Страх пересилил раздражение. Дженнифер молча сняла туфли и сделала свои первые шаги по тюремному коридору босиком. Может быть, это включились зашитые механизмы психики, но в этот момент девушка могла думать только об одном: сколько стоили ее туфельки, сделанные на заказ.
Коридор казался бесконечным. Но когда они остановились перед закрытой дверью, Дженнифер почему-то не захотелось, чтобы охранники отпустили ее руки. Она боялась, что от страха может упасть. На табличке перед ней было написано: "Прием заключенных". С наигранной храбростью она спросила Кемри:
- А у вас есть кабинет, который называется "Выпуск заключенных"?
- Заходи! - приказал Бирд, открывая дверь. Дженнифер прошла в помещение, перегороженное конторкой, за которой была еще одна дверь. На пороге стояла высокая красивая женщина. Ее белоснежная кожа контрастировала с иссиня-черными волосами. Настоящая тюремная красавица. Если бы немного поправить ее стрижку, она бы смотрелась как кинозвезда. Впрочем, она и так смотрелась как кинозвезда, несмотря на тюремный комбинезон и жуткое освещение лампами темного света. Высокие скулы, длинный прямой нос и светлые голубые глаза - она была похожа на фею из кельтских сказок.
Что ж, может быть, пора наконец поставить их на место? Без малейших колебаний Дженнифер подошла к девушке за конторкой и спросила:
- Для меня есть какие-нибудь сообщения?
- Что-что? - переспросила девушка.
- Для меня есть какие-нибудь сообщения? - повторила Дженнифер. - Я ожидаю звонка от своего адвоката.
- Ой, надо же! - рассмеялась девушка. - Она, значит, одна из этих.
И оба охранника - даже коротышка - засмеялись вместе с ней. Дженнифер прокляла себя за этот дурацкий вопрос. У нее голова шла кругом, и она так привыкла к стойкам в отелях, на которых ее всегда ожидали факсы и сообщения… Только сейчас Дженнифер поняла, что на этой девушке не униформа отеля, а тюремный комбинезон, а она сама заключенная, и покраснела до ушей.
Кемри вынул связку ключей и открыл дверь рядом с конторкой.
- Пройдите и поверните налево, - сказал он Дженнифер.
Девушка подчинилась приказу и оказалась в комнате, в которой стоял только один стул с тюремным комбинезоном на сиденье. Она услышала, как за ней захлопнулась дверь, и тут же открылась другая дверь в противоположной стене. Дженнифер сначала резко обернулась на стук, затем повернулась обратно, потеряла равновесие и чуть не упала под ноги высокой суровой женщины в белом халате.
- Разденьтесь догола, - строго приказала она низким грубым голосом. - Я должна вас обследовать.
- Вы врач? - спросила Дженнифер.
- Я инспектор по приему заключенных, - последовал ответ.
- Тогда зачем же раздеваться?..
Женщина показала на табличку, где по-английски и по-испански было написано: "Снять всю одежду, драгоценности и другие личные принадлежности, включая запрещенные. Повесить одежду на крючки или сложить в полиэтиленовый пакет, находящийся под комбинезоном. Позвонить в звонок".
- Вы умеете читать? - спросила она равнодушно. Дженнифер посмотрела на нее как на сумасшедшую.
- Естественно, я умею читать! - отрезала она. - Я достаточно хорошо умею читать, чтобы заметить ошибку.
- Какую ошибку?
В слове "комбинезон".
- Это не я печатала. - Женщина пожала плечами. - Вы поняли, что там написано?
- Да.
- Отлично. Тогда забудьте о грамматике и делайте, как сказано.
Она повернулась и вышла из комнаты.
Дженнифер перечитала табличку. С таким же успехом они могли написать "Оставь надежду всяк сюда входящий". Боже! Что же ей делать? Она слышала, как смеются охранники за дверью. Нет, это не загородный клуб, и пока не похоже, чтобы к ней проявляли особое отношение, которое обещал ей Том.
А может, это просто ошибка? Ее, скорее всего, привели не в то отделение. Произошло недоразумение, вот в чем дело. Здесь должно быть какое-то место для нормальных, приличных людей.
Дженнифер позвонила, взяла со стула комбинезон и пакет и села, нервно поглаживая шершавую ткань тюремной униформы, словно у нее на коленях сидел какой-то странный зверек.
Дверь открылась, и на пороге появился Кемри.
- У вас какие-то трудности, мисс Спенсер? - спросил он.
Дженнифер улыбнулась ему, как дебютантка, которая забыла, с кем она танцует котильон.
- Видите ли, - начала она, - не то чтобы трудности… Я просто поняла, что произошла ошибка. Меня должны были привезти в другое отделение. Я могу поговорить с кем-нибудь, кроме инспектора по приему заключенных?
Кемри вздохнул и покачал головой.
- Мисс Спенсер, вы должны выполнить инструкции, написанные на этой табличке. И поймите, что здесь, в Дженнингс, приказы дважды не повторяют.
Ну вот! Теперь и добрый полицейский на нее ополчился.
- Вы меня поняли? - спросил Кемри. Дженнифер не успела ответить, как в дверях появился Бирд.
- Надо помочь ей снять трусы? Я беру это на себя! - заржал он.
Дженнифер вздрогнула и встала. Она не хотела ссориться с единственным человеком, который отнесся к ней сочувственно, но она просто обязана была попробовать еще раз.
- Я поняла вас, - ответила она Кемри как можно спокойнее. - А вы понимаете, что я говорю? Я оказалась здесь по ошибке. Меня должны были отвести в другое крыло, или в другой отдел, или как это у вас тут называется. Вы привели меня не в то место!
На секунду Кемри задумался.
- И куда, вы считаете, вас должны были отвести, мисс Спенсер? - озадаченно спросил он.
Дженнифер выдала самую теплую улыбку из своего арсенала.
- Можете звать меня Дженнифер, - предложила она. - Можно я буду называть вас Роджером?
Охранник смотрел на нее все так же ошарашено.
- Вы должны выполнять правила внутреннего распорядка, мисс Спенсер, - повторил он. - Не мешайте инспектору делать свою работу. Мы с вами и так уже потеряли уйму времени. Поверьте, лучше не заставлять ждать начальника тюрьмы.
Начальник тюрьмы! Ну, конечно! Нужно пройти все эти формальности, и тогда ей обеспечат особое отношение. Дженнифер снова улыбнулась Кемри:
- Отлично. Тогда я хотела бы остаться одна.
Кемри кивнул, но, как только он повернулся, чтобы уйти, дверь снова распахнулась, и в комнату вломился Бирд.
- Какого черта тут происходит?! - заорал он. - Почему так долго?
Дженнифер быстро встала, комбинезон и пакет упали на пол.
- Немедленно подними все это и переодевайся!
- Подождите минутку! - воскликнула Дженнифер. - Я сейчас переоденусь. Но если вы поговорите с начальником, вы поймете, что мой адвокат уже звонил и договорился о…
Девушка замолчала. Она услышала истерические нотки и своем голосе и попыталась восстановить контроль над собой.
- Договорился с начальником? Ха-ха! Ты считаешь, что тебе забронирован номер с кондиционером и видом на море? - спросил Бирд издевательским тоном.
- Сарказм не приведет нас к взаимопониманию, - проговорила Дженнифер, стараясь держаться как можно спокойнее.
- Это точно, - согласился Бирд. - Ты никуда не попадешь, пока догола не разденешься. Дискуссия окончена.
Он посмотрел ей прямо в глаза, но Дженнифер не отвела взгляд.
- Хорошо, - сказала она. - Я не собираюсь никому доставлять неудобства. Все равно я здесь ненадолго.
- Пожалуйста, следуйте инструкциям, - вмешался Кемри. - И позвоните, когда закончите.
Дженнифер осмотрела комнату.
- У вас есть вешалки для одежды?
Бирд снова заржал.
- У нас есть крючки, - сказал он, выходя. - Смотри не поцарапайся.
Оставшись одна, Дженнифер приступила к нелепой процедуре. "Кемри прав, - думала она. - Я теряю бесценное время. Том наверняка уже договорился с начальником. Это служащие низшего звена, они ничего не знают. Чем скорее я пройду необходимые формальности, тем скорее меня отпустят".
Дженнифер сняла свой пиджак от Армани и шелковую блузку и повесила на крючок. Но когда она повесила туда же слаксы, крючок не выдержал и одежда упала на пол. Очевидно, крючки специально были сделаны так, чтобы все предметы одежды висели по одному.
Кое-как справившись с этим, Дженнифер тяжело вздохнула и надела оранжевый комбинезон. Грубая синтетика царапала кожу. Кроме того, он оказался огромным, из серии "один размер для всех". Ей не хотелось встречаться с начальником в таком неприглядном виде. В комнате не было зеркала, но Дженнифер постаралась добиться максимума. Даже в форме католической школы ей удавалось выглядеть стильно. Она вынула из слаксов ремень из крокодиловой кожи и подпоясалась. Расправив складки на талии, Дженнифер позвонила. Телефон она предварительно сунула в бюстгальтер. Теперь она была готова к встрече с начальником.
Кемри вошел в комнату вместе с черноволосой красавицей. Дженнифер не могла не отметить, что комбинезон сидел на этой девушке так, словно был сшит на заказ. "Кинозвезда" тоже осмотрела Дженнифер с ног до головы. Они напоминали двух женщин на вечеринке, которые оказались одеты в одинаковые платья.
Заметив на Дженнифер ремень, красотка ехидно ухмыльнулась.
- Вы позволите вас обыскать, ваша светлость? - спросила она.
Дженнифер промолчала.
- Заткнись, Шер! - сурово приказал Кемри. - Собери ее вещи. Мисс Спенсер, - повернулся он к Дженнифер, - снимите ремень, это запрещено.
- Он боится, что ты повесишься, - фыркнула Шер. - Сними также лифчик и трусы, если они на тебе есть, конечно.
- Что? - не поняла Дженнифер.
- Я тебя обыщу снаружи, а миссис Крэнстон - внутри.
Дженнифер вздохнула и подчинилась, но, снимая ремень, успела заметить, что Шер подняла с пола ее туфли и нежно погладила их. Видимо, этой женщине не приходилось видеть раньше такие хорошие вещи.
Дженнифер повернулась лицом к стене и постаралась снять бюстгальтер так, чтобы не выронить мобильный телефон, который она попыталась перепрятать в рукав комбинезона.
- А это у тебя что? - спросила Шер, вытаскивая телефон и показывая его Кемри.
- Откуда это? - нахмурился охранник. - Это контрабанда, Спенсер. Здесь за это по головке не гладят. Тебе еще повезло, что его нашли сейчас, а не позже.
Он кивнул в сторону пакета с вещами, и Шер убрала туда телефон. В комнату вернулась миссис Крэнстон.
- Ну как у вас тут дела? - спросила она.
- Мисс Спенсер готова, - ответил Кемри и взял Дженнифер за локоть.
Выходя из комнаты, Дженни заметила, что Шер надела одну из ее туфель.
- Эй, что вы делаете?! - возмутилась она.
Шер мгновенно сняла туфлю и положила в пакет. Когда Кемри повернулся, она подняла на него абсолютно невинный взгляд.
- Займись этим, Шер, - сказал он. - Составь список вещей и убери их.
- Куда она уберет мои вещи? - спросила Дженнифер, но не получила ответа ни от Кемри, ни от женщины в белом халате.
Ладно, если эта Шер украдет ее одежду, придется попросить Тома, чтобы он принес другую. Не голой же ей ехать завтра домой! Дженнифер вполне могла положиться на Тома: он обладал безупречным вкусом и иногда выглядел в своих эксклюзивных костюмах из универмага "Прада" лучше, чем она в своих.
- Ладно, пора начинать, - сказала служащая своим низким голосом, от которого у Дженнифер мурашки поползли по коже.
Дальнейшее показалось девушке страшным сном. Ей казалось, что все происходит не с ней, а с какой-то чужой женщиной в тюремной одежде. Дженнифер взвесили, измерили, сфотографировали и сняли отпечатки пальцев.
- Не знаете, чем лучше смыть эти чернила? - спросила она офицера. - Боюсь, что вода и мыло не помогут.
- Может быть, закажете себе специальный состав у "Эсти Лаудер"? - издевательски предложила ей Крэнстон.
Этот ответ не показался Дженнифер ни смешным, ни забавным. Но она не промолчала.
- Я просто подумала, что раз вы здесь долго работаете, то можете знать. Я посоветую нашим клиентам из парфюмерной фирмы разработать крем для удаления таких чернил.
- Ага! - фыркнула Крэнстон. - Пусть назовут его "Прочь проклятые пятна!". Залезайте сюда.
Дженнифер неохотно забралась на холодный железный стол. Как только это чудовище закончит свои издевательства, она сразу же позвонит Тому. Он наверняка уже много сделал для ее освобождения. Скоро все будет хорошо.
- Теперь встаньте, нагнитесь и спустите комбинезон, - равнодушно приказала Крэнстон, доставая и натягивая резиновую перчатку. - Внутренний осмотр.
- Зачем? - испуганно прошептала Дженнифер. Это уж слишком! У них нет никаких оснований… - Зачем вы это делаете? - спросила она громче. - Я не связана с наркотиками!
- Давай, - вздохнула Крэнстон. - Это минутное дело. Тебе будет гораздо хуже, если ты будешь брыкаться и тебя придется держать.
4
МОВИТА УОТСОН
Я решила, что эта конфетка, как уже прозвали новенькую в моей компании, будет просто номером 71036.
- Это всего лишь еще одна белая засранка, - сказала я своим. - Мы не будем смотреть на нее с открытым ртом только из-за того, что ее виноватая задница когда-то высоко сидела. Она для нас ноль без палочки.
В Дженнингс я пчела-матка. И хотя я знаю, что на воле это ничего не будет значить, но здесь очень важно оставаться наверху. Никто не хочет оказаться внизу. Ни на нижней койке, ни последней в "семье". Я, по крайней мере, всегда наверху. И всегда буду. Я не собираюсь сдаваться.
Шер - самая умная и шустрая в моей команде - ответила мне:
- Знаешь, виноватая задница этой 71036 одета в такое шелковое белье, какого я никогда в жизни даже не видела.
Мы сидели на нашем обычном месте в столовой за обедом. Ужинаем мы у себя, но на обед отводится слишком мало времени, и приходится есть что дают. Если бы вы нас увидели, вы бы очень удивились. Я - гордая и прекрасная черная пантера, но остальные женщины в моей компании белые. В мужских тюрьмах белые и черные держатся отдельно, а для женщин личные отношения важнее, чем цвет кожи. Мы стараемся чем можем помочь друг другу - вот и все. Моя компания - самая организованная и крутая команда в тюрьме. Мы как пальцы на руке - одна семья.
Я уже говорила, что я босс. Кроме того, я работаю секретаршей начальницы - занимаю высокое положение в тюрьме. Пожалуй, самое высокое. У меня есть влияние, потому что я владею информацией.
Шер Макиннери работает в блоке приема заключенных, это означает, что нам перепадает масса полезных вещей, поскольку Шер не способна отказаться от того, что плохо лежит. А с ее сноровкой Шер удается добыть почти все, что ей нравится.
Сейчас у Шер преимущество перед нами: она единственная в тюрьме, кто уже видел новенькую. Хотя я и заявила, что эта Спенсер ничего собой не представляем, но все мы много раз видели эту девицу в новостях, ее называли там принцессой с Уолл-стрит, и нам было бы интересно поговорить с ней.
Понимаете, в тюрьме очень мало новостей. Это, пожалуй, самое тяжелое в нашем положении. Все в одинаковой робе, Рождество ничем не отличается от Дня независимости, окна слишком высоко, чтобы разглядеть хоть что-то, а во дворе для прогулок нет ни одной травинки, которая не была бы изучена четырьмя сотнями пар глаз до самого корня. Здесь не на что смотреть, разве что друг на друга. А нам, женщинам, необходимы новые впечатления. Я прочла в одном из журналов, который лежал на столе у Хардинг, что психологи называют наше состояние "сенсорным голоданием". И это чертовски тяжело.
- А что на ней было надето? - поинтересовалась Тереза Лабьянко.
Ее всегда волнуют такие вопросы. "Какая у нее стрижка? Умеет ли она пользоваться косметикой?" постоянно спрашивает она. Тереза когда-то возглавляла большую пирамиду по продаже косметики. Под ее руководством несколько сотен домашних хозяек продавали тушь для ресниц. Могу себе представить, что эти подпольные коммивояжерки сказали бы о нашей новенькой! Сейчас Тереза работает в столовой, и благодаря ей мы всегда получаем самые свежие продукты. Она попала в Дженнингс, когда ее мужа уличили в подделке финансовых отчетов. Но Тереза не потеряла ни жизнелюбия, ни румянца. Больше всего она любит слушать рассказы Шер о новых заключенных. "Как будто я рассматриваю витрины", - говорит она.
- Ну, - торжественно начала Шер, хорошо зная, что от нее ожидают, - у нее туфли из такой мягкой кожи, какой мне еще не приходилось видеть. - Она покачала головой. - Такие туфли стоят не меньше четырех сотен, уж это точно.
- Знаете, что говорят о туфлях? - спросила Тереза. - Говорят, что не сможешь понять беду другого человека, пока не пройдешь милю в его башмаках. Вот что говорят.
У Терезы всегда наготове какая-нибудь глупая поговорка. Она без них и шагу не ступит. Она уверяет, что поговорки очень помогали ей в торговле, но меня они доводят до белого каления.
- Ну, я не думаю, что у новенькой было много проблем, когда она ходила в этих туфлях, - фыркнула Шер. - А я собираюсь пройти в них больше мили, - Заявила она со смехом.
- Ты что, взяла их, Шер? - воскликнула Зуки, глядя расширенными от удивления глазами.
Зуки Конрад - наивный ребенок. Мы ее опекаем. Она работает в прачечной и мало что может сделать для нас, зато мы можем много сделать для нее. Мне кажется, что, помогая Зуки, мы становимся лучше.
- Можете не сомневаться: я их взяла, - призналась Шер с гордостью. - Когда я увидела, что они восьмого размера, я решила, что это знак свыше.
Шер живет в мире примет и предзнаменований, как Тереза живет поговорками и афоризмами.
- Скоро будут рассматривать мое условное освобождение, и я считаю, что эти туфли указывают на то, что меня выпустят.
- Подруга, ты бы лучше перестала воровать, - вздохнула я. - Тебя поймают, и ты потеряешь право на досрочное освобождение. И вообще, это нехорошо.
- Знаете, что говорится о воровстве? - вмешалась Тереза. - Говорят, что бог помогает тем, кто сам себе помогает. Вот что говорится о воровстве!
Мне никогда не удавалось понять, что имеет в виду Тереза в таких случаях. Вот и сейчас - поддерживает она меня или возражает мне?
- Но это совсем не то, что говорится в Библии, - возразила Зуки. - В Библии говорится: "Не укради".
- Подумаешь! У бога я ничего не воровала, с тех пор как перестала таскать деньги из церковной кружки в воскресной школе, - засмеялась Шер. - И я никогда не беру последнее у бедняков. И у дураков тоже, - добавила она.
Шер - воровка, и она не стесняется называть вещи своими именами. Она не видит в воровстве ничего плохого. Злом она считает, когда у других больше, чем у нее, тогда она отбирает у них то, чего ей не хватает. Из-за этого она и попала в Дженнингс, но продолжает воровать, когда сюда привозят новеньких. Она просто кладет вещи, которые ей нравятся, не в пакет с фамилией поступившей в тюрьму заключенной, а в пакет с произвольной фамилией и номером. Никто никогда не потребует этот подложный пакет, потому что она берет фамилию и номер умершей или вышедшей на свободу женщины. Шер довела эту систему до совершенства, и теперь у нее куча вещей, украденных на виду у всех.
- А что на ней было надето? - спросила Тереза.
- Костюм от Армани! - хихикнула Шер. - Я никогда и не мечтала украсть Армани. Это настолько дорого, что в магазинах вещи от Армани прикручивают к стойке.
- Думаю, что 71036 никогда ничего не воровала, - вздохнула Зуки. - В газетах писали, что она очень богатая.