д) В частях Военно-воздушных сил Юго-Западного фронта до начала войны вопросы маскировки аэродромов и находящихся на них самолетов решены не были, противовоздушная оборона аэродромов была организована неудовлетворительно, что объясняется не только отсутствием необходимых маскировочных средств, некомплектом средств противовоздушной обороны, но и тем, что этим вопросом со стороны командиров всех степеней должного внимания не уделялось;
е) Отсутствие необходимой организованности и четкости в действиях летных и наземных частей Военно-воздушных сил фронта при отражении налетов авиации противника на наши аэродромы в первые три дня войны подтверждают, что боевая готовность частей Военно-воздушных сил Юго-Западного фронта была на низком уровне, и в этот ответственный период действия летных и наземных частей Военно-воздушных сил по боевой тревоге не соответствовали требованиям приказа Народного комиссара обороны СССР № 075-38 г. [приказа о введении состояния повышенной боеготовности]".
На взгляд Астахова, из-за этих и других проблем
"военно-воздушные силы Юго-Западного фронта в целом не были подготовлены к отражению внезапных налетов Военно-воздушных сил противника на наши аэродромы и к выходу из под удара… 22.6.41 г."
В результате с 22 но 24 июня включительно немцы уничтожили 237 советских самолетов на слишком уязвимых аэродромах. Неисправная боевая техника и плохая боевая подготовка привели за период с 22 июня по 10 августа к потере еще 242 самолетов из-за аварий и катастроф, что составляло 13 процентов от общего числа потерь в самолетах (1861) за этот период.
Подобно советским механизированным войскам, ВВС Красной Армии были громадной организацией с внушительным боевым потенциалом. В июне 1941 года на летные поля поступала новая боевая техника, которая, если бы ей управляли подготовленные кадры, стала бы грозным противником для хваленых немецких Люфтваффе. Многопрофильная программа реформ в целом была хорошо продуманной и подходящей для создания первоклассных ВВС. К несчастью для Советов, время и обстоятельства превратили эти перспективы в трагедию для тысяч пилотов и экипажей.
Статистические данные
Таблица 7.1
Планы увеличения ВВС Красной армии с октября по ноябрь 1940 года
| Полки | План октября 1940 г. | План ноября 1940 г. | ||
|---|---|---|---|---|
| полки | самолеты | полки | самолеты | |
| Тяжелобомбардировочные | 6 | 306 | 6 | 306 |
| Дальнебомбардировочные | 49 | 3675 | 36 | 2196 |
| Ближнебомбардировочные | 84 | 6552 | 102 | 6222 |
| Штурмовые | 11 | 858 | 15 | 945 |
| Смешанные | 3 | 234 | 3 | 165 |
| Истребительные | 96 | 8352 | 161 | 10 773 |
| Всего | 249 | 19 977 | 323 | 20 607 |
Источник: А.А. Волков. Критический пролог. Москва: АВИАР, 1992, 40, со ссылкой на: ЦГАСА, ф. 4044, оп. 2, д. 169, л. 321–324, 351, 355.
Таблица 7.2
Запланированная подготовка летного состава на 1941 год
| В наличии на 20 октября 1940 г. | По плану на 1 января 1942 г. | Процент увеличения | |
|---|---|---|---|
| Пилоты дальних бомбардировщиков | 1975 | 10 000 | 506,3 |
| Пилоты ближних бомбардировщиков | 12 200 | 25 000 | 204,9 |
| Пилоты-истребители | 13 383 | 25 000 | 186,8 |
| Пилоты-наблюдатели | 16 051 | 35 000 | 218,8 |
| Стрелки и радисты | 15 558 | 32 563 | 209,3 |
| Техники и механики | 31 677 | 47 261 | 149,2 |
| Инструкторы | 18 277 | 40 121 | 219,5 |
| Всего | 109 121 | 214 945 | 196,0 |
Источник: А.А. Волков. Критический пролог, 40, со ссылкой на: ЦГАСА, ф. 40442, оп. 2, д. 169, л. 328–335.
Таблица 7.3
Распределение самолетов в западных военных округах на 22 июня 1941 года
| Военный округ | Бомбардировщики | Штурмовики | Истребители | Разведчики | Всего |
|---|---|---|---|---|---|
| Ленинградский | 308 | 74 | 857 | 31 | 1270 |
| Прибалтийский особый | 425 | 93 | 621 | 72 | 1211 |
| Западный особый | 695 | 70 | 870 | 154 | 1789 |
| Киевский особый | 516 | 80 | 1238 | 79 | 1913 |
| Одесский | 268 | 0 | 640 | 42 | 950 |
| Всего самолетов | 2212 | 317 | 4226 | 378 | 7133 |
| Самолетов новых марок | 360 | 18 | 1022 | 48 | 1448 |
| Процент новых машин | (31 %) | (4.5 %) | (59 %) | (5.3 %) | (100 %) |
Источник: Начальный период 62, 64; Раманичев, 116–118, со ссылкой на: ЦАМО, ф. 35, оп. 107559, д. 5, л. 116–233; л. 4-82; д. 16, л. 276–319; оп. 10756, д. 8, л. 216–271; д. 9, л. 159–216; оп. 107562, д. 13, л. 171–258; оп. 74313, д. 6, л. 274–379; оп. 107567, д. 3, л. 3-68; on. 107559, д. 5, л. 1.
Глава 8
Ставка и стратегические резервы
Первоначальные резервы (с июня по 15 июля 1941)
Начавшаяся за несколько месяцев до начала войны частичная мобилизация и последовавшая затем полная мобилизация образовали десятки новых армий и сотни новых боевых соединений. До 22 июня и все лето и осень 1941 года в советских боевых порядках волна за волной появлялись все новые армии, и эти армии, в свою очередь, образовывали один стратегический эшелон за другим. В них вошла ошеломляющая масса стрелковых дивизий - номера стрелковых дивизий перевалили за 400, а кавалерийских дивизий - за 100. К осени 1941 года к этой армаде присоединились сотни танковых и стрелковых бригад. Хотя этот процесс мобилизации в конечном итоге спас советское государство от уничтожения, добиться этого удалось ценой ужасающих потерь в живой силе и технике. Фактически система мобилизации в 1941 году не подготовила Советы к успешному ведению войны, а скорее дала им возможность пережить войну, но лишь едва-едва.
Система мобилизации и сформированные в ходе нее войска страдали серьезными изъянами, но эти изъяны следует оценивать в более широком контексте. Как и предсказал менее 20 лет назад А.А. Свечин, Советскому Союзу было трудно мобилизовать для войны свой "крестьянский тыл". Все грани мобилизации - связи, военного управления, правительственных органов, промышленной базы и экономики в целом - оказались в высшей степени трудными. Сталин, Ставка и высшие военные органы подгоняли и принуждали к действию громоздкую советскую управленческую, военную и экономическую инфраструктуру. Но эта структура, как и следовало. ожидать, реагировала весьма медленно и неторопливо, даже несмотря на свершение таких изумительных подвигов, как довольно-таки успешный перевод значительной части промышленности в относительно безопасные районы на востоке. Однако на каждый такой трудовой подвиг, которыми советские власти гордились после войны, имелась масса поразительных примеров, ярко подчеркивающих неспособность советского государства быстро и действенно реагировать на брошенные войной вызовы.
Тем не менее именно сам этот замедленный характер реакции Советов на войну в конечном итоге и расстроил планы их противников. Коль скоро советский процесс мобилизации был запущен, он неуклонно шел дальше и породил военную машину, масштабов которой немцам понять было не дано. Подобно многим советским политическим и военным лидерам, немцы тоже не сумели осознать природу и боевой потенциал "крестьянского тыла" Советского Союза. Понимать они понемногу начнут в июле под Смоленском и в декабре у Москвы, но полностью оценят это обстоятельство только летом 1943 года. В конечном итоге на более позднем этапе войны последствия этого непонимания скажутся на судьбе Германии столь же сильно, как сказались на участи Советов в начале войны.
В рамках этого более широкого контекста советская мобилизация произвела живую силу, которая довела много существующих частей почти до полной штатной численности, но не сумела снабдить эти новые соединения боевой техникой и тыловыми органами, требующимися им для того, чтобы эффективно действовать и уцелеть в бою. Вопреки плану, народное хозяйство не сумело обеспечить эти войска автотранспортом, тракторами и лошадьми, вследствие чего части материально-технического снабжения были ограничены в возможностях подвоза тяжелого вооружения и снабжения соединений необходимым количеством горючего, боеприпасов, продовольствия и других средств. Соединения, создаваемые во внутренних военных округах, получали транспортные средства по старым, сокращенным штатам дивизии численностью в 6000 бойцов - а так как у них также отсутствовал необходимый транспорт, то они оказывались уменьшенной численности и не имели полного комплекта вооружения.
Из первой волны мобилизованных резервов шести армиям (14 стрелковых корпусов в 42 стрелковые дивизии) с 13 мая по 15 июня было предписано выдвигаться на передовые позиции. 14 дивизий остались на месте формирования, 19 дивизий на 22 июня еще следовали к назначенным им районам сосредоточения, и только 9 дивизий (19-я армия) добрались к началу войны до этих районов. Какая-то часть этих передислокаций осуществлялась по железным дорогам, пропускная способность которых была недостаточной, но большинству соединений приходилось передвигаться пешим ходом и по ночам. Из-за трудностей с мобилизацией и транспортом эти и другие резервы прибывали на театр военных действий (ТВД) поэтапно. А это, вкупе с последующим стремительным наступлением немцев, раз за разом приводило к разгрому по частям все новых и новых линий обороны советских стратегических резервов.
Первые армии, прибывшие в качестве подкреплений сражающимся приграничным армиям, были резервными армиями действующих фронтов. На участке Западного фронта такой стала 13-я армия генерал-лейтенанта П.М. Филатова, которая на 22 июня не имела никаких приданных боевых сил. При мобилизации она должна была создаваться в глубине Западного особого военного округа из 2-го, 21-го и 44-го корпусов. Однако эти корпуса оказались втянуты в бои под Минском и либо понесли тяжелые потери, либо попали в окружение и погибли при обороне города. К 7 июля 13-я армия была восстановлена, на этот раз в составе 61-го и 45-го стрелковых корпусов из резерва Ставки (первоначально из Московского и Орловского военных округов) и остатков 20-го механизированного корпуса, который пробился из окруженного Минска на восток. Новый 61-й стрелковый корпус состоял из 53-й, 172-й и 110-й стрелковых дивизий, а в состав 45-го стрелкового корпуса входили 132-я, 148-я и 187-я стрелковые дивизии. Все эти дивизии уже существовали на 22 июня 1941 года.
Через два дня сменивший генерала П.М. Филатова на посту командующего армией генерал-лейтенант Ф.Н. Ремезов доложил о состоянии 13-й армии. Он констатировал, что армия насчитывает в своем составе шесть стрелковых дивизий, но лишь пять из них полностью сосредоточены, а в штабе армии имеется сильный недокомплект штатов:
"Управление 13 армии укомплектовано начсоставом только на 30 %, не хватает следующих основных работников: оперативный отдел - б человек, шифр, отделение - 10 человек, разведотдел - 7 человек, отдел ВОСО -14 человек, отдел тыла - 24 человека, отдел укомплектования - 10 человек, топоотделение - 4 человека, АХО - 6 человек, отдел кадров - 8 человек, инженерный отдел - 3 человека, хим. отдел - 3 человека, ПВО - 3 человека, отдел связи - 9 ч., ОСГ - б человек, АБТВ - 10 человек, арт. отдел - 20 человек, интендантский отдел - 27 человек, сан. отдел - 14 человек, вет. отдел - 5 человек, фин. отдел - 7 человек.
Батальон связи не сформирован.
В большом некомплекте легковые и грузовые автомашины.
В армии совершенно нет авиации как для боя, так и для связи.
Прошу об укомплектовании управления армии".
Прежде чем армия Ремизова успела перегруппироваться, она угодила в окружение под Могилевым, потеряла там большую часть своих первоначальных сил, в том числе основную массу 61-го стрелкового корпуса, и снова отправилась на переформирование, комплектуясь на этот раз из своих остатков и остатков 4-й армии.
Многочисленные архивные документы также подчеркивают отсутствие подготовки у первоначальных резервных армий, которые Ставка задействовала в боях по линии Днепра для содействия отступающим действующим армиям. Например, в донесении полковника М.А. Шалина, начальника штаба 16-й армии, о боевом составе армии говорилось следующее: "Управление армии с частями обслуживания, 32 ск, а также некоторые части 5 мк [по-прежнему] находятся в штатах мирного времени". Тем не менее эта армия вместе с остатками 5-го механизированного корпуса, который всего два дня назад перенес катастрофическое поражение около Лепеля, вступила в сражение вместе с двумя дивизиями стрелкового корпуса (46-й и 152-й) и отдельной 57-й танковой дивизией, прибывшей с Дальнего Востока. К 20 июля к ним присоединились части свежей 129-й стрелковой дивизии. Непосредственной задачей этой армии являлась оборона смоленского направления, но для ее выполнения не имелось боевой техники.
Последующее донесение о состоянии от 20 июля отмечало:
"В частях армии продолжает ощущаться недостаток продовольствия, боеприпасов, особенно для полковой и дивизионной артиллерии (107-мм), зенитных пушек. В штабах ряда частей отсутствуют средства связи, что, в свою очередь чрезвычайно усложняет организацию управления боем. Мед. помощь до сих пор не налажена как следует".
В тот же день четыре задействованных в боях батальона 129-й стрелковой дивизии, обороняясь в пригородах Смоленска, понесли 40-процентные потери. Получив в подкрепление 34-й стрелковый корпус, 16-я армия генерал-лейтенанта М.Ф. Лукина защищала Смоленск до тех пор, пока не была окружена и практически уничтожена в начале августа. Подготовленная Западным фронтом 23 июля патетическая оперативная сводка засвидетельствовала плачевное состояние 16-й армии:
"Части 16 А в течение 22.7 продолжали вести упорные уличные бои за овладение Смоленск…
34 ск - 127 сд (до 600 человек) и 158 сд (около 100 чел.), обученных и вооруженных (почти без пулеметов), в 12:00 22.7 перешли в наступление…"
В то же самое время, то есть в начале июля, 19-я армия генерал-лейтенанта И.С. Конева вместе с шестью стрелковыми дивизиями 25-го и 34-го стрелковых корпусов и при поддержке частей 23-го механизированного корпуса (220-я моторизованная дивизия), прибывающего из Орловского военного округа, передислоцировалась из Киевской области и поэтапно вступила в бои в районе Витебска. Вскоре она получила в подкрепление остатки отступающих советских стрелковых дивизий и 7-й механизированный корпус, который вместе с 5-м механизированным корпусом понес тяжелые потери в боях под Лепелем.
Подготовленная 24 июля пространная справка начальника штаба 19-й армии генерал-майора Рубцова охватывала боевые действия армии между 9 и 24 июля и указывала, что 220-я моторизованная дивизия - это "фактически едва сформированное по штатам мсд соединение без танков и машин при неполном оснащении артиллерией". Далее в справке описывалась боеготовность армии:
"1. Войска 25 ск были отмобилизованы к моменту выступления в поход. Войска 34 ск находились лишь в состоянии усиленной боевой готовности. Дивизии были доведены лишь до состава 12 000, но не отмобилизованы.
На походе дивизии 12-тысячного состава испытывали огромные трудности из-за отсутствия транспорта и были неманевроспособны. Они не могли поднять положенного им количества боеприпасов, не могли возить минометы и т. д.
2. Артиллерия подошла поздно по той причине, что в район Киева артиллерия подошла первым эшелоном и первой заняла огневые позиции в районах будущего расположения войск. По этой причине артиллерия оказалась в хвосте при погрузке, так как районы ее ОП находились в большом удалении от ст. Артиллерия потратила много времени на подход к ж.-д. станциям".
Дальше в справке признавалось:
"Войска армии дрались частями, группами, без артиллерийского оснащения. Дрались неплохо, но быстро истощались в бою, не имея резервов. Бой под Витебском, под Улановичи, бои под Смоленском показали, что войска смело идут в бой, дерутся и уничтожают танки, атакуют штыком пехоту, одерживают первоначальный успех, но не имеют сил для развития и даже закрепления достигнутого успеха - это одна сторона.