Она судорожно распахнула платяной шкаф и схватила первое, что попалось под руку. Это оказалось то самое черное, расшитое стеклярусом платье, в котором она ходила в ресторан с Шейном.
- Раз с него все началось, им все и должно закончиться.
Беатрис быстро надела платье, схватила сумочку и выбежала из квартиры. Переживания переживаниями, а все же нехорошо заставлять Питера и Элен ждать. Да и время уже поджимало.
Питер встретил ее сияющей улыбкой.
- Необычный наряд для невесты, - прокомментировал он ее внешний вид. - Но ты как всегда неотразима. И я даже немного завидую Шейну.
- Но только немного! - Беатрис понизила голос и добавила:
- Если бы ты знал, в чем будет Элен на вашей свадьбе!
- О чем вы шепчетесь?! Мы уже опаздываем! - воскликнула Элен, явно раздраженная их легкомысленным поведением. - Бетти, не стоит опаздывать на собственную свадьбу! И потом, почему ты решила, что в черном модно выходить замуж?
- Только потому, что в моем гардеробе это единственное достойное случая платье.
Элен недовольно покачала головой. Она так и не рассказала ни брату, ни жениху о причине плохого самочувствия Беатрис и ее странного поведения. Она честно хранила тайну подруги, вот только Элен с каждым днем все отчетливее понимала, что Беатрис сама портит себе жизнь и вместо того, чтобы обратиться за помощью к специалисту или хотя бы рассказать обо всем Шейну, пытается смириться с тем, что называет своей судьбой.
- Беатрис, мне кажется, ты не права, - тихо сказала Элен, воспользовавшись тем, что Питер отвлекся на звонок по мобильному телефону.
- Элен, прекрати! Мне и так не слишком весело. Мало того что у меня внутри как будто комок льда, так я еще и порвала костюм за тысячу фунтов!
- Как это? - удивилась Элен.
- У меня сегодня все валится из рук! - пожаловалась Беатрис. - Я не спала всю ночь, утром вылила на себя чашку кипятка, костюм за пять минут до выхода развалился у меня в руках. А теперь еще ты пытаешься читать мне нотации! Остается только пойти повеситься. Но, боюсь, сегодня мне и это не удастся: веревка точно оборвется!
- Не стоит так драматизировать, Бетти! - остановила ее Элен. - Мы уже обсуждали этот вопрос, и не раз. У тебя был другой выход, но ты не захотела им воспользоваться.
- Вот поэтому я считаю этот разговор бессмысленным! - отрезала Беатрис.
Чтобы подчеркнуть весомость своих слов, она отвернулась от Элен и принялась что-то высматривать за окном. Элен недовольно пожала плечами. Она все еще надеялась образумить подругу, пока не стало слишком поздно.
- О чем спор, девочки?! - спросил жизнерадостный Питер, закончив разговор и садясь за руль.
Ему-то как раз казалось, что проблем нет.
Да, брак Шейна и Беатрис казался ему странным, но… в конце концов, это их дело. Он хорошо знал Бетти и был уверен, что его подруга способна еще и не на такое! А сейчас, когда Беатрис вроде бы пришла в норму, Питеру казалось, что все наладится. Да и как же иначе, ведь через полмесяца Элен станет его женой!
Как и всякий счастливый человек, Питер был склонен думать, что все вокруг, если и не так же счастливы, как он, то хотя бы довольны жизнью.
- Бетти, ну что ты надулась! Я, например, считаю, что, раз уж вы решили не венчаться, твой наряд может быть какого угодно цвета.
- Спасибо, Питер! - язвительно поблагодарила его за попытку поддержки Беатрис.
- Элен, может быть, ты мне скажешь, что происходит с нашей Бетти? У нее очередной приступ черной хандры?
- Она мне запретила говорить с "кем-либо на эту тему, - холодно ответила Элен.
- Меня, конечно, радует тот факт, что моя будущая жена умеет держать язык за зубами - Не злись, Питер! - попросила Беатрис, стремясь загладить свою неловкость.
Питер и Элен любили ее и желали ей только добра. И вот из-за того, что сегодня самый ужасный день в ее жизни, Беатрис сорвала злость на близких. Питер и Элен не виноваты в том, что произойдет с ней всего через двадцать минут.
- Кажется, у меня просто типичное волнение невесты перед свадьбой.
Элен хмыкнула и пробормотала что-то неразборчивое. Питер высказался гораздо конкретнее:
- Беатрис Керуин и волнение невесты - несовместимы.
- Давайте закроем эту тему! - попросила Беатрис. - У меня сегодня, в конце концов, самый счастливый день в жизни! Я выхожу замуж!
- Действительно, не стоит говорить об этом в такой день. Хотя бы у Беатрис должно быть хорошее настроение, - сказала Элен и положила руку на плечо подруги, показывая ей, что готова сделать первый шаг к миру. Беатрис благодарно улыбнулась ей в ответ. - Хватит и того, что Шейн будет в бешенстве.
- Почему?! - удивилась Беатрис.
- Наша мамочка в очередной раз устроила ему скандал! - раздраженно объяснила Элен. - Она любит сбрасывать свое напряжение таким образом. Как только вспомню, что мне пришлось пережить, когда я сообщила, что выхожу за Питера!..
- Бедный Шейн! - воскликнул Питер. - Я ему искренне сочувствую. Кажется, меня твоя мама согласилась терпеть только потому, что ты пообещала ей уйти в монастырь, если она не даст согласия на наш брак.
- Не отвлекайся от дороги, милый! - посоветовала ему Элен.
- Ваша мама настроена против меня? - спросила Беатрис, заранее догадываясь об ответе.
- Конечно! Как и против любой другой женщины, которая может разделить с ней малютку Шейна!
- И, конечно, какая-то добрая душа пересказала ей обо мне все слухи! - воскликнула раздосадованная Беатрис.
- Ну что ты! Какие слухи?! - фальшиво запротестовала Элен.
- Элен, ты прелесть и поэтому не умеешь врать, - сказала ей Беатрис, с трудом сдерживая смех. - К тому же я и сама иногда слышала о себе кое-что. И меня это часто удивляло. Но брак наш продлится всего год, так что Шейну придется терпеть укоры вашей матери не слишком долго.
- Я очень рад видеть вас, Беатрис! Признаться, я боялся, что вы передумаете в самый последний момент! - Шейн склонился к руке Беатрис с очаровательной улыбкой.
- Мне слишком дорог мой "Счастливый день", мистер Пирсон! - язвительно ответила Беатрис.
Как только она увидела улыбающегося, похожего на большого, объевшегося сливок кота Шейна, ледяной ком в ее груди растаял, сменившись раздражением.
- Жаль, что вы делаете этот шаг только ради вашей фирмы.
- Мне жаль, что я вообще делаю этот шаг.
- Ребята, не ссорьтесь! - взмолился Питер. Это, конечно, не мое дело, но если вы собираетесь весь этот год провести в пикировках…
Вы сойдете с ума через два месяца!
- Знаешь, Пит, мне кажется, что я уже сошел с ума. Когда сделал предложение мисс Керуин, - признался Шейн.
- Вы еще можете отказаться от своего предложения, мистер Пирсон, - предложила Беатрис.
- Ну что вы! Как можно! Я не могу оскорбить женщину отказом!
В его голосе была такая горькая ирония, что Беатрис показалось, будто он съел неспелый лимон, нет, ящик неспелых лимонов.
- Я не буду в обиде на вас, мистер Пирсон! - съязвила она в ответ.
- Время! - поторопила их Элен.
- Прошу. - Шейн галантно предложил Беатрис руку.
Она положила свою ставшую неожиданно холодной ладонь на сгиб его локтя.
Беатрис не слишком хорошо запомнила, как происходила регистрация. Она до дрожи в коленях боялась, что сейчас на свободу вновь вырвется Ужас, который прочно обосновался в ее груди. Пелена страха застилала ей глаза. Беатрис даже удивилась, как умудрилась поставить свою подпись в нужном месте.
Только на улице Беатрис вздохнула с облегчением. Она была жива, здорова, и единственное, что ее беспокоило, было сильное чувство голода. Но эта проблема будет решена в ближайшее время. Сейчас они поедут в какой-нибудь ресторан - отметить "эпохальное событие". А дальше… Беатрис даже не хотела думать об этом.
- Вот видишь, ничего страшного! - услышала она тихий шепот Элен.
- Элен, а что будет дальше? - спросила Беатрис.
- Не знаю, Бетти, - честно ответила Элен. - Дальше все будет зависеть от тебя. От тебя и от Шейна, - добавила она, немного подумав.
- Я боюсь, Элен! - призналась Беатрис. - Я умела раньше жить одним днем, а теперь… Я боюсь.
- Не стоит меня бояться!
Они и не заметили, как к ним подошел Шейн.
- Тебя мама не учила, что подслушивать чужие разговоры нехорошо?! - грозно сверкнув глазами, поинтересовалась Элен.
- Учила. Но, если бы я всегда следовал советам нашей матушки, я бы до сих пор носил подгузники! Кстати, она могла бы и прийти.
Не каждый день сын женится!
- Шейн, ты же ее знаешь. Какая-то не слишком умная, но очень завистливая приятельница рассказала ей о Бетти всякие гадости, а мама так легко всему верит! - попробовала успокоить его Элен.
- Это проблема мамы, - отрезал Шейн. - Когда увидишь ее сегодня, скажи, что я был очень, очень зол на нее.
Беатрис предпочла не вмешиваться в эту беседу, но ей совсем не понравилось то, как Шейн отзывался о матери. Она решила, что при случае стоит выяснить у Элен подробности их взаимоотношений. Все же она в некотором роде стала причиной размолвки сына и матери.
- Мисс Керуин, точнее, миссис Пирсон, позвольте проводить вас к машине? - Шейн вновь предложил Беатрис руку. - Не уверен, что быстро смогу привыкнуть к тому, что вы теперь моя жена, миссис Пирсон.
- Можешь начать с того, чтобы называть Бетти по имени! - предложила Элен.
- Позволите мне эту вольность? - спросил Шейн у Беатрис.
- Лучше уж так, чем миссис Пирсон, - пробормотала она.
- Это я понял, едва увидев ваш наряд, - недовольно сказал Шейн.
- Только не ссорьтесь прямо сейчас! Когда я уйду, сколько вам угодно! - взмолилась Элен. - Я не вижу смысла в вашем браке и не могу сказать, что одобряю твою идею, Шейн. Но, если уж так получилось, вы могли хотя бы сделать вид, что уважаете друг друга!
Элен круто развернулась на каблуках и пошла прочь от них к машине, где уже ждал Питер.
- Кажется, она права, - тихо сказал Шейн. - По крайней мере, на людях мы должны соблюдать некоторые формальности, например, делать вид, что мы счастливы и довольны. Как то и положено молодоженам.
- Это я должна делать вид, мистер Пирсон, а вот вы и так должны быть довольны. Ведь вы получили все, что желали.
- Нет, моя дорогая, не все. Все я получу этой ночью.
От его улыбки Беатрис стало не по себе. Но, как только она заглянула в его глаза, все сомнения и страхи улетучились. Она почувствовала, что ждет этой ночи, ждет ласк Шейна, его поцелуев, его любви.
- Вы так же сильно хотите этого, как и я, не так ли, Беатрис? - спросил он, пожирая ее глазами. - Только прошу вас, не портите этот момент, лучше промолчите, если вы недостаточно сильны, чтобы сказать правду. Вы хотите меня?
- Да! - ответила Беатрис, с вызовом глядя на него.
Шейн обнял ее за талию и с довольной улыбкой повел к машине, где их уже заждались Элен и Питер.
Ужин прошел в спокойной атмосфере, но за столом не было сказано ни одного слова о том событии, ради которого собрались. Не было ни одного тоста за молодую семью. Не сговариваясь, все сочли за лучшее обходить молчанием эту тему.
Элен и Питер довольно быстро распрощались с новобрачными и уехали. Весь вечер Элен сидела как на иголках и почти ничего не говорила. Несколько раз она хотела что-то сказать, слова рвались из ее груди, как птицы из силков, но каждый раз она встречала взгляд Беатрис, и птицы-слова замирали в своих клетках.
Как только Элен и Питер уехали, Шейн впервые за вечер обратился напрямую к Беатрис.
- Вы уже созрели, чтобы увидеть свой дом?
- Я уже видела свою квартиру. И не раз.
- Я говорю о том доме, который станет вашим на ближайший год, - резко бросил Шейн. - Беатрис, я пытаюсь вести себя с вами как джентльмен. Должен сказать, одно ваше появление в черном платье на регистрации собственного брака могло бы довести до припадка кого угодно. Но не меня. Теперь я хочу перенести вас через порог своего дома в соответствии с традициями, а вы начинаете язвить и ерничать. Давайте договоримся: я уважаю вас, а вы уважаете меня. Тогда этот год пройдет легко и без потерь.
Беатрис несколько секунд молчала, обдумывая то, что сказал ей Шейн. Он был прав: как бы ей не нравилось то, что происходит, все же стоит быть вежливыми по отношению друг к другу, как-никак они теперь связаны узами брака. Да и жить гораздо проще, если не скандалить. Может быть, тогда ей удастся избежать самого страшного?
- Я согласна, мистер Пирсон. Только у меня еще одно условие, - добавила она.
- Я не отпущу вас жить отдельно. Знать, что тебе принадлежит такое богатство и хранить его отдельно от себя!..
- Нет. Я хочу вам предложить перейти на "ты". Просто как-то странно: муж и жена, а обращаются друг к другу, как чужие люди.
- На это я соглашусь с удовольствием, Беатрис.
- Меня это не может не радовать. А теперь могу я задать один вопрос, Шейн?
- Ты уже задала один.
Он улыбнулся, и эта добрая открытая улыбка преобразила его лицо. Больше не было ненавистного Беатрис цветочного короля, был просто Шейн Пирсон - интересный собеседник, очаровательный спутник и просто мечта любой женщины.
- Зачем ты на мне женился, Шейн?
Он пожал плечами.
- Мне так было нужно.
Беатрис покачала головой.
- Это не ответ.
- Прости, но ничего лучше я тебе предложить не могу. Должен сказать, что не последнюю роль сыграла та настойчивость, с которой ты добивалась моего внимания. Моя бедная секретарша, когда услышала, что я женюсь на тебе, чуть не потеряла сознание от ужаса. Но я пообещал, что в офисе ты будешь появляться как можно реже.
Беатрис рассмеялась, Шейн присоединился к ней. Беатрис рассказала ему о том, что происходило за дверями его кабинета во время ее памятного визита в его офис. Они хохотали и никак не могли остановиться.
Когда сил не то что на смех, а на дыхание уже не хватало, Беатрис вытерла набежавшие слезы и неожиданно серьезным голосом сказала:
- Ты мне очень нравишься, когда смеешься.
- Тогда поехали домой, и я буду улыбаться тебе всю ночь, Он одарил ее еще одной улыбкой, и Беатрис почувствовала, как лед в ее груди растопляется огнем, зародившимся внизу ее живота и медленно струящимся по телу, заставляя руки дрожать и дыхание учащаться. Краска бросилась ей в лицо, но Беатрис не смогла отвести взгляд от полных огня глаз Шейна.
Она медленно кивнула.
Они одновременно встали из-за стола. Молча вышли на улицу. В такси не сказали друг другу ни одного слова. Но в этом, молчании было больше смысла, чем во многих пустых каждодневных разговорах. Они знали, что сейчас не нужны слова. Сейчас нужна тишина, та тишина, в которой слышен каждый вздох, каждый удар сердца. Та тишина, которая рождает чудо любви.
Высадив их у небольшого, очень уютного даже внешне особняка, таксист уехал. Шейн открыл дверь, подхватил Беатрис на руки и перенес ее через порог.
В темной прихожей, освещенной скудным, рваным светом уличного фонаря, он поставил ее на пол и помог снять накидку. Его пальцы были нежными и ласковыми. Но каждое его прикосновение к обнаженной коже плеч казалось Беатрис обжигающим, как раскаленный уголь.
Она почувствовала горячие, шероховатые губы Шейна на своем плече. Он обхватил ее руками, прижимая к своему телу, и она ощутила растущее желание Шейна. Его губы проложили дорожку от плеча к мочке аккуратного уха Беатрис. Она чувствовала, как тропинка его поцелуев горит на коже, и закусила губу, чтобы ни единым звуком не спугнуть страсть, зарождавшуюся в ней. Страсть, способную растопить лед страха.
Шейн опустил с ее плеч тонкие бретели платья и провел рукой по груди Беатрис, помогая ткани упасть и открыть его глазам, его рукам и губам желанное и прекрасное тело. Небольшая грудь Беатрис словно спелый плод легла в руку Шейна. Его большой палец нашел напрягшийся в ожидании ласки сосок и осторожно погладил темно-вишневый бутон.
Беатрис показалось, что она сейчас лишится чувств от охватившей ее страсти, которая грозила затянуть ее в свой омут с головой.
Она прильнула к сильному телу Шейна и поняла, как ему сложно сохранять остатки самообладания и не наброситься на нее прямо здесь. Она чувствовала, как Шейна затягивает тот же омут страсти.
Резким движением Беатрис повернулась к Шейну. Он в недоумении замер, боясь, что одним словом или жестом она сейчас разрушит то, что возникло между ними.
Но Беатрис взяла в ладони его лицо и прижалась к его губам. Они опаляли, как солнце Кипра, о котором Беатрис грезила в детстве.
В них была сладость фруктов и терпкость молодого вина. Шейн ответил на поцелуй Беатрис, и она почувствовала, что больше не может сдерживать свою страсть. Она отстранилась от Шейна и посмотрела в его глаза. В неверном свете фонаря они казались темными провалами на его лице, но в самой глубине этой пропасти Беатрис увидела желание, с которым уже не мог совладать никто. И ничто.
- Сейчас, - тихо сказала она.
Больше не нужно было слов. Все слова уже были сказаны. Теперь были лишь два тела, которые переплетались, танцуя древний танец влечения и страсти.
Беатрис целовала лицо Шейна: веки, высокие скулы, крепкий подбородок, ранние морщинки. Его руки, сильные и нежные, подняли Беатрис над полом. Он прижал ее спиной к стене. Его умелые пальцы были, как казалось Беатрис, всюду. Одним движением она расстегнула "молнию" на его брюках.
- Сейчас! - повторила она, прижимаясь к Шейну.
Он отодвинул шелковый треугольник трусиков Беатрис и вошел в нее.
Словно палящее солнце пустыни оказалось запертым в маленькой прихожей особняка. Им казалось, что мир вокруг сходит с ума от страсти. Беатрис не чувствовала, что стена за ее спиной холодна, что она впивается ногтями в спину Шейна. Они стали одним целым, они двигались в одном ритме, пытаясь слиться, соединить свои тела.
Солнце пустыни стремительно входило в зенит, свет его был уже нестерпимым, и Беатрис закрыла глаза. Ей казалось, что наслаждение, которое она испытывала, нельзя уже терпеть, но каждый новый вдох, каждое новое движение Шейна вело ее выше… и еще выше…
И вот солнце догнало Беатрис и взорвалось в ее теле огненным цунами.
Беатрис услышала, как застонал Шейн, прижимая ее послушное тело к себе. Он все еще не размыкал рук, как будто боялся упасть без нее. Беатрис хотелось, чтобы это мгновение длилось вечно, чтобы ее ноги обвивали талию Шейна, а руки - его шею. Чтобы она чувствовала на своей щеке его горячее дыхание. Чтобы его нежные пальцы играли с ее волосами.
Чтобы не нужны были слова.
Наконец Шейн поставил ее на пол и нежно провел рукой по щеке. Их глаза встретились, и Беатрис почувствовала, как страсть с новой силой разгорается в ней.
- Спальня на втором этаже, - хрипло сказал Шейн.
- Это слишком далеко. Я остаюсь здесь.
Их губы вновь встретились.