- Что-то в этом роде. Только моя мама не учила меня называть женщин шлюхами, - его взгляд останавливается на моей груди на достаточно длительное время, чтобы я почувствовала это, а затем наши глаза встречаются. - И ты определенно, не брат.
- Рада, что ты заметил.
- Трудно не заметить, Мак, - он произносит это таким сухим тоном, но тот его взгляд был явно оценивающий и заинтересованный, и от этого моя голова идет кругом, а тело наливается жаром.
Хмурясь, я ем суп, пытаясь тем самым скрыть свое волнение.
Очевидно, Грей более стойкий.
- У меня никогда раньше не было девушки. Так что вероятно, время от времени, я буду вести себя как редкостный придурок, - румянец заливает его щеки. - То есть, у меня не было девушки друга.
- И девушки, как девушки? - не могу удержаться я от вопроса. - Ты когда-нибудь встречался с кем-то?
- Неа. У меня никогда не было к этому склонности.
- Никогда? - слово отдается глухим стуком в моей груди. - Это трагедия. Ты был бы для кого-нибудь отличным парнем.
Его щеки становятся насыщенно красными, но Грей качает головой, словно я ошиблась в этом утверждении.
- Уверен, моногамия - ключевой фактор отношений.
Моя ложка с дребезгом падает на стол.
- Ты бы изменял?
Грей хмурится.
- Нет. Никогда. Но это в некотором роде пунктик. Я никогда не хотел оставаться с одной девушкой, так что зачем было втягивать себя в подобную ситуацию?
- Думаю, в этом есть смысл, - глухой стук в моей груди становится отчетливее. Довольно нелепо. Грей замечательный друг, и это все, что мне нужно.
- А что насчет тебя? - спрашивает он слишком небрежно, словно наш разговор не стал таким же неудобным и для него, как для меня, однако Грей не может больше остановиться в отличие от меня. – Предполагаю, ты профи по теме парней.
- А это так плохо? Я не приверженец интрижек.
Он бросает на меня мимолетный взгляд, натянуто улыбаясь.
- Я вижу тебя насквозь, мисс Моногамия, ты вьешь веревки из мужчин.
Я закатываю глаза.
- У меня был-то всего один парень, умник. И то в выпускном классе старшей школы.
Брови Грея приподнимаются.
- Всего один парень? Серьезно?
- Ага, - я краду у него пиво и делаю большой глоток. Он наблюдает за этем, а в его глазах мерцает веселье. Это снова ударяет меня ниже пояса, каким-то образом Грею удается дать мне ощущение, словно я дома, но в то же время вызвать сильное волнение. И это странно; мы же просто сидим здесь, разговаривая и кушая. Но все, чего я хочу - впитать в себя его образ, то, как уголки его губ изгибаются в постоянной легкой улыбке, вид его крепкой сильной шеи или то, как его вечная щетина покрывает линию подбородка, грубая, словно сахар, но и такая красивая, сверкая в свете лампы. Я практически могу себе представить, как приятно было бы лизнуть языком эту щетину, такую шершавую и вкусную.
Постойте. Что? Нет. Никакого лизания подбородка Грея. И кажется, он замечает мой внезапный румянец, потому что сейчас парень слишком внимательно смотрит на мое лицо.
- Что? - спрашиваю я - жалкая попытка скрыть свои неуместные фантазии.
- Ничего, - Грей чешет затылок, а я игнорирую рельефность его мышц. - Мне просто сложно поверить, что ты была одна все это время. Ты... ну... Ты прекрасна.
- Спасибо, Кексик, - говорю я, отмечая то, как он покраснел. Это мило. И так как это Грей, я чувствую себя достаточно комфортно, чтобы сказать ему правду.
- Некоторые парни были неравнодушны ко мне. Но вскоре становилось очевидным, что они были скорее заинтересованы в моем отце или в том, кого он знал. Это всегда всплывало. Типа, могу ли я достать им билеты на какое-то спортивное мероприятие? Знаю ли я Пейтона Мэннинга? Или Эли? Действительно ли это мой папа на фото рядом с ЛеБроном Джонсом? Встречалась ли я с этими людьми? И когда я отвечала "да", это становилось всем, о чем ребята могли думать, - я пожимаю плечами. - Знаю, знаю, у всех есть проблемы.
- Это не то, что я подумал, - говорит Грей нежным голосом, однако его выражение лица мрачное. - Я подумал, что эти хрены собачьи так много упустили.
Я снова пожимаю плечами, ковыряясь в своей тарелке, не в силах взглянуть Грею в лицо.
- Так, - говорит он, - тот парень со старшей школы не был спортсменом?
- Был. Но его отец был продюсером в известной звукозаписывающей компании, так что он и так отхватил свой кусок славы.
Брови Грея приподнимаются, и я чувствую потребность более детально прояснить этот вопрос.
- Мы жили на Манхэттене в то время. Там жизнь немного другая.
- Спорю, что так.
Не желая продолжать свой унылый рассказ бедной-маленькой-богатой-девочки, я спешу его завершить.
- Мой парень был нормальным. Мы вместе тусовались. Он лишил меня девственности. Все было довольно отстойно, так что я не напрашивалась на повторение. Я уехала в колледж. Конец истории.
- Звучит невероятно, - говорит Грей с каменным выражением лица.
Я решаю не комментировать это.
- И что ни одного парня в колледже или в Лондоне? - давит Грей, выглядя потрясенным.
Я сражаюсь с огромным желанием бросить в него ложку.
- Я конечно знакомилась с парнями. Но ни с кем из них мне не хотелось строить отношения, ясно?
- Ладно, - он говорит это так, словно успокаивает меня. Отчего еще сильнее хочется зарычать. Но я не делаю этого.
Так что мы просто едим. Пока Грей не начинает ерзать на стуле, выстукивая пальцем по столу подобие какого-то нервного ритма.
- Что уже? - спрашиваю я.
Грей прикусывает свою сексуальную нижнюю губу, а затем выпаливает:
- Если у тебя не было связей на одну ночь, и у тебя не было парня последние пять лет...
Я фыркаю.
- Ты хочешь спросить о моей сексуальной жизни, Кексик?
Он так мило морщит нос.
- Пожалуйста, скажи мне, что я ошибаюсь, считая, что у тебя не было секса все это время.
- Ты не ошибаешься, Грей.
В комнате воцаряется тишина, пока парень шокировано глядит на меня.
Раздражение будто мошкара кружит над моей кожей.
- Боже. Твое выражение лица. Кажется, словно мне грозит навсегда испортить свое влагалище.
- Не испортить, а скорее сделать его более узким. Это откровение словно ад угнетает мой член, - он заметно вздрагивает.
Я бросаю в него салфетку, и она попадает ему в голову, застревая в волосах.
- Ради бога, Грей, не такое-то это большое дело. Я не страдаю. И не.. - говорю я ему, потому что Грей открывает рот, собираясь запротестовать, - воздерживаюсь ради некой великой цели. Я не дожидаюсь мужа и не боюсь членов, или чего-то в этом роде. Просто так вышло. Я была занята колледжем и...
- Никто не занят настолько, чтобы у него не хватало времени на секс, Мак.
- О, прошу, мне только двадцать два. Я дурачилась с парнями, делала множество вещей, которые прекрасно меня удовлетворяли. Я просто не прибегала к самому сексу снова. И, в любом случае, пять лет это не так много...
- Это достаточно долгий срок. Чего ты ждешь? Пока твои женские местечки начнут забастовку и окончательно уйдут на покой? Мне кажется, это уже происходит.
Его насмешки задевают. Внезапно все это ранит меня, словно Грей сорвал пластырь и вместе с ним содрал кусок моей кожи.
- Так ты говоришь, что я должна просто пойти туда... - я машу рукой в сторону двери, - прямо сейчас и найти парня, чтобы трахнуться с ними до того, как мои женские местечки перестанут работать? А знаешь, ты прав. Это гениальная идея.
На это брови Грея приподнимаются, а рот открывается.
- Что? Нет, я не говорил тебе трахать кого-то прямо сейчас, - он выглядит реально ужаснувшимся. - Просто это...
- Что это? - восклицаю я, наклоняясь вперед. - Ты отлично объяснил, что я жалкий мешок дерьма, у которого нет бесконечного секса все время с утра до ночи.
Огромная рука Грея ударяет о стол между нами.
- Я просто сказал, что секс - это восхитительно, так что прости, если я шокирован отсутствием его в твоей жизни. Если бы это касалось меня, я бы занимался сексом по десять раз ко дню.
И я могу себе это представить - Грея трахающего бесконечную вереницу девиц.
- Расскажи мне что-то такое, о чем не знает весь город, Грей, - как только слова слетают с моих уст, ужас накатывает на меня. Это чувство нарастает, когда Грей откидывает голову назад, словно я дала ему пощечину, краска сходит с его лица.
- И что на хрен это должно означать? - шепчет он.
Но мы оба знаем ответ. Боль пронзает мой живот, когда встаю, и стул скрипит от соприкосновения с полом.
- Мне не следовало этого говорить, - я тру глаза рукой, включая заднюю передачу. - Мне нужно идти.
Грей тоже встает, его лицо выражает боль от оскорбления.
- Идти? Это твой гребаный дом. Куда ты, черт возьми, собралась?
Я уже на полпути к кухне, направляюсь в коридор.
- Мне нужно подышать воздухом, ладно? - я теряю контроль, это редкость. Как и то, что обычно я избегаю говорить слова, о которых потом пожалею.
- Айви, - восклицает Грей.
- Просто закрой за собой дверь.
- К черту это, - рычание Грея - единственное предупреждение, полученное мной перед тем, как его рука оборачивается вокруг моей. Он зол. Очевидно, что ему больно. Тем не менее, когда он разворачивает меня, его прикосновение осторожно, словно парень знает свою собственную силу и никогда не использует ее против меня.
- Что за чертовщина, Айви? - его голубые глаза становятся темно-синими под сенью бровей. - Ты говоришь такую хрень, а затем уходишь от меня?
- Прости, - выпаливаю я, у меня в горле начинает неприятно покалывать. - Мне следовало... Дерьмо. Я осуждаю тебя, Грей. А мне бы не хотелось так поступать.
Его захват на моей руке усиливается.
- Так не поступай.
- Я не могу себя контролировать. Да и что здесь такого, черт побери? Ты тоже осуждаешь меня.
Его губы сжимаются, но парень не отступает.
- Потому что глупо, что ты не занимаешься сексом. Глупо, делать из этого нечто большее, чем следует.
- Я не могу быть такой, как ты, как мой отец. Я не могу относиться к сексу, как к ничего не значащему акту...
- Не ничего не значащему, - замечает он, и его брови все еще хмурятся. - Просто это не какое-то священное событие, для которого тебе нужно специальное приглашение. Это может быть очень просто, знаешь ли. Грязный, горячий трах.
Слышать глубокий обволакивающий голос Грея и эти слова - не то, в чем я сейчас нуждаюсь. Не тогда, когда они обжигают мой затылок, вызывая жар и мурашки по всей коже. Я игнорирую эти ощущения, отдаваясь злости. Это проще, чем предаваться бессмысленной жажде.
- Для тебя это всегда просто "трах". Основополагающий акт, словно перекус или игра в футбол...
- Сейчас я реально возмущен, - говорит он с каплей неуместного веселья. - Футбол - это вообще священное действие.
- Точно, - я вырываюсь из его крепкого захвата. - Футбол значит для тебя больше, чем близость с другим человеком, - он фыркает, а его глаза закатываются на слове близость, словно это какая-то шутка, так что я тыкаю пальцем в центр его твердой, словно камень, груди. - Прямо здесь. Это отвращение. Что не так с близостью? Что неправильного в том, чтобы отношение к этому акту было чем-то большим? Ты отметаешь всю красоту этого действа. Весь смысл.
- В этом-то и твоя проблема, - восклицает Грей, его собственный длинный палец тычется в мое плечо. - В своей голове ты возносишь это на пьедестал, так что любой парень, осмелившийся попытаться построить с тобой хоть какие-то отношения, обречен потерпеть неудачу, будучи раздавлен грузом твоих ожиданий.
- Это по-идиотски смехотворно... - я наклоняюсь вперед, мое дыхание становится неровным, когда борюсь с желанием свернуть его крепкую шею. - Ты смеешь читать мне нотации о желании чего-то большего? Почему из всех людей на этой планете я вообще должна слушать тебя? - насыщенный румянец заливает его лицо, и я знаю, что должна остановиться, знаю, что несправедлива, но все равно кричу: - Ты, тот, кто позволил стриптизерше отсосать у тебя на виду у твоих же друзей, а затем смеялся над этим. Ты когда-нибудь слышал о венерических заболеваниях? Знаешь, что ими можно заразиться во время орального секса?
- Остановись, - шепчет Грей, а его глаза становятся стеклянными.
Но я не могу. Уродство, словно река струится из меня. Я вспоминаю о том, что мой отец изменял матери, и о том, как чувствовала себя сегодня вечером, наблюдая за теми девушками на коленях у Грея.
- Возможно, тебя не волнует, кого ты трахаешь. Но я не такая. Мне нужно большее. И если ты не понимаешь этого, ладно... хреново дерьмо!
Он бросается вперед и хватает меня за плечи, притягивая к своей груди. Сильные руки оборачиваются вокруг меня, и мой нос утыкается в рельефную твердую грудь. Грей сжимает меня в объятьях, словно ему нужно сдержать мои слова и осуждение.
- Прекрати, Айви, - громко и отчаянно говорит он. - Прошу. Пожалуйста, я не могу спорить с тобой, - его голос сейчас сломлен. - Не с тобой.
Полное осознание того, что я ему сказала, возвращается ко мне, как бумеранг. Ужас, густой и темный, поднимается вверх по моему горлу и вырывается наружу в виде сдавленного крика.
- О боже, Грей, - я оборачиваю руки вокруг его талии, прижимаясь к нему сильнее. - Мне так жаль. Мне пиздец, как жаль.
Он гладит меня по голове, словно это я нуждаюсь в утешении. Я хочу заползти в яму и оставаться там.
- Я не имела это в виду, Грей, - я дрожу, прижимаясь еще ближе, так что мои пальцы зарываются в его футболку. - Я ненавижу себя.
- Ага, ну, я тоже не очень доволен тобой или собой прямо сейчас, - вздыхает Грей, и его объятия становятся увереннее. Нежные прикосновения к моей голове продолжаются, и он целует меня в макушку. - Но все в порядке. Все хорошо.
- Это не так, - я зажмуриваю глаза и вдыхаю такой приятный, чистый запах Грея. - Ты - мой друг, а я ранила тебя. Я никогда не хотела такого.
Мы стоим так, что между нами нет ни дюйма свободного пространства, я замечаю, каким теплым кажется его тело, сколько силы в нем скрыто. Когда он обнимает меня, я в безопасности, окутана ним.
- Все закончилось, - его губы прижимаются к моему виску. - И ты меня тоже прости. Я был тем еще мудаком, посчитав тебя глупой дурой.
Мы молчим, пока Грей не вздыхает, пододвигаясь невыносимо близко, а его большая ладонь медленно гладит вверх и вниз вдоль моей спины. Мне так комфортно. Это и есть то, что он ищет. Но спустя мгновение я прекращаю думать о комфорте, потому что к моему животу прижимается явная выпуклость его члена, прямо напротив моей киски. Он не твердый, но я ощущаю эту часть его тела, явно и основательно, и это стимулирует меня задуматься о том, что никогда не должно было бы приходить мне в голову.
Мышцы моего живота напрягаются, а жар распространяется по коже. Я хочу раствориться в Грее, остаться там на весь день. Я хочу развести свои ноги и ощутить, как он заполнит ту пустоту между ними. Если я наклоню подбородок, то мои губы коснуться гладкого изгиба его шеи там, где она переходит в плечи. Я хочу облизать это место, попробовать его на вкус, укусить. Не хочу думать о других девушках, которые делали с ним подобные вещи.
Мое сердце замирает. Ведь вся моя злость, все те порочные слова, что я произнесла - это ничто иное, как ревность. Я ревную его к тем безликим, безымянным женщинам.
Стыд словно ком становится у меня попрек горла, раздражающе обжигая мои губы. Я слетела с катушек из-за ревности, и это так несвойственно мне. Я такая испорченная и не знаю, что сказать, дабы исправить ситуацию.
- Грей...
- Я не хочу, чтобы ты занималась сексом так, как это делал я, Айви, - говорит он с неожиданной страстью в голосе. - Это должно означать что-то. Для тебя. Это должно быть чем-то хорошим.
Мое сердце мучительно сжимается от его глухого голоса, и я прижимаю ладонь к его ребрам, цепляясь за парня.
- Почему это не может быть таким же и для тебя? Почем ты выбрал бесконечную череду интрижек?
Так как мы находимся сейчас столь близко, я ощущаю как напрягается его спина.
- Это просто... - он напряженно сглатывает. - Думаю, я выжидаю ту, что вызовет во мне желание прекратить.
- Прекратить заниматься сексом? - каждая моя клеточка замирает, а сердце с шумом ударяется о ребра. Я такая лицемерка, потому что сама мысль об отсутствии у Грея секса вызывает во мне ужас.
Мои волосы ерошатся, когда Грей качает головой.
- Прекратить бегать от юбки к юбке, - его грудь поднимается от вздоха. - Айви, я люблю женщин и люблю секс. Но ты права. Он не значит для меня ничего более, чем быстрое удовольствие. Мне не важно с кем трахаться. Я даже не помню их имен. Черт, я настолько плохой человек, как ты и говорила.
Его слова кажутся безнадежными, потому я крепче обнимаю парня.
- Нет, Грей. Прошу, не говори так. Мы можем просто... Я бы хотела, чтобы нашей ссоры не было.
Он медленно отстраняется от меня, хотя его руки все еще нежно соприкасаются с моими плечами. Нам обоим требуется мгновение, чтобы встретиться друг с другом взглядом. Так неловко, да и к тому же его лицо перекошено, словно парень съел что-то тухлое. И это моя вина. Но он выдавливает улыбку.
- Эй, с нами все в порядке, - Грей неуклюже гладит меня по волосам, при этом его большой палец задевает мою скулу, чуть не тыкаясь в мой глаз. - Было бы странно, если бы мы никогда не поссорились.
Слегка морщась, я хватаю его за предплечье и сжимаю. Потому что очевидно, я не могу удержать свои руки подальше от его тела.
- Это правда.
Грей разглядывает меня, взгляд его голубых глаз нервирует. Воздух между нами накаляется, и мое дыхание сбивается. Между его бровями появляется морщинка, словно Грей способен видеть мою вину и тот факт, что я борюсь с желанием подняться на носочки и прижать свой рот к его мягким губам. Блядь. Твою ж мать!
Боже, помоги мне, если он и правда знает, о чем я думаю. Вероятно, Грей выбежал бы в эти двери, знай он все мои мысли. Но он не движется. Пока что. Нет, он прижимает свой лоб к моему, сжимая своими огромными ладонями мое лицо. Их тепло согревает мои щеки.
- Сейчас мне нужно идти, - говорит он спустя мгновение. - Я должен рано вставать из-за гребаной тренировки.
- Ладно.
Но он все еще стоит на месте. Кажется, даже ближе, чем раньше. Его дыхание смешивается с моим, обдавая потоком воздуха мои открытые губы. Слишком тихо. Его пальцы вздрагивают, сжимая мои щеки сильнее. А затем Грей так резко отступает, что почти спотыкается. Он широко улыбается, возможно даже слишком широко. И идя задом наперед, обходит стол.
- Спокойной ночи, Специальный Соус.
В ответ я тоже улыбаюсь. Фальшиво. Натянуто. Хреново. Вот и я - облажавшаяся Айви.
- Спокойной ночи, Кексик.