Криво улыбнувшись, он сел рядом с ней и уставился в окно. Поймав направление его взгляда, Тула увидела, что на горизонте собираются серые тучи. Скоро начнется дождь. Поднявшийся ветер уже качал голые ветви деревьев в безумном танце. Матери начали уводить детей с игровой площадки. Скоро в парке будет так же пусто, как в данный момент на душе у Тулы.
Когда Саймон наконец заговорил, его голос был мягким, словно бархат.
- Думаешь, ты меня раскусила?
Она пристально посмотрела на него, пытаясь прочитать его мысли по его глазам. Его лицо было непроницаемым, и ей это не удалось.
- Да, я сначала так думала, - смущенно призналась она. - Когда я впервые тебя увидела, ты напомнил мне одного человека, которого я знала раньше. - Разумеется, речь шла о ее отце. - Но чем больше я с тобой общалась, тем больше убеждалась в том, что совсем тебя не знаю. Ладно, забудь, это не имеет значения, - добавила она со смешком.
- Нет, имеет, - возразил Саймон и снова посмотрел на нее. Его взгляд был таким пронзительным, что все остальное вмиг перестало для нее существовать.
- Саймон…
- Никто на самом деле не является таким, каким кажется, - пробормотал он, не сводя с нее глаз. - Я сам только что это понял.
Глава 10
Саймон смотрел на нее так, словно никогда раньше не видел, словно пытался заглянуть ей в душу и выведать ее секреты.
- Я не знаю, что ты имеешь в виду, - сказала Тула.
- Возможно, я сам не знаю. - Сделав глубокий вдох, он выдохнул и после продолжительной паузы сменил тему разговора. - Я вырос в этом доме. Его построил мой прадед.
- Это красивый дом. - Она окинула взглядом гостиную. - Здесь уютно.
- Да. Сейчас больше, чем когда-либо.
Почему он ей это говорит? Почему он с ней любезен? Разве они не в ссоре? Всего несколько минут назад он смотрел на нее с отчужденностью, а сейчас его взгляд полон тепла. Почему?
- Несколько лет назад мой отец чуть не потерял этот дом, - произнес он небрежным тоном, который совсем не сочетался с его напряженной позой. - Опрометчивые инвестиции, сотрудничество не с теми людьми, - в общем, мой отец был плохим бизнесменом.
- Сочувствую, - пробормотала она, помня, как много раз ее собственный отец заставлял ее чувствовать себя жалкой и бестолковой только потому, что ее не интересовали дебет и кредит.
- Он был неорганизованным. Не мог ничего держать под контролем. - Покачав головой, он уставился невидящим взором на оконное стекло, на которое падали первые капли дождя. - Однажды мой отец заключил сделку с беспринципным человеком, который чуть было не отобрал у нас этот дом. Этот человек делал все возможное для того, чтобы нас разорить. - Он снова покачал головой. - Отец ничего не замечал. Нам очень повезло, что мы смогли сохранить этот дом и то, что осталось от нашего бизнеса.
В его голосе слышался застарелый гнев, и Тула поняла, что он до сих пор злится на человека, причинившего столько вреда его семье. Жаль, что она не может ничего сказать или сделать, чтобы ослабить это чувство. Она прекрасно знала, что, продолжая цепляться за гнев, можно сделать несчастным самого себя, а не своего обидчика.
- Должно быть, твоему отцу и тебе было очень тяжело, - просто сказала она. - Я сожалею.
После этих слов Саймон долго смотрел на нее так, словно пытался понять, искренна она с ним или нет. В конце концов он кивнул:
- Думаю, возлагать всю вину на моего отца было бы неправильно. Он занялся семейным бизнесом, потому что этого хотел мой дед. Отец ненавидел свою работу. Он знал, что не подходит для нее. Наверное, нелегко жить с постоянным осознанием того, что ты не оправдал возложенных на тебя надежд.
- Я знаю, что это такое.
Склонив голову набок, Саймон прищурился:
- Неужели?
Тула никому, кроме Анны, не рассказывала о своих отношениях с отцом. Однако сейчас ей казалось правильным дать Саймону понять, что их объединяет большее, чем может показаться.
- У моего отца тоже были определенные планы на мой счет, - печально произнесла она. - И они шли вразрез с моими желаниями.
Он снова задумчиво кивнул:
- А я извлек из опыта отца хороший урок.
- Чему ты научился? - мягко спросила она.
- Держать все под контролем. Устанавливать правила и соблюдать их. Никому не позволять меня использовать. В моей жизни нет места хаосу, Тула.
Ей не нужно было объяснять, что он имел в виду. Он только что дал ей понять, что для нее в его жизни места нет. Конечно, она сама это уже поняла, но его слова причинили ей боль.
- Я видел, что происходит, когда человек теряет концентрацию, - добавил Саймон. - Мой отец не мог сосредоточиться на работе, которую ненавидел, поэтому уделял ей недостаточно внимания. Я никогда не теряю концентрации. Полагаю, я поступил так же, как ты. Сделал свой собственный выбор.
До этого он ясно дал ей понять, что они не подходят друг другу. Тогда почему он смотрит на нее так, будто больше всего на свете хочет сгрести ее в охапку и отнести в свою постель? Его голос звучал спокойно, но глаза лихорадочно горели. Саймон Брэдли само противоречие, но это не умаляет его привлекательности. Тряхнув головой, чтобы прогнать эту мысль, она спросила:
- А как насчет твоей матери? Разве она не оказала на тебя никакого влияния?
- Нет, - отрезал он. - Она погибла в дорожной аварии, когда мне было четыре года. Я ее совсем не помню.
- Наверное, банально говорить в такой ситуации, что мне жаль, но мне действительно жаль.
- Спасибо. - Он снова посмотрел на нее, и его глаза еще больше заблестели. Она бы все отдала, чтобы узнать, что он сейчас испытывает. Саймон Брэдли волнует ее так, как ее не волновал раньше ни один мужчина. Даже зная, что у них ничего не выйдет, она не может перестать о нем мечтать. Желать, чтобы он оценил ее и полюбил такую, какая она есть.
- Расскажи мне подробнее о своем отце, - внезапно попросил ее Саймон. - Какой он?
- Такой же, как ты, - выпалила она, не подумав.
- Прошу прощения?
Туле показалось странным, что сравнение с человеком, которого он не знает, оскорбило его.
- Я имела в виду, что он тоже бизнесмен. Он фактически живет в своем офисе, и его ничего не интересует, кроме выгодных контрактов и получения прибыли. Он трудоголик, и ему нравится такая жизнь.
Саймон облокотился на спинку дивана:
- Значит, вот каким ты меня видишь?
- Да, - ответила Тула. - Ты очень на него похож. Уезжаешь на работу рано, возвращаешься домой поздно…
- Сегодня я рано вернулся, как и последние несколько дней.
- Верно, и я не знаю, как к этому относиться.
- Я тебя заинтриговал?
- Ты привел меня в замешательство.
- Еще лучше.
- Нет. - Тула отодвинулась от него. - Мне не нужна новая неопределенность. Ты ясно дал мне понять, что ты обо мне думаешь.
- Ты имеешь в виду нашу вчерашнюю ссору?
- Да.
- Это ничего не значит, - ответил он, наклоняясь вперед.
- Вчера ты так не считал, - напомнила она ему, стараясь не обращать внимания на то, что он снова приблизился к ней.
- Насколько я помню, ты тоже наговорила мне множество неприятных вещей.
- Да. Ты меня разозлил.
- Ты ясно дала мне это понять.
- Мы оба хорошо помним ту ссору.
- Это не все, что мы помним, - произнес Саймон низким голосом, взял ее руку и провел большим пальцем по ладони.
Тула вздрогнула. Это не ее вина. Она не хочет испытывать к нему сексуальное влечение. Это простая физиологическая потребность. Стоит Саймону к ней прикоснуться, как внутри у нее вспыхивает огонь.
Но она может попытаться избежать пожара.
- Саймон…
- Тула, нам хорошо вместе.
- В постели да, но…
- Давай пока остановимся на постели.
"Звучит заманчиво", - мысленно признала Тула. От его легкого, как перышко, прикосновения к ее ладони все нервы в ее теле зазвенели, как струны музыкального инструмента. Она сделала глубокий вдох, затем медленно выдохнула.
"Ты это сделаешь, не так ли, Тула?" - спросила она себя. Несмотря на разочарованный вздох, который она с трудом сдержала, Тула подалась навстречу Саймону.
Это было неизбежно.
Он встретился с ней взглядом, и в следующую секунду их губы соприкоснулись. От этого нежного контакта из ее горла вырвался тихий стон. В этот момент она поняла, как ей его не хватало. Как ей не хватало этого. Не имеет значения, что они постоянно выясняют отношения. Саймон прав. Сейчас ей нужно сосредоточиться на том, что она испытывает, когда он ласкает и целует ее.
Несомненно, в ближайшие недели и месяцы у них будет много времени для сожалений. Сейчас важно другое.
Волна желания, захлестнувшая ее, была такой мощной, что смела на своем пути все сомнения. Тула теснее прижалась к Саймону и позволила ему углубить поцелуй. Его руки сомкнулись вокруг нее, прижали ее к груди, и внезапно диванчик у окна показался им слишком узким.
Саймон повалился на пол, увлекая ее за собой. Он сделал так, чтобы она оказалась сверху.
- Ты не ушибся? - спросила она, глядя на него с участием.
Он поморщился, затем улыбнулся:
- Я в порядке, а скоро мне будет еще лучше.
- Надейся, надейся…
В его глазах появился озорной блеск, и ее сердце бешено заколотилось. Его ладони скользнули по ее спине и неожиданно сжали ягодицы.
- Я люблю вызов и знаю, когда мне его бросают, - сказал он и поцеловал ее снова. На этот раз его язык ворвался вглубь ее рта и начал чувственную дуэль с ее языком.
Тула взяла в ладони его лицо. Его щетина приятно покалывала кожу. Она содрогнулась, когда его руки так крепко сомкнулись вокруг нее, что она почувствовала, как бьется его сердце.
Саймон перекатился вместе с ней. Теперь она лежала на спине, а он поверх нее. Тула вздохнула, наслаждаясь приятной тяжестью его тела. Ей было безразлично, что под спиной у нее твердый пол: Саймон делал все для того, чтобы она не испытывала ничего, кроме удовольствия.
Оторвавшись от ее губ, он принялся покрывать поцелуями ее шею и ключицы, заставляя ее тело трепетать от наслаждения. Тяжело дыша, Тула водила ладонями вверх-вниз по его широкой спине. Его мышцы напрягались и расслаблялись под кончиками ее пальцев, и она улыбалась, радуясь, что ее прикосновения так на него действуют.
Уставившись на блики на потолке, Тула плавилась в жидком огне, разливающемся по ее телу. Руки Саймона ловко и решительно двигались по ее коже, обжигая ее. Ей казалось, что она горит изнутри, но все же ей хотелось еще огня. Его губы ласкали ее шею, подбородок, щеки, затем наконец добрались до ее губ. Он целовал ее до тех пор, пока ее дыхание не затруднилось и разум не отключился.
Затем страсть обрушилась на них в одно мгновение. Пальцы принялись лихорадочно расстегивать пуговицы, молнии и крючки. Какие-то секунды - и их обнаженные тела уже сплелись на полу тускло освещенной гостиной.
Они стонали и вздыхали под звуки внешнего мира - стук дождя по оконным стеклам, завывания ветра и шорох автомобильных шин на мокром асфальте.
Ни один из этих звуков не мог им сейчас помешать. Остальной мир продолжал жить своей жизнью, а в этой комнате время будто остановилось. Тула забыла обо всем. Сейчас для нее существовал только этот мужчина и огонь страсти, в котором они сгорали дотла. Она перестала прятаться от прошлого и беспокоиться о будущем и предалась удовольствию, которое предлагало ей настоящее. Утонула в темно-карих глазах, которые так много замечали, но так мало выдавали.
- Ты думаешь, - произнес Саймон, улыбаясь одним уголком рта.
- Прости, - ответила она, поглаживая кончиками пальцев его шершавую щеку. - Не знаю, как это произошло.
- Давай посмотрим, что я могу сделать, чтобы отключить твой слишком активный разум.
- Думаешь, ты можешь с этим справиться? - поддразнила она его.
- Еще как могу, - заверил он ее.
- Так докажи это на деле. - Тула озорно рассмеялась и томно вздохнула.
Иметь любовника, который может тебя рассмешить в самые удивительные моменты, - это редкая удача. Возможно, у Саймона Брэдли есть еще хорошие стороны, о которых она пока не знает. Возможно…
Не успела она опомниться, как он начал выполнять свое обещание - делать так, чтобы все мысли вылетели из ее головы. Надо сказать, у него это отлично получалось. Тула застонала, когда он накрыл губами ее сосок и принялся обводить его кончиком языка. Она извивалась под ним, стараясь взять все, что он мог ей предложить, почувствовать его каждой клеточкой своего тела.
Когда он легонько прикусил зубами ее сосок, она приглушенно застонала, выгнулась дугой и прижала обеими руками его голову к своей груди. Ее пальцы зарылись в его густые мягкие волосы. Ей безумно нравилось то, что он с ней делал. Будь ее воля, она бы с радостью провела остаток жизни в таком положении.
Слегка отстранившись, Саймон поднял глаза. Они улыбались. Очевидно, он понял, как действует на нее. Впрочем, она в любом случае не собиралась от него это скрывать. Зачем это делать, если он может доставить ей удовольствие одним-единственным прикосновением?
Деревянный пол под ее спиной был прохладным, но ей было тепло, потому что ее согревал жар страсти. Его затвердевшая плоть прижималась к ее животу. Тула чувствовала, как он возбужден, и хотела, чтобы он поскорее оказался внутри ее.
Она приподняла бедра, но Саймон не ответил на ее приглашение. Вместо этого он перекатился на спину, так что Тула теперь оказалась сверху.
- Пол не самое удобное место, - сказал он, накрыв ее грудь ладонями. - Я подумал, что нам следует ненадолго сменить позу.
- Перемены - это всегда хорошо, - ответила Тула, оседлав его.
Ее ладони заскользили по его широкой мускулистой груди.
Довольно вздохнув, Саймон заглянул в ее большие глаза и почувствовал, что его разум затуманивается. Он несколько дней думал, как будет ее соблазнять, но теперь, когда она наконец оказалась в его объятиях, его план перестал иметь значение. Сейчас для него важна только эта женщина. Ее близость. Ее вкус. Тихие стоны, которые она издает, когда он к ней прикасается.
В приглушенном вечернем свете ее волосы и серебряные серьги блестели. В ее потемневших от желания глазах отражалось его собственное желание.
Накрыв ее грудь, он зажал между большими и указательными пальцами ее соски и принялся их пощипывать. Ему так нравится наблюдать за тем, как на ее лице одна эмоция сменяет другую. Она не может ничего от него скрыть. Ее реакция на его ласки еще сильнее его распаляет, заставляет давать и брать больше.
Положив руки ей на бедра, он приподнял их, чтобы ему было удобнее погрузиться в нее. Тула закрыла глаза, запрокинула голову и медленно, дюйм за дюймом, начала его принимать. Одновременно с удовольствием Саймон испытывал чувство раздражения. Он попытался ее поторопить, задвигался быстрее, но сейчас правила устанавливала эта маленькая женщина, и он был вынужден им подчиняться.
- На этот раз тебе придется делать так, как хочу я, - произнесла Тула, - дерзко улыбаясь.
Она была плотной, влажной и горячей. Ему не терпелось поскорее оказаться внутри ее, но коварная искусительница двигалась медленно, сводя его с ума. Она слегка покачивала бедрами, но он чувствовал себя так, словно очутился в эпицентре девятибалльного землетрясения. Все вокруг него дрожало, но ему хотелось большего. Все его чувства обострились до предела.
Не имеет значения, с какой целью он ее соблазнил. Сейчас важно лишь то, что они создали вместе. Палящий огонь страсти. Союз двух тел, движущихся в эротическом танце, старом как мир. Они идеально подошли друг другу, как будто они две части одного целого.
Ему все равно, что Тула - дочь его врага. Он не хочет помнить, что затеял это, чтобы отомстить Го-торну. Ему нужна только эта женщина и ощущения, которые она у него вызывает.
Наконец Тула вняла его немой мольбе и стала двигаться быстрее. Положив руки ей на бедра, он уставился в ее блестевшие глаза и подхватил ее ритм.
Наконец она задрожала и простонала его имя. В следующую секунду мир вокруг него разлетелся на множество осколков, а бешеный стук его сердца заглушил остальные звуки. Тогда он издал гортанный звук, похожий на львиный рык, и присоединился к ней в экстазе освобождения.
Затем, когда они оба немного отдышались, он потянулся к ней, уложил ее поверх себя и, крепко прижав ее к своей груди, признался:
- Ты восхитительная. Мне кажется, что моя жизнь была пустой, пока в ней не появилась ты.
Туле отчаянно хотелось ему верить, но внутренний голос подсказывал ей, что эти слова всего лишь выражение благодарности ей за головокружительную близость.
Не отпуская ее, он продолжил:
- Я мог бы целую вечность заниматься с тобой любовью.
- Я была бы не против, - ответила Тула, чувствуя, как волоски на его груди приятно щекочут ее грудь, - но сначала мне нужно принять душ.
- Одно другому не мешает. - С этими словами он высвободился из ее объятий и, подхватив ее на руки, понес в ванную комнату. Оказавшись внутри, он опустил ее в джакузи из мрамора, частично наполненную водой, после чего присоединился к ней.
Его набухшая плоть прижалась к ее животу, отчего ее желание разгорелось с новой силой. Заглянув в его глаза, она поняла, что Саймон хочет ее не меньше.
Обняв его за шею, она поцеловала его. Он слегка приподнял ее, так что она его оседлала. Затем, покрывая поцелуями ее грудь, он снова наполнил ее собой, и они оба взмыли на вершину эротического наслаждения.
После этого она сидела между его ног, прислонившись к нему спиной.
- Я никогда не получал такого удовольствия, принимая ванну, - пробормотал Саймон, лаская губами ее шею.
- Полностью с тобой согласна, - ответила Тула, поглаживая его бедро. - Ты фантастический любовник.
- Спасибо, - сказал он. - Рад, что тебе понравилось. Ты тоже была великолепна. Ты еще более страстная и сексуальная, чем мне показалось в прошлый раз. Воспламеняешься от каждого моего прикосновения, и это меня заводит.
- Ты мне льстишь, но все равно спасибо, - промурлыкала она, понимая, что влюбилась в этого мужчину. Единственный способ уберечь свое сердце - поскорее уйти от Саймона. Ей придется иметь дело с яростью и болью, когда оно будет разбито.
- Мы сегодня будем спать? - спросила она, кладя голову ему на плечо.
- Я знаю занятие поинтересней, - хрипло произнес Саймон, поворачивая ее и кладя поверх себя.
Уже перевалило за полночь, когда они, ненадолго заглянув в детскую к спящему Натану, устроились в банных халатах на диване у камина в спальне Саймона. Он поднял бокал вина.
- Я пью за лучшую ночь в своей жизни.
Улыбаясь, Тула покачала головой.
- Не говори ерунды, Саймон. Мне почему-то кажется, что ты уже много раз произносил этот тост.
- Нет, сегодняшняя ночь действительно лучшая. Да, у меня было немало женщин, но ни одна из них не доставила мне столько удовольствия, сколько я получил с тобой за эти несколько часов.
- Что ж, в таком случае мы можем все повторить.