- Не хочешь? А когда-то тебе это нравилось до одури, до криков и ты сама просила еще. Вот сейчас и проверим, как сильно ты меня ненавидишь.
Ринар закрыл ей рот поцелуем. Между ними разгорелась дикая, беспощадная борьба. Мари, стиснув зубы, сопротивлялась, сдерживая дыхание и сберегая, как могла, свои силы, как будто от этого зависела ее жизнь.
Силы Мариссы все убывали от напряжения и гнева, и внезапно она ослабела. Губы Рена прильнули к ее губам, и она задохнулась от его поцелуя. Девушка почувствовала, что почти теряет сознание. Она все еще пыталась бороться против этой слабости, которая постепенно овладевала всем ее телом. Но больше не было сил. Его прикосновения обжигали, парализовывали.
Ее пальцы, сжатые сильной рукой Ринара, болели, и она выгнулась, чтобы освободиться от боли, но вдруг желание пронзило ее, и она утробно застонала. Слезы катились из ее глаз, обжигая похолодевшие щеки. Она надрывно закричала, когда горячая плоть мужчины пронзила ее тело, заполняя и распирая изнутри.
Она вскрикивала и содрогалась от каждого прикосновения его губ, его языка, каждого возвратно-поступательного движения его твердого как кость органа, испытывая, как острое нарастающие наслаждение захватывает всю ее целиком, затапливает огненной лавой все ее тело.
Мари словно бы пронзило электрическим током. Она изогнулась дугой, чувствуя, как искрометный ошеломляющий экстаз накрывает ее с головой. Девушка истошно кричала, дрожа и млея от растекающегося по телу блаженства.
Ощущая, как стенки ее лона стиснули его плоть, ее пульсацию, Рен, содрогаясь от неземного удовольствия, издал дикий звериный рык и почувствовал, что все его существо взмыло вслед за ней в безвоздушное пространство.
- Ты моя, моя, - шептал Ринар, слизывая соленые слезы с лица Мариссы.
Несмотря на холод, охвативший их разгоряченные тела, он не хотел выпускать ее из своих объятий, покидать ее тело. А Мари все рыдала и рыдала и не могла успокоиться.
- Ты уверен, что не стоит начинать преследование? - наседал на своего босса Артур.
Они сидели в рабочем кабинете Никольского. Помимо них двоих в креслах за столом расположились Алекс и Ден. Мрачные хмурые лица мужчин были напряжены.
- Уверен, - Алан устало вздохнул. - Пойми, если твои люди устроят погоню, то наверняка, получат отпор со стороны Тайгера. Может произойти все, что угодно: авария, драка, перестрелка. Не исключено, что девушка при этом пострадает. Я не могу рисковать, подставлять ее под удар.
- Пусть Рен немного успокоиться, - задумчиво добавил он, подойдя к окну.
- Лан, а ты не боишься, что до того, как Рен придет в себя, Мари уже пострадает? - задал провокационный вопрос Алекс.
- Нет. - Лан повернулся к нему. - Ринар не сможет причинить ей вред, - ответил он твердо, без тени сомнения в голосе.
Глава 12.
Бесконечная лента дороги петляла перед глазами. Марисса устало прикрыла веки, чтобы дать отдых измученным покрасневшим глазам. За ночь выпало невероятное количество снега, который морозно искрился в лучах утреннего солнца, ослепляя своей белизной.
Безразличная и усталая, неподвижная и молчаливая, Мари впала в состояние прострации, которое являлось словно бы защитной реакцией организма на пережитую бурю эмоций. Рен опять подавлял, поглощал ее, подчинял и подминал под себя. Она чувствовала, что нуждается в отдыхе, что силы еще пригодятся ей. Девушка пыталась расслабиться, чтобы дать себе хоть какую-то передышку в этих череде кошмарных событий, с завидным постоянством сменяющих друг друга.
- Есть хочешь? - вопрос, заданный хриплым, напряженным голосом достиг ее сознания, и Мари вышла из своего отрешенного состояния.
- Куда ты меня везешь? - это волновало ее сейчас гораздо больше элементарных физических потребностей.
- А тебе не все равно? Помнишь, однажды ты просила меня бросить все и уехать вместе с тобой куда-нибудь далеко. Где нас не смогут достать те, кому я поперек горла встал. Ты говорила, что тебя не интересуют ни деньги, ни комфорт, ни положение в обществе. Что изменилось сейчас?
Марисса печально шмыгнул носом. Ядовитая тоска проникла внутрь, отравляя сознание, угнетая волю.
- А сейчас, слишком поздно, Рен, - Мари прикусила губу, чтобы удержать всхлип. Глаза защипало.
- Почему?
Ринар припарковал машину у придорожного кафе и повернулся к ней, впиваясь взглядом так, точно намеревался проникнуть в душу, в сердце, в мозг. И этот взгляд не позволял лгать. Марисса поняла это. В этот момент он был способен прочувствовать любую ее ложь, малейшую неискренность.
Что она могла ему ответить? Что в данный момент ей было абсолютно наплевать и на него и на Алана? Глубоко параллельны все их разборки и притязания? Ее сердце находилось там - далеко в маленьком домике на берегу озера рядом с ее сыном, оставленным на попечение Светы и Галины. Вспомнит ли Никольский про него? Или же он озабочен только тем, чтобы вернуть ее?
Там на заброшенном заводе Ник сказал, что это не он организовывал покушения на ее жизнь и жизнь Рена. Значит, где-то еще затаился враг, более могущественный и хитрый, чем амбициозный выскочка-блондинчик. Она уповала лишь на то, что про Даника знает только ограниченное количество самых верных надежных людей. Она старалась нигде не светиться с сыном, даже не гуляла с ним дальше ворот палисадника. И Галине со Светланой дала четкие инструкции выгуливать ребенка только в саду под охраной, предоставленной Аланом.
Стоит ли рассказывать Рену про их ребенка? От одной этой мысли все внутри нее сжалось и похолодело. Она боялась. Боялась безумно, до колик в боку. Она чувствовала, что Ринар придет в ярость, когда узнает, что уже несколько месяцев является отцом. А в ярости он совершенно неуправляем. Она ему ничего не сказала, да еще за его друга замуж собралась. Он все не так поймет. Она была уверена в этом. Он опять поймет все не так.
Чтобы избежать прямого ответа и избавиться от его проникновенного пристального взора, Мари беспечно запела:
- В жизни всё мгновенно,
И всё проходящее.
А ты был, наверное,
И не настоящий.
И до неприличия
Ты был мне не верный.
Ты был не обычный -
Ты был обыкновенный.
Золотая рыбка, золотая
Её тебе на память, подарю я,
А меня мой милый променяет
На другую рыбку, золотую.
Ринар некоторое время смотрел на нее темнеющим взглядом, затем выскочил из машины, хлопнув дверью.
Тайгер гнал и гнал автомобиль, останавливаясь лишь для коротких часов сна. Он покупал еду в попадающихся по пути магазинчиках и кафетериях. В одном из маленьких городков, мимо которого они проезжали, он купил Мариссе одежду. Ее свадебное платье с накидкой из дорогого белоснежного меха вызывали живой интерес и недоумение у посетителей придорожных заведений, куда она заходила, чтобы посетить туалет, умыться и кое-как привести себя в порядок. Рен ни на секунду не спускал с нее глаз, и ее надежда ускользнуть от него постепенно угасала.
- Рен, дай мне телефон. Я должна поговорить с Ланом.
Свою сумочку, в которой лежал мобильный, она выронила у здания ЗАГСа. По крайней мере, ей так казалось. Тогда она была слишком напряжена, чтобы запоминать такие мелочи.
- Зачем? Я уже поговорил с ним.
- Рен, я прошу тебя. Мне надо.
- Марусик, - Ринар как раз устраивался поудобней для того, чтобы подремать пару часиков. - Я думаю, ты от меня что-то скрываешь. Я очень хорошо тебя знаю. Я чувствую это. Но пока не могу понять что... Рассказать не хочешь?
- Нет. - Мари насупилась.
- Ну и ладненько. - Рен зевнул. - У нас еще будет много времени, чтобы выяснить это.
На границе их встречали Рахим, Саид и еще несколько мужчин из аула, в котором она когда-то провела несколько месяцев. Сердце девушки надрывалось все больше с каждым преодоленным ими километром, все больше отдалявшим ее от родного городка. Когда Мариса, уже находящаяся на грани нервного срыва от метаний между страхом за ребенка и страхом перед Реном, поняла, куда он ее везет, то с ней случилась истерика.
Девушка колотила кулачками в стекло автомобиля, истошно кричала и захлебывалась рыданиями, перемежающимися короткими смешками. Ринар вытащил ее из машины и сгреб в объятия. Он был окончательно обескуражен ее поведением и зол за ее упорное молчание и упрямство. Ему хотелось защитить ее, оградить от любых неприятностей, но он не мог. Она никогда его не слушалась, всегда поступала по-своему, так, как считала правильным. И ее поступки было невозможно предугадать.
А теперь еще это странное поведение. Однозначно, она что-то пыталась утаить. И Лан это знал. Вот это больше всего его бесило. Она рассказала Алану, а ему - нет. И этот их внезапный брак... Ринар догадывался, что его самый близкий друг давно питает нежные чувства к Мариссе. Но не ожидал, что тот хоть как-то рискнет их проявить.
Никольский всегда относился к Ринару как к старшему брату с некоторой долей почтения и боязни. Он не любил нарываться и лезть на рожон. Вести холодную войну для него было предпочтительнее открытых конфликтов, которых он неизменно пытался избегать, выискивая обходные пути и лазейки. Рассудительный и спокойный, он любил вести хитрую мудреную игру со своими врагами, выстраивая запутанные сложные лабиринты интриг, подвохов и ловушек. Взрывной характер Рена обычно разбивался о глухую стену хладнокровия и невозмутимости Никольского. Не желая сориться, Лан уступал или же отступал на пару шагов, давая возможность Ринару успокоиться и поразмыслить. Друзья были словно два полюса земного шара, одинаковые, но, в тоже время, совершенно разные. Но стабильно уже на протяжении многих лет им удавалось приходить к взаимопониманию и сохранять дружбу, зародившуюся еще со времен их трудного печального детства. Идти плечом к плечу по жизни, поддерживая и выручая друг друга.
На какое-то время Лан упустил Мариссу из виду, занятый разводом с Сандрой, которая проявила себя, как того и следовало ожидать, алчной стервой. Она не довольствовалась внушительными откупными взамен акций своего отца. Ей всегда и всего было мало. Она вымогала у Алана все больше и больше денег, в открытую шаталась по мужикам, меняя одного любовника за другим, серьезно подрывая его репутацию. Скандальный судебный процесс отнимал у Лана много времени и сил. Сандра сдаваться не собиралась даже тогда, когда всем уже было ясно, что ее адвокат проиграл по всем фронтам. Ден, друг и финансовый директор компании Никольского, был в своем деле профессионалом экстра класса. На пару с Алексом они разгромили оппонентов, оставив ненасытной жене Никольского лишь небольшой капиталец.
Вот где и когда Алан снова умудрился перехлестнуться с Мариссой, Рен не предполагал. Тем более, не понимал, когда их отношения успели так развиться, чтобы дело дошло до брака. Лан не собирался пускаться с ним в откровения. Сколько раз Ринар не заводил с ним об этом разговор, ничего не выходило. Впрочем, Алан всегда был несколько скрытным и себе на уме. И почему Мари, всегда стремящаяся к свободе и независимости, так быстро согласилась связать свою судьбу с Никольским, было тоже совсем не понятно. В ее внезапно вспыхнувшую любовь к Алану Рен не верил.
Ринар и сам был слишком занят выслеживанием и преследованием их таинственного неприятеля, чтобы обращать внимание на личную жизнь Лана. К тому же еще и Виктория изрядно трепала нервы со своей психопатической ревностью, порой доходящей до абсурда. Она не обращала внимания на других женщин, с которыми время от времени встречался Ринар, но вот Марисса прочно засела у нее в голове. Каким-то внутренним чутьем, которое присутствует у женщин, она понимала, что Мари - единственная угроза ее вроде наладившейся мирной жизни с Реном. Прочно вжившись в роль жены обеспеченного и влиятельного человека, она не собиралась менять устраивавшее ее положение вещей, вцепившись в мужа мертвой хваткой и не желая упускать шанс, так внезапно и невероятным образом предоставленный ей судьбой.
Марисса... Ринар знал, что она поселилась в своем родном городе в небольшом доме у озера. Он регулярно наводил о ней справки, стараясь не упускать из вида. Руслан, единственный, с кем она общалась из своего старого окружения, да еще, пожалуй, Рита и Лия, говорили, что у нее все отлично. Она живет тихо и спокойно вместе со Светланой, своей подругой. Про нее все забыли. Это было хорошо. Рен больше мог не беспокоиться о ее безопасности, все свое внимание сосредоточив на том, кто не переставал копать под него, пакостя на каждом углу, растаивая его сделки, мешая в делах, устраивая маленькие и большие неприятности. Он был неуловим и назойлив, как муха. И, как Рен подозревал, готовился нанести сокрушающий удар, который нужно было еще предугадать.
- Держи, - Ринар вложил в руку Мариссы телефон.
Девушка, сразу перестав всхлипывать, схватила трубку и отскочила в сторону, набирая номер Никольского.
- Алан, - выдохнула она. - Даник... С ним все хорошо?
- Марисса, все хорошо. Не беспокойся, я усилил охрану. Ты в порядке? Рен... Он...
- Да, он ничего... - Мари опять всхлипнула, - ничего мне не сделал. Я хочу домой...Я хочу к сыну...
- Я скоро приеду за тобой. Я знаю, где вы, - заверил ее Лан. - Потерпи совсем немного. Я поговорю с Реном. Все уладиться.
Глава 13.
Рахим проводил Рината и Мариссу в одну из пустующих хижин. Гостеприимные жители поселения сразу натащили какой-то домашней утвари, посуды, еды. Зарина показывала Мари дом, объясняла, где и что лежит. Ее дочери очень обрадовались своей бывшей подруге. Они бегали за ними следом, весело щебеча. Все вели себя так, словно Рен и Марисса собирались остаться тут на вечное повеление.
Когда народ разошелся, Мари уселась на табурет, стоявший посреди комнаты, и воинственно скрестила на груди руки. Она сердито прожигала Ринара взглядом, всем своим видом показывая свое нежелание обустраивать быт.
- Так и будешь сидеть? - Рен не выдержал первый.
- Нет. Сбегу при первой же возможности. Единственный способ удержать меня здесь - посадить на цепь. Я не собираюсь с тобой здесь жить. Не хочу и не буду.
Ринар надрывно вздохнул, провел рукой по волосам, заметно отросшим за последнее время. Он склонил голову и, какое-то время, задумчиво смотрел в пол. Потом отошел к окну и повернулся к девушке спиной. Наступила напряженная тишина.
- Не можешь мне Вику простить? - наконец, спросил он.
- А ты бы простил? Если бы я так с тобой поступила? - едва не взвизгнула Марисса.
- Нет. И ты не должна.
Марисса уставилась на него, широко распахнув глаза, приобретшие взволнованный лазурный оттенок: "Вот чего он вообще хочет этим сказать?" Она совершенно себе не представляла, что на это можно ответить.
- Помнишь, когда я был на киче, я предложил тебе развестись? - пояснил Рен. - Ты не захотела. Я мог бы, конечно, настоять. Но прекрасно осознавал, что за этим последует. Точнее, даже не представлял, что ты еще можешь натворить. Это предугадать сложно. В одном уверен - ты бы не смирилась. Тебе ведь до всего нужно докопаться, перевернуть и сделать по-своему. Так?
Мари судорожно сглотнула и продолжала хлопать ресницами. Ринар прихватил табуретку у стены и сел напротив девушки.
- Пришлось сделать так, чтобы ты сама этого захотела. Да, я знал, что ты мне этого не простишь. Ты все воспринимаешь очень остро. В тебе всего слишком много: любви, ненависти, доброты, злости. И все через край.
Ринар начинал злиться, вспоминая события прошлого. Как будто снова возвращаясь в то время, прихватывая оттуда пережитые страхи, чувства, эмоции.
- К тому времени ты уже успела разворошить осиное гнездо. Тогда я понял - ты в моем мире просто не выживешь. Я должен был отпустить тебя. Я знал, что тебе очень больно: я видел это по твоим глазам в том момент, когда ты застала меня с Викторией. Но боль можно пережить, перетерпеть любую, даже самую сильную. Я знаю это по себе. А вот смерть - это нечто необратимое.
Он пододвинулся к Мариссе и взял ее маленькую хрупкую ручку в свои большие теплые ладони. В его взгляде, казалось, сквозила та самая боль, о которой он повествовал. "Тебе тоже плохо, тебе тоже больно", - почувствовала Мари. - "Зачем ты мучаешь себя и меня? И врешь ты все. Боль можно, конечно, терпеть. И да, со временем она притупляется. Но никуда не девается. Стоит только разбередить рану, как она возвращается с новой силой".
- Я честно пытался забыть тебя. Я чувствовал, что рядом со мной ты просто погибнешь. Я должен был дать тебе возможность жить нормальной спокойной жизнью. Первое время я следил за тобой. Ты жила преспокойно в своем Мухосранске вместе со Светланой. Ты, кстати говоря, увела у меня отличную прислугу.
Мари виновато пожала плечами. Рен печально усмехнулся.
- Ладно, не парься. Я был рад узнать, что ты не одна. Света - девушка тихая и здравомыслящая. Я надеялся, что она сможет немного охладить буйный нрав и усердное рвение находить приключения на свою милую попку. Привьет хоть немного благоразумия.
Я был уверен, ты переболеешь и начнешь все сначала. У тебя все будет хорошо. Руслан признался мне, что ты поддерживаешь с ним тесный контакт. Он обещал, что будет присматривать за тобой и сообщит мне, если у тебя что-то пойдет не так.
Во взгляде Рена жаркой волной полыхнула ярость, и Мари не могла определить, на кого он злиться: на себя или на нее, или же на Руса, который, стоило признаться, предал их с Ринаром дружбу, прейдя на ее сторону.
- Тогда я переоценил свои силы, - мужчина сильно сжал ладошку девушки, не замечая этого. - Ты снилась мне по ночам. Мне постоянно чудилось, что в толпе я слышу твой смех, твой голос. Я пару раз назвал Викторию твоим именем, и она затаила на меня тихую злобу. Тогда я пытался найти утешение с другими женщинами, доказывая себе, что на тебе свет клином не сошелся. На следующий день я забывал их имена, их лица.
- Я дошел до точки кипения. Я хотел поехать и забрать тебя. Запихнуть в машину, не обращая внимания на твои вопли, привезти к себе и запереть. Меня останавливало лишь то, что я не имел права снова ломать твою уже наладившуюся жизнь. Ты слишком много страдала, рисковала собой, и я не мог требовать от тебя этого снова.
Ринар тяжело вздохнул, поднес руку Мариссы к губам и нежно прикоснулся губами к ладошке.