Примас подошел к мальчику, благословил его и предложил остаться в его доме. Но мальчик отказался: "Дома у меня старый слепой отец, о котором я должен заботиться, когда мать идет в свою лавку. Нет, я не могу остаться". Узнав, что отца мальчика зовут Шалум Майзель, примас отдал мальчику золото и вскоре пришел поговорить с его отцом.
Он обратился к Майзелю с просьбой, чтобы тот отдал ему сына Мордехая на воспитание; раввин воспитывал бы его как собственного сына и дал бы ему возможность учиться. "Я принял решение сделать из него порядочного, умного торговца. Если он оправдает мои ожидания, я дам ему в жены свою единственную дочь Суламиту". Обрадованные родители согласились.
Вскоре мальчик Мордехай вырос в красивого и умного юношу. Он все так же заботился о своем слепом отце и помогал матери в маленькой лавке с жестяным ломом. Суламита тоже выросла и похорошела. Когда молодому Майзелю исполнилось двадцать, а Суламите шестнадцать лет, их, к великому изумлению общины, обручили. Год спустя пару обвенчали во дворе Староновой синагоги.
Прошло семь свадебных дней, и рабби Ицхак решил, что уже пришло время забрать обещанные мешки с золотом его зятя. Он прихватил Майзеля с собой и двинулся в путь. Под вечер они доехали к тому месту в лесу, где примас шесть лет назад видел чудесное явление. Они пробыли здесь почти всю ночь, но не увидели ни горящей горы, ни карликов, ни мешков с золотом.
Прошли недели, месяцы, даже годы, рабби Ицхак предпринял еще много поездок к таинственному месту, однако золотые мешки так и не появились. Ицхак стал считать происшедшее происками злого духа. Разочаровавшись, он становился с каждым днем раздражительнее и относился к зятю холодно и презрительно.
Молодого Майзеля, ничего не подозревавшего, задевало его неприветливое отношение, и он решил устроить свое собственное домашнее хозяйство. Молодая пара нашла себе другое жилье. Майзель унаследовал лавочку своей матери и вскоре мог без поддержки тестя заботиться о своем собственном доме и доме его родителей. Со временем дом Майзеля стал убежищем для нуждающихся и угнетенных.
Однажды, когда Майзель был в своей лавке, туда пришел одетый в дрянную рубаху крестьянин, чтобы купить какую-то мелочь. Выбрав все нужное, он сказал: "Мне сейчас не хватает денег, но эти вещи мне очень нужны. Вы не можете немножко повременить?"
"Если вам эти вещи действительно так нужны, то я их дам и бесплатно. Хоть я вас и не знаю, но вы меня не обманете", - сказал ему Майзель. Крестьянин, явно довольный, предложил выгодную сделку. У него дома многие годы стоит огромный железный сундук, который никто не может открыть. Этот сундук, который ему самому не нужен, он продаст на вес. Вскоре он доставил сундук в лавку, где его с трудом положили на весы. Подсчитав сумму, крестьянин очень обрадовался, что ему вдобавок к долгу заплатят еще несколько монет.
Маизель попытался открыть сундук, и это ему легко удалось. Оказалось, что он доверху наполнен какими-то свертками. Он поспешно развернул один из них и увидел куски золота. Маизель спрятал их в тайном месте, не сказав никому ни слова. Он остерегался выдать эту тайну, думая, что крестьянин вернется и потребует сундук обратно.
Прождав целый год, Маизель решил, что имеет право на применение подаренного Богом имущества. Он принес часть золота раввину и попросил построить синагогу, но так, чтобы никто не узнал его имени.
Раввин удивился скромности этого человека, дал ему благословение и обещал, что сделает все так, как тот желает.
Наконец строительство завершилось, и в один прекрасный день синагога была освящена. На церемонии присутствовали знатнейшие жители города. Раввин выступил с трогательной речью, в конце которой заставил Майзеля выйти к народу и объяснил, на чьи средства выстроен храм. Как только раввин закончил речь, восхищенный тесть бросился к своему зятю и молча обнял его.
Всю свою последующую жизнь Мордехай Маизель был богатым человеком, но оставался таким же набожным и скромным, как и раньше. Он никогда не согласился принять какой-нибудь должности или чина. Его скромность восхваляется пражскими евреями до сих пор: "У Майзеля даже нет своего места в синагоге". О его добрых деяниях можно до сегодняшнего дня прочитать в Майзеловой синагоге, в вытесанных на мраморе еврейских стихах.
На средства Майзеля была построена и ратуша. Ее современный вид - результат перестройки в стиле рококо, произведенной в 1765 году. В ее аттике в том же году разместились знаменитые часы с древнееврейскими цифрами и обратным ходом.
Башня ратуши была построена благодаря особой привилегии, данной Фердинандом III евреям в 1648 году в благодарность за помощь жителям Старого Места во время осады Праги шведами.
В самом начале Майзеловой улицы, там, где раньше находились ворота в гетто, стоял дом, в котором родился Франц Кафка. Этого дома уже нет, однако мемориальная доска с бюстом Кафки работы скульптора К. Гладика напоминает о его существовании.
Семья Кафки недолго оставалась в гетто - отец писателя был успешным коммерсантом, и вскоре Кафки переехали поближе к центру.
Прага, которую Кафка и любил и ненавидел, так или иначе вошла во многие его ранние произведения, да и в более поздних текстах, тяготеющих к абстракциям и фантазиям, гротеску и абсурду, очень часто можно угадать ее знакомый облик. В "Описании одной борьбы", созданном в 1904 году, любой знаток Праги разглядит в описании дороги, по которой шествуют герои, набережные Влтавы, Стрелецкий остров, Карлов мост с его барочными скульптурами и Староместскую площадь с еще возвышающейся посредине колонной, которую разрушили в революционные дни октября 1918 года чешские борцы с монархией.
В "Процессе" направляющийся на свой первый допрос Йозеф К. забредает в окраинный рабочий район со зловонными квартирами и многочисленными мелкими лавчонками. Во всем этом тоже без большого труда распознается ныне весьма комфортабельный и считающийся почти центральным район Жижков с вырывающейся из скопления зданий телебашней. Когда-то именно здесь находилась асбестовая фабрика, вынужденным совладельцем которой (вместе с шурином) на несколько лет по настоянию отца стал Франц Кафка.
Даже из краткого описания пейзажа, с которого начинается рассказ "Приговор", легко представить себе вид, когда-то открывавшийся из окна занимаемой Кафкой квартиры: центральная набережная Праги и знакомый по тысячам фотографий пейзаж на противоположной стороне Влтавы - сады Бельведера и острый силуэт собора Святого Вита на Пражском Граде, который, по мнению многих сведущих людей, послужил для писателя прообразом его знаменитого романа "Замок".
Пинкасова синагога
Pinkasova synagoga
Адрес. Прага 1, Старе Место, Йозефов, улица Широка, 3.
Как добраться: метро "Staromestska".
Пинкасова синагога была построена в 1519–1535 годах. Первоначально на этом месте был молитвенный дом - о нем имеется упоминание в записях 1492 года в связи с домом "У Эрбов", раввином Пинкасом и уважаемой семьей Горжковских. Синагога была поставлена на месте старого поселения. Археологические исследования обнаружили здесь сводчатые подземные помещения с ритуальной баней и остатки нескольких колодцев.
Первоначальное здание синагоги, фундаменты которого обнаружены во время раскопок, было построено в XI веке в романском стиле. По-видимому, археологи нашли здесь остатки одной из древнейших, если не самой древней, пражской синагоги. На том же месте, принадлежавшем в XIV веке Пинкасу, построил новую синагогу в позднеготическом стиле в 1535 году - как указывает мемориальная доска - Жальман Горжковский по прозванию Мунка. В 1625 году Иуда Гольдшмид де Герц перестроил синагогу в позднеренессансном стиле, присоединив к ней галерею для женщин, вестибюль и зал для заседаний.
Предположение, что на месте Пинкасовой синагоги когда-то находилась древнейшая синагога пражских евреев, послужило основой ее превращения в мемориальный Памятник жертвам нацизма, погибшим в 1939–1945 годах. В 1954–1959 годах интерьер синагоги, согласно проектам академических художников Иржи Иона и Вацлава Баштика, был переделан на памятник жертвам нацизма с именами и датами жизни и смерти 77 297 еврейских жертв из Чехии и Моравии. Их имена написаны на всех стенах главного нефа синагоги и рядом с ним. Списки жертв были составлены по сохранившимся транспортным карточкам. На стене, где находился футляр для Торы, написаны названия нацистских концентрационных лагерей.
Синагога стоит на месте, которое в прошлом часто страдало от наводнений. После катастрофического для города наводнения в 1860 году она была поднята на один метр и фактически заново отстроена. После сильнейшего наводнения в 2002 году Пинкасова синагога была закрыта. Вода повредила не только здание синагоги, но и настенные надписи. Ликвидация последствий наводнения продолжалась более года, и сейчас синагога вновь открыта для посещений.
ЛЕГЕНДА О ПИНКАСЕ
Когда-то в Праге жил бедный еврей, который, чтобы выбиться в люди, днем ходил с мешком по улицам, покупая старую одежду, а ночью изучал в своей бедной коморке при тусклом свете лампы Талмуд. Его бедное ремесло не приносило ему, несмотря на все усердие, столько, чтобы ему хватало на самое необходимое, и он с женой и детьми умер бы от голода, если бы один добросердечный граф не поддерживал его. Каждую пятницу граф просил своего подопечного показать прибыль с предыдущей недели, и если ее оказывалось недостаточно для того, чтобы по правилам и закону отпраздновать субботу, граф вынимал кошелек и добавлял недостающие деньги. И перед другими праздниками Пинкас - так еврея звали - должен был подсчитать графу, сколько ему необходимо для праздника, и получал деньги.
Каждый раз, когда граф одаривал Пинкаса, тот поднимал глаза к небу и говорил: "Боже, ты не оставляешь детей своих, ты опять помог мне!" А когда граф его спрашивал после праздников, как он их провел, Пинкас отвечал: "С божьей помощью".
Это графа огорчало. Он думал: "Какой неблагодарный народ! Я засыпаю его благодеяниями, помогаю ему, а он все говорит, что Бог ему помог. Хотел бы я видеть, поможет ли ему Бог, если я отвернусь от него и перед Пасхой откажу ему в даре".
За несколько дней до праздника граф сказал Пинкасу, робко напомнившему ему о предстоящем празднике: "На этот раз не могу тебе помочь. Я сам нуждаюсь в деньгах, прибыли у меня небольшие, а расходов много; твой Бог тебе как-нибудь поможет". Пинкас опечалился, но спокойно сказал: "Ничего не поделаешь. Бог поможет!"
Вечером, после возвращения Пинкаса с пустыми руками, жена и дети были в отчаянии. Пинкас молча ушел в свою каморку. Вскоре все его домочадцы заснули.
Неожиданно маленькое окошко открылось и в комнату упало страшное волосатое существо. Пинкас в ужасе подпрыгнул и стал бормотать заклинания от злых духов. Послышался чей-то смех, и бедняга окончательно уверился в проделках нечистой силы. От шума проснулась жена, стала стучать в дверь, и это придало Пинкасу мужества. Он вгляделся в существо - это оказалась большая дохлая обезьяна. Пинкас считал обезьян наполовину людьми, которых знатные господа хотят превратить в разумных существ. "Сейчас придут, - подумал он, - и скажут, что это я ее убил". Испуганная жена наконец распахнула дверь и спросила, что случилось. Выслушав своего мужа, она воскликнула: "Да, это - хитрость, они хотят нас уничтожить, мы должны тотчас избавиться от этого проклятого животного". Обезьяну решили сжечь в печи.
Пинкас с женой потащили обезьяну к печке и вдруг услышали звук катящейся монеты. Приглядевшись, они увидели в углу сверкающий дукат. Как только они потащили обезьяну дальше, изо рта у нее выпала целая куча золотых дукатов. Пинкас поднял глаза к небу и воскликнул: "Я был молодым и состарился, но никогда не видел, чтобы Ты оставил своих набожных детей в беде". Обезьяну сожгли, монеты помыли и положили в мешок. Наутро Пинкас с женой купили одежду для детей и себя, вино и еду к праздничному столу. К празднику стол ломился от блюд.
Вдруг кто-то постучал в окно. Пинкас быстро открыл, и в комнату вошел граф, покровитель Пинкаса. "Что я вижу?" - воскликнул он, удивленно осматриваясь по сторонам. - Ты вдруг стал богатым человеком?" - "Да, - ответил Пинкас, улыбаясь. - Всевышний помог мне". И начал рассказывать графу всю историю.
Граф, услышав об обезьяне, не мог сдержать изумления: "Все это удивительно. Моя обезьяна три дня назад неожиданно околела, и я велел сразу же удалить ее из дома. Но как это связано с твоим счастьем?" Пинкас вынул из сундука мешок с монетами и дал его графу, говоря: "Здесь все, кроме нескольких дукатов, которые я истратил, чтобы встретить праздник". - "При чем тут этот мешок?" - спросил граф в изумлении. "Это золото было у обезьяны в желудке, и если она была вашей, то и золото - ваше", - ответил Пинкас. Выяснилось, что после смерти обезьяны младший слуга хотел сыграть шутку с бедным Пинкасом и бросил животное в его комнату. Граф сказал: "По всей вероятности, глупая обезьяна, увидев, что я пробую на зуб маловесные золотые монеты, чтобы их обозначить, решила, что золото едят, - и умерла, объевшись им. Оставь это золото себе!"
За несколько лет Пинкас приумножил капитал, принесенный обезьяной. Его честность и знания завоевали ему признание народа; вскоре его избрали бургомистром еврейской общины. В его доме собирались мудрейшие раввины, а за столом ежедневно угощались голодные бедняки. Пинкас построил несколько квартир для бедных на улице, где он жил, и дал средства на возведение великолепной синагоги, которая до сих пор носит его имя.
Старое еврейское кладбище
Stary zidovsky hřbitov
Адрес: Прага 1, Старе Место, кладбище U stareho hřbitova.
Как добраться: станция метро "Staromestska".
Памятное место с редчайшими в художественном и историческом отношении надгробиями. Кладбище было основано в начале XV века почти в самом центре Еврейского города. Самое древнее надгробие датируется 1439 годом. Кладбище было небольшим, вскоре места на нем стало не хватать. Так как еврейская религиозная традиция запрещает нарушать покой умерших, перезахоронений не производилось - на кладбище привозились все новые и новые слои земли.
Таким образом, местами на кладбище оказалось двенадцать погребальных слоев. Старые надгробия при высыпании нового слоя вынимались и помещались на поверхности нового слоя, вследствие чего возникло характерное нагромождение каменных стел.
В настоящее время на кладбище находится почти 12 тысяч каменных надгробий различного возраста, начиная с 1439 года и заканчивая 1787 годом, когда было запрещено хоронить внутри населенных частей города. С начала XVIII века надгробия стали украшать символами и знаками, которые чаще всего обозначали происхождение, имя или профессию умершего.
Здесь похоронен и раввин Лёв, один из виднейших представителей еврейской общины Праги, создавший знаменитого Голема. Над его могилой возведен большой четырехгранный саркофаг.
Во времена Рудольфа II среди пражских евреев неожиданно вспыхнула эпидемия чумы, которая выбирала себе в жертву только детей, а взрослых не касалась. Ежедневно, ежечасно сотни трупов свозились на кладбище и часто целыми днями лежали, ожидая погребения, - не хватало рук, чтобы выкопать могилы для несчастных малышей, которых смерть унесла еще до расцвета жизни. Из-за ядовитых испарений, исходивших от непогребенных тел, чума распространялась еще больше.
Плач и причитание царили в общине, а поскольку чума появилась только в еврейском районе, стало ясно, что она является наказанием, постигшим всю общину за какое-то неведомое преступление, совершенное среди евреев. Читались особые молитвы, всем было предписано поститься, чтобы искупить грехи и вымолить у неба прекращение эпидемии, но чума не утихала. Все раввины и ученые Праги собрались, чтобы вместе посоветоваться, как остановить ангела смерти.
Раввины сначала обсуждали, в чем может быть причина чумы, что это за преступление, за которое было наложено такое жестокое взыскание на всю общину, но истинной причины никому так и не удалось найти.
Ночью после обсуждения рабби Лёв лежал в своей постели и размышлял. Через некоторое время он заснул. Наступила полночь, и раввину приснилось, что пророк Элиягу ведет его на кладбище, где покойные дети встают из могил. Проснувшись, раввин долго думал об этом сне. Потом он приказал позвать одного из своих самых смелых учеников и сказал ему: "Господь наслал на нас беду и несчастье, так как мы тяжко грешны. Чтобы узнать, каким преступлением мы провинились, пойди сегодня в полночь на кладбище. Когда увидишь, что покойные дети в белых саванах встают из могил, сорви саван с одного из них и принеси мне".
Ученик сделал так, как велел раввин. Он ждал около получаса, и тут часы еврейской ратуши пробили полночь. В тот же миг между надгробиями настало оживление: маленькие дети, закутанные в белые саваны, выходили из могил и, паря над ними, танцевали необычайную пляску духов. Ученика охватил ужас от этого кружения, он задрожал всем телом, но благо всей общины зависело от его смелости, и, набравшись храбрости, он сорвал с одного ребенка саван и побежал к рабби Лёву. Он рассказал о том, что видел, и подал раввину сорванное с ребенка одеяние.
Мертвые дети продолжали плясать на кладбище. Ровно в час ночи они удалились в свои могилы. Только сейчас один из них заметил, что у него нет савана, без которого он не может вернуться в могилу. Возникнув перед домом раввина, он протянул в мольбе руки и плача воскликнул: "Раввин, верни мне мой саван!" Но Лёв, крепко держа одеяние, ответил: "Если ты хочешь получить назад свой саван, скажи мне, в чем причина этой чумы".
Сначала ребенок молча плакал. Но поскольку раввин оставался непреклонным, мальчик наконец выдал причину чумы. Выяснилось, что причина проклятия - две грешные матери, которые убивают своих новорожденных деток. Ребенок назвал их имена и, получив свой саван, вернулся на кладбище - покоиться в вечном мире. На следующий день рабби созвал совет старейшин, перед которым предстали обе женщины вместе со своими мужьями. Совет решил, предоставив все факты, предать преступников во власть светского правосудия. Женщины были присуждены к смерти, а мужчины - к тюремному заключению. С тех пор дети перестали гибнуть. Улица, на которой жили женщины, стала называться улицей Белелеса, так как их звали Белла и Элла.
О том, как рабби Лёв долго обманывал смерть, рассказывает следующее предание.