- Она мне страшно нравится, понравилась с первой же минуты нашей встречи. Я думаю, она потрясающая девушка! - воскликнула она с энтузиазмом. - И если говорить правду, мне показалось, что тебе она тоже понравилась, папа. В понедельник вечером ты, по-моему, был… ну, очарован, если ты не возражаешь против того, чтобы я высказалась по этому поводу.
В словах Франчески явно слышался вызов, который читался и в ее твердом взгляде.
- Ты абсолютно права, я был очарован, - ровным голосом заметил граф, - у Катарин много достоинств, все они очевидны, и я не буду терять времени на их перечисление. К тому же она настоящая леди…
- Ну, в таком случае, - Франческа быстро прервала его, подняв вопросительно брови, - что же тебя так сильно смущает?
Дейвид проигнорировал этот вопрос, вместо ответа задав Франческе другой:
- Что ты вообще знаешь о ней, дорогая?
Франческа была озадачена.
- А ты не говорил с Кимом о Катарин? Я думаю, что не я, а он должен рассказать тебе о своей новой девушке, не так ли?
- Это так, дорогая. Я говорил с ним. К сожалению, Ким высказывался очень неопределенно, даже уклончиво. Если говорить правду, я решил некоторое время на него не давить. Я чувствую, будет лучше не поднимать много шума, поскольку в противном случае он ни о чем другом больше думать не будет. С другой стороны, я уверен в серьезности его намерений и считаю, что должен больше знать о девушке, на которой мой сын собирается жениться. Я хочу поговорить с Кимом начистоту, когда мы вернемся в Лэнгли, а пока рассчитываю на то, что ты расскажешь мне что-нибудь о ней. - Он подождал, а затем, наблюдая за выражением лица дочери, добавил мягко: - Тебе кажется, я ставлю тебя в неловкое положение. Но это не так. Ведь это именно я воспитал в вас чувство чести и верность, поэтому я не могу призывать вас предавать чье-либо доверие. Тем не менее в сложившихся обстоятельствах я считаю, что не будет изменой по отношению к Киму, если ты повторишь мне то, что он говорил тебе о Катарин и что она сама говорила о себе. Я же не прошу тебя раскрывать государственные секреты, - закончил он с мягкой улыбкой.
Франческа молча рассматривала свои руки. Все, что говорил ее отец, имело смысл. Конечно, не будет ничего плохого в том, что она расскажет ему то, что знает. Внезапно она с легкой тревогой осознала, что рассказывать ей, собственно, не о чем.
- Ни Ким, ни Катарин ничего мне не рассказывали, - сказала она, - по правде сказать, теперь я думаю о том, что она очень мало говорила о своей жизни здесь и в Америке.
- Понятно, - сказал Дейвид, скрывая свое удивление. Он смотрел на милое чистое лицо своей дочери, видел ее искренний взгляд и знал, что его девочка, как всегда, говорит правду. До этого момента он был убежден, что она сможет просветить его. Она и Ким были очень дружны. Очевидно, она была в полном неведении относительно Катарин. Довольно любопытно. Потом он задал себе вопрос: а почему?
Франческа высказалась по своей инициативе:
- Я слышала от Кима, что Катарин родом из Чикаго и что она сирота, бедняжка.
- Да, он говорил мне это. Еще он говорил, что она училась здесь в школе, а затем - в Королевской академии искусств, - граф озабоченно покачал головой, - не так уж много. Как ты считаешь?
Франческа согласилась. Ее поразило, как глупо вел себя Ким. Он должен был напрямую поговорить с отцом, вместо того чтобы держать рот на замке и скрытничать. Его глупое поведение породило ситуацию, из-за которой не оберешься теперь хлопот.
- Как ты думаешь, у нее есть кто-нибудь из родственников? - спросил граф, гася сигарету. С отсутствующим видом он зажег еще одну и быстро раскурил ее.
- Не думаю… - Франческа прервала свою фразу и покачала головой. - Я не могу сказать, потому что действительно не знаю, - быстро поправилась она.
Поглощенный своими мыслями, Дейвид Каннингхэм обвел отсутствующим взглядом комнату и остановился на старинной картине с охотничьим сюжетом. Через несколько секунд он повернул голову и посмотрел на Франческу.
- Послушай, дорогая. Я не делаю каких-либо выводов о Катарин и не хочу создавать ненужных проблем для Кима. Видит Бог, я всем сердцем желаю ему благополучия и счастья. И, поверь мне, на данный момент у меня нет серьезных возражений против девушки. Я уверен, что она восхитительна и может стать идеальной женой для него. Но, как отец Кима, я должен знать что-либо о ее происхождении. Не так уж много, не правда ли?
- Конечно, папа, - сказала Франческа, разделяя его озабоченность. Он действовал не только намного разумнее, чем она предполагала, но и намного честнее. Затем Франческа решилась задать вопрос, который больше всего волновал ее: - Так ты ничего не имеешь против того, что она актриса?
- Я не настолько старомоден, моя дорогая, - воскликнул Дейвид с усмешкой, - к тому же сейчас другие времена. Конечно, я бы предпочел, чтобы Ким полюбил девушку из своего круга, но я не могу контролировать его чувства, не так ли?
- Да, вряд ли у тебя это получилось бы.
- Но в любом случае, если они поженятся, она должна будет отказаться от актерской карьеры. У нее нет других вариантов, и, надеюсь, Ким дал ей это понять. - Дейвид облокотился на стол и соединил свои пальцы лодочкой. - Как ты считаешь, Темпест - настоящая фамилия Катарин или ее псевдоним? Должен заметить, что звучит она весьма театрально.
- Театрально! Господи, что ты говоришь, папа! А как насчет твоего старого друга лорда Лондондерри? Его фамилия Темпест. Да, Темпест Стюарт.
- Гм. Точно. Однако ты не ответила на мой вопрос. Как ты думаешь, это ее настоящая фамилия?
- Представления не имею. А почему ты спрашиваешь?
- Дорис из Чикаго.
- Я думала, она из Оклахомы.
- Она из Оклахомы, но, выйдя замуж за Эдгара Астерна, переехала в Чикаго, его родной город, и жила там много лет. Если Катарин из известной семьи, Дорис может знать ее. Она наверняка должна знать ее, поскольку она всегда вела активный образ жизни и общалась с массой людей. Мне пришло в голову, что Дорис могла бы просветить меня насчет Катарин.
- Да, конечно.
Франческа встала и подошла к окну, думая о Киме. Иногда он действительно бывал невозможен. И так легкомыслен! У отца достаточно забот и без этого. Бедный папа, он действительно так обеспокоен! Франческа повернулась и сказала импульсивно:
- Может быть, тебе следует позвонить Дорис прямо сейчас. Ты же знаешь, папа, она может быстро тебя успокоить. Да, к тому же мир тесен…
- Нет, дорогая. Я не буду звонить сейчас. Я подожду, пока Дорис вернется на следующей неделе, и тогда переговорю с ней. Не думаю, что нам следует впадать в панику.
- Тебе лучше знать, папа. И пожалуйста, не беспокойся. Я уверена, что Дорис наведет для тебя справки о Катарин. - Она щелкнула пальцами и ободряюще улыбнулась.
- Бог мой, Франки, я не хочу проверять девушку, как это тебе представляется. - Потрясенный этим предположением, граф продолжил: - Я хочу лишь побольше узнать о ней и ее семье. О ее происхождении. И только! Обычная информация, которую хочет иметь любой отец, прежде чем одобрить столь серьезное намерение своего сына. Между прочим, я готов благословить их, если узнаю, что Катарин именно такова, какой она нам представляется.
Франческа подошла к отцу. Действуя импульсивно, она обняла его и сказала, прижавшись щекой к его щеке:
- Ты необыкновенный человек. Ким и я, мы оба счастливы, что имеем такого отца.
- А я счастлив иметь вас двоих, - сказал с теплотой в голосе Дейвид, - ни один из вас никогда не причинил мне никаких неприятностей. - Он посмотрел на нее и молодо засмеялся: - Но и я не причинял их вам. Я никогда не ограничивал ваши действия и не вмешивался в ваши дела, потому что полностью доверяю обоим. Поэтому я совершенно не могу понять позицию Кима. - Внезапно он стал серьезнее, хотя улыбка и не сошла с его лица. - Я воспитал тебя и Кима так, чтобы вы относились к людям с доверием и ценили их человеческие качества, не обращая внимания на такие вещи, как деньги или власть. И я знаю, что был прав, поступая так. В то же время я рассчитываю, что вы оба будете поступать разумно, проявлять осмотрительность и здравый смысл и выбирать соответствующих друзей.
- Ты считаешь, что Катарин не относится к этой категории? - прервала его Франческа, глаза которой потемнели.
- Я не знаю этого, Франки. Внешне, да, она производит вполне благоприятное впечатление. Однако взрослые люди - это не новорожденные. У них есть биография и прошлое. И поскольку у меня нет информации о происхождении Катарин, я вряд ли смогу решить, подходит она Киму или нет. Как жена. Я знаю, что мне не надо напоминать тебе о его обязанностях. Но подумал ли он о том, какой должна стать жизнь Катарин после того, как она выйдет замуж за него? Большую часть времени она - жена фермера, пусть даже фермера с титулом - вынуждена будет проводить в глуши. Ты ведь сама знаешь, дорогая, что это не самое увлекательное занятие. Жизнь в деревне не в твоем вкусе. И потом, всякие обязанности, отношения с рабочими поместья, местными жителями, добровольной женской службой, не говоря уже о довольно требовательном викарии. Подумай только о церковной деятельности: сельские праздники, базары, благотворительные распродажи, праздник урожая, рождественские праздники и бесчисленное количество других дел. Очень важно, знает ли Катарин, что последует за брачной церемонией? - Дейвид покачал головой и не стал ждать ответа. - Я сомневаюсь. Уверен, что Ким не потрудился рассказать о всех нюансах его жизни так же, как не захотел узнать больше о ней. По-моему, он настолько ослеплен страстью, что даже не подумал о всех этих вещах. Может быть, для него они выглядят сейчас не существенными. Но это не так. Они являются неотъемлемой частью жизни. Они являются его обязанностью, - закончил он со вздохом и добавил: - Ты знаешь, красота Катарин свела его с ума. Ты видела, как он себя вел в "Амбассадоре" в ту ночь? Она его просто гипнотизировала. Ты хотя бы согласна с этим, Франки, дорогая?
- Я… я думаю, ты прав.
Дейвид заговорил более мягким тоном:
- Я надеялся, что мы близки, что ты и Ким достаточно доверяете мне, чтобы открыто обсуждать свои дела, и не откажетесь от моей помощи в наиболее важных вопросах. Я думал, что вы не сомневаетесь в моей справедливости и понимании.
- Я знаю это, папа, и Ким знает. Мы оба прекрасно понимаем это, - запротестовала она, заметив боль в глазах отца.
Дейвид внимательно посмотрел на дочь.
- Не хочу, чтобы ты неправильно меня истолковала, Франки. Я не хочу быть верховным арбитром в вашей жизни. Это не та роль, к которой я стремлюсь, и она неизбежно приведет к беде. Однако хотя я и не считаю себя непогрешимым, у меня есть жизненный опыт и я хочу, чтобы вы оба для своей же пользы воспользовались плодами мудрости, которые я приобрел. - Он замолчал, взял еще одну сигарету и продолжил: - Я скажу тебе кое-что еще. Несколько лет назад я поклялся, что никогда не совершу ошибки, которую сделал мой отец.
Франческа перевела взгляд на фотографию старшей сестры ее отца.
- Ты думаешь о тете Арабелле, да, папа?
Дейвид перехватил ее взгляд, направленный на фотографию своей сестры, которая была сделана, когда Арабеллу представляли к королевскому двору. Он кивнул.
- Да, это так. Как ты знаешь, твой дедушка был настроен против Курта фон Виттингена, несмотря на то что тот был принцем и богатым человеком. Потому что он был немцем. И все равно Арабелла вышла за него замуж. Отец всю жизнь сожалел о своем решении, хотя и не подавал вида и не говорил на эту тему. Я думаю, что его сердце было разбито из-за невозможности видеться с дочерью. ("Это действительно так", - подумал он про себя.) Если бы старик не был таким упрямым, если бы проявил чуточку больше благоразумия, она наверняка не поступила бы так безрассудно. Это семейная черта - безрассудство в случае противостояния, думал он. И Ким унаследовал импульсивность Арабеллы… Извини, Франки. Я прослушал, что ты сказала. Стал совсем рассеянным, - извинился он.
- Я сказала, что это очень драматическая история. Арабеллы и Курта. Однако благодаря им у нас есть Диана и Кристиан.
- Да, дорогая. И ты напомнила мне: на прошлой неделе я получил письмо от Дианы. Из Кенигзее. Они с Кристианом хотят приехать погостить этим летом у нас несколько недель. Я надеюсь, ты будешь в Лэнгли, когда они приедут.
- О, папа, ты же знаешь, я никогда не пропускаю их приезда! - воскликнула она. Франческа всегда была очень близка со своими немецкими двоюродными братом с сестрой, которые часто приезжали в Англию и проводили каникулы в Лэнгли. Она порывисто пожала руку отца. - Будет очень приятно увидеть их здесь. - Ее лицо внезапно стало напряженным. - Я понимаю, что не смогла помочь тебе в отношении Катарин, но абсолютно уверена, что она хорошая девушка. Все будет хорошо. Я точно знаю.
- Я надеюсь, дорогая.
Франческа посмотрела на часы:
- Боже мой, я опаздываю. Мне еще нужно добраться до музея. Ты не возражаешь, если я побегу?
- Конечно, нет, дорогая. Кстати, будут ли какие-нибудь указания для миссис Моггс?
Франческа рассмеялась над страдальческим выражением его лица.
- Нет, я оставила ей записку на кухне. Мне жаль, что тебе придется сегодня с ней столкнуться. Она настоящий черт в юбке, но дело свое знает. На твоем месте я бы исчезла как можно раньше. Тогда у нее не будет возможности давать тебе руководящие указания.
Франческа наклонилась и поцеловала отца.
- Удачного тебе дня. Увидимся за ужином.
- Жду тебя, дорогая.
После того как Франческа ушла в Британский музей, Дейвид долго сидел, размышляя над тем, как ему дальше действовать. Будучи человеком порядочным, он не мог решиться открыто наводить справки о Катарин Темпест. Ему это было чуждо. Это означало вмешательство, худший вариант шпионажа, нарушение прав личности. Это также означало отсутствие доверия к Киму, и, ко всему прочему, он бы предпочел услышать факты о жизни Катарин от своего сына, а не из других источников. И все же… Дейвид покачал в сомнении головой. Именно поведение Кима больше всего тревожило его в этой ситуации. До своего разговора с Франческой он считал, что скрытность Кима - своего рода защитный механизм - была порождена просто его нежеланием обсуждать этот вопрос из опасения, что с ним обойдутся, как с ребенком. К сожалению, как понял теперь Дейвид, Ким был так малословен потому, что ровным счетом ничего не знал о девушке, которой так сильно увлекся. Катарин просто скрывала от него свое прошлое.
В конце концов Дейвид Каннингхэм пришел к выводу, что во всем этом есть нечто противоестественное. Люди, любящие друг друга, доверяют друг другу и рассказывают о своем прошлом, разве не так? Если… если им нечего скрывать. Может быть, у Катарин есть что скрывать? Он сказал себе, что это глупая, даже безумная мысль, которую вряд ли стоит принимать всерьез. Ведь и на него она произвела самое благоприятное впечатление. Он понимал причину столь сильного увлечения сына и не терзался мыслями о том, откуда взялась Катарин, до вчерашнего вечера, когда он был так разочарован разговором с Кимом. К несказанному удивлению Дейвида, сын был не в состоянии ответить на самые безобидные вопросы. Тогда граф начал искать в избраннице сына какие-либо недостатки. Проблема заключалась в том, что он их не мог найти. Катарин Темпест, казалось, была самим совершенством.
В процессе размышлений неожиданная мысль пронзила его, как удар молнии, - она была слишком совершенной. Конечно, девушка не могла ничего поделать со своей поразительной красотой - это был щедрый подарок природы, а ее неоспоримое актерское дарование было еще одним Божьим даром. Но ее личность, ее огромное обаяние и изысканные манеры - откуда они? Откуда-то подкралась еще одна беспокойная мысль: манеры, стиль поведения Катарин были чересчур отшлифованы для ее возраста. У нее не было ни одного из острых углов, присущих молодости. У его собственных детей были приятные манеры, уверенность в себе, однако в ряде случаев они действовали наивно, а иногда даже неуклюже, что выглядело естественным в их молодом возрасте. Она же была поразительно уравновешенной, решил он, и в этом была своя тайна.
"Проклятие! - Он внутренне выругался. - Хорошо бы, чтобы рядом был человек, с которым можно поговорить об этом, и кто-то более зрелый, чем моя дорогая Франческа. У дочери к тому же явно пристрастное отношение к Катарин. Дорис. Конечно, Дорис. Никто не выслушает и не посоветует так, как она, с ее искренностью, мудростью и практичным подходом к жизни". Не давая себе ни минуты на размышления, чтобы не передумать, Дейвид поднял трубку. Он набрал оператора, передал ей номер телефона "Отель де Пари" в Монте-Карло и стал ждать.
- Madame Asternan, s'il vous plait, - произнес он, когда отель наконец ответил.
Через мгновение заспанным голосом Дорис пробормотала:
- Алло.
- Доброе утро, Дорис. Это Дейвид. Надеюсь, я не разбудил тебя, дорогая.
- Нет, разбудил, - она засмеялась, - но все в порядке. Не могу придумать более приятного способа пробуждения. Как дела, дорогой?
- Прекрасно. Я получил утром твое письмо, и твое приглашение меня очень вдохновило.
- О, Дейвид, вилла Замир действительно божественна. Тебе она понравится, а Франческа и Ким будут в восторге.
- Я в этом уверен. - Он улыбнулся: Дорис была миллионершей, но пресыщение от жизни не было свойственно ей ни в малейшей степени. Ее энтузиазм, веселый нрав и жажда жизни придавали ему силы. - Просто с нетерпением жду встречи с виллой. А сейчас я звоню тебе, чтобы узнать кое-что, поэтому сразу перехожу к делу. Слышала ли ты в Чикаго о семье по фамилии Темпест?
- Нет-нет, думаю, что нет, - с сомнением в голосе ответила Дорис. После короткой паузы, потребовавшейся ей на размышления, она сказала более определенно: - Уверена, что нет. Я бы вспомнила. Фамилия довольно необычная. А почему ты спрашиваешь, дорогой?
- Ким встречается с девушкой в течение нескольких месяцев. Она из Чикаго и фамилия ее Темпест.
Затем он рассказал ей о своих сомнениях и породивших их причинах.