, - ответил капитан и отправился собирать команду.
Глава 5
Стоя у мачты, окруженная матросами, Бьянка думала о том, что палуба "Феникса" - не самое подходящее место для брачной церемонии. Но Эван пребывал в таком приподнятом настроении, что она не решалась снова выказывать свое недовольство. Держась обеими руками за руку Эвана, Бьянка старалась не замечать устремленных на нее взглядов. Однако присутствие такого множества мужчин ее смущало, и она едва слышала голос Уильяма Саммера, торжественно произносившего слова обряда. И к тому же все эти матросы… Они смотрели на нее как-то странно. А может, они просто суеверны, может, присутствие женщины на борту им не нравится? Какие могут быть еще причины? Или же у американцев существуют какие-то странные обычаи, о которых она понятия не имеет? Хорошо еще, что Эван не обращает на них внимания.
Бьянка надела накидку и прикрыла волосы капюшоном, и все же ветер трепал выбившиеся пряди, хлестал по глазам, наполняя их слезами. Это внезапно затеянное венчание совершенно не походило на то, о котором она когда-то мечтала, так что Бьянка даже не заметила, когда Уильям умолк в ожидании ее ответа. Эван легонько похлопал ее по руке, и Бьянка смутилась - подобная невнимательность с ее стороны могла показаться странной. Но ведь она действительно не слышала вопроса и не знала, что следует ответить.
Бьянка медлила с ответом, и тогда Эван тихонько прошептал:
- Ты должна сказать "да".
Бьянка взглянула на него и робко улыбнулась.
- Да, - произнесла она с удивительным спокойствием.
После этого она уже внимательно следила за капитаном и, когда следовало, отвечала громко и уверенно. Однако собравшиеся на палубе мужчины по-прежнему смотрели на нее как-то странно, и Бьянка начала гадать: что же такого Эван рассказал о ней? Но что он мог рассказать? Ведь они почти не знают друг друга… И все же Бьянка надеялась, что они с Эваном будут так же счастливы в браке, как ее родители.
Когда настало время обменяться кольцами, Эван снял с мизинца золотой перстень. Он оказался слишком велик для Бьянки, но Эван лукаво ей подмигнул, как бы давая понять, что вскоре у нее появится другое кольцо. Потом, до самого конца церемонии, он крепко сжимал ее руку, чтобы перстень не соскользнул с пальца. Наконец капитан Саммер объявил их мужем и женой, и Эван склонился к Бьянке и поцеловал ее. Но даже после этого ей все еще не верилось, что она стала женой Эвана Синклера.
- Позвольте мне первому пожелать вам счастья, миссис Синклер, - сказал Уильям, затем он поздравил и Эвана.
Потом новобрачных поздравляли члены команды и Бьянка при этом пыталась улыбаться, хотя улыбаться было не так-то просто - ведь она никогда прежде не встречала таких мужчин. Все они выглядели так же молодо, как Уильям и Эван, и все были загорелые и мускулистые. Причем у каждого из-за пояса торчал пистолет или кинжал. Наконец поздравления закончились, и Бьянка вздохнула с облегчением. Эван тотчас же приказал раздать матросам дополнительную порцию рома и увел жену в каюту. Бросив накидку на ворох платьев, Бьянка повернулась к Эвану.
- Ты хорошо знаешь этого Саммера? - торопливо спросила она.
- Очень хорошо. - Решив, что такое событие, как венчание, следует должным образом отметить, Эван нашел среди своих запасов бутылку прекрасного бренди. Налив немного в серебряный бокал, он протянул его Бьянке. Потом налил себе. - Я хотел бы предложить тост: за нас, моя прелесть, за наше счастье и за будущих детей.
Бьянка подумала о том, что и одного ребенка было бы вполне достаточно. Однако, решив, что этот вопрос пока не стоит обсуждать, она спросила:
- Тебе не кажется, что капитан Саммер набрал довольно странную команду? В Венеции бывает много моряков, но там я таких не видела.
Эван пожал плечами:
- Нет, не кажется. Неужели тебя интересуют простые матросы?
Эван заметил, что Бьянке понравился Уилл, но он не предполагал, что ее увлечение молодыми людьми может распространиться на всю команду! Выходит, он женился на слишком легкомысленной девице?
Эван нахмурился и отхлебнул из своего бокала. Но Бьянка вовсе не хотела огорчить мужа. Мило улыбнувшись, она сказала:
- Ты предупредил меня, что ревнив, но у тебя нет оснований для ревности. Ни один из них не может сравниться с тобой, и я сомневаюсь, что кто-нибудь из них хотя бы наполовину так умен и очарователен, как ты. - Эван едва заметно улыбнулся, и Бьянка добавила: - Но меня очень встревожил… вид команды. Они похожи на шайку головорезов, вот я и подумала: а может, следует их опасаться? Или в Америке все молодые мужчины такие грозные?
Наконец сообразив, что Бьянку просто смутил облик его команды, Эван громко расхохотался.
- На "Фениксе" самая замечательная команда во всей Америке! А тебе они показались головорезами? - Бьянка молча кивнула, и Эван, пытаясь успокоить ее, пояснил: - Когда колонии объявили о своей независимости от Великобритании, у нас не было военного флота. Поэтому владельцы воевали на своих собственных кораблях. А люди, которых ты назвала головорезами, прослужили вместе со мной на "Фениксе" почти всю войну. Теперь, кода война закончилась, они снова стали моряками торгового флота. Я знаю, что они отважны. И надеюсь, что они выглядят храбрецами, а не злодеями.
- Я вовсе не собиралась оскорбить их, но все они так странно смотрели на меня. Не так, как мужчины смотрят на красивую женщину, а по-другому. Я даже не знаю, как тебе объяснить. А ты сам ничего не заметил?
Эван прекрасно понимал, как именно смотрели матросы на его жену. Они смотрели настороженно… Ведь она в какой-то степени была повинна в смерти Чарльза. Но Эван не мог сказать об этом Бьянке, поэтому придумал другое объяснение:
- Честно говоря, я думаю, что они завидуют моей удаче. А мысли о женах и возлюбленных, оставшихся дома, еще больше их расстроили, что вполне естественно. Но дополнительная порция рома развеет их грусть, так что тебе не следует из-за них тревожиться.
Бьянка решила, что более нелепую причину для неприязни трудно придумать, но оставила эти мысли при себе.
- Я ведь их совсем не знаю, - с сожалением проговорила она. - Возможно, когда я узнаю каждого по имени, у меня сложится о них другое мнение.
- В этом нет необходимости. Я собираюсь сам тебя развлекать.
- Да, конечно. Но за время плавания я все равно узнаю имя каждого.
Бьянка нервно расхаживала по каюте. Объяснения Эвана ее совершенно не удовлетворили, и матросы по-прежнему казались ей странными.
- Сомневаюсь, что тебе представится такая возможность, Бьянка. Потому что всякий раз, когда ты будешь выходить на палубу, я буду с тобой, а сюда никто из них не осмелится зайти. - Почувствовав, что разговор принимает нежелательный оборот, Эван осушил бокал и, отставив его в сторону, сменил тему: - Мне следовало распорядиться, чтобы Тимоти еще раньше принес тебе чего-нибудь. Прошу простить меня за невнимательность. Он сейчас принесет нам ужин.
- А я ни разу не вспомнила о еде, - улыбнулась Бьянка. И действительно, она была настолько поглощена приготовлениями к церемонии, что не чувствовала голода. Взглянув на Эвана, она неожиданно добавила: - Если ты мне покажешь, где я могу хранить свои вещи, я их сейчас же уберу.
- Но, Бьянка, вещи могут подождать.
Она откинула на спину свои золотистые волосы.
- Нет, не могут. Твоя каюта была такой опрятной до моего появления. И я знаю, что беспорядок раздражает тебя еще больше, чем меня.
Эван чувствовал: Бьянку явно что-то беспокоит. Он взял ее за руку и, устроившись на стуле, усадил к себе на колени. Поцеловав ее в губы, он прошептал:
- Нам предстоит долгое путешествие, и не стоит торопиться с делами, тем более с уборкой. Ведь есть другие занятия, причем более приятные.
Бьянка прекрасно поняла, что имеется в виду, но ей казалось, что сейчас не время этим заниматься, ведь скоро должен был появиться Тимоти с ужином. Она нервно крутила кольцо на пальце. Наконец сняла его и положила на ладонь Эвану.
- Я непременно потеряю его, так что лучше оставь пока у себя.
- Я куплю тебе все, что пожелаешь! Рубины, изумруды, сапфиры, бриллианты - что ты предпочитаешь? - Эван снова надел перстень на мизинец; этот перстень когда-то принадлежал его отцу, и он очень им дорожил.
- Что предпочитаю? А ты сделай мне сюрприз, - улыбнулась Бьянка.