– Ничего, научитесь, – пообещал Бардетт. – Если ты зарабатываешь себе на жизнь тем, что устраиваешь ловушки для воров, то обязан понимать преступника и знать, как он действует. Нам действительно придется проникнуть в оба места, – добавил он, кивнув Гедеону. – И для полноты картины ограбить и то и другое. Чтобы поразить Аниту в самое сердце.
– Но это слишком сложно, – возразила Тайя.
– А кто из вас рассчитывает на легкую победу? Нам придется следить за каждым своим шагом. И быть чрезвычайно осторожными, – добавил Джек. – Начнем с того, что в доме Аниты стоят четыре уровня защиты. А в "Морнингсайде" вдвое больше. Потребуется много времени и усилий, чтобы отключить сигнализацию, войти, при необходимости открыть каждый сейф, забрать Судьбу, выйти и снова включить сигнализацию. У меня есть кое-какие мысли насчет "Морнингсайда", которые позволят сократить поиск. Но когда мы отправимся в дом Аниты, нам понадобится время. Если удастся выманить хозяйку из города на несколько дней, это уменьшит риск.
– Я думаю, что она может улететь в Афины, – сказала Тайя, и все повернулись к ней. – Я попросила отца невзначай намекнуть ей, что ниточка ведет в Афины. Он не знает, что происходит, но сделает это ради меня.
Джек откинулся на спинку стула:
– Хорошая мысль. А когда я передам ей свой отчет и сообщу, что Клеопатра Толивер заказала билет на самолет до Афин, она наверняка клюнет на это. Но до вторжения в дом нам придется многое сделать.
– Анита не полетела за Клео в Прагу, – напомнила ему Ребекка. – Так с какой стати ей отправляться в Афины? Скорее всего, она пошлет туда кого-нибудь из своих подручных.
– Но они оплошали. – Малахия сел на ручку кресла Тайи. – Если она действительно убила того парня на складе, это сильно повысило ставки. На этот раз Анита не пошлет туда какую-нибудь "шестерку". Во всяком случае, если будет убеждена, что сможет одним махом получить две оставшихся Судьбы.
– Что ж, это логично. – Ребекка поджала губы и посмотрела на доску. – Думаю, нам было бы выгоднее, если бы Анита хранила Судьбу у себя в доме. В "Морнингсайде" слишком много мест, где можно спрятать статуэтку. Да и охранная система в офисе более крутая, верно?
– Да. – Джеку нравилось, что они думают одинаково.
– Следовательно, нужно заставить ее прийти к выводу, что охранная система "Морнингсайда" недостаточно надежна. – Гедеон наклонил голову. – Может быть, следует что-нибудь украсть оттуда?
– Будем считать это генеральной репетицией, – кивнул Джек.
Дискуссия была жаркая. Не обошлось без споров.
– Если мы заберемся в это чертово место, почему бы нам не поискать там статуэтку? – В голосе Ребекки звучала досада.
– Для подобных поисков нужна уйма времени и тщательная предварительная подготовка, – объяснил Джек. – Кроме того, если мы просто украдем статуэтку, то не сумеем ничего повесить на Аниту.
– Лучше повесить ее самое, – холодно сказала Клео.
– Если мы все сделаем правильно, – продолжил Джек, – в дом Аниты можно будет проникнуть без особого труда. "Морнингсайд" – дело другое. Там любителям вроде нас делать нечего.
– Я могу поставить чайник. – Тайя поднялась на ноги. – Ничего, если я воспользуюсь вашей кухней?
– Сделайте одолжение, – ответил ей Джек. – А заодно, если не трудно, сварите кофе.
– Наверху удобств больше, – вмешалась Ребекка, увидев расстроенное лицо Тайи. – Мы можем подняться и что-нибудь приготовить.
– Клео, вы с нами?
Клео хотела возразить, однако вовремя заметила, что Тайя кивком указала на дверь.
Когда женщины оказались в лифте, Ребекка обернулась к Тайе.
– Вы хотели убраться подальше от этой троицы?
– Хотя бы на несколько минут. Мне пришло в голову, что для всех нас это чужая территория. Мы едва знаем друг друга.
– Мне не нравится, что они говорят с нами свысока.
– Ты имеешь в виду Джека, – поправила Клео, когда Ребекка набрала код и вышла из лифта в квартиру.
– В частности. Он даже не сказал мне про это помещение внизу.
– Хватит о них. Давайте поговорим о нас. – Клео села в кресло и перекинула ноги через его ручку. – А вино здесь есть?
– Есть, – ответила Ребекка. – Сначала выпьем по глоточку, поболтаем немного, а потом начнем готовить чай и кофе.
– Вообще-то нам пора возвращаться, – Тайя закусила губу, когда Ребекка в очередной раз наполнила все три бокала.
– Сейчас им не до нас. – Ребекка надкусила крекер. – Пусть немного повозятся со своими чертежами и схемами. Потом я схожу, взгляну, что они там придумали.
– Хорошо, что ты умеешь отличить один конец чертежа от другого. – Тайя пригубила бокал. – Я на это не способна.
– И не нужно. Малахия и без этого считает тебя очень умной.
– За это надо выпить! – воскликнула Клео. – Мозгов у тебя куча, это правда,
– Тебя тоже бог разумом не обделил, – сказала Ребекка. – Гедеон не стал бы тратить на тебя время, если бы ты была набитой дурой… Конечно, он тоже клюет на красивую обертку, но если девушка не может предложить ему ничего, кроме красивой груди и длинных ног, он быстро теряет к ней интерес.
– Спасибо, сестренка.
– Конечно, он видел тебя без обертки, если можно так выразиться… Раз уж мы коснулись этой темы, как это было? Клео молча поднесла к губам бокал.
– Не обижайся. Это вполне естественное любопытство. Тайя. разве тебе не интересно, что испытывает женщина, когда раздевается догола на глазах у множества мужчин?
– Я никогда не думала об… – Насмешливый взгляд Ребекки заставил Тайю осечься. – Ну… иногда, – призналась она. – Клео, я не хотела тебя обидеть.
– Я не обиделась. Она очень деликатная. В отличие от тебя, – сказала Клео Ребекке.
– Не спорю. Но я тоже не хотела тебя обидеть. Ты не думаешь, что в определенную пору жизни каждой женщине хочется иметь красивую фигуру и лицо и мучить мужчин, раздеваясь перед ними публично? Знать, что они желают ее, но не могут получить. И ощущать свою власть над ними.
– Бывает по-всякому. Ты можешь ощущать свою власть, а можешь чувствовать, что тобой помыкают и эксплуатируют. Это может быть и забавно, и унизительно. Все зависит от того, как ты сама к этому относишься.
– А как к этому относилась ты? – спросила Тайя.
– Как к работе. Я оказалась на мели. – Клео пожала плечами и снова взялась за чипсы. – Скромностью я не отличалась. К тому же большинство мужчин видят не тебя, как таковую, а только сиськи и зад. Стриптиз давал мне возможность платить за квартиру, а также придумывать танцы и исполнять их. У меня было несколько неплохих номеров.
– Я бы с удовольствием посмотрела на это… Не на стриптиз, – добавила Тайя и покраснела как рак, когда Клео засмеялась. – А на танец.
– Ну разве она не прелесть? Знаешь, о чем я подумала? Ты говорила, что всем нам нужно стать единым целым. Теперь до меня дошло, что это значит. Иначе мы трое никогда не сидели бы вот так. Это круто… Но я тоже хочу тебя кое о чем спросить, – сказала она Ребекке. – Ты уже переспала с Джеком?
– Клео… – испуганно прошептала Тайя.
– Как будто ты об этом не думала! – отмахнулась та.
– Нет. – Ребекка подняла бокал. – Пока не решилась. Но раз уж зашла речь о сексе, мне бы хотелось поговорить об Аните Гай. Парни, собравшиеся внизу, могут радоваться своим игрушкам, изучать схемы и с умным видом обсуждать технические вопросы. Но они не понимают, что собой представляет эта тварь. Для этого нужно быть женщиной. Только женщина способна понять, что такое женская жестокость. Что бы мужчины ни говорили, они всегда представляют женщин слабыми, мягкими и недалекими. Но мы не такие. А Анита в особенности.
– Она холодная, – тихо сказала Тайя. – Во всех смыслах слова. И это делает ее еще более опасной. Потому что она не любит никого, кроме себя. Она не задумываясь причинит зло любому, чтобы получить то, что ей нужно. Наверное, она думает, что имеет на это право…
– Похоже, ты ухватила самую суть, – кивнула Ребекка. – До сих пор мне не приходилось встречаться с такими женщинами. Как ты думаешь, что она сделает, когда поймет, что мы перехитрили ее? А я от души надеюсь, что так и будет.
– Она попытается отомстить хотя бы одному из нас. И в первую очередь вашей семье, – ответила Тайя. – Потому что все началось с Малахии.
– Следовательно, нам придется сделать все, чтобы она до нас не добралась. Чем бы ни закончилось дело, мы будем обязаны ее разоблачить. И лишить ее силы.
– Я уже думала над этим. – Тайя поднялась и наконец пошла на кухню варить кофе. – Ее сила – это деньги. Если вспомнить историю ее брака, становится ясно, что деньги значат для Аниты очень много. Я подумала, что было бы полезно знать, сколько она стоит. Тогда мы знали бы, сколько нужно денег, чтобы… как это… – Она умолкла, вспоминая подходящее выражение. – Полить ее керосином. Я правильно выразилась? – спросила она Клео.
– Гениально! Тайя, радость моя, я думаю, ты прошла мимо своего призвания. С твоими мозгами можно деньги грести лопатой.
Гедеон позвенел мелочью, оставшейся в его кармане.
– Что-то они очень долго возятся с кофе и чаем. Джек посмотрел на часы и пожал плечами:
– Они пошли наверх, чтобы поболтать. А впрочем… – Он повернулся к мониторам, пробежал пальцами по клавиатуре и включил камеры.
Когда на экране появились женщины, Малахия негромко присвистнул.
– Ты поставил оборудование в собственной квартире? Тебе не кажется, что это паранойя?
– Предпочитаю называть это предусмотрительностью.
– Они там закусывают! – хмыкнул Гедеон. – Впрочем, от Клео я ничего другого не ждал. Очень похоже на вечеринку. А что зрелище симпатичное, правда?
– Шикарная блондинка, роскошная шатенка и сексуальная брюнетка. – Джек посмотрел на экран. – На все вкусы. Вглядитесь в них как следует. Потому что мы должны решить, до какой степени их стоит втягивать в это дело.
– Не думаю, что у нас есть выбор, – откликнулся Гедеон.
– Выбор есть всегда.
– Ты хочешь сказать, что мы сможем отстранить их? – Малахия, нагнувшийся к экрану, выпрямился. – Сможем утаить от них какие-то части плана и защитить от Аниты?
– Она уже убила двух человек. И не остановится перед новым убийством.
– Не выйдет, Джек, – с сожалением признал Малахия. – Они обо всем догадаются. Есть и еще одно соображение. Все началось с того, что я солгал Тайе. На это я больше не пойду. Они имеют право знать правду. Мы должны найти другой способ защитить их.
– Я мог бы недельку продержать их в этой квартире. Под замком. Если мы поторопимся и все сделаем правильно, то в неделю уложимся. Конечно, они зверски разозлятся, но по крайней мере будут в безопасности.
– Слушай, ты серьезно относишься к моей сестре? Джек отвел взгляд от изображения Ребекки и посмотрел на Малахию.
– Чертовски серьезно.
– Тогда послушайся моего совета и выкинь это из головы. Она исцарапает тебе физиономию, а потом… Гедеон, как по-твоему?
– А потом уйдет и вычеркнет тебя из своей жизни. Что касается меня, то я не могу так поступить с Клео. Она потеряла друга и имеет право отомстить за него.
– Если мы совершим хотя бы одну ошибку, кто-то за это поплатится. – Джек постучал пальцем по экрану. – Это может быть одна из них.
– Значит, мы не должны совершить ошибку, – сказал Малахия. – Они спускаются. На твоем месте я бы выключил мониторы. Конечно, если ты не хочешь, чтобы кофе вылили тебе на голову.
– Справедливо. – Джек выключил экраны и повернулся в кресле. – Какой там девиз был у мушкетеров?
– Один за всех… – начал Малахия.
– И все за одного, – закончил Гедеон.
Джек кивнул, а затем выключил электронные замки, чтобы женщины могли войти. Едва он это сделал, как зазвонил телефон. Он посмотрел на лампочку, замигавшую на пульте многоканального переговорного устройства.
– Телефон наверху, в кабинете.
Когда Тайя, стоявшая за его спиной, услышала голос Аниты, она чуть не выронила поднос с кофе.
– Джек, это Анита Гай. Я ждала вашего звонка. – Автоответчик добросовестно передал досаду, слышавшуюся в ее голосе. – Дело срочное. Эта Толивер не дает мне покоя. Я рассчитываю на вас, Джек. – Последовала пауза, после которой ее тон изменился, стал нежным и умоляющим. – Вы единственный человек, на которого я могу рассчитывать. Я чувствую себя очень одинокой, очень… беззащитной. Пожалуйста, позвоните мне, как только сможете.
– "Оскар" по ней плачет! – Клео плюхнулась в кресло. – Куча дерьма. "Я такая одинокая, такая беззащитная", – передразнила она. Потом потянулась и смерила Джека подозрительным взглядом. – Ты когда-нибудь спал с ней?
– Клео! Так нельзя!
– Нет. – Ребекка махнула рукой, отметая протест Тайи. – Мне тоже хотелось бы услышать ответ.
Малахия и Гедеон вдруг срочно занялись кофейником. "Ничего себе все за одного", – кисло подумал Бардетт.
– Думал над этим, но не больше пяти секунд. Тут же представил себе мясорубку. – Он сделал несколько круговых движений рукой. – И то, как она пропускает через эту мясорубку мою штуку. Не слишком привлекательное зрелище, – добавил Джек, когда остальные мужчины поморщились.
– Почему ты работаешь на нее?
– Во-первых, я на нее не работаю. Договор с моей компанией заключил ее муж, а он мне нравился. Во-вторых, работа есть работа. Вы катаете на своих экскурсионных теплоходах только тех, кто вам нравится?
– Это справедливо. – кивнула Ребекка.
– Вы будете звонить ей? – спросила Тайя.
– Позвоню, но не сейчас. Ее нужно немного помариновать. Думаю, завтра ей нанесет визит мой друг Боб. Это тоже подействует ей на нервы. Анита не любит, когда ее допрашивает полиция. А завтра вечером мы дадим ей первый пинок в зад, наведавшись в "Морнингсайд".
– Завтра? – Тайя тяжело опустилась в кресло. – Так скоро?
Разве мы успеем подготовиться?
– Успеем, – заверил ее Джек. – И потерпим неудачу. Во всяком случае, так это будет выглядеть со стороны. А вы начнете эту операцию завтра утром.
–Я?
Тайя помертвела, но покорно выслушала, в чем заключается ее задача.
– Почему Тайя? – потребовала объяснений Ребекка. – Из нас шестерых я единственная, кого не знает ни Анита, ни ее громилы.
– Ты не можешь быть в этом уверена, – поправил Джек. – Вполне возможно, что она видела твою фотографию. Кроме того, ты нужна здесь. Ты наш лучший технический специалист после меня.
– Тайя быстро соображает. Более того, – сказал Малахия, взяв ее за руку, – она делает это инстинктивно. Становится невидимой, но замечает все вокруг. Именно я предложил поручить тебе это дело, – кивнул он Тайе. – И знаю, что оно тебе по плечу.
"Поразительно, – подумала Тайя. – Впервые в жизни ей доверяли полностью. И это было вовсе не страшно. Наоборот, приятно".
– Да. Да, я справлюсь.
– О'кей. – Джек встал. – Тогда займемся делом. Джек и Ребекка вернулись в квартиру только после полуночи. Бардетт знал, что она не слишком довольна разработанным ими планом. Если бы было по-другому, он бы в ней разочаровался.
– Почему взломщиками будете именно вы с Клео? Джек с удовлетворением отметил, что в ее голосе прозвучал намек на ревность. Если только это ему не показалось.
– Во-первых, чтобы попытка взлома выглядела правдоподобной, мне нужны дополнительные силы…
– Почему именно Клео, а не Мал или Гедеон?
– Они будут патрулировать местность, следить за обстановкой. Выпьешь бренди? – спросил он, налив себе бокал.
– Нет. Но это не объясняет…
– Я еще не закончил. – Он размешал янтарную жидкость, сделал глоток, увидел, что у нее загорелись глаза от нетерпения и испытал некоторое злорадство. – Несмотря на стремительно наступающее равенство полов, к женщинам, гуляющим по нью-йоркским улицам в разгар ночи, пристают чаще, чем к мужчинам. Поэтому ваши братья будут осуществлять наблюдение, вы с Тайей – сидеть в фургончике и оказывать техническую помощь, я мы с Клео – делать дело.
Все выглядело настолько логичным, что спорить не приходилось. Но Ребекка нашла в плане другой изъян.
– Тайя очень нервничает из-за того, что ей предстоит утром.
– Тайя нервничает из-за всего на свете, но она справится. Если возникнут трудности, она их преодолеет. Потому что Мал в нее верит, а она его любит.
– Ты так думаешь? – Тон Ребекки смягчился. – Любит?
– Угу. Это видно за милю.
Ребекка шагнула вперед, взяла у Джека бокал и пригубила его.
– Нам предстоит трудный день, – сказала она, не сводя глаз с Бардетта. – Я иду спать.
– Хорошая мысль. – Джек поставил бокал, взял Ребекку за руки и прижал спиной к стене.
– Одна.
– О'кей. – Продолжая смотреть ей в глаза, Бардетт опустил голову. Сначала поцелуй был легким и дразнящим, но постепенно становился все более страстным.
Глаза Ребекки затуманились, пальцы впились в его бедра. Джек почувствовал дрожь, сотрясавшую ее тело, услышал сдавленный стон, сорвавшийся с ее губ.
И все же она сопротивлялась.
– Почему? – Он рванул ее к себе. – Скажи, почему. Ребекку тянуло к нему до боли.
– Потому что это важно. Очень важно, Джек. – Она прижалась щекой к его груди. – И это меня пугает. – Она повернула голову, провела губами по его щеке, затем легко отстранилась, сделала несколько шагов по коридору и скрылась в спальне для гостей.
Глава 22
Стояло прекрасное сентябрьское утро. В воздухе чувствовался едва ощутимый аромат палой листвы. Но человеку, который участвует в кровопролитной битве пешеходов и автомобилей и по пути в логово врага наступил на кусок жевательной резинки, не до животворного осеннего воздуха.
Она испытывала чувство вины. Хуже того, Тайя была убеждена, что выглядит виноватой. Люди, заполнявшие тротуары, могли в любой момент показать на нее пальцем.
Она остановилась на углу и уставилась на сигнал "Ждите", пытаясь сосредоточиться. Тайе ужасно хотелось воспользоваться ингалятором, но она боялась рыться в сумочке. Там было много всякой всячины. В том числе и запрещенной законом.
Вместо этого она стала считать собственные вдохи и выдохи, а затем влилась в поток, хлынувший через перекресток, как только сменился сигнал.
– Еще полквартала, – сказала она себе и покраснела, вспомнив, что ее слышат. К ее одежде был прикреплен микрофон. Все, что она говорила и что говорили ей, было слышно в фургончике, припаркованном в двух с лишним кварталах от здания компании "Морнингсайд".
Тайя боролась с желанием откашляться. Малахия услышит ее и догадается, что она нервничает. А если он поймет это, она будет нервничать еще сильнее.
Это было похоже на сон. Нет, скорее на телевизионное шоу. Сцена Тайи приближалась, и ей впервые в жизни предстояло вспоминать текст и подавать реплики.
– О'кей, – негромко, но решительно сказала она. – Я на месте.
Она открыла дверь главного демонстрационного зала компании "Морнингсайд" и вошла. Тайя знала, что видеокамеры охранной системы записывают ее изображение. Она точно знала расположение этих камер, потому что заранее изучила его с Джеком.
Тайя подошла к какой-то витрине и уставилась в нее, пытаясь успокоиться.
– Вам помочь, мадам?
Только чудовищное усилие воли помешало Тайе выпрыгнуть из туфель и вцепиться кончиками пальцев в украшенный лепниной потолок. Напомнив себе, что надпись "ВИНОВНА" на ее лбу отсутствует, она повернулась к служащей: