Картину, которую я видел перед собой, напоминала боевик. Сексуальная девчонка с пушкой в руках.
Мадлен в короткой майке и розовых трусиках держала меня на мушке. Челюсть у меня отвисла от увиденного. Ее руки даже не дрожали. Она держала пистолет уверенно и умело, будто это для нее обычное дело.
Айк услышав мой голос, моментально перестал рычать и, виляя хвостом, подбежал ко мне. Мадлен облегченно вздохнула и опустила руки.
Эти два дня были пыткой. Я так хотел вырваться, хотел провести праздник с ней. Но бесконечные ужины и мамины мероприятия заняли все мое время. Я решил не устраивать скандалы, но лишь на этот раз. И как покорный сын принимал участие в семейной жизни. Отец был рад, и мне тоже, честно говоря, было приятно видеть его улыбающееся лицо. Я любил отца, и мне не сложно было в этом признаться самому себе.
Я не писал и не звонил Мадлен. Потому что знал, что стоит услышать ее голос или увидеть сообщение от нее, я брошу все к чертам и примчусь к ней. Я знал, что она не обидится и поймет. Она всегда понимает. Тем не менее, я нашел время, чтобы отвезти ей подарок, который приобрел для нее у одного парня из Бостона. И к своему стыду, был немного рад, что ее не оказалось дома. Я лишь всучил подарок для Мадлен Эрин и уехал.
Я был не один. Со мной был Макс. Мне не хотелось их знакомить. Макс не из тех парней, с которыми можно весело проводить время. Конечно, в каком-то смысле, это так. Вечеринка, наркотики, алкоголь, девчонки - это к нему. Он из тех парней, что по-настоящему прожигают свою жизнь, не заботясь ни о чем. Я совру, если скажу, что он наркоман или плохой человек. Нет, это не так. Просто Макс против любых правил. Ему восемнадцать и его недавно выгнали из Колумбийского университета. Даже его мать, сестра моей матери, ничего не смогла сделать. Она позвонила матери и со слезами попросила принять Макса, пока не придумает, что с ним делать. Он действительно, был неуправляем. Учился и в Англии, и Швейцарии, и Испании. Но везде были проблемы. Он стал таким после смерти своего отца Адама Стича четыре года назад. Его убили. Сожгли дом вместе с ним и его любовницей. Это все, что я знал.
Теперь всеми делами семейного бизнеса заправляет его мать, а мой отец принимает в этом активное участие. И он был против того, чтобы Макс пожил какое-то время у нас. Как и я. Но Макс мой кузен и мы неплохо ладим. Да и мама настояла на этом, надеясь ему что-то внушить. Что ж, с ней невозможно спорить. Посмотрим, как она с ним справится.
Когда почти в десять вечера, я увидел сообщение от Мадлен, я не выдержал. Мы были на ужине у Адамсов, я попросил Кирстен и Макса меня прикрыть. Макс всегда за любую аферу, а Кирстен было все равно. Она увлеклась кузеном, что едва ли замечала меня сегодня. Это было огромным облегчением, поэтому забрав у парковщика свои ключи, я немедленно поехал к Мадлен.
Ее телефон не отвечал. Но из окна ее комнаты, горел слабый свет и я знал, что она дома. Обойдя дом, я пробрался через небольшую изгородь на задний двор и просто влез в окно, аккуратно взломав замок. Пока я полз по темной кухне и, натыкаясь на что-то, мечтал забраться в теплую постель Мадлен, приятно ее удивив.
Но удивила она. Я никак не ожидал, что она встретит меня с пистолетом в руке. Да откуда он у нее?
- Я думала это воры, - ответила она.
- Извини. Хотел сделать сюрприз. Там нужно починить замок, я его, кажется, сломал, - я большим пальцем указал через плечо. Мой взгляд снова переместился на пистолет, который Мадлен все еще держала в руках.
- Не бойся. Он не выстрелит. Идем в мою комнату. - Она пошла к лестнице, а я любовался ее ногами и задницей в этих милых розовых трусиках.
- Айк, опасность миновала. Останешься здесь, - указал я псу, который послушно запрыгнул на диван. Я потрепал его за ушами. - Хороший мальчик.
Войдя в комнату Мадлен, ее я там не обнаружил. В комнате пахло как всегда: нарциссом, запахом Мадлен и я сразу почувствовал себя дома и снял куртку. Шкаф был слегка приоткрыт, и я зачем-то заглянул внутрь. Вся коллекция комиксов была небрежно перемешана. Я улыбнулся. Мадлен сдержала свое обещание.
Повернувшись, я заметил ее входящей в комнату, уже без пистолета. Она потянулась за штанами, но я быстро перехватив их, швырнул обратно на стул.
- Стайлз…, - начала Мадлен.
Но я немедленно прижался к ее губам. Боже. Я не целовал ее вечность. Сдавшись, Мадлен сладко простонала.
- Я так скучал, - шептал я, целуя нежную кожу на шее, - так скучал.
Она мягко отстранилась от меня, и все же надела на себя спортивные штаны.
- Я обидел тебя, малышка? - спросил я, с недоумением поглядев на Мадлен.
Ее лицо не было ни обиженным, ни странным. Оно было обычным, как всегда красивым.
- Нет, - улыбнулась Мадлен, от чего я моментально расслабился. - Как Ханна?
Я плюхнулся рядом с ней на нижний ярус кровати и взял за руку.
- С ней все в порядке. Ты получила мой подарок?
Мадлен округлила глаза и быстро оседлала меня.
- Я так счастлива, что ты есть у меня, Стайлз. Я думала, что лучшим подарком был поход в театр, но теперь сомневаюсь в этом.
- One Direction не могут быть лучше "Щелкунчика", - с улыбкой, возразил я, прижимая хрупкое тело к себе.
- Ну, слушая целый день их новый альбом, я даже на какой-то миг забыла про тебя, - кокетливо пропела Мадлен.
- Что? - закричал я, - целый миг?
Я повалил ее на кровать и стал яростно щекотать. Мадлен пищала и извивалась.
- Прекрати, прекрати, - хохотала она.
- Ты наказана.
Какое-то время мы барахтались на кровати, а затем затихли.
- Ты умеешь пользоваться оружием? - Передо мной все еще стоял образ Мадлен в розовых трусиках и пушкой в руках.
- Хм, - ее лицо стало забавно задумчивым, - примерно с десяти лет.
- Что?
- Марк научил меня. Тогда он еще хорошо учился в школе. Мама всегда работала, мне нужно было как-то защищать себя, если я оставалась дома одна.
Я приподнялся на локтях и посмотрел в глаза Мадлен.
- Как он умер?
Она провела по моему лбу указательным пальцем, и сказала:
- Эта хмурая складка появляется каждый раз, когда упоминается о моем прошлом. Мне не больно это вспоминать, это часть моей жизни, от которой не избавиться. Мне было тринадцать. Я вернулась со школы и увидела холодное тело Марка в ванной. Он умер от передозировки наркотиков. Мой брат был наркоманом, Стайлз. Не знаю, что его сделало таким.
- О, Боже. - Я притянул Мадлен к себе. - Как мама с эти справилась?
- Трудно. Она начала возвращаться к жизни только сейчас. Ты видишь ее возвращение, - Мадлен подарила мне самую восхитительную улыбку.
Не могу представить, как им удалось это пережить. Но это все осталось в прошлом. Люди должны двигаться дальше. Выходит, моя мать была отчасти права. Но это не оправдывает ее неприязнь.
- Тебе когда-нибудь приходилось стрелять в …ну движущиеся предметы? - Я задал глупый вопрос, но мне ужасно хотелось знать о ней абсолютно все.
- Ты имеешь в виду людей? - Мадлен рассмеялась. - Никаких перестрелок. Только по бутылкам, ну и однажды, я случайно подстрелила скворечник. Все птички остались живы, потому что никого дома не было.
Пришла моя очередь зайтись от смеха. Я навис над Мадлен, которая лежала подо мной, робко улыбаясь.
- Ты любишь пушки, Жан-Клода Ван Дамма и слушаешь сладкоголосых мальчиков. Какая вы непостоянная мисс Ланкастер.
- Эти еще не все мои достоинства. - Мадлен легко освободилась и вылезла из-под меня.
- Куда ты?
- Будь здесь, я сейчас. - Мадлен выскочила из комнаты, громко стуча босыми ногами по полу.
Я встал с кровати и подошел к шкафу. Снизу доносилось бормотание Мадлен и звон посуды. Недолго думая, я взял в охапку большую стопку комиксов и разложил их на полу. Это оказалось не так просто, как я думал.
- Ты решил заняться этим сейчас?
Мадлен удивленно посмотрела на большую кучу журналов. В одной ее руке была тарелка с печеньем, в другой - какая-то банка.
- Да. А что? - я пожал плечами.
- А то, что на часах одиннадцать ночи. - Она села рядом со мной на полу поставив содержимое здесь же. - Это мое рождественское печенье. С арахисовым маслом будет вкуснее.
Я не успел ничего ответить, так как Мадлен уже запихнула мне в рот свою стряпню.
- Боже, как вкусно… - с набитым ртом, сказал я.
- Точно? - сощурив глаза, спросила она.
- А ты сомневаешься?
- Нет. Уж в чем в чем, а в своем печенье я уверена, - гордо объявила она.
Чем больше я жевал печенье, тем больше оно мне казалось вкусным. Хотя, если бы даже она подала мне сожженную булочку с тыквенным вареньем, которое я ненавижу; мне бы и это показалось восхитительно вкусным. Потому что это приготовила Мадлен.
Но печенье, и впрямь было бесподобным.
- Мне повезло. Когда мы поженимся, я буду питаться домашней пищей, а не как типичный американец - пищей на вынос.
- В этом не сомневайся. - Мадлен запихнула себе в рот печенье с огромным количеством масла, и чмокнула меня, отчего наши губы слегка слиплись от сладкого.
- Давай так, - сказал я, - ты будешь меня кормить, а я буду разлаживать. Есть определенные критерии?
Мадлен положила мне в рот очередную порцию, и потерла ладони.
- Сначала компании, потом года, выпуски, герои, истории по частям. Все просто.
Я почесал затылок, от чего Мадлен рассмеялась.
- Стайлз, уже поздно. Ты действительно хочешь заняться этим сейчас?
- А что есть другие предложения? - Я бы с удовольствием отбросил комиксы и занялся с ней любовью.
Мадлен закатила глаза.
- Хм, тогда мне нужно поменять трусики. Если ты не заметил, те, что на мне, не очень привлекательные.
- Ты шутишь? Я увидел Микки Мауса на них. А какого парня не возбудит девушка в розовых трусиках с Микки Маусом?
Мадлен снова расхохоталась и, сунув мне в рот печенье, легла на пол, положив голову на мои колени.
- Сначала займись комиксами.
Я тяжело вздохнул и стал перебирать журналы.
- Ко мне приехал брат. - Начал я. - Мамин племянник. Сын ее родной сестры. Он ходячая катастрофа и я не знаю, насколько он задержится. Его выперли из Колумбийского и тетя Роза просто избавилась от него на время.
- Ого. - Мадлен повернула ко мне голову. - Это с ним ты был вчера в пиццерии?
- Откуда ты знаешь? - Я немного испугался. Что там увидела Мадлен? Ведь с нами была Кирстен.
- Ну, я гуляла с Айком и заметила вас вдалеке. Вы почти сразу уехали, вместе с Кирстен Адамс.
Я нахмурился.
- Сразу, после того как я оставил тебе подарок, мы с Максом заехали перекусить. Там оказалась Кирстен. Она моментально запала на кузена, поэтому уже на улице представилась, чуть ли не моей лучшей подругой. А потом мы ее подвезли до дома.
- Стайлз, ты не должен передо мной отчитываться, - она приподнялась на локтях, - печенька.
Я открыл рот, и, жуя, возразил.
- Нет, должен. Ты ведь ничего такого не подумала?
Она сделала задумчивое лицо, а затем, робко улыбнувшись, сказала:
- Всего на секунду. Но тут же передумала.
Я отложил в сторону комиксы, и схватил Мадлен за руку. Она устроилась на моих ногах, я прижал ее к себе.
- Мне никто не нужен.
- Я знаю.
- Давай не будем спать всю ночь? Когда тебе на работу?
- Через пару дней. Но мы вновь уснем под утро, и мама тогда уж точно, устроит скандал.
- Обещаю, в этот раз, я смоюсь до семи утра.
- Хорошо, - немного подумав, ответила Мадлен. - Ты продолжай. Я за молоком.
Она снова убежала вниз. Оглядевшись, я переместился ближе к столу, который находился близко от противоположной спины. Уперев ноги о стену, я прислонился спиной к компьютерному столу.
Когда Мадлен вошла, я протянул к ней руку.
- Иди сюда.
Она поставила стакан на стол, и подошла ко мне.
- Залазь на мои ноги, Мадлен. Прямо сюда, - я указал на высоко поднятые голени.
- А ты меня точно удержись? - с сомнением, спросила она.
- Давай, забирайся.
Мадлен больше ничего не говоря, взгромоздилась туда, куда я просил. Под ее весом, ноги немного опустились, но держать ее мне было легко.
- Так я садил Ханну, когда она была еще совсем маленькой.
- Думаю, мой вес намного отличается от веса твоей сестренки.
- Не намного.
- Тогда, либо я - больная дистрофичка, либо Ханна - была очень толстой.
Я рассмеялся, откинув голову, затем стал дальше слаживать комиксы.
- Ханна не больна. - Не глядя на Мадлен, сказал я. - У нее психологическая травма. Поэтому, она почти не разговаривает.
Я поднял на нее глаза. Но Мадлен молчала и внимательно смотрела на меня, ожидая продолжения.
- В прошлом году, мы с родителями были в Бостоне на День Благодарения. Нас пригласили на ужин к папиному деловому партнеру. Ханна осталась дома с няней. На том ужине…Ты точно хочешь все услышать?
- Я хочу, чтобы ты хотел. Хотел мне рассказать и поделиться, чтобы там ни было. - Мадлен погладила меня по коленке. Я кивнул и продолжил:
- На ужине, я познакомился с девушкой. Ей было восемнадцать, и мы понравились друг другу. Это было так глупо, Мадлен. Она предложила мне уехать оттуда, и я согласился. Мы приехали в отцовскую квартиру. Я отпустил няню Ханны… и решил заняться сексом с этой девушкой.
Когда я посмотрел на Мадлен, лицо ее оставалось бесстрастным. Но в глазах я увидел печаль. Тем не менее, я хотел, чтобы она все знала.
- Я как последний идиот, включил музыку, когда мы стали…В общем, я услышал крик. Кричала Ханна. Когда я вбежал к ней в комнату, я увидел факел. Она горела.
Меня начало трясти от воспоминаний. Мадлен спрыгнула с моих ног и оказалась рядом.
- Боже. Стайлз…
Я крепко прижал ее к себе и, придя в себя, продолжил:
- Раньше Ханна любила свечи и никогда без них не засыпала. Главное, нужно было их тушить, когда она уснет. Это делали ее няни. Но в тот вечер, я об этом не помнил. Я просто быстро вытолкнул няню из квартиры и, проверив, что Ханна спит, занялся другим делом. Я… Мадлен, ей было четыре. Не знаю, зачем она встала и каким образом загорелась ее пижама, но это случилось. Я позвонил 911. Родители уже приехали в клинику, и я думал, что больше они никогда не назовут меня своим сыном. Но со временем все понемногу наладилось. Меня не винили, потому что каждый день, я делал это сам.
По щекам Мадлен текли слезы. Я ловил их губами, мне хотелось плакать самому.
- Больше года, Ханна не разговаривает. Она все тот же милый и забавный ребенок, но услышать от нее можно не больше трех слов в день.
- Мне так жаль, так жаль, - плакала Мадлен.
- Ш-ш. Тише, малышка. Все образуется. Каждые две недели, я вожу ее к самому лучшему доктору. Мы справляемся с этим.
- Но твоя вина съедает тебя, Стайлз. - Она посмотрела мне в глаза. - Ты должен простить себя.
- Я не могу. Ее тело изуродовано на всю жизнь. Ее шрамы - это мои шрамы, и я буду с этим жить.
Мадлен опустила глаза и снова прижалась ко мне.
- Тогда, я помогу тебе, - еле слышно сказала она.
Какое-то время, мы молчали. Я дал время Мадлен все это переварить, а сам мучился воспоминаниями. Он слишком свежи.
- Знаешь, что еще? - я слегка тряхнул Мадлен, заставляя выйти из задумчивости.
- Что?
- Та девушка просто испугалась и убежала. Даже ничего не сделала, чтобы помочь. С тех пор, мы не виделись. Мне было шестнадцать, и на тот момент, я лишь думал о потере девственности.
Мадлен привстала и посмотрела на меня.
- Ты потерял с ней девственность?
- Нет. Не успел.
- О.
- Что и все?
- Что именно? - удивилась Мадлен.
- Ты не спросишь, с кем …
- О, нет! - Мадлен напряглась и уперлась руками мне в грудь. - Почему ты заговорил об этом? Ты хочешь мне поведать о своих сексуальных похождениях? Думаю того знания, что ты в прошлом году был еще девственником, мне хватит.
- Но мне больше и не о чем рассказывать, - спокойно сказал я.
- Вот и славно. - Мадлен опустила глаза, затем немного нахмурилась, - что ты имеешь в виду?
- То и имею. Мне не о чем рассказывать.
- То есть ты…я совсем запуталась. А как же все эти девочки в школе?
Я рассмеялся.
- Какие девочки? То, что пару раз на вечеринках, я закрывался в комнате с девушкой, ничего не значит.
- Тогда почему говорят иное? - Мадлен действительно запуталась и с трудом пыталась понять, что я хочу ей сказать. Поэтому, я решил все выложить на чистоту.
- Мадлен, у меня не было секса ни со Стеф, ни с какой либо девочкой из нашей школы. Они болтали это сами. Не знаю почему, но по какой-то причине им было неловко, что я отказал. И вместо того, чтобы назвать меня "импотентом", они врали, что спали со мной. Стив подливал масла в огонь, болтая о том, что у меня куча "телок" в Бостоне, куда я часто езжу. Ведь никто из них не знает причины моих поездок. Ну а я. Я просто молчал. Не соглашался и не отрицал.
Мадлен открыла рот, потом снова закрыла.
- А..у тебя, правда, были проблемы…с этим? - Она глазами указала на ширинку моих джинсов.
- Нет, - со смехом, ответил я, - слава Богу, таких проблем не было. Просто, прошло мало времени с того случая, и я не хотел этого.
- Бедные девушки, - пробормотала Мадлен.
- Не верю своим ушам, - пробурчал я, - я только что сказал, что ты - единственная девушка, с которой у меня был секс, а она жалеет каких-то девушек.
Мадлен запрыгнула мне на ноги и обвила ногами.
- Я надеюсь, ей и остаться. Этой единственной, - прошептала она мне в ухо. Когда она лизнула мочку, я с тихим рыком повалил ее на пол.
- Даже не сомневайся в этом.
Мы стали страстно целоваться и стягивать с себя одежду.
- Стайлз…Стайлз. Значит, та ночь, была и твоим первым разом? Вот что ты шептал мне тогда.
- Ты только что это поняла? Я люблю тебя, Мадлен.
Дальше мы не разговаривали. Уже через пару минут, я оказался внутри нее и совершенно забыл обо всем.
Эту ночь, мы действительно, не спали. Рассказав ей обо всем, наши и без того легкие отношения, превратились в нечто большее. Мне стало легче. Эта была ночь откровений и объедания печеньем с арахисовым маслом. Я все же разложил комиксы, но было почти пять утра.
Около шести часов, когда солнце поднялось выше, мы оторвались друг от друга.
Мы прощались у двери, когда Мадлен резко отстранившись, почти прокричала:
- Чуть не забыла! Жди здесь.
С этими словами она умчалась наверх и вернулась меньше, чем через минуту. В ее руках, я заметил небольшой красный футляр, который она протянула мне.
- С Рождеством.
- Мадлен, не нужно было…
- Открой.