Текст данной книги был взят из интернета. Скорее, это не сама книга, а сценарный вариант. По книге был снят фильм и несколько сериальных экранизаций
Каридад Браво Адамс
(перевод Голубкова Вера)
Ложь.
Глава первая.
Изящная пирога, длинная и узкая, словно лезвие меча, медленно плывет против течения вдоль
берега реки Куйаба под равномерные удары шести весел, толкающих ее вперед.
- Вверх!.. Вверх!.. Вверх!..
Шесть потных смуглых тел согнулись, чтобы снова выпрямиться, напряженно, с усилием,
между тем, как широкие деревянные лопасти весел погружаются в зеленоватую воду…
- Вверх!.. Вверх!.. Вверх!..
Мужчина, чей голос управляет гребцами, задавая им ритм, – индеец из племени тупи, рослый, плотный, коренастый, словно вырезанный из старого красного дерева… От его голоса каторжники, похоже, воодушевляются, чтобы совершить большее усилие и их монгольские глаза, иссиня черные, ищут одобрения белого человека, сидящего точно в середине пироги, в шлеме из коры пробкового
дуба на затылке; его беспокойный взгляд шарит по берегам реки, где громоздится тропический лес…
- Когда мы прибудем в эту деревню?..
- Люди споро гребут, патрон, но течение сильное.
- Я спросил тебя, когда мы прибудем?..
- Сегодня, патрон, если нас не настигнет буря.
Лес над рекой открывал длинный и узкий кусок неба. Он посмотрел на него, словно задавая
вопросы черным тучам, угрожающим проливным дождем и громом.
- Уже восьмой день, как я в пути. Восьмой день преодолеваю эту реку, что, похоже, никогда не
закончится…
- Спускаться по реке – это не то же, что подниматься по ней; нужно иметь терпение, патрон.
- Терпение… Терпение!
Белый человек сжал губы для того, чтобы сдержать вызывающие боль эмоции, наполняющие
его, между тем, как рука беспокойно сжимает письмо, положенное на дно кармана его пиджака, а
глаза вновь внимательно осматривают темно-зеленый берег, пока индеец отвечает ему с ледяной крат-
костью примитивных племен.
- Ты нанял мою лодку, чтобы отвезти тебя в Порто Нуэво, я тебя и везу в Порто Нуэво.
- Он тут!.. Это те соломенные домишки, которые виднеются на песчаном пляже?..
- Нет, патрон. Порто Нуэво, все еще далеко, намного дальше…
- Где-то на краю света, как я погляжу!
На краю света, в самом сердце этой сельвы, в самом дальнем уголке Эстадо де Матто Гроссо; это так, в центре Америки, в этих неизведанных обширных чащобах Бразилии, эффектно
возвышается Порто Нуэво. Деревенька горняков, искателей золота, алчных отчаявшихся
авантюристов, рискующих жизнью в открытой войне с этим миром… Такой она предстает глазам
прибывшего человека.
- Приехали, патрон... Это Порто Нуэво.
Деметрио де Сан Тельмо, не медля ни минуты спрыгнул на плохо скрепленные доски пристани, жадно вдыхая, словно ему не хватает воздуха, липкое, влажное и теплое испарение этих болот, среди
которых возвышается деревня.
Это – высокий, худощавый, мускулистый мужчина с широкой спиной и крепкими кулаками.
Прядь прямых каштановых волос вяло спадает на лоб; глаза серо-стального цвета прищуриваются, словно бы для того, чтобы приобрести бóльшую силу; из расстегнутой льняной рубашки видна
широкая грудь силача, он потряхивает длинными и легкими ногами, измученными долгой
неподвижностью в пироге...
- Сколько я тебе должен?
1
- Как договорились, патрон, и сколько твоей душе угодно на водку этим парням, которые хорошо
гребли.
- Получай, возьми свои деньги, а остаток для них…
- Да поможет тебе Бог, патрон.
- Надеюсь. Можешь сказать мне, где живет Рикардо Сильвейра?
- Я привожу на эти пристани груз и отвожу его уже много лет, патрон, но никогда не
высаживаюсь в Порто Нуэво. Почему бы тебе не спросить в таверне?
Индеец снова запрыгнул в пирогу, дал знак гребцам, и пирога тронулась. Деметрио Сан Тельмо
протягивает руку, словно желая задержать их, но гребцы безразлично продолжают работать.
- Вверх!..
Лодка удаляется. Они продолжили плыть против течения, не взглянув на мужчину, лицо
которого в этот момент, кажется, еще больше омрачилось. До сих пор этот таинственный и
равнодушный индеец был единственным товарищем для него… Теперь же он поворачивается, чтобы
посмотреть на деревушку с ужасающим ощущением абсолютного одиночества. Едва ли может
пригодиться ему его знатность в разбросанных бараках на берегу реки, в двух дюжинах домишек из
необожженного кирпича, сгрудившихся в центре жалкого подобия общественной площади, где,
расположенные лицом к лицу, словно соперничая, находятся церковь и таверна…
- Порто Нуэво…
Секунду поколебавшись, он направляется к таверне, и вновь его пальцы сжимают письмо,
сложенное в кармане пиджака, словно требуя от него утешения, необходимого, чтобы ответить на
мольбу, содержащуюся в нем.
- Кто-нибудь мог бы сказать мне, где живет Рикардо Сильвейра?
Глаза всех присутствующих в крайнем изумлении уставились на только что вошедшего, словно
никто не понял его. Кто-то показал на мужчину, стоящего в центре группы, довольно высокого, мускулистого, грузного и краснощекого. У него было лицо пропойцы, который вырывает бутылку, что
придвигает ему буфетчик, чтобы еще больше напиться.
- Вы тот, кто может сказать мне, сеньор?..
- Ботель… Меня зовут Ботель. Мне нечего и некому сказать. Может, Ваши поиски не кончатся
для Рикардо ничем хорошим.
- Если Вы с ним знакомы, я прошу сообщить мне о нем. Я только что прибыл в Порто Нуэво.
Восемь дней езды для того лишь, чтобы увидеть его. Индеец, который привез меня, посоветовал мне, чтобы я спросил в таверне.
- Уже прошли добрые времена, когда Рикардо делил свой виски с нами. Он пошел своей
дорогой… Спрашивайте в другом краю. Нам здесь неважно, что случилось с ним.
Внезапная ярость искажает лицо пришельца, но, прежде чем слова срываются с его губ, прежде
чем следует неистовый жест в направлении пьянчужек, все закончилось – чья-то рука твердо, но
спокойно схватила его за плечо…
- Вы желаете пойти со мной, сеньор?
- Ну да, как же!
- Прошу Вас, идемте со мной. Думаю, что я могу дать Вам информацию, в которой Вы
нуждаетесь. Рикардо Сильвейра ждал Вас… Идемте…
Несколько шагов и – они оказались снаружи таверны. Деметрио с удивлением разглядывает
застегнутый жилет, черный пиджак, красивое, выбритое лицо и ясные светло-голубые глаза, с
интересом рассматривающие его.
- Я видел, Вы выходили из пироги… Я был у дверей церкви, когда Вы пересекли площадь. Вы
же Деметрио де Сан Тельмо?
- Верно… Откуда Вы знаете?
- Я Реверендо Вильямс Джонсон. Я был лучшим другом Вашего брата.
- Был?.. Вы хотите сказать, что теперь не являетесь им?.. Однако…
- Я отведу Вас в дом Вашего брата после того, как мы поговорим, и Вы отдохнете несколько
минут. Я вижу, Вы очень устали, друг мой. Идемте со мной... Я живу здесь, рядом с церковью.
2
- Моя усталость не имеет значения… Если Вы знаете, где живет Рикардо, умоляю, покажите
мне. Мне необходимо немедленно видеть его. Я уверен в том, что он отчаянно ждет меня.
- Теперь уже не ждет… Не может ждать…
- Что Вы хотите сказать?..
- Ваш брат умер…
- Выпейте, друг мой… Пейте, прошу Вас. Немного виски окажется очень кстати в такой момент,
как этот… По страданию, которое Вы испытываете, я вижу, сколько причин было у бедного Рикардо
ожидать Вас, надеяться на Вас, думать, что все для него было бы по-другому, если бы Вы находились
рядом с ним, но к несчастью…
- Я приехал поздно!.. Приехал очень поздно!.. Рикардо слишком замешкался написать мне это
письмо. Все мои усилия оказались напрасными… Господь не захотел допустить мой приезд!.. Похоже, что Бог не смотрит на землю!..
- Успокойтесь, друг мой… Понимаю Вашу боль; я уже знаю от Рикардо то, он значил для Вас…
- Он был моим единственным братом, Реверендо.
- Полагаю – больше, чем братом, я узнал, что Вы были отцом для него… Несмотря на разницу в
несколько лет. Восемь, верно?
- Да… Мы были сводными братьями, только по матери. Поэтому у нас разные фамилии.
- Рикардо подробно рассказал мне об этом за несколько дней нашей дружбы.
- Несколько дней?
- Вы поймете, что мы не были друзьями, и, между прочим, он был завсегдатаем таверны. Ботель, тот, к кому Вы направились вначале, был его неразлучным дружком в течение тех девяти долгих меся-
цев, пока Рикардо находился в Порто Нуэво. С ним он обнаружил залежь, с ним проводил дни и ночи, напиваясь.
- Что Вы говорите?.. Этот человек был другом моего брата?..
- Рикардо, конечно же, не был таким, каким Вы его знали, он очень изменился здесь, в этой
среде, и Вы не должны слишком винить его в этом. Большая боль тоже может изменить даже самого
благородного человека, ослепить его, свести с ума…
- Большая боль?
Деметрио де Сан Тельмо вновь вскочил на ноги. Его великолепная фигура кажется более высо-
кой, более крепкой в простенькой комнатушке Реверендо Вильямса Джонсона. Губы его беспокойно
подрагивают и почти грубо он отталкивает стакан, который пастор снова и снова предлагает ему.
- Простите меня, Реверендо, я не хочу пить в такой момент. Мне необходимы трезвый ум и
здравый рассудок, и мне нужно, чтобы вы сказали мне правду… Вы сказали, сильная боль. Неужели
сильная боль была тем, что привело Рикардо в Порто Нуэво? Тем, что заставило его уйти от его заня-
тий, его друзей, карьеры, от его счастливой жизни в Рио-де-Жанейро?... Я всегда боялся чего-либо
подобного!..
- Одни честолюбцы приходят в такие места, как это. Те, кто вожделеет залежей золота и
алмазов, как Ботель. И те, кто, как я, страстно желает обратить души к небу… Ваш брат Рикардо был
одержим здесь манией богатства, он неутомимо искал залежь, которая превратила бы его в миллионе-
ра за несколько месяцев; но он бросил все, когда получил какое-то письмо, письмо от некоей женщи-
ны…
- Кто была эта женщина?.. Заканчивайте, Реверендо Вильямс, прошу Вас… Ведь была какая-то
женщина, верно?
- Я так полагаю. Женщина, которая заставила его искать богатство, и которая впоследствии
заставила искать смерть, оттолкнув его, когда всего добилась…
- Что Вы сказали?.. Рикардо искал смерти от своей собственной руки?
- Данные, которыми я располагаю по этому вопросу, довольно неопределенные. Я разговаривал
3
с ним, и мне известно одно – он знал, что вскоре умрет, и, разумеется, нотариально оформил залежь
на Ваше имя…
- На мое имя!..
- Все бумаги находятся в полном порядке и в моей компетенции. Теперь, когда Вы успокоились
и собрались с силами, ступайте в бунгало Вашего брата на окраине поселка. Это не очень далеко, и
там до сих пор находятся все его вещи. В своей записке он просил меня, чтобы все оказалось в Ваших
руках.
- В таком случае мой брат покончил с собой?.. Мой брат погиб из-за женщины!.. Могу я узнать
ее имя, Реверендо?.. Вы сами не хотите назвать мне его теперь, тотчас же, немедленно?..
- Мой бедный друг… Ее имя, я не знаю ее имени. Подозреваю, что один только Рикардо мог назвать
его, но эту тайну он унес с собой в могилу… Ваш брат страшно пил, потом принимал успокоительные
лекарства, таблетки, наркотики, чтобы успокоить свои нервы… Кто его знает!.. И более сильный чело-
век не смог бы вынести этого и достиг полного истощения.
- Это немыслимо!... Невообразимо!.. Такой парень, как Рикардо, который, кажется, имел все
радости мира… Только зачем Вы рассказываете мне это, зачем уверяете меня в этом, можно подумать, что все это – правда…
- В своем письме он что-нибудь рассказал, нет? Мне он сказал, что написал Вам, он верил в то, что Вы приедете, чтобы освободить его, вырвать отсюда, даже против его воли, если будет нужно.
Ваш брат часто говорил мне о Вашей энергичности и решительности, Деметрио…
- Какая польза от энергичности и решительности в том, что не исправишь?
- Это пригодится на рудниках, чтобы лучше выдержать это немыслимое мучение…
- Мои собственные чувства не волнуют меня, Реверендо, но он… он… Все было странным,
непонятным в его поведении с тех пор, когда он покинул Рио-де-Жанейро. Он написал мне одно неле-
пое письмо, в котором даже не указал, куда должен был отправиться.
- Я так понял, что он уехал из столицы без конкретного направления. В поезде он познакомился
с Ботелем, который привез его в Матто Гроссо и который притащил его в Порто Нуэво. Здесь он жил, как глупец, пока искал богатство, то самое богатство, которого жаждал, словно одержимый…
- Для нее!.. Ради женщины, которую ценил. Расскажите мне все, что узнали, говорите ясно, Реверендо... Я думал, что пересек всю страну, чтобы сблизиться с ним, я добрался сюда в надежде из-
бавить своего брата от опасности, о которой он рассказывает в этом письме; эти четыре строчки отча-
яния и безумия… и я нахожу его мертвым, погибшим подобным образом… Чтобы свести меня с ума, меня тоже!...
- Я понимаю, что Вы чувствуете, но невозможно поступить иначе, чем попробовать достойно
смириться и принять Ваше наследство…
- Какое значение имеет для меня наследство!.. Какое значение имеет для меня эта проклятая
залежь, которая стоила жизни моему брату!.. Единственное, что я хочу, единственное, в чем нужда-
юсь, – это выяснить, узнать… Идемте со мной в его дом, Реверендо!..
- К несчастью я не могу уйти прямо сейчас… Это то бунгало, что виднеется с вершины холма. С
крышей из шифера. Но, повторяю, что было бы лучше…
- Спасибо за все, Реверендо… Мы увидимся позже.
Деметрио поспешно вышел, и нежный женский голос звучит за спиной пастора.
- Святой отец.
В двери, отделяющей скромную комнатку от церкви, появляется местная босоногая девчушка,
бесшумно приближаясь к пастору. Она одета в узкую пеструю тунику; черные, как смоль, волосы дву-
мя косами ниспадают почти до колен. На коже цвета меди сверкают огромные черные, со стальным
отливом, глаза…
- Это был новый хозяин, падресито?..
- Да.
- Он брат патрона Рикардо?..
- Да.
- Он пошел туда?..
4
- Да. Но тебе не нужно мешать ему… Он хочет побыть один, ему необходимо побыть одному.
- Но там находится моя одежда… и там моя постель. И он…Ведь господин Рикардо заплатил
мне за работу на год вперед. А также купил и подарил мне это ожерелье. Я должна расплатиться за
это, работая теперь на него, на брата.
- Новый хозяин намного больше отблагодарил бы тебя, лишь бы ты оставила его в покое, по
меньшей мере, до завтра. Позже он непременно решит, чего же он хочет…
- Он остается?..
- Я ничего не знаю, Аеша.
- И он будет находиться там, на этой горе, один… и никого, кто приготовит ему еду?.. Весь дом
находится в беспорядке. Я оставляю ключи у Вас, раз Вы не разрешили мне пойти туда… Но откуда
Вы знаете, что я не нужна новому хозяину, падресито?..
- Ладно, Аеша… Ты задашь мне этот вопрос потом, когда я спрошу его. А сейчас иди со мной.
Наконец-то ты очень внимательно выслушаешь проповедь, которую я произнесу нынче вечером…
***
На вершине холма, единственном возвышенном участке земли во всем районе, стоят три дере-
вянных бунгало: одно из них, полностью запущенное, наглядно свидетельствует о том, что в нем уже
очень давно никто не живет; другое, недавно покрашенное в кричащие цвета, окруженное деревьями
в виде тропического сада; и последнее, самое дальнее, возможно, самое бедное и на вид самое
мрачное, с толстой шиферной крышей и, кажущимися тоскливыми, бесцветными стенами, – то, где
жил Рикардо, и дверь которого сейчас открывает Деметрио де Сан Тельмо. Душа Деметрио с каждой
секундой печалится все больше.
- И это здесь жил мой брат?!. Здесь умер!!. Здесь влачил свое жалкое существование… По чьей
вине?.. За что?..
В небольшом, настежь открытом шкафу, валяется куча флаконов: средства против малярии,
тропической лихорадки, против укусов ядовитых насекомых…
- Здесь он скорее существовал, нежели жил, больной, заброшенный… Здесь он думал о смерти, или, уже отчаявшись, сам искал ее…
- Добрый вечер…
- А, кто!..
- Добрый вечер, сеньор… Вы будете тот самый родственник, которого ждал Рикардо?..
- Совершенно верно, но…
- Я – его ближайшая соседка… Живу в том желтом бунгало… Я – жена доктора Ботеля…
- А-а!
Превозмогая свою душевную боль, Деметрио де Сан Тельмо обратил пристальное внимание на
женщину, которая входит, почти крадучись. Она молода и не дурна собой, но несмотря на это в ее
лице усталость, а преждевременно поседевшие волосы белеют на ее висках. Взгляд ее печален, а дви-
жения плавны; это сразу же вызвало в нем симпатию к только что пришедшей.
- Вы смотрите на меня с удивлением.
- Я признаюсь в этом. Никогда не думал, что этот сеньор Ботель женат, и кроме того, женат на
даме.
- О-о… Вы очень любезны и уж верно не из-за моего мужа.
- Да, это он Вас послал…
- Нет-нет… Он до сих пор еще не вернулся. Но я увидела Вас, когда Вы поднимались от дерев-
ни; по одежде и внешнему виду Вы не показались мне одним из всех искателей залежей, а кем-то дру-
гим… Когда я увидела, что Вы открыли двери дома Рикардо и вошли сюда, у меня не осталось сомне-
ния, что дело касается его брата Деметрио, о котором он столько говорил, одним словом, я решила
представиться… Довольно бесцеремонным образом, но в конце концов… Здесь не так как в городе.
Здешняя жизнь совершенно иная…
- Как я предугадываю, это ужасно для такой женщины, как Вы.
5
- Вы даже не можете представить себе это. Поэтому не нужно слишком винить невесту Вашего
брата…
- Невесту моего брата?..
- Ну хорошо… Вы, вероятно, знаете всю историю…
- Я абсолютно ничего не знаю. Реверендо Джонсон, единственный из деревни, с кем я погово-
рил, дал мне всего лишь смутную информацию… Я знаю, что мой брат был болен, и это сделало его
жизнь адской, он потерял всякую надежду, возможно, даже искал смерть от своей собственной руки…
И знаю, что причиной всего этого была женщина, женщина, с которой Вы, похоже, знакомы.
- Да нет… Всего лишь по фотографии.
- Какой фотографии?