Глава 2
Риган Мэдисон провела в Риме три ужасных дня. Ей казалось, что город буквально кишит папиками - старыми, богатыми, сластолюбивыми. Они попадались ей повсюду: в аэропорту, в отеле, на улицах… и при каждом имелась девица, едва ли не вполовину моложе своего кавалера. Девицы висели на старикашках и взирали на мир пустыми, но сильно накрашенными глазами. Челюсти их мерно двигались, пережевывая тинейджеровскую жвачку. Раньше Риган никогда не приходило в голову, что подобные связи столь распространены. Она стала обращать внимание на такие парочки после того, как ее отчим, Эмерсон, женился на Синди, едва вышедшей из подросткового возраста. Девица обладала фигурой стриптизерши и интеллектом простейшего одноклеточного организма. Эмерсон не смог устоять перед подобным сочетанием… и, как теперь понимала Риган, не он один.
К счастью для Риган, молодожены остались в Риме, а она вернулась в Чикаго. Восьмичасовой перелет основательно вымотал девушку, и она рано отправилась в постель с твердым намерением провести под одеялом не менее восьми часов и как следует выспаться. А завтра наступит новый день - и Риган искренне надеялась, что он будет лучше сегодняшнего. Как оказалось, и в этом она жестоко ошиблась.
Боль разбудила ее в шесть утра. Левое колено онемело, словно его туго перевязали, напрочь лишив притока крови. Вчера вечером она немного ударилась о туалетный столик. Конечно, следовало приложить лед, но сил на компресс не осталось, и Риган пренебрегла процедурой. И вот результат: любое движение вызывает боль. Девушка села в кровати и принялась массировать ногу. Через некоторое время наступило облегчение. Теперь она сможет встать и доковылять до ванной.
Разрыв мениска - чертовски неприятная вещь. Риган получила травму во время бейсбольного матча. Это была благотворительная игра, она стояла на первой базе, и все шло хорошо, пока неловкий поворот не привел к травме. Ей пришлось обратиться к врачу, который сказал, что требуется операция. Он также заверил ее, что это рядовая процедура, несложная и неопасная, и что она вернется к нормальной жизни уже через несколько дней. Но Риган все тянула и откладывала поход в больницу.
Решив, что пора вставать, девушка осторожно спустила ноги с кровати и медленно встала, постепенно перенося вес со здоровой ноги на больную. Она чувствовала себя развалиной, и тут, как назло, в носу защекотало, в горле запершило, на глазах выступили слезы, и Риган принялась отчаянно чихать.
Аллеогия - это горе, которое омрачает жизнь многих людей каждую весну. Риган принадлежала к числу этих страдальцев. Ее жизнь портило растение с красивым названием "Амброзия полыннолистная", которое прекрасно себя чувствовало в городе и активно цвело каждую весну. Девушка буквально превращалась в ходячую аптеку, но не сдавалась. Она засовывала в каждый карман по пачке бумажных носовых платков, укладывала в сумочку запас аспирина, антигистаминных препаратов, салфеток, всевозможных капель - и продолжала заниматься делами. Что делать, если амброзия - это часть жизни в родном городе? У каждого свои недостатки, и Чикаго не является исключением. Хотя по большому счету Риган любила свой город. Она обожала его музеи и художественные галереи и искренне считала, что шопинг здесь ничуть не хуже, чем, например, в Нью-Йорке. Софи и Корделия думают иначе, но что с того? Еще в Чикаго живут удивительно приветливые и милые люди: Риган всегда твердо верила, что более восьмидесяти процентов всех горожан - достойные, симпатичные и законопослушные люди. Многие улыбаются, когда она проходит мимо и случайно ловит чей-то взгляд. Некоторые даже здороваются. Приветливые и вежливые, как и большинство жителей штата, они никогда не лезут в душу к малознакомому человеку и не нарушают священную неприкосновенность личности.
Этот город казался Риган большой бочкой меда, в которой тем не менее имелась пара ложек дегтя: например, аллергия или холодные, пронизывающие до костей ветры, которые дуют зимой с озера Мичиган.
Риган стояла подле кровати и никак не могла собраться с силами и сделать первый шаг в новый день. Пора, сегодня масса дел, и никого не волнует, что ей ужасно хочется заползти обратно под одеяло, свернуться калачиком и никуда не ходить. Было бы славно провести весь день дома.
Домом для Риган служил номер в отеле "Гамильтон", которым владела ее семья. В разных городах располагались еще четыре таких же фешенебельных отеля, и все принадлежали ее семье. Дорогой, стильный отель для богатых людей с высочайшим уровнем комфорта располагался в лучшем районе Чикаго. Риган всегда радовалась, что может добраться до своего рабочего кабинета на лифте - нет нужды пробираться через пробки или потеть в метро. Персонал отеля она знала многие годы и привыкла думать об этих людях как о своей семье.
Спать хотелось невыносимо, но Риган не стала потакать собственным слабостям. Она добрела до ванной комнаты, умылась, почистила зубы и собрала волосы в хвост. Натянула спортивный костюм и на лифте поднялась на восемнадцатый этаж: там недавно установили новую беговую дорожку. Итак, ее ждут две мили - как всегда, изо дня в день. Ни аллергия, ни больное колено не смогут помешать ей выполнить ежедневный ритуал. В этой жизни очень важно придерживаться принципов.
Вернувшись к себе, Риган приняла душ, оделась и позавтракала. Как всегда, тост из муки грубого помола, грейпфрут и горячий чай. Взгляд на часы - семь тридцать. Замечательно, пока все по расписанию. Риган села за стол и раскрыла папку с бумагами. Но тут раздался телефонный звонок. Корделия желала узнать, как идут дела.
- Как все прошло в Риме?
- Хорошо.
- А твой отчим там был?
- Ну да.
- Тогда что хорошего ты там увидела? Приди в себя, подружка! Это я, Корди, помнишь?
Риган вздохнула и выпалила:
- Все было просто ужасно.
- Ага. Не иначе как твой дражайший отчим приволок с собой молодую женушку?
- Конечно. Они все время были вместе.
- Ну-ну, и что, она по-прежнему одевается в тряпки исключительно от Эскада? От пальто до трусов?
Риган улыбнулась. Корди - удивительный человек. Всего несколько фраз, и то, что казалось ужасным и отталкивающим, стало нелепым и смешным. Совершенно очевидно, что она это делает нарочно, стараясь поднять настроение подружке. Что ж, на то и существуют друзья - ведь на душе у Риган и правда стало легче.
- Ты перепутала, - сказала она, улыбаясь. - Девица обожает Версаче. Собственно, она и была во всем от Версаче: от пальто до трусов.
- Ой, я себе представляю! - Корди фыркнула. - А твои братья приехали?
- Этот отель - личный проект Эйдена, так что он, само собой, был. Как всегда, серьезный до невозможности. Знаешь, я уже много лет не видела, чтобы он улыбался. Должно быть, это чертовски нелегко - быть старшим братом.
- А что Спенсер и Уокер?
- Спенсеру пришлось остаться в Мельбурне. Что-то там в последний момент не заладилось с дизайном нового отеля. Уокер приехал, но ненадолго. Показался на приеме и сбежал - сказал, что ему нужен отдых перед соревнованиями.
- Ты с ним говорила?
- Да.
- Ага, значит, ты его все же простила? Это хорошо!
- Наверное, я действительно его простила. Он сделал то, что считал правильным. Могу добавить, что ты была целиком и полностью права - я признаю это добровольно, радуйся, - прошло время, я поостыла и стала более спокойно смотреть на вещи. Как ты и предсказывала. Кроме того, меня все время мучила мысль, что я могу опоздать с примирением. Братец разбил очередную машину во время последнего заезда, так что я решила поторопиться.
- Но ведь он не пострадал в той аварии?
- Ни царапины.
- Я ужасно рада, что ты больше не злишься на него.
- Не злюсь… И все же мне не нравится, что Уокер ведет себя так… импульсивно. Это как-то слишком - нанимать детектива и изучать подноготную человека только потому, что я пару раз сходила с ним на свидание.
- Минуточку, как это пару раз сходила? А все остальное, чем вы с Деннисом занимались, в счет не идет?
- Э-э…
- Как хочешь, но лично я уверена: Уокер поступил правильно, потому что иначе этот тип разбил бы тебе сердце. Атак вы вовремя расстались, и трагедии не случилось. Ведь ты его не любила…
- Почему ты в этом так уверена?
- Да ладно, Риган, признайся, что ты не так уж и расстроилась. Ведь ты не пролила ни слезинки, когда вы расстались. И это плакса Риган, которая ревела над всеми диснеевскими мультиками… а на некоторых ты до сих пор плачешь!
Я знаю совершенно точно: если ты не оплакала разрыв с Деннисом - ты его не любила. И точка. Если хочешь знать, он вообще тебе не подходил. Не понимаю, как ты могла на него запасть.
- В то время я не знала, что он мне не подходит. Деннис казался почти совершенством. У нас было столько общего: он любил театр, балет, оперу… И никогда не отказывался сопровождать меня на мероприятия, проводимые для привлечения средств. Мне казалось, у нас общие ценности…
- Опомнись, дорогая, это была всего лишь игра. Он охотился за твоими деньгами, вот и все. Ты уже большая девочка и должна понимать, что в твоем положении нужно учитывать подобный вариант.
- Эй, ты, часом, не собираешься прочесть мне душеспасительную лекцию о том, что я умная и красивая и когда-нибудь непременно встречу человека, который полюбит именно меня, а не мои деньги?
- Может, я бы и не прочь, особенно если ты согласишься все это слушать… но сейчас мне некогда. Надо вернуться в лабораторию до того, как ученики сообразят, что именно там можно взорвать. Я позвонила, чтобы убедиться, что ты добралась до дома в целости и сохранности. И еще я подумала - может, мы могли бы поужинать сегодня? У меня с завтрашнего дня диета - в основном грейпфруты… Так что сегодня я бы отвела душу.
- Ой, Корди, мне правда жаль, но пока меня не было, тут столько всего накопилось…
- Ладно, тогда планируй ужин на пятницу, а на диету я сяду с субботы. И никаких отговорок, - твердо заключила Корди. - В конце концов, нам всем нужно немного расслабиться: неделька выдалась на редкость паршивая. В понедельник один из учеников уронил коробку с препаратами и перебил все до единой колбы. Во вторник я узнала, что начальство вдвое урезало мне бюджет на следующий год. Нет, ты представь, они просто поделили его пополам! А в среду позвонила Софи и попросила меня об одолжении. Пришлось уважить, но радости мне это не доставило…
- А что за одолжение?
- Сходить в полицейский участок и расспросить кое о чем.
- О чем?
- Не могу сказать. Софи взяла с меня слово, что я буду держать язык за зубами, так что терпи до пятницы. Она сама все расскажет.
- Только не говори мне, что она опять придумала какой-то план!
- Ну не знаю… Слушай, мне пора, что-то ученики мои оживились, как бы чего не вышло… Я побежала.
Она повесила трубку, прежде чем Риган успела сказать "пока". Положив трубку, Риган взялась за документы, но через пять минут позвонила Софи.
- Окажи мне услугу, - заявила она, не тратя времени на всякие там светские условности вроде приветствий и расспросов о здоровье.
- Какую?
- Большую.
- В Риме все прошло просто прекрасно, спасибо что спросила. Так какую услугу?
- Сначала скажи, что ты это сделаешь.
- Нет уж, подруга, - Риган рассмеялась, - этот номер не проходит с начальной школы.
- Тогда давай пообедаем вместе, и я все тебе объясню… только не сегодня, - торопливо добавила Софи. - Я знаю, что у тебя полный завал и дел скопилось полно. Да и у меня две встречи подряд. Давай завтра или послезавтра. Пару часов сможешь выкроить?
- Пару часов на обед?
- Обед и оказание услуги, - поправила подругу Софи. - Мы могли бы встретиться в "Палмс" в двенадцать тридцать в пятницу. Корди заканчивает в двенадцать и присоединится к нам. Что скажешь?
- Не знаю пока, я…
- Мне правда нужна твоя помощь.
В голосе подруги звучали слезы. Риган вздохнула. Она прекрасно понимала, что ею манипулируют, но решила поддаться:
- Если для тебя это так важно…
- Поверь, это очень важно!
- Ладно, тогда в пятницу.
- Я знала, что могу на тебя рассчитывать! Кстати, я тут говорила с Генри, и он сказал, что у тебя следующие выходные свободны, ну я и попросила, чтобы он пометил их как занятые…
- Все выходные? Софи, что происходит?
- Я все объясню за ленчем, и у тебя останется неделя на обдумывание.
- Но я не могу…
- Ой, совсем забыла. Хотела сказать, что мне очень понравилась твоя фотография в газете. Волосы так хорошо смотрятся - просто чудо.
- Софи, я хочу знать…
- Мне пора бежать, честно. Увидимся в пятницу в двенадцать тридцать в "Палмс".
Риган не желала сдаваться так просто. Она набрала побольше воздуха и… выдохнула, потому что Софи уже повесила трубку. Расстроенная, девушка взглянула на часы, ойкнула и бросилась к двери. Пора в офис.
Пол Гринфилд улыбался ей от стойки портье. Как старший служащий, он надзирал за остальным персоналом на этаже. А еще Пол имел четырех детей и носил очки с толстыми стеклами. Но Риган все равно относилась к нему с особой симпатией: когда она училась в старших классах, то одно лето проработала под его началом. Он был тогда моложе и удивительно хорош собой. Девочка влюбилась и была так смешна и непосредственна, что Пол все понял. Но он был мил с ней, и они остались друзьями. Риган с сочувствием взглянула на толстую - страниц пятьсот, не меньше - пачку бумаги в руках у Гринфилда.
- Доброе утро. Если вам предстоит прочесть это за сегодня, я вам не завидую, - сказала она.
- Доброе утро. Вообще-то это чтиво для вас. Так что примите мои соболезнования.
- Для меня? - Риган попятилась, взирая на угрожающих размеров стопку.
- Уж извините. Я получил это по электронной почте от вашего брата Эйдена около часа назад.
- И?..
- Он выражал удивление по поводу того, что вы до сих пор с ним не связались.
Пол попытался вложить пачку Риган в руки. Она быстро сделала еще шаг назад и спросила:
- А по какому именно поводу я должна была с ним связаться, он не говорил?
- Ваш брат желал услышать мнение по поводу этого доклада.
- Быть того не может! И когда, интересно, он успел написать пятьсот страниц?
- Двести десять, - автоматически поправил Пол.
- Пускай. Когда он успел написать доклад на двести десять страниц, если мы только вчера расстались?
- Вы же знаете - есть мнение, что ваш брат никогда не спит.
Ничего подобного, подумала Риган. Спать-то он, конечно, спит, а вот личной жизни у него нет, это точно. Но вслух этого говорить не стоило, и она поинтересовалась:
- А о чем доклад?
- Планы экспансии, - сказал Пол. Его забавлял испуганный вид Риган. Словно она ждала, что из листов бумаги появится жаба или еще что-нибудь несимпатичное. - Прежде чем приступить к осуществлению задуманного, Эйден желает узнать ваше мнение. Уокер и Спенсер уже все одобрили.
- Уверена, они не читали такой толстенный доклад!
- Вы правы - от них этого и не требовалось.
Риган все же пришлось взять в руки объемистую папку, и она с трудом пристроила сверху свой ноутбук.
- Я не понимаю, - жалобно протянула она. - Когда мы виделись в Риме, Эйден ни словом не обмолвился ни о каком докладе. Расстались мы вчера, а сегодня к утру я должна быть в курсе еще не прочитанных бумаг?
Гринфилд взирал на нее с сочувствием и охотно пояснил:
- Видите ли, тут произошла путаница. Я уже печатал для вас этот доклад, но первая копия просто-таки испарилась. Я лично передал ее Эмили. Она утверждает, что отдала ее Генри, вашему помощнику. А Генри должен был передать доклад лично вам.
Эмили занимала должность личного помощника Эйдена и не входила в число людей, с которыми Риган хотелось бы дружить. Чаще всего ей хотелось убить несносную женщину.
- Если бы она отдала бумаги Генри, он передал бы их мне. Пол не зря столько лет проработал в отеле. Он улыбнулся и дипломатично ответил:
- Боюсь, случившееся так и останется тайной. Не думаю, что стоит тратить время и силы на разгадку.
- Нет здесь ничего таинственного! - запальчиво возразила Риган. - А то вы не знаете, что Эмили…
- Не стоит делать поспешных выводов, - быстро прервал ее Гринфилд. - К тому же у вас не так много времени. Эйден ждет от вас ответ к полудню.
- К полудню?!
- Именно. И он просил передать, чтобы вы не беспокоились о разнице во времени.
Риган сжала зубы.
- Что ж, прекрасно. Я прочту это к полудню. Пол улыбнулся ей одобрительно:
- Если у вас возникнут вопросы - я буду у себя в кабинете до одиннадцати. Потом лечу в Майами.
Он пошел к себе, а Риган все стояла на месте, и ей казалось, что тяжесть документов возрастает с каждой секундой.
- Вы это специально, да! - воскликнула она наконец. - Вы с братом сговорились замучить меня насмерть!
Пол засмеялся, помахал ей рукой и скрылся за дверью своего кабинета.
Глава 3
Убийство было ошибкой.
Мужчина стоял неподалеку от входа в здание, укрывшись в его тени. Уже наступил вечер, день потерял краски, и фигура человека на фоне серых стен была плохо различима. Он ждал, пока появится та, которую он выбрал. Было сыро и холодно. Вечер превратился в ночь. Мужчина взглянул на часы - он ждет здесь уже два часа. Два часа, в течение которых он не позволял себе подумать о неудаче и продолжал надеяться. Но теперь, похоже, придется признать, что его охота не удалась.
Неудача оставила горький привкус во рту и отвратительное чувство собственной никчемности. Он сел в свой джип и поехал домой. Разочарование и стыд за неудачу были так сильны, что на глаза навернулись слезы. Салон наполнился странными звуками. Мужчина не сразу сообразил, что он сам издает эти тяжелые, глухие рыдания - хриплые всхлипывания взрослого и не привыкшего плакать человека. Нужно взять себя в руки. Он нетерпеливым жестом вытер слезы. Дрожь в руках усиливалась. Сначала мужчина решил, что причиной тому холод, но в салоне было тепло, и он понял, что его трясет от страха. Он не смог выполнить задуманное. Что с ним будет? Демон этого так просто не оставит. Слезы вновь потекли по лицу. Из груди поднимался вопль отчаяния.
И вдруг мужчина увидел перед собой въезд в Конрад-парк. Демон привел его на нужное место. Он четко помнил ту газетную статью, где была ее фотография. Девушка открывала дорожку для занятий бегом и спортивной ходьбой именно в этом парке. Трасса аккуратной восьмеркой расположилась среди деревьев и кустов, и дальний ее конец подходил к университетскому кампусу. В статье была схема.
"Ты найдешь ее здесь", - шепнул демон.
Мужчина почувствовал огромное облегчение. Словно груз принятия решений и руководства действиями взял на себя кто-то другой, а ему осталось лишь любоваться безукоризненно выполняемой работой. Чуть проехав вперед, он нашел удобное место для парковки. На ближайшем столбе висел плакат с призывом присоединяться к благотворительному массовому забегу, который вскоре состоится в северной части города. На фотографии красивая молодая девушка рвала финишную ленточку пышной грудью.