6
- Пат, ты дома? - Триш влетела в квартиру растрепанная, раскрасневшаяся. - Я не знаю, что делать! Мы с Тедом должны были ехать к его родителям на этот уикенд. Он собирался представить меня как свою невесту. - И Триш зарыдала.
- Почему ты говоришь в прошедшем времени? - в ужасе закричала Патриция, вбегая в комнату с джезвой в руках. В последнее время она под влиянием Триш пристрастилась к кофе и научилась превосходно готовить этот душистый напиток. - Что-то случилось с Тедом? - осторожно спросила она и замерла.
- С Тедом все в порядке! - простонала Триш. - Это я умираю!
Патриция внимательно посмотрела на подругу. Руки-ноги целы. Триш не ранена и не похожа на заболевшего человека.
- У тебя СПИД? - заикаясь спросила она. - Не волнуйся! Возможно, ошибка. И сейчас есть лекарства. Они поддержат твою жизнь, а потом изобретут другие, более радикальные. - Патриция порывисто кинулась к подруге и обняла ее.
Кофе из джезвы выплеснулся на голову Триш. Горячая жидкость текла по волосам, лицу, стекала под одежду. Триш вырвалась из ее объятий и, срывая с себя одежду, закричала:
- У тебя самой эмболия мозга, причем очень давно, с рождения. Ты же могла меня ошпарить! Кипящий кофе!
- Его не доводят до кипения, - машинально поправила Патриция подругу и поплелась за ней в ванную, куда та рысью кинулась смывать с себя кофейную гущу.
- Так что же случилось? - не отставала от Триш Пат.
- Накрылась моя помолвка! Вот что случилось! Довольна? - прорычала Триш, залезая под душ.
- Почему? И при чем здесь я? Почему я должна быть довольна? - допытывалась Патриция.
Триш ничего не отвечала. Только сквозь льющиеся струи воды доносились рыдания. Потом из-за шторки высунулась Триш и, размазывая руками по лицу слезы пополам с кофейной гущей, проговорила:
- Я сказала, что не смогу поехать, а Тед обиделся. Видите ли, я нарочно все подстроила, чтобы избежать помолвки.
Патриция нахмурилась. Ситуация яснее ей не стала.
- Почему ты не сможешь поехать, Триш?
- Я должна показывать дом. Я не могу отказаться!
Значит, Триш получила свое первое дело в риелторской конторе, подумала Патриция. Тед должен был бы радоваться за невесту, а он, дурак, капризничает. Все мужчины глупы и ведут себя как дети, решила Патриция и спросила:
- Ты предъявляешь паспорт?
Ответом ей были рыдания, но Патриция не собиралась сдаваться.
- Ты показываешь кому-то документы?
- Какие документы? О чем ты, Пат? Умоляю, оставь меня в покое! Мне и так плохо.
- Чтобы попасть в дом, надо кому-то показать свое удостоверение личности? - терпеливо продолжала гнуть свою линию Патриция. - Любой может представиться риелтором.
Триш наконец поняла, что спрашивает у нее Пат.
- Нет! У меня ключ от дома.
- Отлично! - захлопала в ладоши Патриция. - Я пойду вместо тебя.
Триш продолжала с недоумением смотреть на подругу. Кофейная гуща подсохла на ее лице, и сейчас она выглядела как наглядное пособие для будущих дерматологов, готовящихся сражаться с псориазом.
Патриция не смогла скрыть улыбку. Триш истолковала ее по-своему.
- Ты издеваешься надо мной? Смеешься, да? У тебя нет сердца! - И тело Триш начало буквально оседать. Если бы Патриция немного промедлила, то предстоящая помолвка могла бы обернуться куда более печальным событием.
Патриция вовремя подхватила Триш, не дав ее голове прийти в опасное соприкосновение с бортиком поддона душа. Еще один дюйм - и чем закончился бы день для Триш, предугадать было нетрудно. В лучшем случае ее ожидала бы койка в больнице, а о другом исходе Патриция боялась даже помыслить.
- Триш! Очнись, Триш! - умоляла подругу Патриция, как будто заклинания выводят человека из обморока. Теперь уже Патриция размазывала по щекам слезы.
То ли Триш пришло время очнуться, то ли залепленная ей Патрицией пощечина возымела действие, но она открыла глаза. Это лекарство от обмороков иногда использовала тетя Гвен для тети Аби. И Патриция вовремя о нем вспомнила.
- Я думала, ты замуж собралась. А ты, оказывается, на кладбище торопишься, - устало сказала Патриция и с силой тряхнула Триш за плечи. - Мойся и перестань паниковать! У нас все получится!
Чуть позже, налив Триш чашечку кофе, Патриция изложила план, который пришел ей в голову:
- Ты поедешь с Тедом, а я поработаю за тебя.
- Но ты же не риелтор! Ты не знаешь, как работать с клиентами, - возразила ей Триш.
- А у тебя уже есть список желающих?
- Кого? - тупо спросила Триш.
- Раньше ты была такой сообразительной, а сейчас внезапно поглупела. Видно, любовь вредно влияет на разум.
- Конечно, кому это знать, как не тебе, - парировала выпад Патриции Триш.
- Так вот поясняю для умственно отсталых, - проигнорировала Патриция намек Триш на ее любовь к Прекрасному принцу. - Я не верю, что твой дом купят в этот уикенд. Я также думаю, - торжественно продолжила Патриция, - что число желающих его посетить вряд ли будет отлично от нуля.
...На следующий день Триш отправилась на вокзал Виктория, где она договорилась встретиться с Тедом, чтобы поехать к его родным в Редхилл, а Патриция отправилась в Кенсингтон, где на продажу был выставлен двухэтажный особняк.
Сложенный из красного кирпича с двумя милыми башенками на крыше, с красивыми эркерами, дом понравился Патриции. От него веяло тихим патриархальным укладом доброй старой Англии. Возможно, она была не права, уверяя Триш, что очередь покупателей не образуется на этот уикенд, подумала Патриция. Лично она его с удовольствием приобрела бы. Жаль, что денег у нее не хватит, а то она... Прекрати! - приказала себе Патриция. Если ее бизнес удастся, то она поселится в таком доме.
Патриция вставила ключ в замок и открыла дверь. Прямо перед ней стояли двое мужчин с оружием в руках. Быстрота собственной реакции поразила Патрицию. Она моментально захлопнула дверь и присела от страха. Потом осторожно выпрямилась и оглянулась. Дом находится в нескольких метрах от улицы Кенсингтон-хай-стрит, по которой спокойно шли люди. На Патрицию никто не обращал внимания. Как ей поступить? Вызвать полицию?
Что делают в выставленном на продажу доме бандиты? Как что? - самой себе возразила Патриция. Воруют! Но вызвать полицию она не сможет. Тогда их с Триш проделка выплывет наружу, а подвести Триш нельзя ни в коем случае. Решение пришло само собой. Расположенный неподалеку и открывающийся в восемь часов утра супермаркет позволит ей найти выход из положения.
Патриция бегом кинулась к нему и рысью направилась в отдел хозяйственных принадлежностей. Классическое женское оружие - сковородка - не подходила Патриции. Современные изделия с антипригарным покрытием способны убить разве только муху, но никак не здорового мужчину.
Может, купить утюг? - подумала Патриция. Но им не удобно пользоваться для подобных целей - надо подходить к объекту нападения слишком близко. Если только привязать утюг к швабре... А что? Это мысль!
Патриция бегом кинулась к полкам, на которых в ряд выстроились чайники, тостеры, блинницы, печи для приготовления пиццы. Но где же утюги? На глаза Патриции попался вентилятор. Большие лопасти в металлической решетке производили внушительное впечатление, а высокая подставка - вентилятор был напольный - позволяла стукнуть человека издалека. Патриция с радостью бросилась к вентилятору, но в последний момент и его отвергла - слишком громоздкий, будет ограничивать маневренность.
Наконец Патриция увидела утюги и стала быстро их поднимать, чтобы выбрать потяжелее. Но рука Патриции оказалась неподходящей для определения веса. Тогда Патриция стала читать характеристики. На табличках указывалась мощность, количество режимов, давление пара, но вес не относился, по мнению торговых менеджеров, к числу важных характеристик. Возможно, большинство покупателей было согласно с таким взглядом, но не Патриция.
Она заметалась по магазину в поисках продавца-консультанта. Обнаружив его около стенда с электрическими лампочками, Патриция отчаянно завопила:
- Быстрее, быстрее! Мне срочно требуется утюг! Помогите выбрать.
Молодой человек, работающий продавцом-консультантом в отделе электроприборов, был представителем редкой в современном мире породы флегматиков, поэтому он неспешно заметил:
- Мисс, утюг не сердечные капли, можно не торопиться.
- Вы понимаете, мне нужен утюг, и как можно скорее!
- Так берите любой и ступайте в кассу.
- Какой из них самый тяжелый?
- А Бог их знает, - лениво пожал плечами продавец.
- Возьмите в руку! Какой вам кажется более тяжелым? - продолжала наседать на него Патриция.
- Вот этот! А может, и этот. Да какая разница, мисс, гладят они одинаково!
Поняв, что толку от продавца никакого, Патриция схватила один из утюгов, присовокупив к нему швабру с длинной ручкой из соседнего ряда, и помчалась к столу упаковок.
- Привяжите утюг к швабре, и как можно крепче. Он не доложен оторваться.
- Мисс собирается гладить с помощью швабры или подметать пол утюгом? - пошутила женщина средних лет, работающая на упаковке.
- Нет, огреть по голове, - припрыгивая от нетерпения, пояснила Патриция.
Служащая в страхе отшатнулась. Горящие черные глаза странной покупательницы навели ее на мысли, что она имеет дело с сумасшедшей. По изменившемуся лицу служащей Патриция догадалась о возникших у той подозрениях.
- Муж не ночевал дома, - пояснила она.
- Может быть, с ним что-нибудь случилось? - осторожно заметила служащая.
- Угу, случилось, - подтвердила Патриция. - Не смог вылезти из постели очередной девицы.
Женская солидарность оказалась выше здравого смысла. Служащая стола упаковок, разошедшаяся с мужем из-за его постоянных измен, почувствовала прилив сочувствия к молодой красивой девушке. Если уж такой изменяют, то что говорить о ней? Служащая, мысленно сетуя на несправедливое устройство мира, крепко привязала утюг к швабре и вручила Патриции. Патриция закинула швабру на плечо и заторопилась к выходу. В глазах служащей мелькнуло сомнение в правильности собственного поступка, но она быстро успокоила свою совесть девизом работников сферы обслуживания: "Желание клиента - закон".
Патриция же снова оказалась перед особняком. Взяв швабру в руку и осторожно повернув ключ в замочной скважине, она потянула на себя дверь. Мужчины в темно-сером одеянии мелькнули в образовавшейся щели. Ждут меня, мелькнуло в голове Патриции, но я готова к бою. Рванув дверь на себя, она со всего маху нанесла удар по голове одного злоумышленника и тут же замахнулась на другого. Но не успела она стукнуть второго, как услышала сильный металлический стук и к ее ногам скатилось нечто, напоминающее шар.
Голова! - ахнула Патриция и распростерлась на каменном полу холла в обмороке. Но сознание не захотело оставлять ее надолго, и через некоторое время она очнулась. Первое, что бросилось ей в глаза, это ноги в странной металлической обуви.
Бандит еще здесь, блеснуло в мозгу Патриции, и она снова закрыла глаза. Пусть думает, что она умерла. Но бандит не шелохнулся. Выжидает, решила Патриция. Ничего, она его перехитрит. Не будет же он стоять рядом с ней вечно. Скоро преступник попытается уйти, и тогда она подкатится ему под ноги. Он упадет, и Патриция огреет его шваброй с утюгом. Неплохо было бы определить, где в данный момент находится ее оружие?
Патриция приоткрыла глаза и стала смотреть через ресницы, благо они у нее густые и длинные. Конец палки валялся рядом, но еще ближе к ней лежала голова. Патрицию замутило. Она убила человека! Спазмы в животе усилились и, больше не думая о стоящем рядом втором бандите, Патриция вскочила на ноги. От ужаса происходящего Патрицию вырвало. Когда ей стало немного легче, она вдруг осознала всю нетипичность поведения бандитов. Она успела сбегать в супермаркет, потратить уйму времени на нерасторопного продавца, поговорить со служащей в отделе упаковок, вернуться, поваляться в обмороке, а бандит даже не стронулся с места.
Патриция резко обернулась. На нее внимательно смотрел рыцарь в доспехах и маске с пистолетом в руке. Патриция хотела броситься назад, к двери, но подсознание уже подсказало ей ответ.
Муляж рыцаря в старинных доспехах с тщательно выполненным из папье-маше лицом и игрушечным пистолетом не представлял ни для кого угрозы. Патриция приблизилась к нему. Он не проявил к ней никакого интереса.
Вот, дурочка, обругала себя Патриция. Испортила другого рыцаря. Отскочившая голова валялась около входной двери. Пол был испачкан последствиями ее страха. Единственным утешением для Патриции стала появившаяся теперь целесообразность в покупке швабры. Самое время начать использовать ее по прямому назначению, решила она и принялась за дело.
Патриция вымыла пол, водрузила на место голову, приладила в руке пистолет, выбитый ударом швабры, и решила, что наступил момент приступить к обязанностям риелтора: надо сначала самой хорошенько осмотреть дом.
Она похлопала по плечу стражей дома. Окна в холле были витражными. Они не давали яркого света. Красные, синие, желтые блики падали на каменный пол, создавая причудливые тени. Иллюзия, что вооруженные пистолетами люди охраняют дом, была полной. Экстравагантная идея помешать проникнуть в дом нежелательным лицам, подумала Патриция. Хозяин дома, видимо, большой оригинал.
Патриция решила начать осмотр дома со второго этажа. Первая комната, в которую она вошла, судя по всему, служила спальней, но Патриция не захотела бы провести здесь ни одной ночи. Три стены спальни были выкрашены в черный цвет с блестящими серебряными вкраплениями, которые создавали мерцающее свечение. Одна стена была белой. На ней висел мужской портрет. Кровать была застелена черным атласным бельем. Сверху небрежно валялся синтетический плед, имитирующий леопардовый мех. Подойдя поближе, Патриция поняла, что ошиблась. Это была настоящая шкура леопарда.
Патриция с любопытством взглянула на портрет. В том, что это хозяин дома, она не сомневалась. Вряд ли кто-то повесит у себя в спальне чужой портрет, да еще таких огромных размеров.
С картины на нее смотрел мужчина, одетый в костюм XIX века. Почти все лицо закрывала черная маскарадная полумаска. Мужчина был жгучим брюнетом, о чем свидетельствовали тоненькие усики над верхней губой в стиле Кларка Гейбла и выбивающиеся из-под приподнятого цилиндра волосы. Человек, изображенный на портрете, показался ей почему-то знакомым. Она его где-то встречала.
Патриция немного поразмышляла над этой странной мыслью, но потом отбросила ее как глупую и вздорную и направилась осматривать ванную комнату. Открыв дверь, ведущую в ванную, она присвистнула. Ванная была решена в красно-фиолетовом цвете. Неожиданно для себя Патриция вдруг ощутила, что необычное дизайнерское решение спальни ей нравится.
Следующая комната, по всей видимости, была спальней хозяйки. Патрицию удивил особый нежилой дух, стоящий в этот комнате, но ее убранство тоже поразило ее воображение. Вся комната была расписана фресками. На потолке пухлые купидоны пускали стрелы в нимф, явно страдающих ожирением. Стены же представляли собой царство бабочек, которые были анатомически точно нарисованы на нежно-розовом фоне. Огромная кровать имела бесчисленное множество маленьких ярких разноцветных подушечек. Красный, оранжевый, желтый, зеленый, синий, фиолетовый сливались в один сверкающий всеми оттенками радуги огромный самоцвет.
Ванная при этой спальне будила воображение о подводном царстве. По белоснежному кафелю плыли рыбки, задевая плавниками крохотные золотые звездочки. Нарушал гармонию только огромный краб, который, казалось, сейчас зашевелит своими громадными клешнями.
Остальные комнаты, очевидно, гостевые, были решены чисто в английском стиле загородного поместья.
На первом этаже располагались еще несколько комнат. Столовая, увешанная чучелами животных, была стилизована под замковую залу времен Вильгельма Завоевателя: сколотый гранитный пол, тяжелая грубая мебель, огромный камин, в котором свободно можно было зажарить целого кабана. Патриции эта комната не понравилась.
В библиотеке, к удивлению Патриции, очень стандартной - кожаная мебель, дубовые до потолка книжные стеллажи - висел портрет, который, по-видимому, составлял пару с мужским портретом в спальне. Дама была изображена в платье времен королевы Виктории, в полумаске и в головном уборе, не позволяющем определить цвет волос. Патриции почему-то показалось, что дама на портрете очень похожа на ее тетушку Гвен. Именно так выглядела бы она в молодости, наряженная в этот маскарадный костюм. Отнеся абсурдную мысль на счет событий сегодняшнего утра, Патриция спустилась вниз.