- Но я подарил тебе это лишь только потому, что хотел, чтобы у тебя было такое кольцо. Оно ни к чему не обязывает. Это подарок, а не взятка, - смутился тот.
Джудит начала медленно расстегивать рубашку Роберта и гладить его грудь.
- Если бы я так думала, то не пыталась бы тебя соблазнить.
Роберт сначала ничего не ответил, лишь закрыл глаза.
- Я так долго тебя не целовал, - произнес он наконец.
- Очень, - так же загадочно ответила Джудит. - Мне кажется, что сейчас самое время наверстать упущенное. Возьми меня, - прошептала она, когда Роберт поднял свою голову и посмотрел на нее.
- Ты серьезно?
- Пошли! - Она взяла его за руку и повела в дом, в спальню с видом на озеро.
Здесь будет все по-другому, совсем не так, как в дешевом мотеле. В этой просторной спальне начнется их новая жизнь. И Джудит хотела, чтобы никто не мешал им в этот день, который запомнится навсегда.
Они занимались любовью на старинной кровати с белой кружевной простыней, и оранжевый солнечный диск окрашивал золотом их тела. Сгорая от ласк Роберта, Джудит вся без остатка принадлежала ему. Она целовала его грудь, ласкала упругое сильное тело. И постепенно, все больше и больше заводясь от его страстных поцелуев, от нестерпимо возбуждающих прикосновений к самым интимным уголкам ее тела, словно взлетев на гребне чувственной волны, Джудит выгнула спину и прокричала:
- Я люблю тебя, Роберт!
Он приподнялся на руках и посмотрел на нее сверху. В ту же секунду Джудит что-то увидела в его глазах и, затаив дыхание, ждала, что Роберт тоже сейчас скажет, что любит ее.
Но он не сказал. Лишь с силой сжал веки и через секунду приглушенно застонал… Джудит отвернулась, чтобы он не видел, как из ее глаз хлынули слезы.
Она слишком многого хотела. Напрасно.
- Мы будем хорошей парой, - сказал Роберт, плотно прижимаясь к ее боку и обнимая за талию одной рукой. Джудит поглаживала пальцами его грудь, но праздника в ее душе не было. - Вот увидишь, все сложится нормально, мы со всем справимся. Нам ничего не мешает создать счастливую семью.
Ничего не бывает так просто, Роберт, лениво размышляла Джудит, а в ее ушах продолжали звучать пустые слова Роберта.
- Ты просто очень волнуешься по поводу вечера в яхт-клубе, - говорил он. - Не беспокойся, все пройдет отлично.
В общем-то, вечер, по большей части, действительно прошел спокойно. Ни разу Джудит не опрокинула ни на кого бокал красного вина и не пролила соус.
Новость о том, что Роберт женится на Джудит, была встречена довольно сдержанно, что в принципе понятно. Мало кому из присутствующих эта идея показалась удачной. Однако отец Роберта тепло обнял Джудит и спросил, когда он сможет увидеть своего внука. Напротив, Камилла, наряженная во все черное, как участница похоронной процессии, холодно подставила будущей невестке щеку для поцелуя, но не сказала при этом ни одной колкости.
Примерно в десять часов вечера Джудит, вернувшись в зал из женской комнаты, обнаружила, что Роберт куда-то исчез. Не зная, где искать его, и чувствуя, что на нее все как-то косо смотрят, она выбежала в сад и увидела там своего жениха. Он вел под руку… Розалин и что-то шептал ей на ухо, а потом наклонился к ней и поцеловал в висок. А когда же он наконец обернулся и заметил сзади Джудит, то просто сказал ей: "Дорогая, я сейчас".
Конечно, увидеть подобную картину накануне свадьбы было страшно. Но ей удалось сдержаться и не вылететь из этого проклятого клуба с рыданиями у всех на виду. Ответив ему улыбкой, больше похожей на гримасу, она подождала, пока элегантная, изящная Розалин не оставит Роберта и не скроется на танцплощадке.
- И так же ты будешь вести себя, когда мы поженимся? Знаешь что, лучше засунь себе в нос мое обручальное кольцо! - Джудит подошла к Роберту и бросила ему в лицо эти слова.
Роберт приложил все усилия, чтобы не рассмеяться.
- Дорогая, позволь все объяснить…
- Что объяснять! - Джудит вся кипела от злости. - Я видела, как ты целуешься с другой женщиной. Роб, мне больше не нужно всей этой пошлой фальши!
- Но, душенька, - Роберт едва сдерживался, - я ее всего лишь поздравил с новым романом. И если я ее чмокнул по-братски, то это не значит, что я с ней целовался.
Да, он всего лишь один раз поцеловал Розалин в висок, и вряд ли его поведение действительно заслуживало упреков. Сейчас Джудит со стыдом ощутила, что перегнула палку. Ее щеки пылали уже не от гнева, а от смущения.
- Прости, - пробормотала она. - Прости, я не поняла… На меня что-то нашло, я даже не знаю…
- Эх, Джудит! - с сарказмом в голосе произнес Роберт. - Сцена немного слабовата. Эффект не тот. Надо было бежать сюда, размахивать руками, кричать… Например: идиот, скотина! Живо сюда, это что еще за помада у тебя на щеке!..
Джудит подошла к нему и крепко обняла. Он нежно поцеловал ее волосы.
- Я… я действительно виновата, - запинаясь, проговорила она. - Прости, обещаю впредь доверять тебе.
- Я даже не понимаю, почему ты меня к ней приревновала? Ты ведь у меня самая красивая на балу.
Нет, не самая… Но это неважно. Если Роберт так говорит, пусть так и будет.
Уже вернувшись домой и вспоминая этот идиотский случай, Джудит поднялась со стула и направилась в кухню за добавкой кофе. Она понимала, что серьезный конфликт был погашен еще в зародыше, причем благодаря чувству юмора Роберта. Он прав, она слишком перенапряглась.
Вдруг кто-то позвонил в дверь. Думая, что это Роберт, - он предупредил, что будет на вызовах, но, если найдется время, заскочит к ней, - Джудит спустилась вниз и открыла.
- Роберт, я закажу еще десять ключей, если ты все свои уже потерял… - Она с радостной улыбкой распахнула дверь, но так и замерла как вкопанная. На пороге стоял не Роберт, а его мать Камилла. Не требовалось большого ума, чтобы понять, что ее визит отнюдь не носил дружественного характера. Камилла Гордон была не из тех женщин, которые могли просто забежать в гости к своей невестке и мило с ней поболтать о том, о сем.
На Камилле был зеленый пиджак, ядовито контрастирующий с фиолетовым шелковым шарфом. Вместо веера она размахивала черным кожаным кошельком. И презрительно смотрела на Джудит из-под широких полей шляпы со страусиными перьями. Чувствуя себя почти голой в майке и шортах, молодая женщина попятилась назад.
Наконец Камилла нарушила гнетущую тишину.
- Могу ли я войти? - спросила она, удивленно поднимая брови, словно желая лишний раз обратить внимание на то, что у Джудит плохие манеры.
- Конечно.
Джудит поспешно посторонилась и притворно улыбнулась.
- Но, если вы ищете Роберта, его здесь нет.
Камилла прошла через гостиную в кухню, словно была у себя дома. И, бросив на стол кошелек, повернулась к Джудит.
- Знаю, поэтому я и здесь.
- Могу ли я предложить вам кофе?
- Нет. Я не за этим сюда пришла.
- Догадываюсь.
- Ну уж! Сомневаюсь. Позволь мне сразу приступить к делу.
- Как вам угодно, - с чувством собственного достоинства сказала Джудит.
Камилла Гордон открыла свой кошелек и вынула оттуда чековую книжку.
- Так сколько я должна тебе заплатить, чтобы ты прекратила этот пошлый фарс с моим сыном?
11
Джудит от изумления раскрыла рот и уставилась на Камиллу.
- Простите, я вас правильно поняла?
- Давай без фокусов. Я требую, чтобы ты уехала отсюда.
- Уехала?.. Но куда?
- Куда угодно! - Камилла пожала своими худыми плечами и достала из сумочки серебряную ручку. - Чем дальше - тем лучше…
- Вы хотите, чтобы я расторгла помолвку? - все еще не веря своим ушам, переспросила Джудит.
- Совершенно верно. И я могу неплохо заплатить за это.
Джудит вовремя села на стул. Иначе неминуемо грохнулась бы на пол.
- Вы хотите меня купить? - наивно спросила она.
- Ну, если говорить прямо - то да, - цинично ответила ей Камилла.
- Быть может, вы забыли, миссис Гордон, что у меня есть ребенок?
- Это обстоятельство будет включено в счет.
- Томас - сын Роберта и ваш внук!
- Это ты так считаешь. Но заявления подобного рода уже давно устарели. Они превратились в банальные книжные трюки, когда женщина из нищей семьи пытается затащить богатого парня в постель и, пользуясь его слабостью, стремится добыть себе положение в обществе. - Камилла сняла колпачок со своей ручки и раскрыла чековую книжку. - Поэтому я готова предоставить тебе и твоему отпрыску, - она сделала акцент на этом слове, - подходящую компенсацию, чтобы ты как можно скорее покинула этот город и оставила моего сына в покое.
- Роберт знает, что вы здесь?
- Не будь глупой, мисс Брайтон! Он был бы в ярости, если бы узнал, что я здесь.
- Он был бы также очень оскорблен, если бы узнал, что его так предали.
Миссис Гордон расписалась в чековой книжке и вырвала лист. И помахала им перед лицом Джудит так, чтобы та могла видеть сумму с пятью нулями.
- Я думаю, что этого достаточно для твоего молчания?
- Оно не будет вам стоить и цента! Я не собираюсь рассказывать Роберту о вашем визите. И мне кажется, что вы, миссис Гордон, напрасно теряете время. Ни я, ни Томас - не продаемся!
- Дорогая, - улыбнулась Камилла. - Все в этом мире продается и покупается. Вопрос только в сумме.
- Может быть вы действительно так считаете? Что ж, мне очень вас жаль. - Джудит вся пылала от гнева. - Но ни я, ни мои друзья…
- …Насколько я помню, у тебя здесь нет друзей! - прервала ее Камилла и ехидно улыбнулась.
- О, я так не думаю! - возразила ей Джудит. - Я сомневаюсь, что мне будет так уж сложно сформировать здесь свой круг знакомых. Похоже, вчера вечером меня тепло приняли в здешнем обществе.
- Конечно. Благодаря Роберту. Его никто не хотел унижать. Он был на своем месте, а вот миссис Брайтон чувствовала себя явно не в своей тарелке. Лишь только потому, что там были очень воспитанные люди, никто не сказал тебе, дорогуша, как глупо ты выглядела в своем розовом платье с блестками. И это же надо было додуматься приляпать себе на грудь красную розу! Да все смеялись над этим за твоей спиной.
Джудит была крайне расстроена и обескуражена словами Камиллы. Неужели эта светская львица права, и вчера действительно все смеялись над платьем и манерами Джудит. Перед ее глазами уже в новом свете внезапно всплыли картины вчерашнего вечера. Она вспомнила все. И случай с Розалин, и слова Роберта… Господи, неужели он так цинично лгал, когда говорил ей, что она самая красивая на этом балу! Ей было ужасно стыдно. И хотелось немедленно провалиться сквозь землю.
- Если это правда, - Джудит старалась сохранять спокойствие, - если это правда, они смогут и дальше так же проявлять терпимость и поймут наконец, как я люблю вашего сына.
- А он-то тебя любит?
Ее слова без ножа резанули Джудит. Что она могла ответить на этот вопрос?
- Я знаю, он любит своего сына! - закричала она. - И Томас его тоже! Что же вы за чудовище, к чему вам разрушать наше счастье? Ради Бога, оставьте нас в покое!
Легкая тень презрения показалась на строгом, аристократическом лице Камиллы.
- Если бы ты так не заигралась в своей мелодраме, ты бы сама увидела, что выглядишь жалко и смешно. Ты давишь на чувства других. Тебе же нечего больше сказать. Миссис Брайтон, я всегда выигрываю, всегда! Так что потрудись взять чек, собирай вещи и убирайся вон из нашего города! Купи себе красивый дом, машину, но подальше отсюда. Обещаю тебе, если ты будешь упрямиться и останешься, я сделаю твою жизнь невыносимой!
Она положила обратно в свою сумку чековую книжку и серебряную ручку. И собралась уходить. На полпути к двери она остановилась.
- Да и еще, моя дорогая, владельцы этого дома - мои старые друзья. Мне стоит сказать одно слово, как они мгновенно расторгнут контракт!
Он сразу понял - что-то случилось. Во-первых, входная дверь распахнута настежь и нигде не видно Джудит, хотя ее машина в гараже. А во-вторых, в доме стоит какая-то неестественно мертвая тишина.
Ни один нормальный человек не может не поддаться в такой ситуации мрачным предчувствиям. А что должен был почувствовать жених, придя в дом своей невесты? У Роберта мурашки поползли по спине от этой гнетущей тишины.
Может быть, она упала с лестницы? Сломала себе позвоночник или шею? А может быть, какой-нибудь извращенец проник сюда и, найдя Джудит одну в пустом доме, надругался над ней? Или залез вор, до смерти напугав ее?
Мысли, одна страшнее другой, вертелись в его воспаленном мозгу. Он отказывался в них верить. Роберт стоял в холодном поту и не мог сойти с места. Затем резко рванулся к лестнице и вбежал на второй этаж, надеясь найти там свою невесту. Но там никого не было.
- Джуди! - что есть мочи заорал Роберт. Но его крик потонул в пустых комнатах.
Роберт затаил дыхание. В гробовой тишине он пытался услышать хоть малейший стон, слабый вздох - хоть что-нибудь! Но напрасно. Ни звука! Бежали мучительные секунды ожидания, а Роберту казалось, что проходит целая вечность - вечность, несравнимая ни с какими муками ада.
Роберт бросился в спальню - но там было все на своих местах. Большая двуспальная кровать аккуратно заправлена. На трюмо букет цветов, которые подарил накануне Роберт. Никаких следов борьбы. Ничего!
Тогда он побежал в кухню, но и там не было ничего особенного, лишь две чашки с недопитым кофе стояли в раковине. Но вдруг Роберт заметил на кухонном столе обручальное кольцо Джудит и рядом с ним чек с кругленькой суммой. Сразу все стало ясно.
"Роберт, ты совсем рехнулся? - в его голове всплыл вчерашний разговор с матерью. - Мало того, что ты разорвал помолвку с Розалин, у тебя еще хватило ума притащить с собой эту распутную девку на светский вечер! Тебе нас с отцом совсем не жалко. Надо же было выставить родителей на посмешище перед всем обществом!"
- Джудит - мать моего ребенка! - процедил тогда сквозь зубы Роберт. - И заруби это себе на носу!
"Если ты в этом так уверен, то почему так долго скрывал от всех?"
- Так Джудит хотела. Мы собирались все рассказать, когда будет подходящее время.
"Сумасшедший! Вот-вот тебя женит на себе женщина, у которой ребенок неизвестно от кого. Господи, Роберт, неужели ты такой слепой, что не видишь, что эта аферистка тебя просто использует?"
- Замолчи! - приказал он. - Не смей так никогда говорить!
И вот теперь, вспоминая этот разговор, Роберт чувствовал, как его лицо наливается краской. Теперь-то он знал точно, что произошло. Он весь кипел от гнева на свою мать.
И, взяв кольцо, вышел через черный ход в сад. Там, в глубине, возле самой кромки воды сидела Джудит.
- Эй! - окликнул ее Роберт, присаживаясь рядом на скамейку. - Что случилось?
Она не ответила. Впрочем, этого и следовало ожидать. Он даже представить себе не мог, что Джудит может быть такой бледной. Слезы текли по ее щекам в буквальном смысле ручьями.
В замешательстве он обнял ее и попытался прижать к себе. Она вырвалась из его объятий и побежала по тропинке.
- Не бросай меня, Джудит! - закричал Роберт. - Скажи мне, что случилось. Я все улажу!
Она остановилась, тяжело и обреченно вздохнула.
- Ты не можешь ничего исправить! Ты не можешь изменить правду.
- Господи, о ком ты говоришь, мой ангел, - попытался утешить ее Роберт. - О моей матери или о своей?
- О них обеих, - ответила Джудит. - Мне казалось, что я давно смогла избавиться от прошлого. Но нет! Как же я заблуждалась все эти годы. Злой рок будет меня преследовать постоянно.
- Перестань! - строго приказал он ей. - Не позволяй, чтобы кто-нибудь по своей глупой прихоти разрушил наше счастье. Не сдавайся без борьбы!
- Нет, твоя мать права. У меня здесь нет друзей, никому я здесь не нужна. Никто меня здесь не любит. Помнишь, как только я приехала, - Жюли, потом Макс и даже ты - все относились ко мне, как к легкомысленной распутной дурочке. О да, ты же потом был очень чуток, внимателен ко мне! Я это очень ценю, - сказала Джудит. - Но этого не достаточно. Ты так и не смог по-настоящему полюбить меня. Роберт, я так долго билась головой о стену, прежде чем поняла, что все мои ожидания напрасны. Ничего нельзя изменить. Я лишь только всем нам делаю хуже.
- С каких это пор потребовалось тебе обращаться за самоутверждением к кому-нибудь еще, когда ты вполне можешь просто заглянуть в себя. Сделай это - и ты увидишь, что тебе нечего стесняться саму себя, что никто не имеет права тебя оскорблять. Ты многого достигла, так гордись этим, Джудит! Поверь мне, все скоро увидят, что ты совершенно не соответствуешь их прежним представлениям о тебе. Подожди немного, и тебя полюбят здесь!
- И ты меня тоже полюбишь?
- Кажется, до меня доходит, в чем дело, - сказал он печально. - Я просто хотел до конца разобраться, нужен ли я тебе самой, а потом уже расточать свои чувства. Дай мне руку, Джудит, и позволь вернуть тебе кольцо.
- Нет. - Ее голос дрожал. - Я не могу выйти за тебя. Не хочу, чтобы моего Томаса оскорбляли, так же как меня. Мы уедем назад в Бричстоун. Ты сможешь видеть его, когда угодно, поскольку всегда будешь желанным гостем в нашем доме. Но не проси меня остаться. Это выше моих сил!
Даже если не принимать в расчет ее слезы отчаяния, тяжесть детских обид настолько сильно всплыла в памяти Джудит, что Роберт прекрасно понимал сейчас, что напрасно тратит свое время и свои слова, пытаясь убедить ее изменить свое решение.
- Тогда сделай, пожалуйста, это ради меня, - попросил он ее. - Вернись в дом, смой свои слезы, прими ванну. Поверь, тебе будет намного лучше. А я тогда докажу тебе, что ты слишком рано решила сдаться.
Она согласилась сделать все, что он предложил. Джудит слишком устала, чтобы капризничать. Роберт обнял ее, помог встать и бережно повел ее под руку по тропинке к дому, словно Джудит вдруг стала старой и больной женщиной.
Пока вода набиралась в ванну, он снял с нее одежду и, опустив в пенную воду, быстро сбежал вниз по лестнице. И вскоре вернулся с бокалом красного вина.
- Расслабься и не скучай. - Роберт наклонился и поцеловал Джудит в темечко. - Я скоро вернусь.
На самом же деле он вернулся часа через полтора. И не один.
Джудит предчувствовала, что он заявится со своей матерью. Поэтому, чтобы достойно предстать перед Камиллой, ей следовало привести себя в божеский вид. Итак, она вымыла голову и красиво уложила волосы. Джудит не ожидала слишком многого от этого визита, но, как говорил Роберт, все может быть. И уж, во всяком случае, он обещал, что ее никто безнаказанно не посмеет оскорблять. Конечно, Джудит стала намного лучше чувствовать себя после теплой ванны, но не настолько, чтобы простить унижение, которое она испытала несколькими часами ранее.
Со стаканом вина в руке она спустилась вниз. Ей очень нравился этот дом. Его просторные комнаты, старинная мебель и большой сад с прекрасными тенистыми деревьями. Но сейчас Джудит все это показалось чем-то лишним. Действительно, какой смысл во всех этих комнатах, ведь они созданы для большой семьи. Здесь должен быть слышен веселый детский смех, а не сиротливые шаги одинокого мальчишки, у которого не будет ни друзей, ни подруг. Он будет один. Дети часто преследуют тех, над кем посмеиваются их родители.