Морин с преувеличенным усердием занялась едой. Что-то она не испытывала особого желания разговаривать с ним, да еще наедине.
- А почему ты ничего не ешь?
- Я уже сыт, не волнуйся.
- Я и не знала, что сегодня будет вечеринка. Мог бы предупредить, я бы тогда осталась в городе поужинать.
Адам смотрел на ее низко склоненную голову, понимая, что она действительно чувствует себя не очень уютно среди незнакомых людей.
- Расслабься, здесь собрались интересные люди и полно вкусной еды. Но тебя все равно что-то беспокоит, правда?
- Да, меня смущает то, что я не являюсь членом семьи, а это семейное торжество.
- Не волнуйся, никто из присутствующих не обратил внимания, что твоя фамилия как-то отличается от других.
Боже, какую чушь он говорит. На самом деле он хотел, чтобы она почувствовала себя хоть капельку счастливее. А вместо этого несет всякий вздор.
Она вопросительно взглянула на него.
- Ты сказал, что хочешь со мной поговорить. Что-то случилось на работе?
- Да, действительно случилось. Отец сказал мне, что ты со дня на день переезжаешь. Почему ты не сказала мне об этом?
Морин опустила глаза в тарелку.
- Я не думала, что тебе будет интересно. Вспомни. Ведь твои дела меня не касаются.
- Ну зачем так утрировать?
- А как еще? Ты отлично дал мне понять, чтобы я не лезла в твои дела, и я полагала, что ты в свою очередь не касаешься моих дел. Все по взаимному согласию. Мы просто коллеги по работе.
Наверное, она права. Или ей хочется такой быть? "Все разложила по полочкам", - пронеслось в голове Адама. Он знал, что их отношения нельзя уложить в рамки деловых, и она это знала. И есть ли какое-либо определение тем чувствам, что он испытывает к ней? А вдруг это любовь?
- У меня есть предложение. Давай прогуляемся.
- Зачем?
- Да просто так.
Она изучающе посмотрела на него. Ведь не отстанет же, подумала она. В ее глазах мелькнули искорки смеха.
- Хорошо, уговорил.
Поддерживая под локоть, он провел ее через весь двор к воротам, представляя всех родственников, попадавшихся им по дороге. Двадцать минут спустя у Морин кружилась голова от обилия новых имен и лиц, она не видела Адама, но чувствовала его присутствие и поддержку и была благодарна ему за это.
Каждый новый знакомый считал своим долгом сердечно поприветствовать Морин, но, когда они остались наедине, она испытала огромное облегчение. Вздохнув свободно, Морин перевела взгляд на Адама и, увидав его серьезное лицо, поняла: главное испытание - впереди.
Морин в глубине души была поражена его поступком. Так вот запросто взять и представить чужую девушку всей своей родне. Что могут подумать родственники? Только одно - между ними что-то есть. А сейчас прогулка! Она посмотрела на него скептически.
- А куда мы идем? - как бы между делом поинтересовалась Морин.
- Я же сказал, гулять.
- Я думала, мы уже прогулялись.
Адам рассмеялся.
- Разве это прогулка!
Они вышли за ворота и направились по тропинке, убегающей в горы.
- Не пойму, что у тебя на уме, - с некоторым недоумением произнесла Морин.
Адам искоса взглянул на нее. Даже мешковатая футболка не могла скрыть ее пленительной женственности...
- Тебе часто говорят, что на тебя приятно смотреть? - словно не слыша ее слов, спросил он.
- Мне хотелось бы знать, что стоит за нашей увеселительной прогулкой.
- Ты снова меня избегаешь. Я думал, мы с тобой друзья.
Она вздохнула.
- Я уже пыталась сказать тебе, что нам будет трудно оставаться просто друзьями.
- Да, помню. А почему ты так думаешь? Наверное, потому, что мы неравнодушны друг к другу?
Морин остановилась как вкопанная.
- Ты сумасшедший.
- Да, я стал им. Я схожу с ума от желания к тебе.
- Не знаю, зачем ты мне все это говоришь. Я не...
Адам не дал ей досказать; обняв за плечи, он увлек ее в гущу деревьев, подальше от дороги, от чужих глаз.
- Может быть, потому что я старался об этом молчать, - торопливо пробормотал он. - Может быть, я хочу взять назад свое дурацкое обещание не прикасаться к тебе.
От удивления Морин приоткрыла рот.
- Ты же не собираешься заняться со мной любовью?
Не отвечая на ее вопрос, Адам притянул ее поближе и сделал то, чего мучительно жаждал последнюю неделю. Страстно впился губами в ее губы. Он целовал ее с жестокостью голодного человека, одновременно надеясь, что неожиданная атака сломит возможное сопротивление Морин.
А она совершенно растерялась от урагана страсти, обрушившегося на нее. Своим натиском Адам заставил ее потерять хрупкое равновесие. Голова кружилась от поцелуя, земля уходила из-под ног, и, чтобы не упасть, она крепко обхватила его за плечи. В глубине ее тела просыпался демон желания, она остро чувствовала потребность слиться с этим мужчиной, почувствовать его внутри себя, принадлежать ему.
Она устала бороться с собой, ей хочется ощутить себя красивой, желанной, необходимой, быть настоящей женщиной.
- Ну как? Разве нужны еще какие-то доказательства? - хрипло прошептал Адам, отрываясь от нее, и, опустив голову к плечу, добавил: - Ты хочешь меня так же сильно, как я тебя. Признай это!
Морин прижималась к его телу, гладила его плечи и знала, что сейчас в ее руках почти неконтролируемый вулкан страсти.
- Но это не значит, что мы поступаем правильно.
Адам немного отстранился от нее - так лучше думалось - и, заглянув в глаза, спросил:
- Почему неправильно? Мы взрослые люди, одинокие. Кого могут касаться наши взаимоотношения? Кому они могут причинить вред?
- В первую очередь нам самим.
- Как ты можешь так говорить?
Морин отвела взгляд, пытаясь справиться с комком, подступившим к горлу. В ее жизни не было мужчины, которого она бы желала больше. Но она не дура. Он не говорит о любви, он не собирается на ней жениться.
- Не знаю, что ты обо мне думаешь, но я не намерен крутить с тобой роман.
- Я никогда не думал о наших отношениях как о легком, мимолетном романе.
Морин отступила от него на шаг.
- Чего же ты от меня хочешь? Любви? А может, видишь меня своей женой? - Она грустно рассмеялась. - Не смеши меня, я же знаю, что ты за человек.
Адам весь подобрался, как перед прыжком.
- И какой же я человек, по твоему мнению?
- Плейбой.
- Я не... - попытался оправдаться он, но увидел - она ему не поверит.
- Зачем ты отрицаешь очевидное? - перебила она его. - Даже твои родственники говорят об этом открыто.
- Хорошо, - сказал Адам, его голос дрожал от напряжения. - Может быть, во мне есть что-то такое. Но скажи, с того момента, как ты приехала в Рюидосо, ты видела меня хоть с одной женщиной?
После секундного размышления Морин отрицательно покачала головой.
- Нет. Но какое это имеет значение? Я за тобой не слежу. Ты сам по себе. У меня нет никаких прав на тебя. И с другой стороны, даже если бы у тебя была женщина, разве ты упустил бы возможность добиться меня? Оставь меня, ну зачем я тебе нужна?
Адам застонал - как с ней сложно, но никакая другая женщина не заводила его так, не волновала, и никакая другая ему не нужна.
- Но мы связаны с тобой одной нитью, и оба об этом знаем.
- Красиво сказано, но то, что ты пережил мгновение назад, - это просто вожделение, не больше.
Адам погладил ее по голове, пропуская сквозь пальцы длинные тяжелые волосы.
- Ты действительно так думаешь?
Нет. Но она должна попытаться заставить себя в это поверить. Так будет лучше, чем представлять, как занимаешься с Адамом любовью.
- Да. И если ты не...
Она замолчала: его рука скользнула под майку и пальцы стали блуждать по спине.
- Нет, - прошептал он. - Я еще не разобрался в своих чувствах к тебе, но ты сводишь меня с ума, я не могу представить нас по отдельности.
Он ступил на зыбкую почву и пытается увлечь ее за собой. Чем сильнее он старался разжечь в ней огонь желания, тем острее она понимала - надо слушаться голоса разума, а не следовать за чувствами.
- Из этого ничего не получится, Адам. Ты даже не знаешь, чего от меня хочешь. - Его глаза сузились, она встретилась с ним взглядом. - Или знаешь?
Он нахмурился.
- На что ты намекаешь?
Она осторожно вздохнула и так же осторожно выдохнула, пытаясь таким нехитрым способом прояснить свой мозг.
- На то, что ты точно знаешь, чего хочешь, просто по определенным причинам не собираешься об этом говорить.
- В чем, по-твоему, я должен тебе признаться?
- В том, что хочешь со мной переспать.
Ее прямой ответ, без всяких уловок и уверток, заставил его почувствовать себя неуютно.
- Ну же! Скажи, что я ошибаюсь! - надавила на него Морин.
- Я тебе говорил, что не собираюсь заводить роман.
Адам не мог придумать ничего лучшего, кроме этой неопределенной фразы.
- Нет, роман - это уже что-то продолжительное, растянутое во времени. Все, что тебе надо, - одна ночь. Так?
- Знаешь, я бы соврал, если бы стал утверждать, что не хочу заниматься с тобой любовью. И несколько минут назад ты сама могла в этом убедиться, не так ли? - Он встретился с ней глазами. От его прямого взгляда Морин покраснела - хорошо, что уже смеркается и он не может этого видеть.
- Да. И я не сильно-то сопротивлялась. Однако мы сейчас стоим и выясняем отношения.
- Ну зачем ты все так усложняешь! - взмолился Адам.
Морин с трудом сдерживала горькие слезы. Она уже не могла себе врать. Ее неудержимо тянет к нему. Так почему же она сопротивляется, почему не может позволить себе получить удовольствие от его крепкого, сильного тела, нежных рук? Нет, не может, когда ставка в игре - ее сердце, ее душевный покой. Нет, с ним - никаких романов.
- Потому что я тоже хочу тебя, - произнесла Морин дрожащим голосом и бросилась прочь от него.
- Морин! Ты куда? Да подожди же!
Услышав его оклик, Морин ускорила шаг.
Когда он догнал ее и схватил за руку, она в панике стала вырываться. Не потому, что боялась Адама, а потому, что боялась своих чувств. Особенно сейчас, когда она в таком взвинченном состоянии. Будь он немножко понастойчивей - и неизвестно, чем все это закончится.
- Морин! Почему ты все время от меня убегаешь? Неужели твой муж был такой изверг, что ты теперь боишься всех мужчин, в частности меня?
От его неожиданного замечания она даже остановилась и посмотрела на него в упор. Да разве можно сравнивать этих двух мужчин? Никогда к Давиду она не испытывала ничего подобного. В общем, он ей платил тем же. Легко уйти, когда ничего уже не связывает.
Когда она заговорила, ее голос был бесстрастен.
- Мой бывший муж никогда не применял ко мне физического насилия, если это именно то, что ты хотел узнать.
- Тогда почему? Я не понимаю.
- Вспомни, Адам, собственные слова. У всех у нас есть демоны. Я, как и ты, предпочитаю держать своих под замком.
Адам криво усмехнулся.
- Чего же ты от меня хочешь? Разве я виноват в том, что случилось до меня!
Его слова задели Морин.
- Мне ничего от тебя не надо. Оставь меня в покое!
Адам тяжело вздохнул.
- Не могу. Я уже пробовал.
- Значит, плохо старался, попробуй еще раз, - резко бросила Морин.
Оставшуюся часть пути до дома они шли молча. Подойдя к воротам, Адам сказал:
- Я не закончил разговора.
- Зато я все сказала, - сухо произнесла Морин.
Адам проигнорировал ее заявление.
- Я хочу знать, на какой день ты планируешь свой переезд.
Это был самый легкий вопрос из всех, что она ожидала услышать.
- Контейнер с вещами прибывает завтра, так что сегодня моя последняя ночь на ранчо.
Адам невольно вздрогнул, услышав такую новость, но быстро взял себя в руки. Она не должна видеть, как ему плохо и больно от мысли, что скоро у него не будет возможности видеть ее ежедневно. А впрочем, и он сам тоже скоро переедет.
- Я помогу тебе с вещами.
- В этом нет нужды. Вещи сразу сгрузят в дом, а позже я все расставлю по своим местам.
- У тебя на это уйдет несколько дней. Потом, тяжелые вещи ты тоже собираешься двигать самостоятельно? Не отказывайся от моей помощи. Заранее обещаю, что я к тебе не прикоснусь даже пальцем. Честное бойскаутское слово.
- Даже не знаю, Адам. - Морин с сомнением посмотрела на него. Но, пожалуй, она все же больше сомневалась в себе. В конце концов, она работает вместе с этим человеком. Живет в его доме. Знает всю его семью... - Ладно. Только помощь, и ничего больше. Ты понял?
Адам понуро кивнул головой. Он прекрасно понял. И прилагал все усилия, чтобы она не заметила, как больно ранят его эти слова.
- Можешь обложиться льдом, я не сделаю ни малейшей попытки растопить его, - через силу пошутил Адам. - Ну, тогда встретимся завтра. - Он взмахнул на прощание рукой и направился к себе.
А Морин с грустью смотрела ему вслед.
О, Адам, если бы ты знал, что уже сделал это! Хотел ты того или нет, но ты растопил лед в моем сердце.
ГЛАВА СЕДЬМАЯ
Морин стояла посередине комнаты, справа и слева от нее возвышалось множество разнокалиберных коробок и ящиков. Когда она собирала вещи в Хьюстоне, ей казалось, что коробок было намного меньше.
Да, Адам прав, без помощи здесь не обойтись. Но сегодня Морин его не видела и ничего о нем не слышала. Под конец рабочего дня она уж было решилась зайти к нему в секретариат и поинтересоваться, куда он подевался. Но вдруг он подумает, что она за ним бегает? Впрочем, она и сама справится, отсутствие Адама только к лучшему. Все-таки после вчерашнего вечера неизвестно, чего от него можно ожидать - или, скорее всего, от себя.
Размышления Морин были прерваны переливами дверного звонка. Догадываясь, кто это мог быть, она пошла открывать дверь. Несмотря на то, что она ожидала увидеть именно Адама, сердце ее екнуло, когда она в самом деле увидела его на пороге. Тот был одет по-простому: в старые джинсы, поношенные кроссовки, обычную футболку, которая подчеркивала великолепную мускулатуру. По его улыбке Морин поняла, что сегодня он в хорошем настроении. Все-таки после вчерашнего разговора она опасалась прямо противоположного.
- Привет, ты, наверное, решила, что я забыл о своем обещании?
- Честно говоря, не надеялась тебя увидеть, - призналась Морин, открывая дверь и пропуская его.
- Я сегодня ездил домой, вернулся только полчаса назад, - объяснил он и, окидывая взглядом коробки, возвышающиеся по обе стороны коридора, произнес: - Да, подруга, тебе и впрямь нужна помощь! Как ты только это все запаковала?
В ответ Морин только рассмеялась. Все-таки она чертовски рада его видеть. Не зря она сегодня оделась похуже. Разве могут кому-то понравиться белые лосины, обтягивающие ноги, и бесформенная футболка в бледно-розовых разводах? Волосы собраны в пучок на затылке, и практически полное отсутствие косметики, только губы чуть подчеркнуты розовой помадой.
- Я даже не представляла, что вещей так много, пока не увидела снова.
Морин принюхалась. Из коробки, которую держал в руках Адам, исходил аппетитный аромат.
- Это еда, или у меня галлюцинации.
- Ты угадала! Я заскочил тут по дороге в магазинчик. Надеюсь, ты еще не поужинала?
Они прошли на кухню.
- Нет, не было времени.
Войдя на кухню, Адам сразу взялся за дело. Достал из коробки хлеб, сыр, мясо для сандвичей, зелень для приправы, соорудил бутерброды.
- На всякий случай я решил захватить пластиковые тарелки и приборы. Ты, наверное, свои еще не нашла.
- Нашла, но какой от них толк! Сначала нужно повесить полки, а уж потом доставать посуду. Сейчас даже тарелку некуда поставить.
Адам задумчиво посмотрел в окно, из которого открывался превосходный вид на предгорье, где густой лес тонул в мареве синего тумана - и ни единого человеческого жилья вокруг. На это обстоятельство Адам сразу же обратил внимание и незамедлительно высказал свое беспокойство:
- Знаешь, место здесь, безусловно, красивое. Но не слишком ли далеко от города? Тебе не будет страшно, что ты одна, вдали от цивилизации, от людей?
- Нет, не думаю. К тому же я хочу, чтобы в доме жила собака. Настоящая, большая, что-то вроде добермана.
- Да это не собака, а настоящий убийца. Ты знаешь об этом?
- Ошибочное мнение, напротив, доберманы очень ласковые и умные собаки. У меня был друг, который тоже жил в частном доме и держал такую собаку. Я любила их!
Адам бросил на нее обжигающий взгляд.
- Кого?
- К кому относится твой вопрос, ты про собаку хочешь узнать или про человека? - уточнила Морин.
- Про человека.
- Это была семейная пара. Мы работали вместе в одной фирме. Там и подружились.
- А-а... - протянул Адам с явным облегчением, - а я-то подумал, что это был одинокий молодой мужчина.
Морин хмыкнула.
- Я же говорила тебе. У меня никого не было.
- Ты говорила, что до свадьбы. А потом, после развода?
- И после развода тоже, - сухо бросила Морин. Ей совсем не понравилось, что разговор снова зашел на тему ее личной жизни.
Она молода, очаровательна и сексуальна. Почему же она поставила крест на своей жизни? Этот вопрос не давал покоя Адаму. Но вслух он не хотел спрашивать. Разве со своей жизнью он не делает то же самое? Демонстративно вздохнув, Адам как бы между делом обронил:
- Тогда боюсь, что перед моими родителями стоит непростая задача.
- Так, объясни поподробней, не поняла, - встрепенулась Морин.
- Они решили тебя познакомить со всеми примечательными холостяками в окрестностях, - не без сарказма произнес Адам.
У Морин дрогнула рука с сандвичем.
- Надеюсь, ты шутишь.
- Нет, нисколько. Они считают, что ты прекрасный, но одинокий человек и поэтому тебе следует помочь.
Одинокий… Ни Адам, ни его семья не знают и не могут знать, на что ее жизнь была похожа все эти годы. Как она загружала себя работой до полного изнеможения, только бы не думать о прошлом! Как страшно приходить в пустой дом, где тебя никто не ждет. В какой-то момент она поймала себя на том, что ей страшно даже спеть песенку вслух, потому что голос гулким эхом отдается в пустой квартире.
- А твоим родителям не приходит в голову, что можно жить припеваючи и без всякого замужества?
- Не приходит. Они прожили вместе в любви и согласии двадцать пять лет. Этим все сказано.
Морин задумчиво откусила кусочек сандвича. Перспектива стать объектом внимания вех холостяков нисколько ее не вдохновляла. Взгляд ее упал на Адама. Точно! Почему она? Ведь он их сын, и его благополучие для них важнее. Пусть лучше направят свои матримониальные усилия на него.
- Ты же их сын, почему бы им не взяться устраивать твою личную жизнь?
Адам заулыбался еще радостней.
- О, они давно махнули на меня рукой и оставили в покое.
Почему? Вопрос так и рвался с языка Морин, но все-таки она удержалась и не спросила.
- Ну, в таком случае и от меня они тоже скоро отстанут, как только поймут, что меня это ни капельки не интересует.