Прекрасная идея, но об этом не может быть и речи! Приказав своему сердцу не биться так сильно и подавляя в себе страсть, Джудит сказала:
- Я сомневаюсь, что у меня будет время. Да и ты тоже слишком занят работой.
Он улыбнулся тепло, но лживо.
- Дорогая, я возьму отгул, и мы с тобой мило проведем время.
Позади него Камилла Гордон сердито закашляла. Она едва сдерживала себя. Опять ланч? С этой мерзавкой? Только через ее труп!
Роберт рассеянно наблюдал за тем, как длинные ноги Джудит поглощали дистанцию между ним и ее машиной. Она была красива, элегантна, смела до дерзости. Ему сложно было поверить в то, что ее возвращение - реальность, а не мираж, готовый раствориться в снежной пыли. О ней ходили слухи - один ужаснее другого. Но ни в трусости, ни в заискивании перед сильными мира сего ее никто никогда не мог упрекнуть. Джудит никогда не выказывала страха, никогда не отступала перед трудностями, несмотря на то что жизнь колотила ее не раз.
Брайтон частенько оставлял на лице дочери синяки, соседи плевали ей в лицо, мечтали сжечь на костре за все смертные грехи, которые сами же на нее и навешивали. А она была независимой и гордой. И хотела с нежностью обнять весь мир, словно маленькая сказочная принцесса с каскадом черных волос и с лучезарными глазами. Девушка смело бросала соседям в лицо, что если рай будет полон такими праведниками, как они, то ей предпочтительнее гореть в аду. И она долго смеялась им вслед, когда те, уходя, бормотали свои проклятия.
Сейчас же она стала другой: более замкнутой, сдержанной и осторожной. Что произошло?
Роберт мог назвать кучу причин. Профессиональный опыт ему подсказывал, что женщины, подвергшиеся насилию, становятся более робкими и подавленными, поскольку считают, что заслуживают оскорбления в свой адрес.
Не является ли Джудит одной из них? И не скрывает ли она свою внутреннюю несостоятельность под маской благополучной во всех отношениях леди?
Он не знал, но собирался во что бы то ни стало это выяснить.
- Совершенно возмутительно, Роберт! - продолжала кудахтать Камилла. - Что ты себе позволяешь?
Джудит забралась в припаркованный неподалеку темно-синий "форд" и, круто развернув его, помчалась в направлении пристани. Пролетая мимо Роберта, она заметила, что он стоит, полуотвернувшись от матери, и провожает взглядом ее машину.
- И все ради какой-то потаскушки!
- А… - рассеянно произнес Роберт, не обращая внимания на болтовню своей матери. Он все еще видел перед глазами короткую стрижку Джудит. Раньше у нее были роскошные длинные волосы, но эта новая прическа ей очень идет, поскольку выразительно подчеркивает ее точеный гордый профиль.
- Послушай, а как же твоя невеста? - резкий голос Камиллы вернул Роберта к реальности. - Как, позвольте спросить вас, доктор Гордон, будет чувствовать она себя, когда узнает, что вы шли под руку с этой девицей, причем в центре города у всех на виду! И это в то время, когда ты, бессовестный, утверждаешь, что у тебя куча дел и поэтому ты не можешь встретиться с Розалин!
- У меня просто не было времени на ланч с ней.
- Да, но ты нашел же час-другой для миссис Брайтон!
- Я назначил ей деловую встречу, в этом вся разница.
Камилла смотрела на него долгим, сверлящим взглядом, пока Роберт не отвернулся. Она всегда смотрела так и на его отца, когда тот извинялся за позднее возвращение домой, задержавшись в больнице.
- Естественно, что ты ей назначил. Что ж, скоро будет мой день рождения, и мы его планируем провести в ресторане. Стоит ли мне просить тебя о том, чтобы ты сумел "назначить" нашу с тобой встречу на этот вечер?
- Естественно, я буду там, - спокойно ответил Роберт. - Возьму один из накопившихся выходных. Если не случится вселенской катастрофы, персонал обойдется и без меня.
- Сколько раз я уже слышала эти слова! - закатила глаза Камилла.
- Не спорю, много. Но относись к этому спокойно, мама. Ты ведь гордилась мною, когда я наконец решил пойти по стопам отца. Так что теперь нечего ворчать по этому поводу. Такова моя профессия.
- Профессия! У него профессия, а у других так себе, развлечение… Ты пропадаешь целыми днями в этой задрипанной больнице и ни о чем другом не думаешь! Твой отец никогда не изматывал себя в угоду привередливым пациентам!
- Я так не думаю, - рассеянно ответил Роберт, глядя, как вдалеке темно-синий "форд", доехав до перекрестка, поворачивает направо.
Миссис Гордон присвистнула - это был ее обычный способ заставить кого-либо обратить на нее внимание. А сейчас, когда она собиралась подвести итог своей лекции, рассеянность сына ее невероятно раздражала.
- Роберт, чтобы добиться в жизни благополучия и счастья, человек должен придерживаться во всем золотой середины. Я боюсь, что именно этого тебе как раз и не хватает. Розалин - очень терпеливая и добрая женщина. Она могла бы стать для тебя идеальной женой. И чего ты все время тянешь со свадьбой? Отнесись к этому серьезнее. Розалин не будет ждать всю жизнь, когда ты наконец созреешь. А мне остается лишь молиться, чтобы до нее не дошли слухи о том, что ты прогуливался сегодня под руку в центре города с этой Джудит Брайтон!
Материнский совет едва коснулся сознания Роберта. Слов нет, Розалин - хороша. Холодная аристократка, воспитанная в традициях высшего общества, когда ребенку чуть ли не с пеленок вбивают в голову сознание собственной избранности. Да, дети в подобных семьях и появляются-то на свет с врожденным чувством превосходства одних людей над другими.
А Роберту все не давала покоя простая мысль: кто или что вызвало затаенное страдание в роскошных глазах Джудит?
Жюли выглянула в окно своей гостиной и, заметив, что Джудит выходит из машины, пошла навстречу.
- Что за безобразие! - воскликнула она. - Прошло столько времени с тех пор, как ты уехала! Как можно на такой долгий срок оставлять беспомощного больного человека? Мне пришлось бросить все свои дела и заглянуть к несчастной Маргарет, дабы удостовериться, что та не свалилась с кровати, не стонет от переполненного мочевого пузыря и не приняла по ошибке не то лекарство. И с чем же я столкнулась? В первый раз за много лет дверь этого дома была для меня закрыта! И твой заботливый сынок твердит из-за двери, что я там больше не нужна!
- Он просто выполнял мою просьбу. Если что-то доставляет вам неприятности, обсуждайте эти проблемы со мной, но, прошу вас, не вмешивайте во взрослые дела Томаса.
- У всякого, живущего на Грей-стрит, возникают проблемы с тобой, девочка, - проворчала Жюли. - Не думай, что твоя машина и дорогая одежда скроют то, что ты из себя представляешь.
- Персик во всех отношениях! - бросив дерзкий ответ через плечо, Джудит открыла багажник и вытащила оттуда инвалидное кресло.
- Это еще что за штуковина? - Жюли удивленно вытаращила глаза. - Что ты собираешься делать?
- А разве и так не ясно, что уж может быть проще? Засуну в него свою мать и пущу с этого холма в надежде, что кто-то ее поймает, прежде чем она свалится с пристани в море.
Оставив обескураженную соседку ахать по поводу услышанного, Джудит выгрузила из багажника коробки и пакеты со всякой всячиной, приобретенной в супермаркете. И, сложив все в инвалидное кресло, направилась к дому.
Сын встретил ее в дверях.
- Тебе незачем было спешить, мама, - сказал он. - Нам с бабушкой было хорошо вдвоем. Я ведь тебе сказал это по телефону.
- Да-да, конечно, дорогой… вы не скучали?
- Нет, нам было здорово. Мы играли в шахматы, а потом бабушка рассказывала о том, как ты была маленькой.
Представляю, чего наслушался бедный ребенок! - подумала Джудит.
- Я рада, что все в порядке, - торопливо произнесла она. - А теперь позволь мне, дорогой, подняться наверх и сказать бабушке, что я здесь.
- Мама, она сейчас спит. Потому-то я и спустился вниз. Хотел помыть посуду и сделать тебе приятное, но ты пришла раньше, - сказал мальчик немного расстроенно, а потом, тут же лукаво улыбнувшись, добавил: - А знаешь что?
Джудит с умилением наблюдала за тем, как Томас, сгорая от радости и нетерпения, пытается чем-то поделиться с ней. Какой все же у меня славный ребенок, подумала она, глядя на его сияющую улыбку и красивые хитрые глаза. А могла ли я в своем детстве, живя здесь, так же безмятежно радоваться?
- Что, мой дорогой?
- Когда я вырасту, то стану врачом и буду лечить больных людей. Бабушка сказала, что у меня чуткое сердце.
Что ж, очевидно, призвание к медицине сын унаследовал от Роберта.
Джудит слегка потрепала его по шелковистым волосам.
- Ты у меня молодец, - нежно сказала она. - Очень и очень добрый человек. И сам это уже давным-давно знаешь.
День медленно угасал, когда Маргарет проснулась. Дочь переодела ее и налила чай. Они немного поговорили.
- Нет-нет, Джудит, ты не могла так сказать! - воскликнула пожилая женщина, задыхаясь от кашля и смеха после того, как услышала о встрече с Жюли.
- Поверь, мама, именно так все и было. Этой сплетнице не терпелось приписать мою очередную выходку к обширному списку прошлых зловещих проступков и глупых промахов. Ты ведь не хотела, чтобы я ее разочаровывала?
- Боюсь, что она завтра же соберет толпу, чтобы тебя линчевать.
- Или сжечь на площади. Мам, у тебя слишком хриплый кашель. Тебе не надо смеяться.
- О нет! Правду говорят: смех - лучший лекарь. - Ее глаза сияли. Джудит еще вчера не смогла бы поверить, что такое может быть, что ее изнуренная болезнью мать станет настолько живой и жизнерадостной. Та даже приподнялась на кровати и кивнула в сторону инвалидного кресла. - Ну что, ты принесла эту штуковину для интерьера, или ею можно попользоваться?
- Ступеньки слишком опасны для тебя, мама. Ты веришь мне?
Маргарет немного помрачнела.
- Клянусь жизнью, дорогая, я чувствую, что мои дела идут на лад. Ведь ты здесь не для того, чтобы доказать соседям, какая ты хорошая девочка и как заботливо относишься к той, которая вообще не заслужила право называться матерью.
- Прошу тебя, забудь. Это все в прошлом.
Джудит просунула руку под плечо своей матери и нежно обняла, прежде чем приподнять ее и подтащить к краю кровати.
- А теперь, мама, самое главное: соберись и попытайся встать на ноги.
Эти эксперименты по освобождению от кроватного плена не должны были причинить вреда Маргарет. Она весила немного, да и Томас был на подмоге. Поэтому Джудит не ожидала каких-либо осложнений. Но тихий стон матери и ее бледное лицо показали, что короткий путь от постели до инвалидного кресла дорого ей обошелся.
- Дай отдышаться, и ты увидишь, как я обгоню тебя на склоне холма. - Она с трудом улыбнулась.
Но Джудит так не думала. На нее вдруг напал страх, что ее необдуманные действия ухудшили состояние Маргарет. И, прежде чем пойти готовить на ужин рыбу, она решила позвонить в больницу. Хотя время было позднее и часы приема уже закончились, на другом конце провода ей ответили, что передадут ее сообщение доктору.
Через час еда была готова, и Джудит подняла из кухни наверх, в спальню матери, ломтики лосося, французский хлеб и салат. Роберт не звонил. А Маргарет тем временем становилось все хуже и хуже, хотя она в этом не признавалась. Ее лицо сильно побледнело, губы стали понемногу синеть. Роберт не объявился ни в семь, ни в восемь часов. Тогда Джудит проглотила свою спесь и, быстро спустившись, позвонила в дверь соседнего дома.
- Я знала, что ты не справишься без меня, - протянула самодовольным голосом Жюли. - Не стой теперь, как ягненок перед волком. Пойдем скорей к твоей матери, пока она не окочурилась.
Жюли была крупной и энергичной женщиной и, несмотря на свой возраст, оставалась достаточно сильной. Сразу оценив ситуацию, она бросилась к Маргарет, одним рывком вытащила ее из кресла и положила на кровать. Бедняжка даже не успела пикнуть.
- Это будет тебе уроком, бестолковая Маргарет Брайтон, - произнесла поучительным тоном Жюли. - Может быть, ты не будешь больше так опрометчиво закрывать дверь перед носом у тех, кто был с тобой все эти годы! Нужно еще что-нибудь сделать? - сухо спросила она, повернувшись к Джудит. - Говори, пока я здесь.
- Нет, ничего не надо, спасибо. - Джудит старалась говорить как можно вежливее. - Вы уже сильно нам помогли, миссис Моне, я бы без вас не справилась.
- Еще бы! Справилась бы ты без меня! - Жюли сложила на груди руки, а затем кивнула молодой женщине. - Хотя я и живу в соседнем доме, но тебе гораздо проще не бежать через улицу на своих кошмарных каблуках, а просто позвонить мне, если возникнет необходимость в том, чтобы я поскорей пришла. Жаль, что тебя не научили этому в школе. Кстати, полюбуйся на свои волосы, ты скорее похожа на парня, а не на женщину! Господи, куда мир катится?
Поставив последний аккорд в своей пламенной речи, Жюли спустилась по лестнице и вышла на улицу, захлопнув за собой дверь. Джудит показалось, что где-то в доме посыпалась штукатурка.
А в половине девятого наконец появился Роберт. Она была готова намылить ему шею за то, что он заставил себя так долго ждать. Но, обратив внимание на его измученный вид, смягчилась.
- Прости меня за то, что вытащила тебя в столь неподходящее время.
- Да ничего. Что-то с Маргарет?
- Похоже на то. Хотя она и не признается, но мне кажется, что ей очень больно. Боюсь, это моя вина.
Легкая скорбь тенью промелькнула на его лице.
- Признавайся, что ты с ней сделала сегодня?
- Вытащила из постели и посадила в инвалидное кресло.
- Сама? Да ты спятила!
- Я тоже так думаю, - печально вздохнула Джудит и опустила глаза.
Ей было стыдно за свой опрометчивый поступок.
- Ты ее роняла на пол?
- Ну не совсем…
- О Господи! - Роберт побежал по лестнице наверх. Затем, почувствовав, что сзади вертится Джудит, не зная, куда девать себя: то ли следовать за ним, то ли нет, - повернулся к ней. - Поставь пока кофе, - приказал он. - Мы поговорим после того, как я осмотрю ее. Да не будь такой мрачной! Маргарет пережила и худшие времена.
Он примерно с полчаса был в комнате больной. И когда наконец спустился в кухню, Джудит едва нашла в себе силы, чтобы задать простой вопрос.
- Ну как, очень паршиво?
- Не сказал бы. Более того, ничего лучше, чем хороший сон, ей сейчас не поможет.
Он сел за стол, и Джудит налила кофе.
- Я ввел ей обезболивающее. Не волнуйся, она в более хорошем состоянии, чем можно было предположить. Думаю, что твое присутствие действует на Маргарет благотворнее любых лекарств.
- Слава Богу! Я так боялась…
- Тебе следовало поволноваться, - нравоучительно произнес Роберт, запивая медовый пряник. - Если бы она ударилась ребрами, последствия были бы непредсказуемы. Я, кажется, уже говорил, что тебе следует подождать неделю-другую, прежде чем вытаскивать Маргарет из постели. И уж, во всяком случае, только после того, как я это позволю.
- Я не думала, что инвалидное кресло может ей навредить.
- Если бы ты послушала Жюли, вместо того чтобы грубить ей…
- Да что ты об этом знаешь?
- Лишь только то, что рассказала мне Маргарет. Ты должна понимать, что наутро о твоей нелепой шутке будет говорить вся улица, и уж поверь, твое имя обильно польют грязью.
- Мне наплевать.
- А мне - нет.
Роберт был слишком большой для этой крохотной кухни. Джудит пыталась, насколько могла, держать дистанцию между ними, но тщетно. Его усталые глаза, низкий тон голоса, которым он произнес последние слова, дали ей почувствовать скрытую опасность частых визитов Роберта в этот дом.
- Почему?
Он протянул руку и дотронулся до ее шеи. Затем провел большим пальцем от щеки до подбородка и вниз, к груди. Молодая женщина почувствовала дрожь возбуждения.
- Потому что я твой друг, веришь ты этому или нет. И сейчас ты очень нуждаешься во мне.
Сейчас! Она нуждалась в нем все эти годы. Из-за любви к нему даже не могла завести роман ни с одним другим мужчиной. Он был виной ее бессонных ночей, ее тайных слез. Но Джудит скорее умрет, чем скажет ему это.
- Нет, спасибо, не нуждаюсь, - бросила она небрежно. - Сколько я тебе должна?
- Нисколько, - произнес он мягко. - Ты не можешь тащить эту ношу одна. Нам всем иногда требуется поддержка.
- За исключением тебя. Тебе-то никто не был нужен.
- Это неправда. - Он тяжело вздохнул. - Подобными ночами мне ужасно хочется иметь уютный дом, в котором трещит камин, а за большим круглым столом меня ждут жена и дети.
Джудит увидела то, что не мог скрыть тусклый свет: боль одиночества в его голубых глазах. Прошлые грехи и нынешние заслуги были не в счет. Роберт был не дьявол и не бог, а обыкновенный человек, который, так же как и все, чувствует боль и радость, любовь и ненависть.
И вдруг камень в сердце треснул и рассыпался в пыль. Не думая о последствиях, Джудит наклонилась к Роберту.
- Я не могу предложить тебе ничего из того, о чем ты мечтаешь. Но готова сколько угодно слушать тебя. Скажи мне, что случилось в эту ночь, ведь я вижу, тебя что-то терзает.
4
Он подвинулся ближе к ней, так что его нога касалась ее коленей. И хотя в этом не было никакого сексуального намека, это движение показалось Джудит чересчур интимным.
- Тем далеким летом мы встретились, - начал вспоминать Роберт. Его задумчивый взгляд скользил мимо Джудит куда-то вдаль, словно перед ним открылась дорога в прошлое, которое ему почему-то не очень приятно было ворошить. - Знаешь, бывают в жизни моменты, которые вспоминаешь без всякой гордости. По правде говоря, я предпочел бы, чтобы их вообще не было. Или вообще о них не помнить. Как, например, тот случай с тобой…
- Впрочем, как и с другими. - Джудит не могла упустить возможности съязвить. - Если принять во внимание тот факт, сколько у тебя было любовниц, я должна быть польщена тем, что ты меня еще помнишь. Но жду твоего объяснения, что же случилось той ночью?
- Не спеши, Джудит. - Он положил свою ладонь на ее кисть и слегка сжал пальцы. Хотя Роберт и присутствовал здесь, в этой маленькой кухне, его мысли находились в далеком прошлом и за много миль отсюда. - Итак, тем злополучным сентябрем мы с приятелями отдыхали в Европе. В Париже решили взять напрокат машину и поколесить по дорогам Франции. Неделей позже недалеко от Нанта наша машина сбила велосипедистов. Маленькая девочка восемнадцати месяцев от роду была пристегнута к заднему сиденью. Она умерла на месте.
- Ты вел машину?
- Нет. Но я тоже вполне мог вести ее.
- И после того несчастного случая ты решил стать врачом? Тебе не кажется, Роберт, что ты рассказал весьма избитую историю. - Ее голос был холоден и язвителен, но не от черствости сердца. Просто ей необходимо было любыми путями противостоять собственным симпатиям к Роберту, которые с каждой минутой становились все сильнее и сильнее.
Джудит на секунду закрыла глаза и увидела Томаса таким, каким помнила его в полуторагодовалом возрасте. Она никогда не забудет, как это милое пухленькое создание бежало в ее распростертые материнские объятия. И вновь прокрутила в голове все те смешные трогательные словечки, которыми Томми веселил ее, когда еще только учился говорить. Господи, как же пуста и бессмысленна была бы жизнь без него. Смогла бы она пережить потерю сына?