Победа никому неведомого варварского народа над прославленным полководцем обратила внимание на Рим всего тогдашнего культурного мира. Выражением этого внимания было, например, посольство, которое в 273 г. отправил в Рим самый могущественный монарх эллинистического Востока - Птолемей Филадельф. Пирр проиграл кампанию в Италии не только из-за своих личных качеств, исключавших возможность для него вести спокойную и выдержанную политику, но и из-за разнородности тех сил, на которые он опирался. Разношерстные наемные войска, раздираемые противоречиями греческие полисы Италии и Сицилии, полуварварские племена Южной Италии - эта база была весьма далека от монолитности. А против себя Пирр имел молодое, но уже сильное государство, к началу III в. ликвидировавшее все наиболее острые внутренние противоречия и объединившее значительную часть Италии. В течение более чем двух столетий войн сложилась римская военная организация, превосходившая македонскую, образовалась римская военная школа и выросли стойкие и опытные войсковые кадры. Рим незаметно для современников превратился в крупнейшую державу.
В начале III в. впервые столкнулись интересы Римской республики и эллинистического мира. И уже из первого столкновения Рим вышел победителем. А ведь римлянам противостоял далеко не самый слабый противник, более того, один из самых талантливых полководцев древнего мира - эпирский царь Пирр. Плутарх выбрал Пирра в качестве героя одной из своих биографий. Характеризуя царя, Плутарх отмечает: "Лицо у Пирра было царственное, но выражение лица скорее пугающее, нежели величавое. Зубы у него не отделялись друг от друга: вся верхняя челюсть состояла из одной сплошной кости, а промежутки между зубами были намечены лишь тоненькими бороздками. Верили, что Пирр может доставить облегчение страдающим болезнью селезенки, стоит ему только принести в жертву белого петуха и его правой лапкой несколько раз легонько надавить на живот лежащего навзничь больного. И ни один человек, даже самый бедный и незнатный, не встречал у него отказа, если просил о таком лечении: Пирр брал петуха и приносил его в жертву, и такая просьба была для него самым приятным даром. Говорят еще, что большой палец одной его ноги обладал сверхъестественными свойствами, так что, когда после его кончины все тело сгорело на погребальном костре, этот палец был найден целым и невредимым" (Пирр, 3). И далее Плутарх пишет: "О нем много говорили и считали, что внешностью своей и быстротой движений он напоминает Александра, а видя его силу и натиск в бою, все думали, будто перед ними - тень Александра или его подобие, и если остальные цари доказывали свое сходство с Александром лишь пурпурным облачением, свитой, наклоном головы да высокомерным тоном, то Пирр доказал его с оружием в руках. О его познаниях и способностях в военном деле можно судить по сочинениям на эту тему, которые он оставил. Рассказывают, что на вопрос, кого он считает лучшим полководцем, Антигон ответил (говоря лишь о своих современниках): "Пирра, если он доживет до старости". А Ганнибал утверждал, что опытом и талантом Пирр превосходит вообще всех полководцев, второе место отводил Сципиону, а третье - себе... К приближенным Пирр был благосклонен, не гневлив и всегда готов немедля оказать друзьям благодеяние... Как-то раз уличили юношей, поносивших его во время попойки, и Пирр спросил, правда ли, что они вели такие разговоры. Один из них ответил: "Все правда, царь. Мы бы еще больше наговорили, если бы у нас было побольше вина". Пирр рассмеялся и всех отпустил" (Пирр, 8, пер. С. А. Ошерова). Приглашение Тарента явилось для Пирра как нельзя кстати: наконец он мог приступить к осуществлению давней мечты - создать на Западе свою державу, подобную Александровой на Востоке. Вначале успех сопутствовал ему: римляне потерпели поражение при Гераклее, и сенат готов был заключить выгодный для Пирра мир. Лишь в последний момент сенаторы передумали, пристыженные и вдохновленные пламенной речью Аппия Клавдия Цека. Этот эпизод подробно описал в биографии Пирра Плутарх: "Тем временем о царском посольстве узнал Аппий Клавдий. Прославленный муж, он по старости и слепоте оставил государственную деятельность, но когда распространились слухи, что сенат собирается принять решение о перемирии, не выдержал и приказал рабам нести его на носилках через форум в курию. У дверей его окружили сыновья и зятья и ввели в зал; сенат встретил его почтительным молчанием. А он, тотчас же взяв слово, сказал: "До сих пор, римляне, я никак не мог примириться с потерею зрения, но теперь, слыша ваши совещания и решения, которые обращают в ничто славу римлян, я жалею, что только слеп, а не глух. Где же те слова, которые вы всем и повсюду твердите и повторяете, слова о том, что если бы пришел в Италию великий Александр и встретился бы с нами, когда мы были юны, или с нашими отцами, которые были тогда в расцвете сил, то не прославляли бы теперь его непобедимость, но своим бегством или гибелью он возвысил бы славу римлян? Вы доказали, что все это было болтовней, пустым бахвальством! Вы боитесь молоссов и хаонов, которые всегда были добычей македонян, вы трепещете перед Пирром, который всегда, как слуга, следовал за каким-нибудь из телохранителей Александра, а теперь бродит по Италии не с тем, чтобы помочь здешним грекам, а чтобы убежать от своих тамошних врагов. И он обещает доставить нам первенство среди италийцев с тем войском, что не могло удержать для него самого и малую часть Македонии! Не думайте, что, вступив с ним в дружбу, вы от него избавитесь, вы только откроете дорогу тем, кто будет презирать нас в уверенности, что любому нетрудно нас покорить, раз уж Пирр ушел, не поплатившись за свою дерзость, и даже унес награду, сделав римлян посмешищем для тарентинцев и самнитов". Эта речь Аппия внушила сенаторам решимость продолжать войну..." (Пирр, 18-19, пер. С. А. Ошерова).
Окончательное завоевание Италии
Победа над Пирром развязала руки Риму. Окончательное завоевание Южной Италии не представляло теперь сложной проблемы. В год смерти Пирра римские войска осадили Тарент. Между эпирским гарнизоном и гражданами начались раздоры. Проримская партия, представлявшая главным образом интересы знати, готова была сдать город; начальник гарнизона некоторое время сопротивлялся, но, видя, что положение безнадежно и желая капитуляцией купить себе право свободного отступления, сам вошел в сношения с римским командующим и сдал город. Гарнизону было разрешено беспрепятственно отплыть в Эпир (272 г.). Тарент вошел в римскую федерацию в качестве морского союзника, но с урезанной автономией. В городской крепости был помещен римский отряд, и Тарент стал главным оплотом римского влияния в Южной Италии.
С правами таких же морских союзников, обязанных поставлять для Рима военные суда с соответствующим вооружением и экипажем, были присоединены другие греческие города юга: Кротон, Локры, Фурии, Велия и др. Кампанский гарнизон в Регии, превратившийся в разбойничью банду, был ликвидирован в 270 г. Римские войска штурмом взяли город, большинство кампанцев было перебито, а захваченные живыми 300 человек были доставлены в Рим, высечены на форуме и обезглавлены. Город передали его бывшим жителям, и он вошел в федерацию с правом морского союзника и с полной автономией.
Южноиталийские племена, скомпрометировавшие себя переходом на сторону Пирра, сильно пострадали. У самнитов, луканов и бруттиев была отнята часть их земель. В стратегически важных пунктах были основаны римские или латинские колонии: Беневент, Пестум (Посидония), позднее Брундизий (в области мессапиев).
Окончание войны в Южной Италии дало повод Риму доделать то, что еще не было завершено на севере. Несколько сильных колоний было основано в Этрурии, Умбрии и бывшей области сенонов (ager Gallicus). Среди них нужно особенно отметить латинскую колонию в г. Аримине, на северной оконечности ager Gallicus. Она имела целью защитить границу римской Италии, проходившую по р. Рубикон.
К периоду окончательного покорения Римом Италии относится один любопытный эпизод, к сожалению, сохраненный нашей традицией в очень искаженной форме. Он слегка приоткрывает завесу над тайной общественного строя Этрурии в начале III в. Во время Самнитских войн аристократия г. Вольсинии освободила своих рабов и включила их в состав армии, действовавшей против Рима. Эти вольноотпущенники захватили власть в городе, создали там демократическое устройство и поженились на дочерях своих бывших господ. Последние в 265 г. обратились к Риму с просьбой о помощи. Узнав об этом, вольноотпущенники обрушились на господ: часть их перебили, часть изгнали. Римляне поспешили на выручку. Вольсинии были взяты штурмом и разрушены до основания. Вместо них был выстроен новый город (Новые Вольсинии - на северном берегу Вадимонского озера, недалеко от старого), где и поселились уцелевшие господа и оставшиеся им верными рабы. Прежнее общественное устройство было полностью восстановлено.
Рассказ, несмотря на множество недостоверных деталей, в целом интересен тем, что характеризует остроту социальных противоречий в Этрурии уже в начале III в. Но, по-видимому, рабы, о которых говорят источники, вряд ли являлись таковыми в точном смысле этого слова. Речь здесь идет о своеобразном состоянии примитивной зависимости, внешне напоминающей крепостничество, много аналогий которой мы находим в Греции: спартанские илоты, фессалийские пенесты и т. п. Если источники называют это состояние рабством, то только потому, что ни латинский, ни греческий языки не имеют термина для обозначения понятия "крепостной".
Причины победы Рима в борьбе за Италию
Итак, в борьбе за Италию, длившейся около трех столетий, победительницей оказалась маленькая община на Тибре. К 60-м гг. III в. вся Италия времен Республики, от р. Рубикон до Мессанского пролива, во-шла в своеобразную федерацию, возглавляемую Римом. Это был факт всемирно-исторического значения, последствия которого оказались неисчислимыми, ибо италийский союз оказался чрезвычайно жизнеспособным организмом, способным помериться силами с самыми могущественными державами Средиземноморья. Каковы же были причины, которые в борьбе за господство в Италии определили победу именно Рима, а не другой какой-нибудь общины? Рим далеко не был самым сильным полисом, когда еще в царский период начал свои бесконечные войны с соседями. Но комбинация исторических условий, среди которых он возник и развивался, была для него благоприятнее, чем для других, и прежде всего обстановка на Нижнем Тибре. В римской общине с самого начала объединились два момента: торговый и аграрный. Развитию торговли содействовали положение на Тибре, близость моря, добыча и транспортирование соли, соседство Этрурии и Кампании; аграрный характер придавала Риму плодородная равнина Лация. Сочетание этих двух моментов имело огромное значение.
Нижний Тибр был местом скрещения разнообразных влияний, центром взаимодействия различных сил - экономических, этнических и культурных. Сравнительно-исторический материал доказывает, что в истории ведущая роль всегда принадлежала тем пунктам, которые лежали на пересечении нескольких линий взаимодействия. Развитие обмена, заимствования у соседей, племенные скрещения, выгоды стратегического положения - все это приводило к тому, что именно эти центры становились самыми мощными очагами исторического развития.
Рим благодаря своему местоположению очень рано стал привлекать население из окружающих областей. В него стекались наиболее предприимчивые и энергичные элементы, которые оставили заметный след в образовании римского народного характера. Этот характер мы отнюдь не можем сбрасывать со счетов при объяснении успехов Рима. В нем сочеталась сильная доза мелкоаграрного консерватизма с чертами смелого дерзания, идущими от пиратов, купцов и авантюристов.
Однако, несмотря на это, римская община сохраняла черты относительной примитивности. Аграрная струя в ней преобладала. Она особенно усиливается в V в., когда связи с этрусками были разорваны, да и сама этрусская торговля начала клониться к упадку благодаря растущей конкуренции Сицилии и Карфагена. По сравнению с полисами Этрурии, Кампании и Южной Италии, социальные контрасты в Риме выступали менее резко, весь строй жизни был значительно проще. Это давало Риму большие преимущества по сравнению с его богатыми, изнеженными, раздираемыми социальными противоречиями соседями. Характерен, например, тот факт, что многие противники Рима вынуждены были обращаться к наемникам, тогда как римское войско состояло из ополчения граждан, имевшего огромное преимущество перед наемными контингентами с точки зрения его морально-политического уровня. Только племена Центральной Италии (самниты и др.) были равноценны Риму в этом отношении. Но римляне имели над ними преимущество в организованности.
Римский общественный строй породил суровые и простые черты народного характера эпохи борьбы за Италию, отразившиеся в образах государственных деятелей и полководцев. Конечно, позднейшая легенда сильно их приукрасила. Но и сквозь толстый слой поэтических выдумок и патриотических фальсификаций мы еще можем рассмотреть подлинные лица Марка Фурия Камилла, Тита Манлия Торквата, трех Дециев, принадлежавших к трем разным поколениям, Аппия Клавдия Цека, Квинта Фабия Руллиана, Мания Курия Дентата, Гая Фабриция Люсцина и многих других, трудами и подвигами которых закладывался фундамент римского величия в эту замечательную эпоху.
Центральное положение Рима в Италии давало ему большое стратегическое преимущество, позволяя действовать по внутренним операционным путям и разбивать своих врагов поодиночке (за редкими исключениями - например, битва при Сентине).
Немалую роль играли также единство воли Рима и в то же время разнородность интересов его противников. Что общего могло быть между галлами и этрусками, самнитами и греками, италиками и наемными войсками Пирра? Ничего, кроме общей ненависти к Риму. Но этого было недостаточно для победы: галлы и этруски ссорились из-за добычи, тарентинцы не доверяли Пирру, греки ненавидели луканов и бруттиев. И рядом с этим - последовательная политика сената, который знал, чего хотел, умел добиваться своих целей, терпеливо выжидать, идти на уступки, если это было нужно, снова наступать, разъединять своих врагов, подкупая одних, нанося сокрушительные удары по другим.
Наконец, римская военная техника, окончательно сложившаяся к III в. (римский манипулярный строй, система укрепленных лагерей, метательное оружие), оказалась выше даже эллинистической техники Пирра. Правда, фаланга, кавалерия и слоны вначале победили. Но когда римляне научились пугать слонов и изучили слабые стороны фаланги, знаменитый полководец был разбит грубыми "варварами".
Таковы были главные причины победы Рима в борьбе за Италию.
ГЛАВА XI ИТАЛИЯ ПОД ВЛАСТЬЮ РИМА
В результате римского завоевания Италии образовалось государство, условно называемое римско-италийской федерацией. Применяя принцип "разделяй и властвуй" (divide et impera), заключая с каждой общиной Италии отдельный договор, Рим создал крепкую державу, ставшую основой для будущих великих побед. Все население Италии делилось на несколько неравноправных групп. В привилегированном положении находились римские граждане, то есть жители собственно Рима и колоний римских граждан. Равные с римлянами права имели жители муниципий - общин, получивших полные права гражданства, но сохранивших внутреннее самоуправление. Третьей, небольшой категорией италиков, были общины с неполным гражданством, без права голосования. Самой многочисленной категорией италиков являлись союзники (socii), среди которых также была привилегированная группа - италики, обладавшие латинским правом. Наконец, самой бесправной категорией были сдавшиеся (dediticii).
381 г. - появление первого муниципия - город Тускул.
338 г. - расформирование Латинского союза.
В ходе борьбы за Италию сложилось своеобразное политическое целое - федерация италийских государств и племен под главенством Рима. Она оформилась окончательно к 60-м гг. III в., т. е. к началу Пунических войн. Природу этой федерации нелегко разгадать. Она складывалась исторически, и не всегда в процессе ее образования можно проследить сознательную регулирующую волю. Часто сила обстоятельств заставляла нарушить принципы, положенные в ее основу. К тому же сложная политико-
юридическая форма, в которую было облечено господство Рима, затрудняет понимание его классовой природы. Познакомимся сначала с этой политико-юридической формой.
Свободное население Италии делилось в основном на шесть категорий.
Римские граждане
Римские граждане (cives Romani) - эта категория включала в себя членов правящей римской общины, обладающих всей совокупностью политических и гражданских (в узком смысле слова) прав. Они жили как на территории самого Рима, так и на землях, непосредственно принадлежавших римской общине (ager Romanus) по праву завоевания. Римские граждане были приписаны к той или другой трибе (число триб в III в. дошло до 35), входили в имущественные классы и центурии, могли принимать участие в римских народных собраниях и т. п.
К числу римских граждан принадлежали и члены гражданских колоний (coloniae civium Romanorum). Такие колонии, как мы видели, основывались со стратегическими целями и первоначально имели чисто военный характер. Но во II в., с эпохи Гракхов, колонии стали основывать с целью наделения землей неимущих граждан, причем их начали выводить и за пределы Италии, в провинции. Наконец, со времени Суллы (начало I в.) колонии основывались для того, чтобы вознаградить бывших солдат (ветеранов).
Из гражданских колоний III в. нам известны Анций, Таррацина, Остия, Понтия, Сена Галльская и др.