Еще другой отряд отделился от массы общества. Он состоял из 55 человек, которые не имели охоты ни проехать вторично через опасный Магелланов пролив, подвергнуться еще большим опасностям на сухом пути. Они сели на барку и поехали в Калифорнию поискать там средств перебраться на вестиндские острова. Так как они не возвращались более к коренному обществу, то мы изложим здесь вкратце их приключения. Недостаток в съестных припасах и плохое состояние барки заставили их выйти недалеко от берегов Калифорнии на три небольших необитаемых острова, называемых "Тремя Марианскими островами". Терпя во всем недостаток, они не могли уехать с них. Поэтому они пробыли здесь целых четыре года, лишенные почти всех жизненных потребностей, и не смея, опасаясь множества испанцев и индейцев, попытаться искать на близком материке средств к спасению. Наконец они решились вернуться в Квеак-виллу, где надеялись застать еще прежних товарищей. В утлой барке предались они волнам и поехали к югу отыскивать своих товарищей, но уже не застали их. Имея почти беспрерывно противный ветер, они проехали 2000 морских миль до Магелланова пролива. Они были уже в середине его, когда мысль, что возвращаются домой нищими, заставила их вернуться и грабить на перуанских берегах. Случайно узнали они, что в Арикской гавани в полной беспечности стоит корабль, нагруженный серебром. На нем находились новейшие продукты знаменитых потозийских рудников. Ценность груза составляла 2 000 000 пиастров. Флибустьеры напали на этот корабль и взяли его. Потом поехали на нем восвояси, надеясь, что обеспечили свое будущее благополучие, но в Магеллановом проливе потерпели крушение. Впрочем, им удалось спасти часть своих сокровищ. Из обломков корабля построили они две шлюпки, на которых поехали вдоль берегов Бразилии и наконец благополучно прибыли на остров Каенну. Некоторые из них поселились на нем, другие поехали на остров Сан-Доминго, а остальные отправились во Францию.
Упомянутый выше капитан Лесаж имел не менее счастливые приключения. Он также отправился в Южный океан с двумястами флибустьеров, но по причине поздней осенней поры уже не мог проехать через Магелланов пролив. Поэтому они пустились крейсеровать около берегов Африки, взяли много кораблей и два года жили в изобилии, пока не попался им голландский корабль, возвращавшийся с грузом золотого песка. После такого богатого приза, флибустьеры почли добычу свою удовлетворительной, оставили африканские берега и поехали на Сан-Доминго.
Приключения богатых флибустьеров, отправившихся с Дэвидом в Европу, еще не кончились. Скучая утомительно длинным путем, пираты, в противность своим постановлениям, предались игре. Многие проиграли все свое имущество до копейки и вследствие этого никак не хотели ехать домой нищими. Дэвид был принужден уступить и приказал поворотить назад, хотя уже оставалось недалеко до Магелланова пролива. В это самое время пираты встретили другой корабль с флибустьерами под начальством капитана Вильнета, между которыми многие также совершенно проигрались, отчего и здесь разделились мнения. Вследствие этого совершился странный обмен. Выигравшие товарищи Дэвида перешли на корабль Вильнета и поехали восвояси, а проигравшие товарищи Вильнета перебрались на корабль Дэвида. Последний, не желая расставаться со своим судном, с 60 англичанами и 20 французами возвратился к недавно оставленным товарищам и счастливо соединился с ними в Квеаквилле. В то же время получили известие, что еще два другие корабля с флибустьерами, под начальством Анри и Свамеа, поплыли в Восточную Индию, чтобы укрыть свою добычу. Таким-то образом в короткое время разбились на небольшие отряды флибустьеры.
Глава 12
ПО РЕКЕ МАГДАЛИНЫ В СЕВЕРНЫЙ ОКЕАН
Наконец и последние оставшиеся в Южном океане пираты начали серьезно помышлять о возвращении, но это было невозможно о их дрянными судами. Оставалось решиться на возврат сухим путем. Разумеется, они не скрывали от себя, что и этот способ сопряжен с чрезвычайными затруднениями: совершенное незнание дороги, недостаток в проводниках, повсюду неприятели, ни съестных припасов для себя, ни фуража для лошадей, необыкновенная трудность перевозки больных и раненых, беспрестанные стычки, словом, препятствия всякого рода и со стороны людей и со стороны природы ждали их на каждом шагу. Однако же, флибустьерам оставалось немедленно решиться на что-нибудь, если не хотели отказаться навсегда от надежды увидеть свое отечество и, при беспрерывно уменьшающемся числе своем, погибнуть в нищете и бедствиях.
Допросив всех своих пленных, сравнив и взвесив их показания, они решились идти через Новую Сеговию, город, принадлежавший к Никарагуанской губернии, в 40 французских милях от Южного океана и в 25 от какой-то реки, впадающей у мыса Грациас-а-Диос в Северное море. Чтобы собрать еще более сведений, отправили 79 человек внутрь страны добывать еще несколько пленных.
Флибустьеры шли вперед до совершенного истощения сил и, услышав о находящихся поблизости 6000 испанцев, 52 человека из них отказались от дальнейших розысков и вернулись назад, только 18 сорвиголов пошли дальше и вскоре встретили трех испанских всадников, которые сказали им, что вблизи находится небольшой город Чилотека с 400 обывателями, не считая мулатов, негров и индейцев. Впрочем, они известили флибустьеров, что их близости никто не подозревает.
Первой мыслью этих 18 пиратов было вернуться к своим товарищам и вместе с ними напасть на город, но подумав, они опасались, что замедление откроет их близость, и потому решились одни на отчаянно смелый подвиг. С ужасным криком бросились они в город и тем до того испугали жителей, что последние не думали обороняться, и город в минуту очутился во власти флибустьеров. Первым делом в их отчаянном положении было овладеть известным числом лошадей и взять несколько пленных, между которыми находился и губернатор города. От него узнали они, что большая панамская галера сторожит флибустьеров у Ла-Калдара, ожидая, что пираты попытаются пробраться на судах своих в Северный океан, между тем как другой военный 30‑пушечный корабль стоит в гавани Реалейго, которую, кроме того, защищает еще отряд в 400 человек.
Между тем жители, увидев малочисленность флибустьеров, опомнились от первого панического страха и взялись за оружие; 18 пиратов защищались мужественно, но так как число противников возрастало с минуты на минуту, то они сели на коней и отступили, непрерывно отражая нападающих, преследуемые 600 человек, которые, однако, не могли одолеть их. Они счастливо соединились с товарищами, с нетерпением ожидавшими их на острове в Мапалласком заливе.
Неприятные известия о непреоборимых трудностях обратного пути все усиливались. Но флибустьеры твердо решились предпринять его, и, чтобы предупредить всякую перемену в своем намерении, уничтожили все суда, кроме одной галеры и нескольких челноков, необходимых для переезда с острова на твердую землю. Весь отряд в 285 человек разделился на четыре роты, из которых ежедневно жребием назначалось 40 человек в авангард. Пленных, как ни затрудняли они флибустьеров при недостатке провианта, не могли отпустить, потому что с их стороны должно было опасаться измены и указания испанцам пути, силы и намерений пиратов. Притом они были небесполезны, ибо должны были нести нужнейшую утварь, лекарства и больных. Вообще сделано было много полезных распоряжений, и будущие опасности, как будущая добыча, распределены наперед.
Прежде всего приступили к разделу имевшейся добычи, которую оценили в 500 000 пиастров. Серебро легко разделили по весу, но золото и драгоценности, как-то: жемчуг и алмазы, которых цену знали плохо, очень затрудняли пиратов. Наконец решили устранить это недоумение аукционной продажей, причем серебро на вес служило платою. У многих было его столько, что они не имели возможности нести его, почему и платили за золото и каменья очень высокую цену: за маленькие золотые монеты в 10 ливров давали 15, а за унцию массивного золота 80 и до 100 пиастров. Флибустьеры несколько времени уже презирали серебро за трудность его переноски и потому искали только золота и драгоценных камней. Поэтому они оставили и в Квеаквилле значительное количество серебра, и когда, по окончании сражения при этом городе, их известили, что по соседству находится 100 бочонков, каждый в 11 000 пиастров серебра, то они отказались взять их. Первого января 1688 года последние остававшиеся в Южном океане флибустьеры числом 285 с 68 лошадьми отправились в путь в виду нескольких вооруженных испанских кораблей, с которыми сражались еще за два дня перед тем. Утопив пушки и все ненужные снаряды и сжегши остальные суда свои, флибустьеры торжественно собрались для общей молитвы о даровании им счастливого пути. Вещей у них было немного, но зато серебро и золото (каждый должен был нести свою долю) очень отягощали их. Иные, проигравшие свою добычу, шли налегке. Поэтому скоро составилось условие особого рода. Богатые давали обедневшим нести часть своего имущества с условием, что по благополучном окончании путешествия получат в награждение половину, а другую возвратят владетелю.
Флибустьеры отправились через перуанские владения. Жители, приготовившиеся на такой случай, противопоставляли пиратам всевозможные преграды. На пути флибустьеров дороги и тропинки были загромождены срубленными деревьями и скалами, все съестные припасы скрыты и трава на лугах зажжена, так что люди и лошади почти задыхались от дыма. Случалось, что они должны были останавливаться по целым дням, чтобы дать потухнуть огню, что очень замедляло их путь. Этого-то и хотелось испанцам, которые не в дальнем расстоянии построили укрепление. Флибустьеры, ничего не знавшие об этом, медленно шли вперед и в восьмой день похода наткнулись на несколько засад в лесах при Тусиньяле, где более трехсот испанцев, лежа на брюхе, застрелили несколько флибустьеров. Хотя их скоро рассеяли, однако они, подкрепляемые другими отрядами, неутомимо преследовали и тревожили пиратов, которые не видели их. При этом утром и вечером трубили они атаку, и где путь сколько-нибудь был удобен для засады, там уже непременно раздавались выстрелы в авангард. На девятый день похода флибустьеры заблаговременно открыли многочисленную засаду, с яростью бросились на нее и обратили испанцев в бегство, причем им достались в добычу лошади. Пираты всегда останавливались на отдых и ночлег на возвышениях или в чистом поле, откуда могли обозревать местность. На одиннадцатый день пришли они в Новую Сеговию, где ждали отчаянной битвы и надеялись найти если не добычу, то, наверно, съестные припасы. Но и здесь надежда обманула их: жители все увезли или уничтожили и сами скрылись. Это было для флибустьеров печальным разочарованием: в Новой Сеговии они намеревались отдохнуть от перенесенных трудов и приготовиться к новым, им предстояло и впредь взбираться на крутые, почти неприступные горы, а потом спускаться с них, что было не менее, если не более трудно и опасно. Утром на этих возвышенностях проникал их холод, сопровождаемый таким густым туманом, что они не могли видеть друг друга. В 10 часов обыкновенно рассеивался туман и место его заступал резкий холод, которого не чувствовали в долине. Но эти долины были малы, так что на одну милю их приходилось по шести миль идти горами. Город Сеговия лежал в долине, со всех сторон окруженной высокими горами, он был довольно значителен, имел красивые дома и церкви.
Флибустьеры оставили этот опустевший город на другой же день, двенадцатый своего похода. Они очень затруднились было о дальнейшем пути, потому что проводники их знали дорогу только до Сеговии, но им посчастливилось поймать здесь испанца, которого принудили показать им дорогу к реке, до которой оставалось еще 20 французских миль. На вершине одной горы перед захождением солнца они были поражены неожиданным зрелищем. В долине перед ними паслось от 1200 до 1500 лошадей, которых сначала приняли за быков и уже заранее радовались вкусной пирушке. Отправили 40 человек для рекогносцировки. Они открыли вблизи от этих оседланных и взнузданных лошадей три укрепления, расположенные террасою одно над другим, возвышавшиеся на середине горы амфитеатром и заграждавшие путь, по которому на следующее утро должны были идти флибустьеры. Между тем не было возможности миновать этих укреплений или обойти их стороной. На одной стороне горы протекала река, а с другой укрепленный холм владычествовал над дорогой, которой должны были спуститься пираты со всем своим багажом. Всю окрестную сторону составлял непроходимый лес, наполненный скалами, пропастями и болотами, без всякого следа или тропы. Однако же флибустьеры предпочли меньшую опасность – пробраться через лес. Не имея никакой надежды отделаться без битвы, пираты решились, по-крайней мере, пройти в тыл испанцев и неожиданно напасть на них в самих укреплениях. Это могло, быть может, исполниться, если бы флибустьеры, оставив все свои вещи, с одним оружием решились взобраться поодиночке на горы и отвесные скалы. Но это средство было единодушно отвергнуто, потому что оставление своего имущества было всегда для флибустьеров самым неприятным и ненавистным делом. Поэтому необходимо было в этом решительном деле еще уменьшить и так незначительное число бойцов, потому что трехсотенный отряд испанцев все еще следовал за пиратами и наблюдал все их движения. Надо было сколько возможно обезопасить лагерь. Вот как распорядились флибустьеры. Багаж, лошадей, больных, пленных – словом, все оставили на месте привала под прикрытием 80 флибустьеров. Чтобы обмануть неприятелей, находившихся впереди и в тылу, ночью должно было зажигать огни, бить тревогу, часовым велено беспрестанно перекликаться и по временам стрелять из ружей. Удачным расположением багажа четырехугольником устроили настоящий вагенбург, в котором лошади, больные, раненые и пленные были расположены в определенных местах. Все это было исполнено с величайшей поспешностью, потому что уже наступали сумерки. Кончив все распоряжения, флибустьеры стали ждать ночи, чтобы пуститься в путь. Вследствие донесения посланного для рекогносцировки сметливого пирата, они составили план марша. Перед выступлением прочли общую молитву, но тихо, чтобы испанцы не слыхали шума. Вскоре потом раздались громогласные молитвы и духовные песни испанцев, которые в честь святых сопровождали их пушечной и ружейной пальбой.
Флибустьеры выступили, между тем, в числе 200 человек, им стоило невообразимых трудов пробиваться в темноте через лес, взбираться на скалы и потом спускаться с них, причем они должны были то ползти на коленях, то скользить вдоль отвесных скал, то перескакивать через пропасти. Наконец все собрались на вершине горы и увидели испанские укрепления влево от себя, но гораздо ниже своего поста.
Наступил день. Труднейшее и опаснейшее в предприятии было исполнено, но флибустьеры все еще не достигли цели. Однако им благоприятствовал густой туман, так что можно было надеяться быть открытыми слишком поздно. Но тот же туман увеличивал опасность их положения, потому что препятствовал им видеть направление, по которому должно было идти далее. Вдруг под ними раздались шаги патруля и послужили им путеводной нитью. Вскоре услышали и громогласную утреннюю молитву испанцев и по гулу голосов наткнулись на задний пост в 500 человек.
Можно вообразить себе изумление испанцев, когда они увидели наверху неприятеля, ожидаемого снизу. Они серьезно подумали, что флибустьеры упали с облаков и в испуге тотчас убежали. Остальные испанцы в укреплениях, сделавшихся бесполезными, защищались лучше. Битва продолжалась час, после чего и прочие испанцы, оставив надежду на победу, стали думать о своем спасении. Они бросились в долину, но теперь бегство их чрезвычайно затрудняли собственные засеки и баррикады, тогда как они облегчали флибустьерам дело истребления врагов. Несчастные поклялись не просить пощады у людей, которых описали им исчадиями ада, и теперь они безмолвно давали убивать себя.
Флибустьеры, из которых только один был убит и двое ранены, наконец устали убивать неприятелей и даровали жизнь остальным. Командовавший испанцами старый фландрский генерал также нашел здесь смерть. Генерал-губернатор Коста-Рики хотел прислать ему 8000 человек, но генерал просил только 1500. Другой старый воин советовал ему при таком неприступном положении спереди обеспечить и тыл свой, но этот совет показался ему излишним по причине препятствий, сооруженных здесь самой природой. "Разбойники эти или люди, – сказал он, – или черти. Если они люди, то при самых сверхчеловеческих усилиях не взберутся на эти скалы в целую неделю, если же они черти, то не помогут никакие укрепления". Этот случай снова подтвердил древнее правило, которым пренебрегают часто и нынче, что от приведенного в отчаяние неприятеля должно ожидать даже невозможного.
Флибустьеры сами были изумлены своей победой. Они видели ясно, что если бы первый пятисотенный отряд исполнил свою обязанность, то все они были бы сброшены в пропасти. В кармане генерала нашли разные письма, уведомлявшие его о присылке войск, между ними находилось и письмо генерал-губернатора Коста-Рики от 6 января, содержавшее в себе необходимые инструкции. В нем доказывалась невозможность, чтобы флибустьеры могли спастись от совершенного истребления. Чтобы и малейший отряд их не мог перебраться через горы, генерал-губернатор извещал, что новому губернатору Тусиньялы дано повеление беспрестанно тревожить пиратов с тылу с трехсотенным отрядом. К этому известию присоединялось следующее увещание: "Будьте очень осторожны: эти черти обладают хитростями и уловками, о которых мы не можем составить себе понятия". Письмо оканчивалось словами: "Надеюсь, что Господь благословит наше предприятие, потому что цель его – восстановление славы Его и истребление этих новых турков. Внушите вашим подчиненным мужество, если они последуют вашему примеру, то не будут иметь в нем недостатка. Скажите им, что они на небесах найдут за свои подвиги награду и, кроме того, победив, получат огромную добычу: ибо изверги богато нагружены нашим золотом и серебром".
Нападающие флибустьеры условились с оставшимися в лагере товарищами, что в случае победы немедленно известят их, если же, спустя час после прекращения стрельбы, не услышат о них, то спаслись бы как сумеют.