Амори, король Иерусалима, преемник Балдуина III, в письме к "своему дорогому другу и отцу", Людовику VII, королю Франции, от имени всех правоверных христиан Святой земли молит проявить добросердечие, "но прежде всего, – говорит он, – мы усердно просим Ваше Величество о протекции в отношении в братьев Храма, которые постоянно жертвуют своими жизнями во имя Бога и веры и через коих мы делаем то немногое, что способны предпринять, ибо после Бога они опора всех тех, кто в восточных землях избирает путь праведной жизни".
Филипп де Милли (1169–1171)
В 1169 году Великий магистр брат Бертран де Бланшфор отошел в лучший из миров, в августе того же года его пост занял Филипп де Милли (Мийи), лорд Наблуса и Трансиордании, седьмой по счету магистр Храма и первый из рожденных в Палестине. Он был лордом крепости Крак-де-Монреаль в Аравии Петрее (совр. Иордания), самым влиятельным бароном Иерусалимского королевства и другом короля Амори. После смерти жены Изабеллы в 1166 году Филипп де Наблус принял монашеский постриг и обеты ордена Храма.
А теперь сделаем небольшое отступление, чтобы поведать о возвышении другого великого военно-монашеского ордена, который к описываемому периоду занял лидирующее положение в защите Латинского королевства.
Госпитальеры Святого Иоанна Иерусалимского
В XI веке, когда количество пилигримов в Иерусалим начало стремительно увеличиваться, итальянский купец Мауро и его соотечественники из Амальфи и Салерно, ведущие прибыльную торговлю с Палестиной, выкупили у египетского халифа, владетеля Палестины, участок земли в христианском квартале Священного града близ храма Воскресения Христова и получили разрешение на строительство странноприимного дома, или госпиталя. На этом участке в 1170 году возвели два лазарета – для раздельного проживания паломников и паломниц. Несколько благочестивых и милосердных христиан, главным образом из Европы, посвятили себя служению и заботам о больных, раненых или нуждающихся паломниках. Здесь же построили две часовни: в женском приделе – Святой Марии Магдалины, в мужском – в память Святого Иоанна Элеймона (Милостивого), канонизированного патриарха Александрийского, прославившегося своей безмерной благотворительностью. Благочестивых и добросердечных служителей амальфийского госпиталя, ухаживающих за больными паломниками, предоставлявших одежду и пропитание нуждающимся, стали называть "госпитальерами Святого Иоанна Иерусалимского", или "иоаннитами".
После завоевания Иерусалима крестоносцами в 1099 году деятельность l’Ordre hospitalier (Странноприимного ордена) заслужила наивысшей похвалы, милосердые братья стали пользоваться величайшим уважением христиан Запада; многие крестоносцы, восхищенные их ревностным благочестием, пожелали принять участие в этом благом деле. Госпитальеры, воодушевленные религиозным рвением той поры, решили отречься от мира и посвятить свою жизнь богоугодному делу – излечению больных и уходу за ранеными. Они приняли монашеские обеты послушания, целомудрия и нестяжания и обрядились в черные мантии с белым крестом на груди. Лорды и князья пожаловали новому религиозно-благотворительному братству земли и различные владения, как в Палестине, так и в Европе. Вскоре орден госпитальеров Святого Иоанна стал большой и влиятельной организацией.
Во главе ордена в этот период стоял брат Жерар Тен, уроженец Прованса, принявший титул Защитника бедных. В 1118 году первый Великий магистр Раймон де Пюи де Прованс, рыцарь из Дофине, упорядочил структуру ордена, разделив братьев на рыцарей, оруженосцев и капелланов, и составил его устав на основе свода правил братства, составленных основателем. В правилах блаженного Жерара не было и следа того воинственного духа, которым впоследствии прославился орден госпитальеров Святого Иоанна.
Аббат Рене де Верто, писавший в 1726 году историю мальтийских рыцарей, вероятно из желания оказать почтение ордену, предположил, что госпитальеры вооружились уже в 1119 году, и описал, как яростно они сражались под командованием Раймона де Пюи в битве между христианами и султаном Дамаска, хотя ни один из историков того периода не упоминает об участии госпитальеров в этой битве. Де Верто не привел ни одной цитаты в поддержку своего заявления, и потому его принято считать вымыслом.
Первое достоверное упоминание о военной деятельности госпитальеров встречается в булле Иннокентия II от 1130 года. В обращении к иерархам Вселенской церкви папа поведал, что госпитальеры снарядили за свой счет отряд всадников и пеших воинов для защиты паломников, путешествующих по Святой земле, и отметил, что доходы госпитальеров невелики и что для должного выполнения этой праведной и святой задачи они нуждаются в дополнительных средствах. Папа призвал архиепископов, епископов, духовенство и светские власти облегчить финансовую нагрузку ордена и оказать ему поддержку пожертвованиями.
Именно тогда госпитальеры решили предоставлять паломникам не только кров, пропитание и больничный уход, но и защищать их на пути к святыням.
В 1163 году орден госпитальеров возглавил Жильбер д’Ассайи. Де Верто описал четвертого магистра ордена госпитальеров как человека "смелого, неординарного и весьма предприимчивого". С той поры воинственный дух вселился в госпитальеров, а дела благотворительности и заботы о бедных и больных отошли на второй план. Жильбер д’Ассайи был другом и доверенным лицом Амори I, короля Иерусалима, в 1168 году вместе они замыслили вероломное вторжение в ослабевший под властью Фатимидов Египет в нарушение заключенного договора. Приглашенный на Высочайший совет магистр Храма Бертран де Бланшфор, доблестный воин и проницательный дипломат, наотрез отказался участвовать в этой кампании, противоречащей мирному договору, в составлении которого принимали участие храмовники, и запретил братьям ордена сопровождать короля. "Опасаясь тяжелых потерь, тамплиеры сочли, что нет убедительного повода, – говорит Вильгельм Тирский, – нарушать договор и против чести и совести идти войной на дружественный народ, ибо это противоречит убеждениям и подрывает доверие".
Жильбер д’Ассайи убедил короля, что сможет собрать и вооружить войско и без участия рыцарей Храма – из числа собственных братьев, и склонил госпитальеров вооружиться по примеру военизированного ордена тамплиеров и присоединиться к экспедиции Амори в Египет. От имени короля Жильбер заверил, что после захвата госпитальерам будут переданы в вечное владение богатый город Бильбейс и древняя крепость Пелузий.
По словам де Верто, старшее поколение госпитальеров воспротивилось военным проектам начальника. "Они утверждали, – говорит он, – что их орден по сути религиозный, что церковь не вкладывала в их руки оружия и не отправляла на завоевание земель". Однако более молодые и пылкие братья, жаждавшие сменить монотонный монастырский уклад на приключения военной жизни, приняли предложение своего начальника с восторгом. Вслед за ними и старейшины были вынуждены принять решение в пользу проекта магистра. Они уполномочили его взять в долг денег у флорентийских и генуэзских купцов, вооружить наемных воинов на средства ордена и перестроить всю организацию иоаннитов по образцу военных сообществ.
Жильбер д’Ассайи на этом поприще проявил необычайное рвение: он написал письмо королю Франции с просьбой о содействии и занял крупную сумму у императора Константинополя. Де Верто пишет, что на деньги, пожертвованные и одолженные ордену, "…д’Ассайи нанял и снарядил прекрасное войско; и, так как его разум был целиком занят лестными надеждами на завоевание земель и обретение богатств, для реализации этого проекта ему удалось привлечь большое количество добровольцев, с которыми он обещал разделить богатства Египта".
В 1168 году, когда король Иерусалима и госпитальеры выдвинулись в эту злосчастную экспедицию, на пост Великого магистра ордена Храма заступил Филипп Наблусский.
После трех месяцев осады Бильбейс пал после первой же атаки армии короля Амори. Де Верто сообщает о страшной резне, которой подвергся город, – крестоносцы не жалели "ни стариков, ни женщин, ни грудных детей"; христианское население города, в основном египтяне-копты, пострадало не меньше, чем мусульмане Бильбейса.
Как и было обещано, разрушенный и опустошенный Бильбейс перешел во владение братьев Госпиталя Святого Иоанна Милостивого, однако принадлежал он им недолго: безнравственных, жестоких и несправедливых христиан вскоре постигло наказание. После неудачной осады Пелузия король Иерусалима был изгнан в Палестину, и Бильбейс был покинут с большой поспешностью; преследуемые неверными, госпитальеры, преисполненные негодования, бежали в Иерусалим. Свое возмущение и недовольство они выместили на злосчастном Жильбере д’Ассайи, своем предводителе, по вине которого долг ордена увеличился на 100 000 золотых. На капитуле его вынудили сложить полномочия и уйти в отставку, после чего "расстриженный" магистр бежал из Палестины. Судно, на котором он направлялся в Англию, потерпело кораблекрушение, и несчастный глава госпитальеров утонул в Ла-Манше.
Несмотря на постигшую их неудачу, братья ордена Госпиталя Святого Иоанна с той поры сосредоточились на развитии военных навыков, и сам орден перешел в разряд военизированных объединений. Госпитальеры, возглавляемые на поле боя Великим магистром, не пропустили ни одной значимой военной кампании. Возлюбив бряцание оружия, они не отказались от заботы о бедных и больных, но эти обязанности перестали быть основными в условиях непрекращавшейся войны.
Глава 4
Магистр Одо. – Саладин. – Осада Газы. – Обширные привилегии тамплиеров. – Обнародование буллы Omne datum optimum. – Иерархия тамплиеров. – Рыцари-капелланы. – Услужающие братья. – Наемные воины. – Великие служители Храма. – Наказание за трусость. – Магистр Храма попадает в плен и умирает в темнице. – Грандиозные победы Саладина. – Христиане покупают перемирие. – Магистр Храма и патриарх Эраклий отправляются в Англию за помощью. – Освящение церкви Темпла в Лондоне
Самым стойким оплотом Иерусалима были два ордена, основанные рыцарями госпиталя Святого Иоанна и Храма Соломона; странное сочетание монашеской аскезы и армейского уклада, порожденное религиозным рвением, было утверждено и поддержано духовенством и светской властью. Лучшие представители знатных европейских домов стремились обрядиться в мантию с крестом и принять этих обеты уважаемых орденов; их дух и дисциплина были непоколебимы; а скорое пожертвование двадцати восьми тысяч земельных наделов или маноров позволило им поддерживать регулярное войско, конницу и пехоту, для обороны Палестины.
Гиббон
Великий магистр Филипп де Милли Наблусский возглавлял орден тамплиеров в течение трех лет, затем сложил полномочия и вернулся на службу к королю. Его преемником стал брат Одо де Сент-Аман. Этот гордый, вспыльчивый муж был не только неустрашимым воином, но и необычайно дерзким и несговорчивым человеком. По словам Вильгельма, архиепископа Тирского, он "не страшился ни Бога, ни человека пред своим взором".
Тамплиерам теперь было суждено встретиться с наиболее грозным соперником из тех, с кем до сих пор им приходилось иметь дело. При новом предводителе Полумесяц восторжествовал над Крестом, а Священный град снова стал прибежищем последователей Пророка.
Саладин
Когда фатимидский халиф Аль-Адид получил донесение о вторжении Амори в Египет, он отрезал прядь волос у одной из своих наложниц и послал ее праведному Нур ад-Дину в знак величайшего бедствия. Тот сразу же отправил ему на помощь войско под предводительством Ширкуха и его племянника Салах ад-Дина Юсуфа ибн Айюба, впоследствии прославившегося как Саладин. В начале января 1169 года Ширкух достиг Каира и был избран новым визирем Египта, однако уже в марте он умер, и по воле халифа в обход приказа Нур ад-Дина визирем был назначен Саладин.
Молодость Юсуфа прошла в удовольствиях, праздности и безделье, отправляясь в выжженные пустыни Египта, он с сожалением покидал пышный и богатый Дамаск. Если бы не вероломное вторжение короля Амори и госпитальеров в Египет, кто знает, проявились бы военный гений и необычайная энергия молодого курдского предводителя, изменившего положение дел на Востоке?..
Получив командование над войсками и ощутив власть меча, Саладин оставил безумства молодости и начал новую жизнь. Он отрекся от мирских удовольствий и перенял образ жизни праведников. Он одевался в платье из грубой шерстяной материи, пил только воду и неукоснительно воздерживался от всего, что запрещает ислам. Пять раз в день в окружении друзей и сторонников он совершал намаз. Его нрав стал сдержанным, а поведение серьезным. Он яростно боролся духовным оружием против искушений мира; ночи проводил в молитве, был усерден в посте и изучении Корана. С тем же рвением он боролся плотским оружием с врагами ислама, за что восхищенные братья дали ему имя Салах ад-Дин, "Благочестие Веры".
Во главе сорокатысячного конного и пешего войска он пересек пустыню и разорил укрепления христиан на границах Палестины; дикие бедуины и арабы дальнего юга с энтузиазмом встали под его знамена и с великим усердием сражались за веру в надежде стяжать мученический венец.
Воинственный клич арабского натиска "Аллах акбар!", не одну сотню лет устрашавший христиан, вновь раздался над равнинами и горами Палестины. Великая религиозная война за обладание Священным градом Иерусалимом, в равной мере почитаемым мусульманами и христианами, возобновилась с удвоенной энергией.
Продвигаясь к Иерусалиму, Саладин осадил владение рыцарей-тамплиеров укрепленный город Газа, ключ от врат, ведущих из Египта в Палестину. Пышные сады, пальмовые и оливковые рощи предместья Газы, были уничтожены дикими бедуинскими всадниками, бесчисленные шатры араб ского предводителя, словно пестрый ковер, покрыли дюны Синайской пустыни близ оазиса. Тамплиеры – защитники крепости призвали на помощь Бога и святых покровителей воинства, распахнули городские врата и неожиданно атаковали вражеский лагерь. В этой вылазке тамплиеры явили такие чудеса храбрости, что Саладин, отчаявшись взять крепость, снял осаду и вернулся в Египет.
Одо де Сент-Аман (1171–1179)
В 1162 году папа римский Александр III издал и обнародовал знаменитую буллу Omne Datum Optimum (лат. "Всякий дар совершеннный" или "Всякое даяние благо"), в которой подтвердил привилегии тамплиеров, наделил их дополнительными полномочиями и обеспечил личное покровительство. Булла начинается такими словами:
"Александр, епископ, раб рабов Божьих, своим возлюбленным сынам, Одо, Магистру религиозного рыцарства Храма, который находится в Иерусалиме, и его преемникам, и всем исповедующим веру Христову братьям.
Всякое даяние доброе и всякий дар совершенный нисходит свыше, от Отца светов, у Которого нет изменения и ни тени перемены. Посему, о возлюбленные чада о Господе, мы славим Всемогущего Бога о снисхождении к вашему святому братству, ибо вашу веру и почитаемое учреждение прославляют во всем мире. Хотя по натуре вы чада греха и рабы удовольствий земных, но по милости Божией вы не остались глухи к слову Евангельскому, и, отринув все великолепие мира и наслаждения его, вы отвергаете широкую дорогу, что ведет к смерти, и со смирением избраете трудный путь к вечной жизни. Добросовестно исполняя заветы доблести во имя Господа, вы постоянно носите на груди знак Животворящего Креста. Более того, как истинные израильтяне и бойцы, коим поручено [таинство] Божественной битвы, воспламененные истинным милосердием, вы претворяете своими деяниями евангельское слово апостола, который говорит: "Нет больше той любви, как если кто положит душу свою за друзей своих" (Ин., 15: 13); так что, повинуясь слову великого пастыря, не бойтесь отдать свою жизнь за братьев и защищать их от набегов язычников; и битва сия по праву может называться "священной войной", ибо вы избраны Господом быть защитниками католической церкви и противниками врагов Христовых".
После этой преамбулы папа искренне призывает тамплиеров с неослабевающим усердием следовать своему высокому призванию, защищать Восточную церковь всем сердцем и душой и разить врагов креста Христова.