- Только посмей умереть! Только посмей. Ты не знаешь, что я тобой тогда сделаю!
Ему вдруг стало смешно, просипел:
- Что сделаешь, Нильда?
Та сначала обомлела, а потом накинулась на него:
- Ах ты... Напугал меня как! Не вздумай мне жмуром прикидываться!
- Кем?
- Жмуром.
- А это чего такое?
- Покойник, - буркнула Нильда, а потом солнечно улыбнулась парню и погладила по заросшей щеке, - Живо-о-о-й.
- Живой, - кивнул Голен, - Я не умру, Нильда. Не бойся. Я теперь должен жить.
"За них за всех" - подумалось парню.
Он некоторое время молчал, а после сказал:
- Твоему деду с Алексиором удалось уйти. Он жив.
- Откуда ты...
- А... Имел тут беседу кое с кем.
Нильда не стала спрашивать, то, что она теперь видела в Голене, сказало ей о многом.
Глава 21.
Старый Джулиус со своей "Милашкой" побили все мыслимые рекорды скорости. Правда, ветер всю дорогу был попутный и волна хорошая, даже на удивление. Обычно до черного берега трое суток пути, до Рахсаранарта чуть меньше. Но так, чтобы за восемнадцать часов добраться, такого не помнил старый моряк. Не было такого.
Алексиор-наследник все это время просидел на палубе, сжавшись в комок, плакать не плакал, но вид у него был подавленный. Не ел и не спал. Видно, что тяжело переживал. Старому контрабандисту было жаль парня. Такой молодой, и столько на него свалилось... Дед не верил, что этот мальчик с чистыми глазами действительно виновен в том, что ему приписывают. Но в злобу людскую он верил. Не зря столько лет прожил на свете.
К острову пристали ближе к ночи. Высадил Джулиус юношу в пустынном месте, подальше от поселений, оставил одежду и денег, еду. Потом стал прощаться:
- Ты прости, наследник...
- Да какой я теперь наследник. Спасибо тебе, что спас меня...
Но старый контрабандист покачал головой и поклонился со словами:
- Служить тебе мой долг, наследник.
- Но...
Джулиус махнул рукой:
- Клевета, она может убивать не хуже чумы.
Наследник посмотрел в его глаза долгим взглядом, потом сказал:
- Я вернусь. И тогда...
- Я верю, - просто ответил старый морской бродяга, - Береги себя, наследник.
- Прощай.
- Нет, наследник, до свидания, - улыбнулся Джулиус, уже вскарабкавшись на борт.
Юркая "Милашка" исчезла в сгустившейся темноте, Алексиор остался один.
Совершенно один. Именно сейчас он осознал, что прежней жизни больше нет. Она миновала без следа. Вернее, оставив в душе глубокий, кровавый след.
Усталость стала брать верх, сил у Алексиора едва хватило на то, чтобы найти хоть какое-то убежище на ночь, съесть немного хлеба и вяленой рыбы, а потом забиться в щель между камнями.
Несмотря на полное физическое и душевное изнеможение, заснуть сразу не вышло. Но через какое-то время ему все же удалось забыться тяжелым сном без сновидений.
Проснулся он не с рассветом, как собирался. Солнце уже поднялось над горизонтом, когда Алексиор, щурясь, выглянул из своего ночного убежища.
Здесь все было не так, словно страна, в которой он оказался, была не на другом берегу моря, а в другом мире. Этот берег зовут 'черным'? Странно, он скорее блестящий, потому что черноватая пыль, точнее, тонкий песок, которым было покрыто все вокруг, блестел на солнце как слюда или угольная крошка, или зернь на черненом металле.
Впрочем, да. Берег черный, безжизненный и лишенный растительности. Те чахлые кустики засохшей травы, что виднелись в отделении, растительностью не назовешь. Алексиор вздохнул, вспомнив пышные зеленые сады и рощи Версантиума, одернул себя, напоминая, что сады те ему еще долго не придется увидеть. Если вообще, когда-нибудь придется.
Надо было оглядеться, решить куда двигаться и что делать. Хороший вопрос, что ему делать. Как жить? Кто он теперь?
Утро принесло яркий свет, отражавшийся от всех поверхностей, и жару. А еще с новой силой нахлынувшие душевные терзания и чувство вины. Вот так. Чувство было, а вины своей понять он не мог. И перед братом не оправдаться. Занозой в груди застрял страх за судьбу ребят, за Евтихию. Мама, что она подумала...
Надо поесть и идти дальше, не важно, куда, хоть куда-нибудь. Алексиор встряхнул свою верхнюю одежду, когда-то давно-давно, в той прошлой жизни, которая закончилась несколько дней назад, его учили, что в этих жарких, пустынных краях много скорпионов, и они вечно норовят влезть в одежду путников. Скорпион действительно вывалился из рукава, еще один - из сумки с едой. Юноша хмыкнул, глядя на перебиравшего лапками скорпиона:
- Рыбки вяленой не желаешь? Нет? Я так и думал... Ах да, ты же наверное речь мою не понимаешь? Да...
Возможность просто поговорить с кем-то, даже если тебе не скажут ни слова в ответ, даже со скорпионом, все равно роскошь, когда ты совершенно один. Парень пожевал рыбу с кусочком хлеба, выпил немного воды. Воду, кстати, надо беречь. По всему видно, что земли здесь засушливые. А люди... Какие же тут люди? Алексиор быстро собрал свои пожитки, не переставая мысленно восстанавливать в памяти все, чему его успели научить. К счастью, некоторые познания в языках стран 'черного' берега стараниями Антионольфа успели вдолбить в его пустую голову. С улыбкой вспомнил он своего старого наставника и остальных преподавателей, мысленно вознося благодарность за то, что они потратили на него столько времени и сил.
Если удастся вернуться... Если удастся вернуться с честью...
Он вернется. Должен. Ради ребят, ради Евтихии, ради себя самого.
Мама, что она подумала... Брат...
Этот день должен был стать днем его казни.
Путник тяжело вздохнул, отгоняя мрачные мысли.
Алексиор направился вглубь острова, дорога шла сначала вдоль берега, потом поворачивала между холмами и уходила все дальше к горам. Погруженный в свои размышления, он не сразу услышал конский топот. А когда услышал, прятаться было поздно, его уже заметили. Небольшой отряд всадников в просторных темных одеждах появился у поворота дороги. Они быстро переговаривались между собой. Хвала Всевышнему, их речь Алексиор понимал, правда, через слово, но все же. Ничего, он быстро восстановит познания, нужна только языковая практика, теперь-то практики общения у него будет хоть отбавляй.
- Вчера вечером мне показалось, что я видел здесь лодку.
- Из тех, что в обход таможни привозят вино, табак, ткани, благовония и всякие штучки для царского гарема?
- Из тех. Странно, куда они подевались?
- Спрятались? О! Я вижу чужестранца! Смотрите, он белый.
- Наверное, он один из них.
Пока те были заняты, он смог разглядеть их повнимательнее. Пятеро. У всех очень загорелая, темная, но не черная, кожа, тонкие, благородные черты лица, черные глаза, волос не было видно, скрыты под головными уборами, весьма напоминавшими чалму. Говор гортанный, произношение сильно отличается от того, чему его с грехом пополам научили. Алексиор представил, какой у него будет жуткий акцент, если вздумает разговаривать с местными. А разговаривать придется. Но вот, всадники подскакали, окружили его и стали громко выкрикивать свои вопросы. И вопросы становились все настойчивее:
- Где лодка?
- Где... - дальше следовало слово, значение которого Алексиор не знал.
- Товар?
В конце концов, им надоело. Один, видимо, главный, темная чалма на его голове была больше, чем у других, и на ней красовалась булавка с большим лунным камнем, выкрикнул:
- Ты кто?
Действительно, кто он теперь... А всадник не унимался, конь пританцовывал и вертелся под ним.
- Ты кто? Что, немой? Говорить не умеешь? А... Ты, наверное, раб?
Раб? Можно сказать и так. Раб обстоятельств и гол, как сокол. Нищий.
Нищий раб.
Нищий, но не раб. Он свободен.
Алексиор отрицательно покачал головой и развел руками.
- Кериб? Аха-ха! Белый кериб... Тебя оставили те, что приплыли на той лодке?
Алексиор кивнул, правда он имел слабое представление, что означает это 'кериб'. Еще одно непонятное выражение. Всадники сгрудились и стали что-то говорить вполголоса. Потом старший снова обратился к Алексиору:
- Ты один? Еда есть? - видя некоторое замешательство чужестранца, мужчина решил все сам, - Так. Мы отведем тебя к Файзулу. Он разберется, что с тобой делать.
Всадник протянул Алексиру руку, приглашая сесть на круп лошади за ним, велел держаться. Предупредил:
- Мы поедем не слишком быстро. Старайся не свалиться.
Алексиор уселся и подобрался, дав знать, что готов. Небольшой отряд сорвался с места и пошел быстрой рысью.
- Если это не слишком быстро, - думал молодой человек, трясясь сзади и прикладывая титанические усилия, чтобы не грохнуться по дороге, - То что же у них называется быстро?
Ехать приходилось среди холмов, хорошо, что дорога довольно ровная. Интересно, куда они его везут...
- Здравствуй новая жизнь! - съязвила мысль.
Глава 22.
Привезли его в город с звучным названием Гур-Банахор.
Всю дорогу Алексиор удивлялся, как они тут живут, деревьев практически нет, трава и та растет с трудом. Пока добирались до места, им несколько раз встречались небольшие группы всадников верхом на лошадях или верблюдах, пешие путники, телеги. Народ казался необычайно спокойным. Алексиор подивился невозмутимости этих закутанных в темные ткани мужчин. Кстати, ни одной женщины им по дороге не встретилось. Он хотел было спросить, но передумал, не стоит проявлять излишнее любопытство, вдруг эта тема запретная или как-то их заденет. Не хотелось наживать проблемы на ровном месте.
Сам город возникал из этой покрытой черноватым песком пустыни внезапно. Высокие стены, за которыми виднеются плоские кровли домов. Довольно высоких домов, на кровлях зубчатые парапеты. Деревьев не видно. Видимо, дождей почти не бывает, потому что на кровлях здесь и там видны были пестрые шатры. Очевидно, местные жители много времени проводили именно на кровлях.
Въезжали они в город через большие ворота из черного дерава, окованные вороненным металлом. Снаружи ворота были усеяны острыми зубцами. Алексиор не мог не подумать о фортификации. По таким зубцам, вообще-то, при желании можно взобраться на самый верх ворот и проскользнуть в щель, из которой опускается решетка, ее он тоже успел заметить. Либо беспечно со стороны горожан, либо существуют какие-то еще секреты защиты, о который он пока что не знал. Это было интересно, не то, чтобы он собирался или планировал когда-либо брать город штурмом, просто интересно.
Однако они ехали дальше и возникали новые впечатления. Улицы неширокие, но ровные. Дома почти одинаковые, только окраской различаются, а на улицу выходит большая крепкая дверь, даже скорее, ворота. Вот двери были разные. У кого побогаче, у кого победнее. А вот окон нет. Это было очень странно для жителя Версантиума, там почти в каждом доме были лоджии с легкими аркадами, балконы, большие окна. Сады.
Эх... Где наши голубые купола, где жасминовые сады... Высокий берег, беломраморный дворец, все это белое на голубом...
А люди здесь действительно невозмутимые и спокойные, не то что шумные, говорливые версантийцы.
Однако размышления пришлось прервать. Они подъехали к какому-то дому, старший постучал в двери и позвал кого-то по имени Файзулу. Открылось маленькое зарешеченное окошечко, из него выглянул старичок в чалме, свисавшей на уши, что-то забормотал и двери открылись. Все пять всадников въехали во двор.
Вот сейчас Алексиору стал ясен секрет, почему на улицу окон нет. Все окна выходили во внутренний двор, довольно просторный, в центре небольшой фонтанчик - великая драгоценность в этих засушливых краях. И множество цветов в горшках, висящих по стенам. Этакий мирок внутри каждого дома, собственный микроклимат, маленький кусочек рая, который каждый обставляет в соответствии со своими возможностями. А глухие стены не позволяют пустыне иссушить все тут зноем. Красиво и разумно.
Встречать их вышел невысокий полный мужчина, его темные одежды колыхались при ходьбе, даже бесформенный балахон не мог скрыть огромный живот. Вид у мужчины был жизнерадостный. Да и спутники Алексиора, попав в дом, стали вести себя куда более раскованно. Жизнерадостного толстяка и звали Файзулу. Он был кем-то вроде местного представителя власти на общественных началах. Так, во всяком случае, понял Алексиор, хотя должность этого Файзулу имела вполне определенное название - смотритель над странниками. А функции его были таковы: следить, чтобы пришельцы не устраивали в городе беспорядков в первый же день появления и не оскорбляли взоры местного населения своей нищетой. Иными словами, он должен был на первых порах обеспечивать странников кровом и советом, где найти работу, а также наставлять их на путь истинный. Алексиор счел, что это весьма мудро, хоть как-то заботиться о странниках.
Этот самый Файзулу накормил их всех, а после пятеро всадников попрощались с ним и с Алексиором и уехали с чувством исполненного долга.
Господин смотритель над странниками, оставшись с новым подопечным чужестранцем, оказал ему любезность и позволил умыться и привести себя в порядок, еще и выдал темную балахонистую одежду, такую же, как у всех местных. Увидев чистого и причесанного Алексиора, облаченного в национальный костюм, был приятно поражен его красотой и благородством, с которым молодой человек держался.
- Этот кериб не из простых. Совсем не из простых. Открытый, уверенный взгляд, поставленная речь. Но затаенная боль в глазах и горестные морщинки... И больше всего этот парень смахивает на принца в бегах, - подумал повидавший тут многих странников смотритель, - Держится просто. Просто, но с достоинством. Мдааа... Хотелось бы знать, что его сюда занесло. Впрочем, не мое дело.
Вслух он сказал:
- Проходи, надо обсудить кое-что, - и показал пухлой ручкой в сторону низкого стола.
После того, как юноша с трудом уселся (стол явно был изготовлен специально под габариты хозяина), Файзулу поинтересовался его знанием языка и кредитоспособностью. Ну, говорить Алексиор мог, правда акцент у него был ужасный, но ничего, со временем притрется.
- Деньги? - толстяк показал тот самый жест, который одинаково хорошо понимают все народы.
- Деньги...
Денег у белого странника было мало, зато обнаружился на пальце дивный перстень с невероятно красивым сапфиром. Файзулу впечатлился. Он быстро просчитал в уме, что за такой камешек, если тратить с умом, можно несколько лет прилично жить, и предложил десятую часть цены, в конце концов, он же не грабитель. Однако белокожий юноша с красивыми волнистыми волосами проявил неожиданную хватку и сметливость. В итоге перстень ушел за пятую часть цены, а Файзулу проникся уверенностью, что ушлый белый мальчишка просто грабитель.
Однако расставались они вполне довольные друг другом. Жизнерадостный толстяк даже приглашал белого кериба заходить в гости. Сказал ему, что у него талант. Так торговаться - это должно быть врожденное. Под конец напутствовал:
- Кошелек береги. Воров у нас нет... Почти. Зато есть бандиты. И будь осторожен, ты слишком красив. Волосы спрячь. Из-за твоих волос... - он осекся и почему-то не стал договаривать, а перескочил на другую тему, - Я бы тебе посоветовал наняться к какому-нибудь купцу, заработаешь денег, потом сам откроешь дело.
- Спасибо, уважаемый Файзулу.
Тот склонил голову набок и улыбнулся. Но Алексиора интересовало еще кое-что:
- Уважаемый Файзулу, а что такое кериб?
- Кериб... - толстяк наморщил лоб, задумавшись, как бы разъяснить чужеземцу непереводимое понятие, потом выдал, - Это тот, кого гонит по свету несчастная любовь.
- А... - Алексиор мрачно хмыкнул.
Да уж. И гонят его так, что повесить хотят, и родину покинул, и любовь, и несчастье. Все про него.
Попрощался и вышел из уютного закрытого мирка, где обитал господин смотритель над странниками, на улицу.
***
Где-то с час Алексиор бродил по совершенно одинаковым улицам, пытаясь выйти к центру, или к городской стене, или хоть куда-нибудь. Будь оно все...! Однако каждый раз, поворачивая за угол и надеясь, что вот, наконец, выйдет из этого замкнутого круга, убеждался, что все по-прежнему. Эти одинаковые дома, одинаковые двери, одинаковые улицы начинали сводить его с ума. И как назло, ни одного человека навстречу!
Так что, когда ему попался первый путник, Алексиор даже воскликнул от радости, громко благодаря Создателя. Встречный остановился, поднял голову и стал его с удивлением разглядывать. Алексиору было уже все равно, что о нем подумают. Ему надо вырваться из этой западни!
- Уважаемый? - он слегка поклонился, путник поклонился в ответ, - Как мне найти рынок, чтобы купить одежду, и постоялый двор?
Видя, что путник молчит и продолжает рассматривать его, Алексиор решил, что непонятно выразился. Он потеребил свой темный балахон и, старательно выговаривая, повторил:
- Рынок? Одежда?
А мужчина все продолжал рассматривать его.
- Нет, он точно глухой, - подумал Алексиор и заорал, - Рынок где?
Тут человек наконец-то среагировал:
- Не кричи, кериб. Я тебя прекрасно слышу.
- Тогда почему...
- А! Не каждый день увидишь белого кериба.
- Послушайте, почему вы решили, что я этот... кериб?
- Пфффф! Ты самый настоящий кериб!
- Хорошо, пусть я кериб. Но как мне выйти отсюда?! Мне нужно на рынок, одежду купить. И найти кров. И работу.
Глаза у мужчины хитро блеснули.
- На базар нужно? А деньги у тебя есть? - тот же самый жест.
- Есть.
- Потому что, если нету, я мог бы...
- У меня есть деньги.
- Хорошо, дорогой! Сейчас провожу тебя на базарную площадь, а потом мы с тобой пойдем, отметим знакомство!
Отмечать с этим типом знакомство Алексиору совсем не хотелось.
- Я думал, может, вы торопитесь. Не хотелось затруднять вас.
- Что ты, что ты?! Никакого затруднения!
Просто удивительно. Оказывается, он раз десять ходил мимо этих дверей! Большие обшарпанные ворота вели во двор, а следующие из этого двора на параллельную улицу. Оттуда уже до базарной площади было рукой подать. Кто бы мог подумать...
Собственно говоря, даже сейчас, зная, куда нужно идти, Алексиор осознавал, что случись проходить здесь снова, он снова заблудится. Лабиринт какой-то...