– Единственное, что ей поможет – это время. Время и забота.
– Я готов дать ей и то и другое, – немного печально сказал Джейсон. – Но, может быть, кто-то из вас отнесет ей альбом. – Он указал на стул Бетси. – Я думаю, сегодня она уже сыта мной но горло.
Стцвен взял альбом:
– Я отнесу.
Элизабет вдруг схватила Стивена за руку:
– Постой, Стив, у меня есть идея. Джейсон, ты уверен, что ее работы подходят для Академии?
– Конечно. Я готов подписаться под каждым своим словом. Но почему ты спрашиваешь, Лиз? Мы ведь не можем поступить туда вместо Бетси, если она этого не хочет.
– И да, и нет. – Ее глаза лукаво заблестели. – Ты говоришь, в альбоме достаточно рисунков, чтобы представить на конкурс?
Джейсон медленно кивнул, начиная постепенно понимать, и вдруг широко улыбнулся:
– Лиз, ты просто золото!
Элизабет просияла:
– Неплохая идея, правда?
– Послушайте, может, вы и мне что-нибудь объясните? – нахмурился Стивен. – Я ни черта не понимаю.
Элизабет повернулась к брату:
– Смотри, Стив. Мы знаем, что Бетси все готова отдать, чтобы поступить в художественное училище, да?
– Ну?
– И мы знаем, что она обязательно поступит, хотя сама в это не верит.
– Ну и что?
– Представь себе, что кто-то еще отвезет ее работы на конкурс в Лос-Анджелес и…
– Вот оно что, – тоже улыбнулся Стивен. – Ты только подумай…
Обрадованный этой идеей, Стивен поднял свою чашку кофе.
– У меня есть тост, – предложил он, – за Лос-Анджелесскую Академию и за Бетси Мартин!
Все трое сдвинули чашки.
– За Бетси Мартин, – поддержали его Элизабет и Джейсон.
10
Стивен закинул за спину рюкзак.
– Такое чувство, будто я что-то забыл, – сказал он.
Вся семья и Бетси собрались в гостиной проводить его.
– Учебники все положил? – спросил отец.
Стивен кивнул.
– А текст по микроэкономике? – хитро улыбнулся Нед Уэйкфилд. Занятия по микроэкономике в прошлом семестре доставили Стивену больше всего хлопот – главным образом из-за профессора, который за пять минут мог усыпить кого угодно.
– Даже и не напоминай мне! – воскликнул Стивен. – Завтра с утра первым делом придется заняться этим. – И Стивен похлопал по рюкзаку, показывая, что положил учебник.
– А новые джинсы, которые я тебе купила? – спросила с кушетки Элис Уэйкфилд. – Ты их взял?
– Да, мама. И рубашки – тоже, – ответил Стивен. – Кажется, ничего не забыл. – Но голос его звучал несколько растерянно. – По крайней мере, все, что я могу с собой увезти, – печально добавил он.
Его лицо приняло какое-то отрешенное выражение. Элизабет часто видела его таким за последнюю неделю. Она поняла, что Стивен опять вспоминает Трисию. Неудивительно, что он выглядел опустошенным и думал, что забыл что-то. Он возвращался в колледж без прощального поцелуя Трисии, возвращался, зная, что она не будет с нетерпением ждать его следующего возвращения домой, что его не успокоит ее улыбка. Да, он наверняка положил в свой рюкзак все, что хотел взять, но в его сердце осталась пустота.
Элизабет подошла к Стивену и положила руку ему на плечо:
– Все будет нормально, правда, Стивен?
Стивен кивнул.
– Единственный выход для меня – это с головой уйти в работу. Господи, мне еще столько надо сделать. И, может, тогда я буду достаточно занят, чтобы не думать… чтобы ни о чем не думать, – сказал он, стараясь не выдать своего волнения. – Спасибо тебе, Лиз, за заботу. – Он обнял Элизабет. – Береги себя. – И понизив голос, чтобы больше никто не мог услышать, добавил: – Или Джейсон, или я позвоним, когда что-то станет известно о нашем плане.
– Хорошо, – с воодушевлением ответила Элизабет. – Я буду за вас держать пальцы.
– За что это ты будешь держать пальцы, Лиз? – подошла к ним Джессика.
– Она будет держать пальцы, чтобы ты не попала в очередную историю до моего следующего приезда домой, – улыбнулся Стивен.
Джессика откинула свои светлые волосы.
– История? Со мной? – Она сделала невинное лицо.
Стивен расхохотался:
– Да, с тобой. Наверняка все истории придуманы специально для тебя. Но постарайся в них не угодить, ладно? – Стивен легонько похлопал сестру по плечу.
– Слушаюсь, сэр! – Джессика шутя отдала ему честь.
Стивен обнял мать.
– До скорой встречи, – попрощался он.
Элис Уэйкфилд поцеловала его:
– Помни, что тебя всегда ждет здесь домашний обед и нежная забота.
– Спасибо, мама. Я знаю это.
– Удачи тебе во всем, Стив. – Нед Уэйкфилд пожал сыну руку, пристально глядя на него своими карими глазами.
Наконец пришла очередь Бетси попрощаться. Она обняла Стивена за шею и заглянула ему в лицо.
– Стив, мне так не хочется, чтобы ты уезжал, – вздохнула она.
Элизабет почувствовала, как Джессика толкнула ее локтем в бок, и одновременно с этим увидела, как беспокойно переглянулись родители.
– Бетси, – сказал Стивен, – я должен возвращаться в колледж и продолжать жить… как жил до того, как… – Он запнулся на полуслове.
Бетси продолжала его обнимать.
– Но, может, ты побудешь еще пару деньков дома? – попросила она.
– Нет, – твердо ответил Стивен. – Чем дольше я здесь останусь, тем тяжелее будет потом. И Трисия наверняка не хотела бы, чтобы я сидел дома и жалел себя.
При имени сестры Бетси разжала руки и отступила на шаг назад.
– Ну, если так…
Стивен погладил ее по щеке:
– Не грусти, Бетси. Я ведь буду звонить, хорошо?
Бетси сглотнула и попыталась улыбнуться:
– Хорошо, Стив.
– Ты можешь тоже звонить мне в любое время, как только захочешь, – предложил Стивен.
– Правда? – немного веселее улыбнулась Бетси.
Стивен кивнул. Затем помахал всем рукой на прощание и вышел.
– Джессика Уэйкфилд! Может быть, вы удосужитесь спуститься с небес на землю и скажете классу, сколько электронов во внешней оболочке атома кислорода?
Джессика вздрогнула, услышав, что мистер Руссо назвал ее имя.
– Ну… может быть… четыре? – неуверенно предположила она, затаив дыхание и моля бога, чтобы она угадала.
Она знала, что нет ничего хуже, когда неделя начинается с того, что Боб Руссо спрашивает ее на занятиях по химии, а она не готова к уроку. Ведь мистер Руссо самый строгий учитель в школе.
И вот он стоял перед ней, одной рукой сжимая кусок мела, а другую уперев себе в бок. Джессика сжалась от страха. Она знала, что за этим последует.
– Нет, не четыре. – Мистер Руссо склонился над ее партой. – Может быть, вы сделаете еще одну попытку?
– Шесть? – дрожащим голосом прошептала Джессика.
– Пожалуйста, громче, Джессика. Я уверен, что Сюзан и Дон, которые весь урок перекидываются записками на последней парте, вас не слышат. – Он посмотрел на последний ряд, и девушки притихли.
Сюзан Стюарт быстро скомкала записку и бросила ее к себе в сумку.
Мистер Руссо опять повернулся к Джессике:
– Ну, что, Джессика? Мы ждем.
"Вот пристал, – подумала Джессика. – Придрался ко мне без всякой причины. Ну и что с того, что я ничего не знаю про этот дурацкий атом. Какое это может иметь значение?" – она подняла взгляд на мистера Руссо.
– Шесть, – немного громче ответила она.
– Что – шесть, Джессика? – упрямо спросил ее докучливый учитель.
– Я думаю, во внешней оболочке атома кислорода шесть электронов, – почти прокричала она.
Элизабет всегда говорила, что насколько мистер Руссо строг, настолько и справедлив. Но Джессика с ней не соглашалась.
Мистер Руссо удовлетворенно усмехнулся.
– Хорошо, Джессика, вы угадали, – немного смягчившись, сказал он. – В следующий раз предавайтесь своим мечтаниям не на занятиях. Я целый урок рассказывал об атоме кислорода, и, если бы вы слушали меня предыдущие сорок минут, вы бы без труда ответили на мой вопрос. А теперь, Эмили, – мистер Руссо прошел по классу к тому месту, где сидела изящная темноволосая барабанщица "Друидов", – можете вы назвать самые важные из свойств кислорода?
Джессика с облегчением вздохнула. Наконец-то отстал. Пока Эмили отвечала, Джессика переглянулась с сидевшей рядом сестрой. Элизабет сочувственно улыбнулась.
Мистер Руссо подошел к Роджеру Баррету:
– Роджер, какие шесть элементов имеют самое важное значение для человеческого организма?
– Водород, кислород, углерод… – быстро, как буквы алфавита, затараторил Роджер.
Закончив, он заодно описал ядерную структуру каждого элемента.
Джессика с изумлением его слушала. Как Роджера может интересовать такой нудный предмет? К тому же когда его мать лежит при смерти в хьюстонской больнице. Перед уроком Джессика слышала, как он говорил Элизабет, что она в очень тяжелом состоянии после операции. Темные круги под глазами Роджера, угрюмое выражение лица явно говорили о проведенной без сна ночи.
Джессика краем глаза оценивающе посмотрела на Роджера. Он был довольно привлекательным, если не считать потертые, залатанные брюки и выгоревшую рубашку. Длинные русые волосы, волевые черты лица, мускулистое тело, которое угадывалось даже под его свободной одеждой. Плохо, конечно, что у него нет ни цента за душой. Тем не менее он мог бы в числе первых войти в ее список подходящих парней.
– Джес. – Шепот сестры и толчок в бок оторвали ее от размышлений о Роджере.
Она подняла взгляд и увидела мистера Руссо, направлявшегося к их парте. Джессика застонала про себя. Неужели он недостаточно помучил ее сегодня? Но не успел учитель подойти, как на весь класс затрезвонил спасительный звонок. Учебники захлопнулись, ручки и карандаши были отложены в сторону.
– В пятницу будет контрольный опрос по главе биохимии из вашего учебника, – пытаясь перекричать оживший шумный класс, объявил мистер Руссо.
Джессика собрала вещи.
– Увидимся, Лиз, – сказала она и быстро направилась к выходу, оставив все мысли про ядерную структуру, мистера Руссо и Роджера Баррета.
– Спроси ты его, Кара, – предложила Лила Фаулер, сорвала травинку и стала ее покусывать.
– Почему это я? – протестующе воскликнула Кара. – Брюс Пэтмен даже внимания никакого на меня не обращает.
– Ну я же не могу его спросить, – объяснила Лила. – Наши семьи в ссоре.
Вражда между Пэтменами, с их старым капиталом, и Фаулерами, только недавно разбогатевшими, была обычной темой разговоров в Ласковой Долине. Фаулеры всегда выступали за модернизацию. Они хотели в своем доме поставить самую последнюю модель компьютера и построить многоэтажный застекленный офис рядом с городским нарком. Пэтмены же всегда ратовали за то, чтобы каждый камень в Ласковой Долине оставался лежать на том же самом месте, где он лежал в прошлом столетии. Некоторые жители города поддерживали семью Лилы, другие семью Брюса. Но была еще и третья фракция, в которую входили, кстати, Нед и Элис Уэйкфилды, которая предлагала выбрать разумную середину, учитывая интересы всех.
– А ты, Джес? Может, ты его спросишь? – Кара умоляюще посмотрела на свою лучшую подругу.
– И не думай, – отрезала Джессика. – И не смотри на меня так. Ты же знаешь мою историю с Брюсом.
Брюс и Джессика раньше встречались, но их короткий роман закончился печально. И теперь отношения между ними оставляли желать лучшего.
Кара вздохнула:
– Опять мне приходится выполнять самую грязную работу.
– Слушай, только не надо делать из этого трагедию! – Джессика подняла к небу зеленовато-голубые глаза. – Ведь тебе это интересно так же, как и нам. Ведь вряд ли мистер Пэтмен стал бы помогать Барретам по доброте сердечной.
– Так что сделай для нас еще одно одолжение, – поддакнула Лила. – Ладно?
– Ну что ж, ладно, – нехотя согласилась Кара. – Я хотела бы узнать, что за всем этим кроется. Но вам, подружки, придется пойти со мной.
– Хорошо, – ответили Джессика с Лилой и пошли вслед за Карой по теннисному корту к тому месту, где в тени большого дуба Брюс Пэтмен отрабатывал различные теннисные удары, болтая с Полом Шервудом. Девушки подошли ближе. Кара кашлянула, чтобы обратить на себя внимание. Брюс сделал воображаемую подачу и обернулся.
– Ну, да тут к нам прямо делегация, – сказал он Полу. – Что же мы можем сделать, прекрасные леди, чтобы наполнить радостью ваш день?
Джессика слегка подтолкнула Кару вперед.
– Брю, мы слышали, твой отец совершил такой благородный поступок, – своим самым льстивым голосом сказала Кара. – Ты должен им ужасно гордиться.
Джессика была просто поражена. Даже она не смогла бы начать более дипломатично.
"Да, Кара кое-чему от меня научилась", – самодовольно подумала она.
– Можно было и не говорить, что я им горжусь. Это и так ясно, – со своим обычным высокомерием ответил Брюс. – Я всегда им горжусь. Вот что значит быть Пэтменом.
– Конечно. Но такая благосклонность выглядит несколько странно.
– А, вот оно что, – медленно растягивая слова, произнес Брюс. – Вы сгораете от любопытства узнать, чего ради мой отец решил помочь матери Роджера. Так? – он вопросительно кивнул головой.
– Ну людям же интересно, – вставила Джессика.
– Да, людям интересно, Джессика. Особенно некоторым. – Надменная улыбка скользнула по его красивому лицу. – И я могу послать этих людей подальше, если захочу. – Он хмыкнул.
Пол Шервуд тоже засмеялся.
– Но я не буду, – самодовольно продолжил Брюс. – Я настоящий джентльмен, чтобы держать вас в напряженном ожидании.
"Это точно, – язвительно подумала Джессика. – Ты джентльмен среди десяти человек".
И если бы не любопытство, она не устала бы ему это повторять, но только сжала зубы и промолчала.
– Так должна же быть причина для такой щедрости, – напомнила Кара.
– У моего отца доброе сердце, – важно сказал Брюс. – А кроме того, миссис Баррет одно время работала у него на консервном заводе. – Брюс сложил руки на груди. – Ну, что скажете?
– Только не надо, ладно, Брюс? – Лила недоверчиво взмахнула рукой.
На запястье у нее в ярких лучах солнца блеснули два изящных золотых браслета.
– Мой отец говорил, что Линда Баррет работала на заводе твоего отца еще даже до рождения Роджера. Не слишком ли запоздалая благосклонность хозяина, а? – Лила пошла в наступление в последнем раунде борьбы между Пэтменами и Фаулерами.
– Лила, я понимаю, что твоего отца не беспокоят проблемы других, – съязвил в свою очередь Брюс, – но существуют еще такие вещи, как помощь маленьким людям.
– Маленьким людям?!! – с возмущением воскликнула Джессика. Больше сдерживаться она уже не могла.
– Кто тебе дал право называть кого-то маленькими людьми?
– Эй, успокойся, Джессика, – примирительно сказал Брюс. – Ты-то уж понимаешь, что я имею в виду. Ведь твоя семья делает то же, что и моя – заботится об этой девушке. Дает ей кров, ну и все такое.
Джессика почувствовала, что краснеет. С чего это Брюс приплел сюда Бетси?
– Конечно, мы не собираемся предложить Роджеру и его матери поселиться у нас в доме. И слава богу! – И они вместе с Полом громко захохотали.
Даже Лила не удержалась от смеха. Приступ ярости пронзил тело Джессики как электрический разряд. Они смеются над ней! И все из-за Бетси Мартин. Это несправедливо. Это ведь даже не ее собственная вина. Из всех домов в Ласковой Долине именно ее дом теперь все называют не иначе, как дом, двери которого открыты для всех бездомных животных, проходящих мимо. Она говорила Элизабет, что все этим и закончится! Что над ней будет смеяться вся школа. А что же Элизабет? Ей все равно! Какая-то шлюха для нее важнее, чем родная сестра.
Разговор потерял для Джессики всякий интерес. Брюс продолжал настаивать на том, что его отец помог миссис Баррет из чистого благородства, в то время как Лила с Карой требовали другого объяснения. Но Джессика уже ничего не слышала. Что ей до намерений мистера Пэтмена, когда ее собственный мир рушился из-за Бетси Мартин?
Когда девушки не спеша пошли обратно через огражденный зеленый корт, так и не узнав ничего нового об отце Брюса Пэтмена, Джессика приняла для себя решение. Бетси исчезнет из ее жизни, чего бы ей это ни стоило.
11
Стоянка около пиццерии Гвидо была уже заполнена, когда Элизабет и Тодд подъехали на довольно потертом "датсуне" Тодда. Напротив маленького, с оштукатуренным фасадом здания стояла машина телевидения. Задние двери фургона были открыты. Из них выгружали телекамеры, микрофоны и другое оборудование. Элизабет заметила Регину и Николаса Морроу, входящих в пиццерию, и Оливию Дэвидсон и Инид, которые вылезали из маленького синего пикапа миссис Роллинз, припаркованного на другом конце стоянки.
– Инид! Оливия! – Элизабет высунулась из окна машины и позвала подруг. – Займите нам места! Ладно?
Инид подняла вверх большой палец:
– Хорошо! Но если Уинстон съест столько пицц, что полтора года печи не будут работать, придется разнести роскошную пиццерию Гвидо.
– Решено! – ответила Элизабет подруге, которая направилась ко входной двери.
Тодд долго кружил по стоянке, пока не нашел свободного места рядом с черным "порше" с номерным знаком "I БРЮС I".
– Ты только посмотри, – воскликнул Тодд. – Сам Брюс Пэтмен ради такого события решил присоединиться к простолюдинам, собравшимся у Гвидо.
– Неудивительно, – Элизабет выбралась из машины. – Если собирается толпа, перед которой можно покрасоваться, не сомневайся – Брюс приедет. Тем более, если здесь телекамеры.
Тодд обнял ее и они пошли к входу.
– Да, ты права, но я не ожидал, что он здесь появится. Особенно после того случая, когда твоя сестра запустила ему пиццей в лицо. Я не думал, что он сюда еще вернется.
Элизабет захихикала, вспомнив самого популярного кавалера школы в Ласковой Долине, измазанного пиццей.
– Он получил по заслугам, – сказала она, имея в виду короткий, но вызвавший столько сплетен роман Джессики с Брюсом.
– Даже я был на стороне твоей сестры в этом сражении, – признался Тодд. – Но все это было настолько давно, что, я думаю, Брюс опять готов посетить поле битвы.
Они подошли к входу и едва открыли дверь, как почувствовали острый запах пиццы, который наполнял шумный ресторан. Большинство столиков и кабин были уже заняты, как и места у стойки. В центре зала стоял пустой стол, огражденный со всех сторон веревкой и ожидающий прибытия Короля Бутербродов. На него Фрэнк Де Люна, заведующий у Гвидо, ставил большой кувшин с холодной водой и высокий стакан.
Элизабет пробежала взглядом по толпе и отыскала Инид и Оливию, сидящих в большой кабине около искусственного водопада у задней стены ресторана. С ними были Джон Пфайфер, спортивный редактор "Оракула", черноволосая Энни Уитмен, одна из новых болельщиц школьной команды, и ее приятель Рикки Капальдо, стеснительный капитан команды болельщиков. Инид увидела Элизабет и помахала рукой. Элизабет с Тоддом пошли к столику, здороваясь и дружески похлопывая по плечам своих школьных товарищей.
– Эй, Тодд, – позвал его Джим Дейли, игрок баскетбольной команды. – Смотри, на Уинстона собирается больше народа, чем на нашу последнюю игру, правда?