Тэлбот вздохнул. Увидев ее в объятиях Ричарда позавчера вечером, он еще раз убедился в том, как это важно - держаться от нее подальше. Ричард очень нуждался сейчас в своей бывшей жене. И это вовсе не означало, что он искал шанс вновь жениться на Элизабет. Она просто была нужна ему хотя бы как мать его сына, и Тэлбот не мог, не вправе был вмешиваться.
Они зашли в кафетерий, где налили себе по чашечке кофе и купили две порции оладий. Найдя свободный столик, они уселись друг против друга.
Тэлбот сделал глоток кофе и задумчиво уставился на нее.
Да, Элизабет была прекрасна, что не могли испортить даже глубокие тени под глазами.
- Ты выглядишь утомленной, - наконец сказал он.
Она слабо улыбнулась.
- Да, я устала. Физически и эмоционально. - Элизабет вздохнула, отщипнула ложечкой кусочек оладьи и отправила себе в рот. - Сказать, что эти последние дни были чересчур напряженными, - не сказать ничего. Но ты, наверно, тоже устал.
- Да, - не без труда признался Тэлбот. Ему вовсе не хотелось ощущать сейчас то же самое, что чувствовала она, не хотелось заряжаться эмоциями, исходившими от нее.
Тэлбот никогда прежде не признавался себе в том, что сможет поверить в искреннюю любовь, в родство душ. Теперь он понял, что все эти годы в его душе теплилась надежда на то, что когда-нибудь он действительно встретит настоящую любовь и заживет счастливо после всех невзгод.
И Тэлбот сознавал, что наконец обрел эту любовь в лице женщины, которая сейчас сидит напротив него. И чувствовал себя так, словно потерял свою любовь, не обретя ее до конца.
- Ричард, кажется, был с утра в превосходном настроении, - промолвила вдруг она, оборвав его мысли.
Тэлбот кивнул.
- Мы позавчера вечером долго с ним беседовали. После операции он собирается круто изменить свою жизнь.
- Изменить?.. - Она вздохнула. - Что именно?
- В первую очередь он не намерен больше работать на "Маккарти индастриз".
Элизабет была поражена. Впрочем, Тэлбот испытывал те же чувства, когда позапрошлой ночью Ричард признался ему, как он ненавидит свою работу и все то, что приносит им доход и средства к существованию.
- В самом деле?.. И чем же он собирается заниматься?
Тэлбот выдержал паузу и отпил еще кофе.
- Он еще не знает. Он хочет поступить в колледж, посмотреть, какой выбор могут ему там предоставить. - Заколебавшись, Тэлбот решил не говорить ей всю правду, которую он услышал от Ричарда.
- Я потрясена! - воскликнула она. - Он работал на тебя с тех пор, как мы поженились. И ни разу даже не заикнулся о том, что чем-то недоволен.
Тэлбот вздохнул.
- Мне кажется, Ричард многим недоволен в своей жизни. Тогда ночью он признался мне в том, что ненавидит свою работу - его якобы наняли лишь потому, что он из семейства Маккарти... И еще он хочет обзавестись своим собственным жилищем: он устал жить рядом со мной и ни за что не отвечать. Я слишком долго о нем заботился, делал его жизнь чересчур легкой.
Элизабет изумленно уставилась на него.
- И ты снова склонен винить себя за то, что слишком долго не позволял Ричарду повзрослеть?
Тэлбот не отвечал, хотя сейчас она уловила главную мысль, вертевшуюся у него в голове. К его величайшему удивлению, Элизабет вдруг рассмеялась.
- Я определенно не понимаю, что ты нашла в этом смешного, - нахмурился он, не скрывая своего недовольства.
Она снова засмеялась, чем еще больше удивила его.
- Ты, кажется, опять собирался напугать меня своей холодностью, надменным тоном и всем остальным, но теперь тебе это вряд ли удастся. Мне стало смешно, потому что я сама прошлой ночью отбивалась от похожих мыслей. Я корила себя за то, что именно по моей вине Ричард так и не повзрослел после нашей свадьбы... Мы с тобой были далеко друг от друга, но мыслили совершенно одинаково. Мы считаем своей заслугой все хорошее, что происходит вокруг, и виним себя, если что-то идет не так. Пробыв столько лет в одиночестве, начинаешь быть эгоистом.
Его подмывало возразить ей, сказать, что в нем нет эгоизма, что они вовсе не похожи, как она утверждает... Элизабет остановила его повелительным жестом.
- Перестань заниматься самобичеванием, Тэлбот. Ты настоящий мужчина, и ты все сделал так, как нужно. Просто настала пора сделать шаг в сторону и позволить Ричарду выбрать собственный путь. Пусть он сам ошибается, сам добивается успеха в жизни.
Элизабет сказала ему все те слова, которые он сам сотни раз повторял самому себе, но которые ему хотелось услышать от кого-нибудь еще. Его до глубины души поразило то обстоятельство, что в такой противоречивой ситуации они думали одинаково, как будто у них было одно сердце.
Тэлбот резко поднялся, втайне опасаясь поддаться очарованию Элизабет и признаться ей в любви, которая горела в его сердце. Но он боялся, что если выразит словами свое чувство к ней, то отдаст ей часть самого себя - ту часть, которая могла потом к нему и не вернуться.
Он разрушил бы все, что связывало его с младшим братом, который, как никогда, сейчас нуждался в любви и поддержке.
- Мне нужно прогуляться, - бросил Тэлбот и, не дожидаясь ответа, исчез.
Элизабет смотрела ему в спину, удивляясь тому, как часто за последнее время ей приходилось это делать.
Элизабет доела оладьи, допила кофе, затем вернулась в приемную. Тэлбота там не было, и ее мысли перенеслись с него на его брата. Посмотрев на часы, она убедилась в том, что прошло всего лишь три часа. Оставалось еще как минимум два часа сомнений и тревог.
В течение последующих двух часов в приемной постоянно находились незнакомые люди. Здесь толпились родственники, тихо обсуждавшие состояние своих родных, оптимистические и пессимистические прогнозы... Через какое-то время в помещении вновь появился Тэлбот и, не говоря ни слова, стал беспокойно расхаживать по комнате. На его лбу залегли глубокие морщины.
Элизабет безмолвно посматривала на него, с болью думая о том, каким одиноким он сейчас казался. Или это напомнило о себе ее собственное одиночество, которое грызло ей сердце?
Элизабет всегда верила, что достаточно сильна, чтобы скоротать в одиночестве остаток жизни. Но она больше не чувствовала былой силы. Она была одинока и вновь хотела ощутить теплоту надежных мужских рук. Любовь к Тэлботу сделала ее зависимой.
Когда пять часов наконец истекли, а хирург, который должен был сообщить о результатах операции, так и не появился, Элизабет вышла из приемной и отправилась в больничную церковь.
У маленького алтаря здесь стояло всего лишь пять скамеек. На стенах, в канделябрах горели свечи. Она почувствовала, что успокаивается, и опустилась на одну из скамеек.
Мерцание свечей подействовало на нее умиротворяюще. Сейчас, в спокойной обстановке, Элизабет смогла наконец сосредоточиться.
Она понимала, как много общего у нее с Тэлботом. Оба были сильны, независимы и самостоятельны. Оба стойко сносили удары судьбы. Любопытно, чувствует ли он точно такую же пустоту в сердце, какую сейчас ощущала она?..
Похоть, осадила она себя, вот что он к тебе испытывает. И похоть не имеет ничего общего с теми романтическими переживаниями, которые заполнили твое сердце. Похоть и любовь несовместимы.
Усилием воли она прогнала из головы мысли о Тэлботе и опять сосредоточилась на Ричарде. "Он просто обязан выжить", - твердила про себя Элизабет. Она даже не могла себе представить, как будет говорить сыну, что его папы больше нет на свете. Что лучшие годы своей жизни ему придется прожить без отца, которого он так любит.
Ее ноздри уловили знакомый аромат - в церковь зашел Тэлбот. Он сел рядом и ничего не видящим взглядом уставился в темноту.
- Пока никаких известий, - наконец сказал он и вздохнул. Этот вздох, взволнованный и глубокий, словно пробудил Элизабет. Несмотря на принятое решение делать все вопреки своей страсти, она протянула руку, нашла его ладонь и соединила его пальцы со своими.
Его пальцы сжали ее ладонь.
- Я не могу представить свою жизнь без Ричарда, - едва слышно проговорил он. - Порой он изрядно веселил меня, иногда доводил до бешенства, но я не могу даже вообразить, что его уже нет с нами...
Элизабет ничего не сказала, зная, что нет слов, которыми можно было бы его успокоить. Она просто пожала ему руку в ответ, надеясь, что этот молчаливый жест будет красноречивее любых слов - ведь он испытывал те же чувства, что и она.
Она не помнила, сколько они так просидели, держась за руки, пока в их сердцах беззвучно звучали молитвы.
Хирург, доктор Брешнэхен, разыскал их здесь. Несмотря на то, что его взволнованное лицо прорезали глубокие морщины, он приветствовал их победной улыбкой.
- Все прошло благополучно, - сказал он, как только Тэлбот и Элизабет встали. - Все свидетельствует о том, что нам удалось полностью удалить опухоль. Но мы все-таки назначили ему несколько сеансов химиотерапии, чтобы быть до конца уверенными.
- Благодарю тебя, Господи, - воскликнул Тэлбот, и его глаза засияли.
- Мы можем его увидеть? - поинтересовалась Элизабет.
- Он сейчас в отделении интенсивной терапии, его только что туда перевезли. Думаю, минут через пятнадцать вы сможете его навестить, но не долго.
Когда хирург ушел и они снова остались одни, Элизабет не пыталась скрыть своего ликования. Внезапно она оказалась в руках Тэлбота - он притянул ее к себе и засмеялся, переполненный радостью.
- Теперь Ричард обязательно выздоровеет, - сказал он.
- И проживет долгую жизнь, - ответила она, глядя на мужчину, которого любила всем сердцем. - И будет опять смешить и сердить нас. Он увидит, как его сын станет взрослым человеком и обзаведется собственной семьей.
Элизабет вдруг разрыдалась.
- Эй, эй, - мягко начал Тэлбот, - к чему эти слезы? Сейчас не время плакать. Сейчас время праздновать.
- Я знаю... знаю... - Она высвободилась из его объятий, вспомнив, что между ними должно сохраняться какое-то расстояние. - Я счастлива. Я так счастлива, что с Ричардом все в порядке. - И Элизабет рассердилась на саму себя за нелепые слезы, которые все еще продолжали капать из ее глаз.
- Тогда почему ты плачешь? - Его голос звучал очень ласково, и это еще больше растрогало Элизабет.
Ее дыхание срывалось, и она не могла смотреть на него спокойно. Она отвернулась к мерцающим свечам, которые в темноте были похожи на светящиеся звезды.
- Я плачу, потому что знаю: настала пора сказать тебе "до свидания". И... я люблю тебя, Тэлбот. Люблю всем сердцем. - Эти слова, сорвавшиеся с ее губ, уже невозможно было вернуть назад. Сердце Элизабет забилось в бешеном ритме.
В эту секунду в церковь зашла сиделка.
- Доктор Брешнэхен говорит, что вам можно зайти к Ричарду.
- Спасибо, - сказал Тэлбот. Он торопливо вытащил носовой платок из внутреннего кармана и передал его Элизабет. - Возьми. Ричард не должен видеть твои слезы. - Не глядя на нее, он вышел вслед за сиделкой из церкви, где слова Элизабет стали эхом в мерцающей пустоте.
ГЛАВА ДЕСЯТАЯ
Элизабет поспешно утерла глаза и поплелась за сиделкой, потрясенная тем, что только что сказала. Как она могла настолько потерять контроль над собой? Как ее угораздило такое выпалить, открыть ему свои потаенные чувства?
Что самое ужасное - Тэлбот не сказал ни слова в ответ. Все выглядело так, будто она вскользь упомянула их общего знакомого или заговорила о погоде. Он совершенно не отреагировал на ее слова. Его лицо как было, так и осталось непроницаемым.
От смущения у нее побагровели щеки. О чем она думала? На что рассчитывала? О господи, она вообще ни о чем не думала. Все мысли были где-то далеко; ею руководили лишь эмоции.
Когда она зашла в полутемную палату, Тэлбот уже стоял возле Ричарда. Элизабет встала с другой стороны, стараясь не глядеть на Тэлбота.
- Привет, - улыбнулась она Ричарду. Он выглядел полусонным, словно продолжал сражаться с последствиями анестезии, но уже мог слабо реагировать на окружающих. Его голова была забинтована, к нему самому отовсюду тянулись трубки и провода.
- Тэлбот уже сказал тебе?.. Операция прошла успешно. Ты уже выглядишь неплохо, очень неплохо, - заверила она Ричарда.
Тэлбот дотронулся до его плеча.
- Все, что тебе сейчас нужно, - это скорее выздоравливать.
Губы Ричарда зашевелились, словно он собирался с силами, чтобы сказать несколько слов...
- Вы должны... должны позвонить...
- Я знаю, - кивнула Элизабет. - Я обязательно позвоню Эндрю и сообщу ему, что с тобой все в порядке. - Она осторожно похлопала его по плечу, но Ричард по-прежнему оставался возбужденным.
- И... вы должны позвонить... позвонить Эрике...
Элизабет обожгла взглядом Тэлбота. Тот с любопытством уставился на младшего брата.
- Что это еще за Эрика? - наконец спросил он.
Улыбка, которая заиграла на губах Ричарда, показалась Элизабет самой прекрасной и обворожительной в мире.
- Эта женщина... я собираюсь на ней жениться...
Провозгласив это, Ричард откинулся на подушку и мгновенно заснул. Элизабет недоуменно уставилась на Тэлбота.
- Это побочный эффект анестезии, - коротко сообщил он. - Он спит или галлюцинирует. Или же, что тоже вполне вероятно, он хотел произнести твое имя, но все перепутал...
Элизабет кивнула так, словно ее все это совершенно не касалось, и опустилась на стул рядом с кроватью Ричарда. Она уже не знала, чему верить. Эрика?.. Ричард никогда о ней не говорил.
Возможно ли было, что Ричард втайне от нее встречался с кем-нибудь? Если да, то насколько это серьезно?
К своему удивлению, Элизабет ничего не почувствовала. Если Ричард обрел любовь, она лишь могла пожелать ему счастья. И понадеяться на то, что теперь у него будет долгое и удачное супружество.
Но если у Ричарда кто-то был, почему об этом не знал Тэлбот? Ведь он производил впечатление человека, которому известно о младшем брате все... Нет, скорее всего, Тэлбот был прав. Слова, произнесенные Ричардом в полубреду, были всего лишь последствиями анестезии.
Ричард дышал спокойно и глубоко. Тэлбот и Элизабет не отходили от кровати, не спуская встревоженного взгляда с его лица.
Они не обмолвились ни словом, и Элизабет не решалась посмотреть на Тэлбота. Оба ждали.
Элизабет пребывала в полнейшем смятении. Она открыла Тэлботу свое сердце, а он вытащил носовой платок и посоветовал ей утереть слезы. И теперь ей не хотелось на него смотреть. Она боялась прочитать презрение или жалость в его глазах.
Наконец Ричард снова открыл глаза, но теперь смотрел тревожно и настороженно. Он безуспешно попытался сесть, а потом улыбнулся брату.
- Я выносливей, чем ты думал, не так ли?
Тэлбот расхохотался.
- Уж я-то всегда знал, что ты крепкий орешек.
- Я неплохо выгляжу, не правда ли?
- Еще бы, - согласился Тэлбот. - Маккарти всегда борются до конца.
Ричард опять улыбнулся, затем повернулся и поглядел на Элизабет.
- Ты не могла бы оказать мне любезность? - спросил он.
- Позвонить Эрике?
Он удивленно уставился на нее.
- Я разве уже просил тебя?
Она кивнула и добавила:
- Но я не могу позвонить, пока ты не дашь мне номер телефона или по крайней мере не назовешь ее фамилию.
- Ну, и кто такая Эрика? - поинтересовался Тэлбот.
И снова мечтательная улыбка заиграла на губах Ричарда.
- Эрика Тэйлор. Она поселилась в Морнин-Вью полгода назад, и не так давно мы с ней начали встречаться. Я не говорил ей об опухоли... об операции... Я не желал тревожить ее...
"Я не желал тревожить ее..." Элизабет вдруг увидела свет, зажегшийся в глазах Ричарда, который она никогда прежде не видела.
- Тэйлор? - переспросил вдруг Тэлбот. - Она случайно не родственница Зельды Тэйлор?
- Эрика приходится ей внучкой. Она приехала в Морнин-Вью, чтобы ухаживать за бабушкой. Когда Зельда умерла, Эрике было очень тяжело. Она ведь в Морнин-Вью не знала никого, кроме меня... Она... она нуждается во мне...
Элизабет вдруг увидела, как сияют глаза ее бывшего мужа. Ричард нужен Эрике... Ему отчаянно хотелось быть кому-то нужным - кто бы мог подумать! Куда, интересно, делся его эгоизм и былая безответственность?
- Если ты продиктуешь мне номер телефона, я позвоню ей прямо сейчас, - сказала Элизабет, вытащив листок бумаги из кошелька...
Спустя пять минут, когда она уже позвонила Эндрю и сообщила ему приятную весть о том, что у папы все в порядке, Элизабет решилась набрать номер женщины, на которой Ричард собирался жениться.
Потребовалось всего лишь несколько минут, чтобы ее воображение нарисовало ей образ юной очаровательной незнакомки, любовь которой превратила жизнь Ричарда в сказку.
Когда после короткого разговора Элизабет повесила телефонную трубку, она вдруг почувствовала, как защемило сердце. Эта внезапная, острая, почему-то казавшаяся горьковато-сладкой боль в сердце напомнила ей о том, что она безвозвратно теряет Ричарда. Он начал строить свою жизнь, в которой ей нет места...
- Куда запропастился твой брат? - спросила она, переступив порог палаты Ричарда.
- Он ушел. Сослался на неотложные дела.
"Тэлбот, вероятно, опасается оставаться со мной в одной комнате, - догадалась Элизабет, - особенно после того, как я имела глупость признаться ему в любви".
- Ты поговорила с Эрикой? - спросил Ричард.
Элизабет кивнула.
- Она уже едет в больницу. Я не удивлюсь, если по пути сюда Эрика пару раз превысит скорость... Твоя девушка до смерти перепугалась - ведь ты ничего не сообщал ей о своих проблемах.
- Ты не посидишь со мной, пока она в дороге?
Элизабет помедлила, потом согласилась:
- Разумеется.
Разве после всего того, что только что с ней произошло, у нее было куда идти? В свой мертвый дом, где ее встретит гробовая тишина? Нет, этого она точно не вынесет...
Эрика Тэйлор приехала в больницу к семи часам. Это была миниатюрная темноволосая женщина с миловидными чертами лица. Завидев Ричарда, она бросилась к его кровати и залилась слезами.
Элизабет молча смотрела, как Ричард утешает ее. В его поведении было столько нежности, заботы, что у нее защемило сердце. Ведь к ней Ричард никогда так не относился.
Элизабет молча покинула палату, оставив влюбленных наедине.
Когда она села в свой автомобиль, ее с головой захлестнули эмоции. Тревожные часы, напряженные, беспокойные дни, которые ей пришлось провести рядом с Тэлботом; ее трепетное признание и воспоминание о том, как выглядело в тот злосчастный момент его лицо - оно было совершенно пустым, отрешенным...
Подавленная, Элизабет опустила голову на руль и разрыдалась. Она плакала о той маленькой девочке, которая потеряла родителей, о юной девушке, которая отчаянно не хотела оставаться одна, когда забеременела, и потому вышла замуж за незрелого, безответственного человека, не способного оправдать ее ожидания.
Элизабет плакала и о женщине, которой она стала, о женщине, которая долго и искренне верила в то, что она сильная, но в итоге лишний раз убедилась в своей слабости. Помимо прочего, она была влюблена в мужчину, который никогда не будет ей принадлежать, в мужчину, который хотел ее, но не любил.