2
- Ты что, ошалела, подруга? - спросила Патрицию хорошенькая девушка с каштановыми волосами, когда она, кружась с закрытыми глазами, заключила ту в объятия. - Зачем дурманом балуешься? На тот свет торопишься?
- Ничем я не балуюсь!
- Ну да! Я наблюдала за тобой. Ты просто невменяемая. Что ты вытворяешь? Ведь молодая еще совсем.
- Ничего ты не поняла! Я впервые в Лондоне и уже встретила свою любовь!
- И где она? Я ее что-то не вижу. Витает, наверное, вместе с дымком от марихуаны? Или ты предпочитаешь что-нибудь покрепче? - язвительно заметила девушка.
- Она здесь! - Патриция торжественно показала пальцем на грудь.
Девушка внимательно посмотрела на Патрицию. Потом, видимо что-то решив, схватила Патрицию за руку.
- Пошли со мной!
Патриция повиновалась. Ей было все равно, куда идти. Она была счастлива дышать воздухом Лондона. Наконец она здесь, в этом многомиллионном городе, и уже успела встретить свою любовь.
- Как тебя зовут? - спросила Патрицию ее спутница и представилась сама: - Я - Триш.
- Пат, Патриция, - ответила она.
Девушки спустились в метро, доехали до Тоттнем-корт-роуд, перешли на центральную линию и сели в вагон, идущий в западном направлении.
- Квинсуэй, - прозвучало объявление в метро.
- Приехали, - сказала Триш и потащила Пат за собой.
- Куда мы направляемся? - все-таки решила выяснить конечную цель путешествия Патриция.
- Ко мне домой!
Патриция и Триш вошли в лифт.
- На этой станции подъем на поверхность осуществляется на лифте, - объяснила Триш, беря на себя миссию гида. - Я живу на улице с одноименным названием. Мой дом совсем рядом с метро. Скоро придем.
Патриция равнодушно пожала плечами. Ей было все равно, где конкретно обитает ее новая знакомая.
- Колись! - командирским тоном потребовала Триш, когда они переступили порог ее квартиры.
- Зачем? - недоуменно спросила Патриция. - Я не больна.
- Не придуривайся! - сердито перебила ее Триш. - Давно ты подсела и на что?
- Неужели ты не видишь, что я стою? Конечно, если ты предложишь где-нибудь присесть, я сяду, - робко проговорила Патриция.
- Так ты чиста?
Патриция вздохнула. Странная она какая-то, эта Триш. В общем-то Триш Патриции понравилась, но изъясняется она очень уж непонятно. Неужели в Лондоне все говорят на этом жаргоне?
- Не могла бы ты, Триш, говорить по-английски? Я была бы тебе очень благодарна, - вежливо попросила Пат.
Триш удивленно подняла брови.
- А на каком я говорю?
- Извини, но я тебя не понимаю.
- Какие наркотики ты принимаешь и как долго? Так тебе более понятно? - отчеканила Триш. - Отвечай!
- Триш, я не принимаю наркотиков. А если я вела себя неподобающим образом, то в этом виновата внезапно вспыхнувшая любовь. Не обижайся, но позволь у тебя узнать, почему ты привела такую девицу, какой считала меня, к себе домой?
- Я подумала, что тебе необходима моя помощь.
- Так ты современная Флоренс Найтингейл! - с восхищением воскликнула Патриция. - А не боишься связываться с подобной публикой?
- Не знаю, - неуверенно ответила Триш, воинственный запал которой потихоньку спадал.
- И часто ты притаскиваешь сюда наркоманов? - продолжала вопрошать пораженная поступком Триш Пат.
- Честно сказать, ты первая! Когда я увидела тебя там, на Трафальгарской площади, у меня дрогнуло сердце. Я наблюдала за тобой. Ты пребывала в каких-то других измерениях. У тебя было прекрасное, но такое отрешенное лицо, что я вспомнила Кэт.
- Кэт? Кто это? Мы похожи?
- Нет, внешне нет! Кэт была моей подругой. Она умерла от передозировки.
Воцарилось молчание. Потом Патриция осторожно спросила:
- И ты после этого бросила? Ты лечилась?
- Я? - удивилась Триш. - Нет, Пат, я их никогда и не употребляла.
- Ты не догадывалась, что Кэт наркоманка?
- Нет! Я не знала! Мы с ней вместе выросли. Я родилась под Ливерпулем. Кэт тоже. Мы вместе ходили в одну и ту же школу, потом пошли работать, - медленно начала свою исповедь Триш. - Год тому назад я уехала в Лондон, нашла здесь работу и поселилась в этой квартире. Иногда я навещала маму и виделась с Кэт. Сначала она была вроде бы такая же, как и прежде, потом я заметила, что она очень похудела, но я подумала - она на диете. И вдруг она умерла...
- Прости, Триш, я не хотела тревожить твое сердце. Прости мое любопытство...
Триш никак не отреагировала на слова Патриции. Она словно заново переживала смерть подруги. Патриция замолчала. Она не знала, что ей предпринять. Где найти те слова, которые немного облегчат горе Триш.
Молчание затягивалось. Наконец Триш продолжила рассказ:
- И вот, когда я подумала, что случайно встреченная мною девушка идет по пути Кэт, я решила ей помочь. Но оказалось, что я ошиблась, - Триш облегченно вздохнула. - Я очень рада с тобой познакомиться, Пат. Хочешь кофе?
- Кофе? Но уже скоро время чая! Разве ты не пьешь чай? Тетушки рассказывали, что в Лондоне чайная церемония обставляется особенно торжественно. Они мне говорили, что лучше пойти в отель.
- В отель? И в какой же? - удивленно спросила Триш.
- В "Савой", например. Там играет фортепиано и многие танцуют.
Триш рассмеялась.
- Откуда ты приехала, Пат?
- Из Бостона.
- А-а!.. - хитро улыбаясь, протянула Триш.
- А ты подумала откуда? - заинтриговано спросила Патриция.
- Из девятнадцатого века! Я никогда не была в "Савое". Это очень дорогой отель. Но мне кажется, что и там танцевать под фортепиано сейчас могут только старые перечницы. Но, если хочешь, сходи.
- А ты не пойдешь со мной?
- Вряд ли мне это по карману, Пат!
- У меня есть деньги.
- Ты богатая, Пат?
- Нет! Но у меня есть деньги. Я не думаю, что чай с пирожными стоит очень дорого.
- Может быть, ты и права. Ладно, пошли!
- Мне надо переодеться. Нельзя же пить чай в брюках! Я оставила сумку в камере хранения на вокзале, но платье взяла с собой. Ты разрешишь мне воспользоваться твоей ванной комнатой?
- Конечно!
Триш показала, где ванная. Патриция подхватила пакет, оставленный ею в прихожей, и удалилась переодеваться к чаю. Триш задумчиво посмотрела ей вслед.
Минут через пятнадцать Патриция появилась в комнате. На ней было надето бледно-желтое платье с рукавами-буф и пышной юбкой, доходящей до щиколоток. Увидев Патрицию, Триш удивленно всплеснула руками.
- Пат, неужели девушки в Бостоне носят такие наряды?
- Тебе не нравится мое платье? Но тетя Аби говорила...
- Пат, - перебила Патрицию Триш. - Платье очень милое и идеально подходит для воскресного посещения церкви девочкой лет восьми, но ты уже выросла из этого возраста.
- Ты думаешь?
- Уверена! Сними его, Пат! Лучше надень брюки и блузку, которые были на тебе. Они, хотя и смешные, но не такие нелепые. В этом платье не то что в "Савой", в соседнюю лавочку и то стыдно пойти.
Патриция прислушалась к совету Триш и снова переоделась в свой прежний наряд.
- А нас в брюках пустят? - поинтересовалась Патриция, когда они снова проделали тот же путь до Чаринг-кросс, но вышли не на Трафальгарскую площадь, а на Странд.
- Думаю, да, - ответила Триш.
В "Савое" никто не удивился, увидев двух девушек в брюках. Их беспрепятственно пропустили в небольшой зал с барной стойкой. Там подавали послеполуденный чай.
Девушки уселись за столик. К ним тут же подошел официант.
- Что желаете заказать, мисс? - обратился он к ним.
Триш посмотрела на Патрицию и, заметив, что та смущена, ответила официанту:
- Два чая, пожалуйста.
- Какой предпочитаете? У нас есть китайский, серый, кенийский, цейлонский, чай с гвоздикой...
- Кенийский, - робко вставила Патриция.
- Да, два кенийского, - подвела итог Триш и добавила: - по-английски, с молоком.
Через некоторое время им принесли два чайничка. Триш порылась в сумочке и достала сигареты.
- Ты куришь? - удивилась Патриция.
Триш кивнула и закурила.
- Юной леди не подобает курить, - заметила Патриция, наливая себе и Триш чай. - Тебе сколько молока?
- Чуть-чуть. Я не люблю африканский чай. А ты смешная, Пат. Ты надолго приехала в Лондон?
- Меня отпустили на неделю.
- Отпустили? Сколько же тебе лет, Пат?
- Двадцать два.
- Ты же совершеннолетняя и сама можешь принимать решения.
- Да, я знаю, но тети говорят, что девушке не подобает самой выбирать дорогу в жизни. Свобода может завести куда угодно...
- Господи, Пат, что за глупости ты несешь? Ты точно не из Бостона, то есть не из современного города. Ты воспользовалась машиной времени и перенеслась из девятнадцатого столетия. Колись, Пат!
- Такие машины еще не изобретены, Триш.
- Значит, ты очнулась от летаргического сна. Оглянись вокруг! Где ты видишь здесь молодежь и даже людей среднего возраста?
Патриция, стараясь сделать это незаметно, обвела взглядом зал. В самом углу сидели две старушки. У одной из них в удобной корзинке лежала маленькая собачка. Ее серебристо-белая шерсть идеально совпадала с цветом волос хозяйки. По возрасту дамы годились Патриции в бабушки. Соседний столик был пуст. Ближе всего к ним сидела пара - очень старый джентльмен и пожилая леди. Ее седые волосы были уложены в букли. Да, Триш права. Их ровесников здесь нет. Да и людей возраста ее тети Аби и тети Гвен Патриция тоже не увидела.
Вдруг дверь распахнулась, и вошли два молодых джентльмена.
- Вот видишь! - радостно прошептала Патриция.
Мужчины быстрым шагом пересекли зал и устроились за барной стойкой.
- Два кофе, - скомандовали они бармену.
- Вот видишь! - передразнила Патрицию Триш.
- Ты хочешь сказать, что сейчас чай пьют одни старики?
- Не преувеличивай, Пат! Чай пьют все, но танцы под чай - увлечение наших дедушек и бабушек.
- Жаль!
- Возможно, но жизнь не стоит на месте.
Патриция вздохнула. Сделанное открытие не поразило ее, чего-то в этом роде она и ожидала. Тетя Гвен рассказывала, что в эпоху повального увлечения танго на чайных церемониях в "Уолдорфе" танцевали, но тете всего лишь сорок три года. В "Уолдорфе" могла танцевать даже не бабушка Патриции, а ее прабабушка.
Как же раньше Патриции не приходило в голову сделать столь простой арифметический подсчет! Почему тетя Гвен позволила украсть свою жизнь? А не поступает ли также и Патриция? Зачем ей гуманитарный колледж? Ну, окончит она его, и что потом? Пойдет преподавать английскую литературу? Но ей совсем не это нужно. Ее душа просит другого. Патриция не знает еще точно, к чему она стремится, но жизнь хочет прожить свою, а не своей прабабушки.
- Триш, а в Лондоне можно найти работу?
- А чем ты занималась в Бостоне?
- Изучала английскую литературу. Специализировалась на творчестве сестер Бронте.
- А-а! Это те, которые написали "Джен Эйр"?
- Автором "Джен Эйр" была Шарлотта Бронте. Сестры не писали вместе. Каждая из них сочиняла сама. Например, Эмили Бронте написала "Грозовой перевал", а Анна - "Агнес Грей"...
- Ты, наверное, прочитала все, что они написали? - перебила лекцию Патриции Триш.
Патриция пожала плечами. Ее удивил вопрос Триш.
- Да. Их романы очень интересны.
- Теперь понятно, откуда ты появилась. Со страниц романов сестер Бронте!
Патриция рассмеялась. Услышав ее смех, Триш тоже радостно улыбнулась.
- А все-таки ты классная девчонка, Пат. Другая подняла бы вой, а ты рассмеялась. А насчет работы... На неделю трудно устроиться, Пат.
- Я хочу остаться в Лондоне.
- Твое решение серьезно? Не захочешь ли ты через несколько дней вернуться домой, назад в девятнадцатый век?
- Нет, Триш!- твердо произнесла Патриция.
- Я работаю билетером в Кенсингтонском дворце. У нас освободилось место, но претендовать могут только те, кто умеет работать на компьютере. У вас, в девятнадцатом веке, еще про них не слышали? - не удержалась от шутки Триш.
- Боюсь огорчить вас, мисс, но пользоваться компьютером я умею.
- Отлично! Тогда завтра обратишься в дирекцию. И еще, Пат, где ты планировала жить в Лондоне? Что говорили по этому поводу твои тетушки?
- Предполагалось, что я остановлюсь в отеле. Ведь меня отпустили только на неделю.
- В этом? Где мы сейчас находимся?
- Нет, конечно. Меня снабдили целым списком попроще. Особенно рекомендовали пансион миссис Пенн, в котором когда-то останавливалась тетя Аби.
- Держу пари, что этого пансиона уже нет. Закрыт в одна тысяча девятисотом году.
Девушки дружно расхохотались.
- Наверное, - согласилась с Триш Патриция.
- А ты не хочешь поселиться со мной? Квартира с двумя спальнями и для меня одной слишком большая. Я давно ищу напарницу, но никак не могу найти подходящую...
- С удовольствием, - с радостью согласилась Патриция и предложила: - Давай закажем пирожные.
- Давай! Гулять так гулять! Я хочу и кофе, - с энтузиазмом откликнулась Триш.
- Я думаю позвонить домой и сказать о своем решении тетям, - сказала Патриция, лакомясь эклером.
- Сообщить, конечно, надо, - согласно кивнула Триш, сделав глоток кофе. - Но способ выбран неправильно.
- Почему? - удивилась Патриция.
- Ты же из девятнадцатого века. И тетушки твои тоже в нем живут. Телефона тогда не существовало. Поэтому ты напишешь письмо. Эпистолярное творчество вполне в духе того времени, - сказала Триш и через минуту добавила: - Если серьезно, письмо удобно тем, что, с одной стороны, ты не услышишь возражений твоих родственниц, а с другой - волноваться, куда делась их Пат, они не будут. В письме ты напишешь о своем решении поселиться в Лондоне.
- Ты это хорошо придумала, - согласилась с Триш Пат.
3
- Подъем, подъем! Вставай, лентяйка! - сквозь сон услышала Патриция.
Голос Триш раздавался совсем рядом, усиливая и без того невыносимый звон в ушах. Голова Патриции раскалывалась на части. Она с трудом разлепила веки и резко села в постели, стремясь освободиться от головной боли.
- Может быть, тебе лучше купить механическую модель, - продолжила свой монолог Триш.
Патриция взглянула на подругу. Она всеми силами пыталась понять, о чем Триш сейчас разглагольствует, но ей это не удавалось. Конечно, Триш значительно легче живется. Она жаворонок! И встать чуть свет для нее пустяк. Подруга даже ранним утром выглядит свежей и радостной.
Звон в ушах неожиданно прекратился, и наступившая тишина благотворно повлияла на головную боль, которая по каким-то известным только ей одной причинам не захотела оставаться с Патрицией и куда-то внезапно упорхнула. Патриция получила возможность соображать и без труда установила причину так досаждавшего ей звука. Это звонил будильник.
- Почему ты молчишь? Не нравится мое предложение? - Триш, по опыту зная, что, если она сейчас не вызовет подругу на разговор, та моментально опять повалится в постель и заснет, не хотела оставлять Патрицию в покое. Разбудить ее еще раз - труд не из легких, и брать его на себя Триш не хотела.
В глазах Патриции появилось осмысленное выражение.
- Зачем? - с трудом шевеля губами, поинтересовалась она.
- Вряд ли ты сможешь выдрессировать электронный будильник на бесконечную продолжительность звучания - батарейки не выдержат. А механика, возможно, окажется более покладистой. Как знать, может быть, в тебе заложены еще неизвестные науке способности управлять техникой силой воли, вернее непреодолимой потребностью дрыхнуть по утрам.
Патриция рассмеялась, но смех прозвучал невесело.
Триш внимательно посмотрела на подругу.
- Что случилось? Опять приснился твой безымянный возлюбленный?
Патриция понуро опустила голову.
- Господи! Тебе необходимо сходить к психотерапевту! Это ненормально! Тебе обязательно надо лечиться! - воскликнула Триш.
- Отстань! Сейчас не время читать мне лекцию. Еще чуть-чуть - и я опоздаю на работу. Да и тебе не помешало бы поторопиться на свои курсы. - Патриция спрыгнула с кровати и рысью понеслась в ванную.
Триш последовала за ней. Стоя перед закрытой дверью, она продолжала наставлять Патрицию на путь истинный.
- Тебе уже двадцать три! Ты вышла из возраста тинейджера. Это они влюбляются в звезд шоу-бизнеса. Да что говорить! Лучше бы ты мечтала о рок-звезде!
Льющаяся вода не заглушала звучный голос Триш. Патриция посильнее открыла кран. Речь подруги почти перестала доноситься, но позволить себе роскошь засесть в ванной и дождаться, когда Триш уйдет на курсы, она не могла - поджимало время. Патриция торопливо подкрасила глаза, мельком взглянула на себя в большое зеркало и распахнула дверь. Нелогичное утверждение Триш, что рок-звезда лучше, чем ее возлюбленный, заинтересовало Патрицию.
- Почему лучше? - спросила она, натягивая колготки.
- Потому что можно купить билет на концерт и любоваться на своего кумира. По крайней мере, певец - реальное лицо! - в сердцах бросила Триш.
- Я тоже влюблена не в книжного героя. Он же не Ретт Батлер из "Унесенных ветром"!
- Зато твои мозги унесены неизвестно кем и куда! Это надо же было придумать - влюбиться в первого встречного! Ты его больше никогда и не увидишь!
- Как знать! Может быть, и встречу.
- А где вероятность того, что ты его узнаешь? Память подводит людей и при более длительном знакомстве. Год вполне приличный срок, чтобы человек изменился до неузнаваемости.
- Интересно как? Отпилил себе ноги? - съязвила Патриция, уже успевшая полностью одеться. - У него рост почти два метра. Блондин с синими глазами, ясными как майское небо. Настоящий адмирал Нельсон!
Триш, готовая покинуть квартиру вместе с Патрицией, на мгновение замерла. В ее карих глазах заплескалось отчаяние.
- Какой адмирал Нельсон? Очнись, подруга! Нельсон - коротышка, а в сражении потерял один глаз. Никто и не знает, как он выглядел в юности. Воспоминания после того, как никому не известный военный стал знаменитым адмиралом, враки. Они только хотели польстить ему, - сказала Триш, но тут же с внезапно проснувшимся любопытством спросила: - А ты действительно знаешь, что Нельсон был писаным красавцем? Об этом говорили там, где ты училась? Да, Пат? - для Триш Патриция, почти закончившая обучение в гуманитарном колледже, была неоспоримым авторитетом.
- Нет, конечно! Да меня тогда и не интересовала его внешность ни в молодости, ни в пору его популярности. Я же не историк. Моей специальностью должна была стать английская литература девятнадцатого века.
- Правильно говорила моя мама, что много читать вредно. От книг размягчаются мозги. По-твоему, все военные похожи на адмирала?
- При чем здесь военные? Я что-то сегодня тебя не понимаю.
- Что здесь понимать? Твой первый встречный напомнил тебе Нельсона, потому что был в мундире, - нравоучительно заметила Триш.
- Он не был в форме! Возможно, что он тоже работает в музее, как мы с тобой. А с Нельсоном он у меня ассоциируется, потому что я его встретила около памятника Нельсону. Я же тебе уже не раз об этом рассказывала, Триш!