* * *
Они смотрят друг на друга со смесью изумления и восхищения - так же, как и в свою первую встречу.
- Серж, сердце с другой стороны, - комментирует Соня его очередной театральный жест.
- Черт, я снова забыл, - белозубо усмехается Бетанкур. - Но, Софи… Где бы оно ни было - я смертельно ранен в него.
- Тебе тоже определенно идет… быть не в костюме.
Если говорить совсем откровенно - он безбожно хорош в этих светло-голубых джинсах, бело-бежевой с мелким принтом рубашке, короткие рукава которой обнажают руки. Руки, у которых есть вполне приличный рельеф и чуть тронутая загаром кожа. Картину дополняют бежевые замшевые мокасины и художественный беспорядок на голове.
- Что с прической, Бетанкур? Сломался фен?
- Поленился, - ухмыляется он. Наклоняет голову. - Зато ты, Софи… безупречна.
А то она не знает! A la guerre comme a la guerre, как говорится. Ультракороткие шортики из черной кожи, топик из золотистой ткани с пайетками на тонких лямках. Черно-золотые, в тон, босоножки на десятисантиметровой шпильке - но проверенные не одним ночным клубом, удобные. На макияж ушел час - основательно, чтобы держался, не "поплыл" в жарком свете стробоскопов и от танцев, все, как положено: основа, тон, пудра, карандаш, тени, тушь, румяна, блеск. Волосы, недолго думая, гелем уложила назад - самый удобный вариант, проверено. Огромные золотые кольца в ушах и на руках. В общем, отвыкла она от себя такой. А Бетанкур ее такой и вовсе никогда не видел. И сейчас пялился. Смотри, смотри, для тебя старалась.
- Ну что, я угадала с дресс-кодом?
- Угу, - он не может оторвать от нее взгляда: ноги, плечи, бездонные глаза - на все хочется смотреть. И кое-что еще и потрогать хочется ужасно. - Только я себе кокошник несколько иначе представлял…
- Вы оторвались от родной культуры, князь Бобровский. Ну что, едем? Что-то я твоей машины не вижу… Ни одной из твоих машин.
- Я на служебной, - Серж, наконец-то, смог отвести от нее взгляд. Мотнул головой в сторону стоящего в паре метров черного автомобиля. - Отрываться - так отрываться. Алекс отвезет нас.
- Алекс - это твой водитель?
- Да. И гонец… для особых поручений.
- Хорошо быть богатым.
Серж хмыкнул, открывая перед ней заднюю дверь черного "ситроена". И всю дорогу до клуба не сводил глаз с ее голых коленок, представляя, как целует их. Совсем в иной обстановке.
* * *
Клуб как клуб, между прочим. Только коктейли по пятнадцать евро. Наверное, они туда за такие деньги что-то особое подмешивают. Или это Соне после долгого перерыва так в голову ударило? Но после парочки коктейлей - вкусных, надо отдать должное, - фурия вырвалась на волю. Точнее, на танцпол.
Наверное, она действительно давно не отдыхала - так вот, до отключения всего. В студенчестве это было обычное времяпрепровождение - коктейли, танцы до утра и возвращаешься оттуда далеко не всегда одна. И ведь это было совсем недавно. Неужели она так изменилась всего за пару-тройку лет?
А сейчас было хорошо. Хорошо вот так забыть - о работе, об амбициях, о планах на будущее. И снова ощутить себя королевой танцпола. Серж двигался неплохо, но куда ему до нее. Он, впрочем, и не пытался угнаться - основной задачей для себя считал не подпускать к черно-золотой богине других поклонников. Это потом Софья оценила, что это было весьма благоразумно и даже благородно с его стороны. А в тот вечер она просто отдалась знакомой магии ритма, музыки, мелькания огней и, называя вещи своими именами, алкоголя в крови. Отрываться - так отрываться.
* * *
- Не представляешь, как я благодарен ди-джею, - его губы у ее виска.
- Устал? - они плавно покачиваются в ритм медленной музыки - тягучий вокал Лары Фабиан. - Слабо, Серж, слабо.
- Я в другом силен, - он плотнее прижимается губами к ее виску. А потом не только губами и не только к виску - прижимает ее всю к себе вплотную. Она его. На этот вечер - его. И пусть почувствует это. Чувствуешь? Да, это твоя заслуга, вредная девчонка. Королева танцпола. Богиня в черном и золотом.
А она вдруг покорно кладет голову ему на плечо, и все с той же невозможной грацией неспешно двигается в его руках. И не отстраняется, хотя наверняка чувствует реакцию его тела на ее близость. Ну, они же взрослые люди, в конце концов.
* * *
- Тебе не холодно? - весна в этом году ранняя, теплая, но уже ночь и довольно свежо. Такси довезло их до ее дома, в котором почти все окна темны - час поздний.
- Немного, - Софья поводит плечами. Действие алкоголя рассеивается понемногу, сказывается усталость от танцев. Единственное, что остается неизменным - волнующее присутствие Бетанкура.
- Ты помнишь, что прошло два месяца? - голос его негромкий.
- Помню, - отвечает так же тихо.
- И?…
- Да целуй уже меня, Серж! Я хочу домой, спать.
Спать ей хочется! Ведьма!
На губах ее уже нет никакой косметики. И только сами губы - мягкие. Нежные. С грешным привкусом дайкири. Сладость сахара, кислинка лайма, крепость рома. И ее губы. Это не может не ударить в голову. А Серж почему-то вспоминает их дурацкий, нелепый уговор… Я позволю вам поцеловать себя в губы… С языком?… Понял, без языка. Вот на этом и стоит остановиться. Не поддаваться магии этой сладости со вкусом рома и лайма.
Ее рот вдруг приоткрывается, сменяя нежную сухость на интимную влажность. И все его благие намерения летят в тартарары. Рукой обнять ее за талию, ладонь под топик, к гладкой коже спины, прижать к себе крепче. И - к черту все, я обманул тебя, девочка. Я больше не могу ждать. Ты виновата сама.
Она приняла его сразу - его объятья, его поцелуй, его руки, губы, все тело, прижимающееся к ней. И вжалась сама ответно. И ответила на поцелуй. Еще как ответила.
Ее пальцы, скользнув от его затылка вниз, пробрались под ворот рубашки и гладили основание шеи. Откуда она знает, что у него там очень чувствительное место?! Его пальцы нетерпеливо порхали по ее пояснице под топиком, чертя что-то. Откуда он знает, что от прикосновения там у нее подгибаются колени?! Обвила своей ногой его бедро, прижалась еще крепче. Потерлась о его пах. Он глухо застонал ей в губы, не прекращая целовать. Да, я знаю, чего ты хочешь. Знаешь, и я…
Раздался негромкий стук, потом смех, потянуло табачным дымом. И они словно опомнились, шарахнулись друг от друга. Кто-то из жильцов открыл окно, чтобы покурить. И заодно спасти их от неминуемых глупостей.
Они молчали долго оба, уравнивали дыхание, собирались с мыслями. Никто не мог решиться начать разговор первый.
Соне сейчас холодно. А ведь совсем недавно было жарко, очень жарко. Она обхватила себя руками и решила, что молчать - глупо.
- Мы так не договаривались, Серж, - голос прозвучал так спокойно, что впору аплодировать себе.
- Ты меня спровоцировала! - он словно ждал ее слов. И тут же взорвался - гневно, запальчиво. На самом деле, вдруг понял, что если она сейчас скажет какую-то глупость - что он нарушил уговор, что это их последняя встреча, - то он просто зажмет ей ладонью рот покрепче, отберет ключи от квартиры, взвалит на плечо и… И потом у нее дома будет трахать ее до изнеможения, пока сил не останется совсем!
- Серж…
- Я просто поцеловал тебя! А ты раздвинула губы и спровоцировала меня!
- Ты прав.
Он замер. А ей сейчас больше всего хочется остаться одной, уйти, любой ценой спасти остатки собственного достоинства.
- Софи, моей вины в том, что так вышло, нет, - уже спокойнее.
- Да.
- Все наши договоренности остаются в силе!
- Хорошо, - голос ее звучит безразлично. - Я пойду домой, Серж, ладно? Замерзла и устала.
Почему с ней все так сложно? Он уже ни хрена не понимает - чего хочет от нее, чего не хочет, чего боится.
- Иди, - кивнул кратко. - Только сначала… - короткий крепкий поцелуй в губы. - И не провоцируй меня больше!
Он дождался, пока за ней закроется дверь подъезда. И пошел. Лишь спустя два квартала до него дошло, что брести пешком по ночному Парижу, когда у тебя на руке золотые Patek Philippe за двадцать тысяч - как минимум, неблагоразумно. А если точнее - то опасно. Серж засунул руку с часами в карман джинсов и поднял правую, голосуя такси. Зря он отпустил Алекса. Самонадеянно.
* * *
Она начала раздеваться, едва шагнула за порог. Сбросила босоножки, резко топик через голову на пол, прыгая на одной ноге - шорты туда же. Завтра воскресенье, уберет завтра. А сейчас - в душ.
Смыть с себя все. Гель для волос, тонну косметики. Прикосновения его рук, вкус его губ, запах его кожи. И это липкое между бедер, будь он проклят! Она долго стоит под льющейся водой, упершись ладонью в стену и наклонив голову. Глядя, как стекает вода в отверстие в полу. Утекай. Утекай. Исчезай.
Душ не помог. Стоило ей оказаться под одеялом, непрошеные мысли вернулись. Боже, как он пахнет. У него совершенно сумасшедший парфюм - с какими-нибудь феромонами наверняка, она читала, что есть такие запахи. Иначе какого черта она так на него реагировала?! Терлась об него, как… Фу, стыдно! Стыдно, не стыдно, а от воспоминания о том, какой он был твердый там, где она к нему прижималась, обдало жаром. Он хотел ее. Как мужчина хочет женщину - просто, явно, безыскусно. У них сложились какие-то сложные, идиотски запутанные отношения, но в тот момент все было предельно просто. Он хотел ее. Она хотела его. Да она и сейчас его хочет!
Софья повернула голову и застонала в подушку. Чтоб тебе, Литвинский, жена полгода не давала!
После получаса бесплодных попыток уснуть и осознания того факта, что ни ромашковым, ни мятным чаем делу не поможешь, Соня поступила как взрослая и разумная женщина - закрыла глаза и развела в стороны бедра. Это крайнее средство, но если она себе сейчас не поможет, то при следующей встрече просто изнасилует Бетанкура.
Спустя десять минут Софья уже сладко спала. Снился ей Серж, одетый в средневековый костюм. В руках у него лук, и он целится, прищурив один глаз. Ей кажется, что он целится в нее. А потом сильные пальцы отпускают тугую тетиву. И стрела улетает высоко. В небо.
* * *
Он долго ругался, разыскивая по всей квартире свою заначку. Грохотал ящиками в ночи. Нашел в серебристой спальне, в тумбочке под телевизором. Как там они оказались - не помнит категорически. Надо быть все-таки внимательнее - дело, в общем-то, уголовно наказуемое. Хорошо, что Zippo и пепельница предусмотрительно положены рядом с портсигаром.
Он щелкнул зажигалкой, прикурил, затянулся сладким дымом. Откинулся в кресле, сполз пониже, так, чтобы достать ногами до уголка кровати. Он сейчас выкурит одну сигарету и спокойно заснет. Марихуана всегда на него действует именно так.
Серж не считал себя постоянным курильщиком марихуаны. В студенчестве баловался - трахаться под марихуану кайфово, он помнит. А потом, когда мадам Нинон поставила его перед фактом - потом стало не до того. Большой бизнес и его проблемы выносят мозг похлеще любого наркотика. Но сигареты с марихуаной дома до сих пор держал - на всякий случай. Как правило - на всякий поганый случай. Последний раз Серж курил около года назад - когда Вивьен…
С губ молодого мужчины сорвался смешок - в тишине и пустоте большой спальни он прозвучал громко.
- Поздравляю тебя, Бетанкур, - он глубоко затянулся. - У тебя появилась еще одна причина курить марихуану. Синеглазая, отлично целующаяся причина. И как ты до этого докатился?…
Ответная тишина удручала. Не глядя, нашарил рукой слева пульт, щелкнул на "play". Грозно и тревожно зазвучали струнные, от удивления Серж едва не свалился с кресла. Какая-то классика заряжена в музыкальный центр. Господи, что с его памятью? Не помнит, как убирал сюда сигареты. Не помнит, откуда здесь диск с такой музыкой.
Вступили ударные. Черт, а ему нравится. Еще одна затяжка. Надо будет завтра посмотреть, что это играет.
Оркестр еще доигрывал "Ночь на Лысой горе", когда Серж уснул - прямо там, в кресле. На полу, в пепельнице, еще какое-то время дымилась сигарета, но потом погасла и она.
Шаг девятый. Откат
Хочется то ли музыки и цветов, то ли зарезать кого-нибудь.
На следующий день она, разумеется, злилась на себя и страдала головной болью. Устроила себе наказание - уборка, а потом поход по магазинам с Мари-Лоран, от которого сначала планировала под благовидным предлогом отделаться. Но - так Софье и надо! Решила оторваться, угу. В обществе Бетанкура. Щелкнуть его по носу. Не доросла она, чтобы щелкать по этому носу. Это все равно, что курить на складе с взрывчаткой. Докурилась. Куда это ее привело? Надо возвращаться на исходные позиции. Надо навязывать игру на своем поле.
Чем было хорошо общество Мари-Лоран - оно не оставляло места для мыслей. Заодно Соня присмотрела себе отличный белый клатч от Валентино, на лето, и с приличной скидкой. Софья научилась не покупать понравившуюся вещь сразу. Пару дней можно и подождать, а, заодно, решить, действительно ли это ей так нужно. Хотя клатч и в самом деле роскошный - именно то, что она и хотела к паре летних белых вещей.
В общем, шопинг сделал свое дело - Соня перестала себя пилить и успокоилась. Еще повоюем, мьсе Бетанкур.
* * *
Он не соизволил даже позвонить - о своих планах оповестил смс-кой.
"В субботу идем в оперу. Заеду к шести"
У Софьи в руках с сухим треском сломалась ручка. Вот так, да? Что за хрень творится в голове у этого человека?! Сначала он ее наглым образом лапает у подъезда ее собственного дома, а потом не решается даже позвонить?! Боится? Да он был готов трахнуть ее на первом же свидании, а теперь чего-то боится? Ладно. Опера - так опера.
"Что дают?"
"Севильский цирюльник"
Нет, она определенно купит тот клатч. К белому жаккардовому платью.
* * *
У Софьи не водилось в гардеробе классических вечерних платьев, с длинными шлейфами, декольте и прочим - или в чем там принято ходить в оперу? Но она посчитала белое жаккардовое платье от Марка Джейкобса приемлемым вариантом для выхода в оперу. И тот клатч подошел удачно. И, чтобы не быть совсем бледной молью - черные перчатки и черные лаковые босоножки. И черные жемчужные серьги - подарок отца на двадцатипятилетие. Волосы выпрямила. Все, если кому-то не нравится - пусть не смотрит, а Софья своим видом осталась довольна. Особенно цветом платья. Белый цвет, цвет невинности, словно перечеркивал все, что было между ними в прошлый раз.
- Я угадал с машиной сегодня, - у него сдержанная улыбка и белый "Бентли" за спиной.
- И с цветом рубашки, - ее улыбка такая же сдержанная. - Мы не опаздываем, Серж?
- Нет, - он открыл перед ней дверцу машины. - Ты прекрасно выглядишь, Софи. Тебе идет белый. Наверное… - он на секунду замялся, - ты будешь совершенно очаровательной невестой.
- Возможно, - Соня села в автомобиль, изящно втянула внутрь ножки. - Возможно.
Такое ощущение, что они перезагрузили свои отношения. И снова сегодня встречаются в первый раз.