Спустя несколько дней в Госдепартамент вызвали поверенного в делах Греции в Вашингтоне и сообщили ему, что его правительство должно обратиться к США с просьбой о помощи. Требовалось написать официальное письмо с просьбой о помощи, и такой документ появился. Как оказалось, он был подготовлен Госдепартаментом США. Текст этого письма, как позже сообщил поверенный, "был разработан с учетом менталитета членов Конгресса США. Это письмо также оправдывало действия американской администрации в ответ на обвинения как внутри страны, так и за ее пределами в том, что США проявили инициативу и вмешались вдела иностранного государства, и в том, что Вашингтон согласился принять такое плохое наследие у Лондона. Документ послужил также основой для формирования общественного мнения, которое внимательно изучалось" [11].
В июле в письме главе Американской миссии помощи Греции (AMAG) Дуайту Грисвольду (Dwight Griswold) госсекретарь Джордж Маршалл писал:
"Возможно, что во время Вашего пребывания в Греции Вы и посол придете к выводу, что эффективность Вашей миссии повысится, если будет осуществлена реорганизация греческого правительства. Если такое решение будет принято, остается надеяться, что Вы и посол сможете способствовать проведению реорганизации настолько осторожно, что даже политические лидеры Греции будут считать, что реорганизация проводится в основном их собственными силами, а не под давлением со стороны" [12].
Госсекретарь снабдил Грисвольда, которого "Нью-Йорк таймс" вскоре назвала "самым влиятельным человеком в Греции", дополнительными указаниями [13]:
"В ходе Вашей работы Вы и члены Вашей миссии будете сталкиваться время от времени с тем, что некоторые греческие чиновники в силу своей некомпетентности, несогласия с Вашей политикой или по какой-то другой причине не захотят сотрудничать в той степени, которая необходима для достижения Ваших целей. От таких чиновников необходимо избавляться" [14].
Однако такие планы были отнюдь не самыми циничными в американской деятельности. Вашингтонские лидеры хорошо знали, что зависимое от них новое греческое правительство было настолько продажным и с таким презрением относилось к соблюдению прав человека, что этому ужасались даже самые ярые американские антикоммунисты. Возьмем, к примеру, сообщения влиятельного обозревателя Стюарта Олсопа (Stewart Alsop). Так, 23 февраля 1947 года Олсоп телеграфировал из Афин о том, что у большинства греческих политиков "нет большего желания, кроме как испробовать все прелести свободной экономики за счет американцев" [15]. В том же году американцы провели расследование и обнаружили огромные запасы продовольственной помощи, гнившей на складах, – в то время, когда от недоедания страдали 75 процентов греческих детей [16].
Такое состояние дел было так трудно приукрасить, что президент Трумэн в своем обращении к Конгрессу в марте 1947 года с просьбой о выделении Греции помощи на основании греческого "запроса" (речь "Доктрина Трумэна"), попытался упредить критику, признав, что греческое правительство "не идеально" и "допускает ошибки". Но так или иначе, по некоей идеологической схеме, известной только президенту, режим в Афинах считался "демократическим", а его противники – "террористами" [17].
В той речи не было ни единого упоминания о Советском Союзе, но в последующие два с половиной года неустанным рефреном Вашингтона стало утверждение, что русские подстрекают греческих левых и пытаются таким образом затащить за железный занавес еще одну "свободную" страну.
Соседние коммунистические страны, такие как Болгария, Албания и, в частности, Югославия, отчасти движимая старыми территориальными претензиями к Греции, помогали повстанцам, предоставляя им убежище на своих территориях и снабжая оружием (существенно или символически – это спорный вопрос). Однако СССР в лице Иосифа Сталина был категорически против оказания помощи греческим товарищам. По свидетельству Милована Джил аса, второго человека после Тито в югославском руководстве, на встрече с лидерами Югославии в начале 1948 года (за несколько месяцев до разрыва отношений между Югославией и Советским Союзом) Сталин обратился к министру иностранных дел Эдварду Карделю (Edvard Kardelj) и спросил: "Верите ли вы в успех восстания в Греции?" Кардель ответил:
"Только в том случае, если объем иностранного вмешательства не возрастет и не будут совершены серьезные политические и военные ошибки".
Сталин продолжал, не обращая внимания на мнение Карделя:
"Если, если! Нет, у них совершенно нет шансов на успех. Вы думаете, что Великобритания и Соединенные Штаты – США, самое могущественное государство в мире – позволят вам разрушить их линии коммуникаций в Средиземноморье? Чепуха. К тому же у нас нет флота. Восстание в Греции должно быть прекращено, и как можно скорее" [18].
Первая крупная партия военной помощи в рамках новой американской операции была поставлена летом 1947 года. Значительные объемы были отправлены греческому правительству из США еще в то время, когда в стране хозяйничала Великобритания. К концу года греческие военные полностью обеспечивались американцами, начиная от обмундирования и заканчивая продовольствием. Национальный военный потенциал Греции был полностью переоснащен: происходило постоянное увеличение численности греческих вооруженных сил, а также истребителей-бомбардировщиков, эскадрилий транспортной авиации, аэродромов, напалмовых бомб, безоткатных орудий, военно-морских патрульных судов, коммуникационных сетей, доков, железных и автомобильных дорог, мостов. На поставки и оборудование были потрачены сотни миллионов долларов, и к концу Второй мировой войны сумма расходов приближалась к миллиарду. Еще миллионы были потрачены на создание "тайной резервной армии" – боевых частей, состоявших в основном из бывших эсэсовцев, о которых упоминалось ранее [19].
Военная миссия США взяла в свои руки разработку военных планов для греческой армии, оставив не у дел непригодных для этого греческих генералов. По словам британского военного писателя майора Эдгара О’Бэланса (Edgar O’Ballance), миссия "заняла жесткую позицию и настаивала на том, чтобы все ее рекомендации выполнялись тотчас и в полном объеме" [20]. В стране служили более 250 офицеров армии США, многие из которых были приписаны к дивизии сухопутных войск Греции для обеспечения надлежащего исполнения американских директив; другие действовали на бригадном уровне. Еще около 200 военнослужащих ВВС и ВМС СШАтакже находились на военной службе в Греции.
Все военные методы и программы подготовки были "пересмотрены, обновлены и подтянуты до предела" под американским контролем [21]. Подразделения пехоты стали более мобильными, а их огневая мощь возросла; специальные подразделения коммандос обучались тактике ведения боевых действий против партизана, греческие войска – особенностям ведения боевых действий в горах (4000 мулов было поставлено в Грецию из США для этих целей). По настоянию Вашингтона, для того чтобы лишить партизанские отряды естественной базы и источников поступления новобранцев, с места постоянного проживания были насильственно выселены жители целых районов. Двадцать лет спустя во Вьетнаме будет использована та же тактика.
"Американская поддержка становилась все более активной и на земле, и в воздухе, – писал С. М. Вудхаус (С. М. Woodhouse), британский полковник и историк, служивший в Греции в середине 1940-х, – и грань между действиями советников, разведки и боевыми действиями была абсолютно тонкой" [22].
Греческие левые продержались три страшных года. Несмотря на потери многих десятков тысяч бойцов, они всегда имели возможность пополнять свои силы и даже увеличивать их численность. Но к октябрю 1949 года, предвидя еще большие потери от превосходящей их по мощи машины уничтожения, партизаны объявили по радио о "прекращении огня". Это был конец гражданской войны.
Степень господства США над Грецией, начавшегося с 1947 года, трудно переоценить. Мы знакомы с директивами Маршалла в адрес Грисвольда и с тем, как американцы руководили данной военной кампанией. Были и многие другие проявления этой политики.
Так, в сентябре 1947 года заместитель премьер-министра Константинос Цаддарис согласился на роспуск правительства и создание новой правящей коалиции. Как сообщала "Нью-Йорк таймс", Цалдарис пошел на это, "уступив желаниям Дуайта П. Грисвольда, американского посла МакВига, а также короля" [23]. Прежде чем Цалдарис смог обратиться к греческим законодателям по данному вопросу, МакВиг (MacVeagh) вмешался и внес изменения в его речь [24].
В течение последующих нескольких лет смена премьер-министров в Греции происходила довольно часто, и каждый раз только после достаточно активного вмешательства американцев, если не по прямому их требованию [25]. Один из таких прецедентов произошел в 1950 году, когда тогдашний американский посол Генри Грейди направил премьер-министру Венизелосу послание, в котором угрожал прервать поставки американской помощи в случае, если тот не проведет реорганизацию правительства. Венизелос был вынужден подать в отставку [26]. Американское влияние также ощущалось и в отношении других высокопоставленных деятелей греческого общества. Андреас Папандреу, который позднее сам стал премьер-министром, писал об этом периоде: "Члены правительства и армейские генералы, лидеры политических партий и влиятельные личности открыто исполняли все американские пожелания и выстраивали свои действия с учетом мнения американцев" [27].
Прежде чем начать новый этап репрессий против инакомыслящих в июле 1947 года, греческие власти обратились к послу МакВигу. Посол сообщил, что правительство США не будет возражать против "превентивных мер, если они будут считаться необходимыми". Успокоенные этими заверениями, греки раскрутили маховик репрессий так, что число обвиняемых достигло за одну неделю 4000 человек [28].
Примером того, как греческий гражданин мог оказаться в тюрьме, может служить дело члена ЭАМ, осужденного на 18 месяцев за газетные высказывания, показавшиеся Дуайту Грисвольду оскорбительными. Автор назвал американца "официальным представителем иностранного государства" [29].
"В экономической сфере", как писал Андреас Папандреу, Соединенные Штаты "в начале пятидесятых годов осуществляли почти диктаторский контроль, требуя, чтобы на каждом важном документе рядом с подписью греческого министра по координации стояла подпись руководителя американской экономической миссии" [30].
До этого американское управление экономикой, возможно, было еще более жестким. В памятной записке, направленной из Афин Американской миссией помощи Греции в адрес Госдепартамента 17 ноября 1947 года, в частности, говорилось: "Мы установили практически полный контроль… над национальным бюджетом, налогообложением, выпуском денег, ценовой политикой и политикой в области заработной платы, государственным экономическим планированием, а также над импортом и экспортом, выдачей иностранной валюты, вектором реорганизации вооруженных сил и расходами по оказанию помощи" [31].
Кроме того, по образу и подобию ЦРУ было создано новое Агентство внутренней безопасности Греции (по-гречески КУР). Вскоре КУР стало использовать практику тайной полиции, включая систематические пытки.
К началу 1950-х Греция была превращена в самого надежного сателлита-союзника Соединенных Штатов. Страна исповедовала ярый антикоммунизм и хорошо вписалась в структуру НАТО. Греция направила свои войска в Корею – в поддержку лукавого заявления Вашингтона о том, что это не только американская война.
Можно с полной уверенностью предполагать, что если былевые пришли к власти, Греция была бы гораздо более независимой отсоединенных Штатов. Греция, скорее всего, была бы независима и от Советского Союза, которому греческие левые ничем не были обязаны. Как Югославия, которая также не имела общей границы с СССР, Греция была бы дружественной по отношению к русским, но независимой страной.
Когда в 1964 году к власти в Греции пришло правительство, провозгласившее свежую идею государственного суверенитета Греции, Соединенные Штаты и их греческие пособники быстро и эффективно искоренили эту ересь. С этим мы ознакомимся в одной из следующих глав.
4. Филиппины, 1940–1950
Cтарейшая колония США
Я бродил по Белому дому в раздумьях целыми ночами. И мне не стыдно признаться вам, господа, что я опускался на колени, молился Господу Всемогущему и просил его указать мне путь. И вот в одну из таких ночей мне открылось, уж не знаю как, но открылось следующее знание. Во-первых, я понял, что мы не можем вернуть их [Филиппинские острова] обратно Испании, поскольку это было бы трусостью и бесчестьем. Во-вторых, мы не можем передать их Франции или Германии – нашим торговым конкурентам на Востоке. Это было бы невыгодным и постыдным делом. В-третьих, мы не можем не вмешиваться в их дела, ибо они не способны к самоуправлению и в скором времени столкнутся с еще большей анархией и хаосом, которые наблюдались при испанцах. В-четвертых, нам не остается ничего другого, кроме как полностью взять управление над филиппинцами, обучать их, просвещать и приобщать к цивилизации и христианским ценностям, и с божьей милостью делать для них все возможное, как для своих собратьев, за которых отдал свою жизнь Иисус.
Уильям Мак-Кинли, президент США, 1899 год [1]
Намерение Уильяма Мак– Кинли устроить филиппинцам хорошую жизнь свелось к тому, что американские солдаты убивали их десятками тысяч, жгли их деревни, подвергали их пыткам и создали почву для экономической эксплуатации этой страны. Такую политику ведущие государственные деятели и газеты США гордо именовали в то время империализмом.
После изгнания испанцев с Филиппин в 1898 году совместными усилиями американцев и филиппинцев Мадрид согласился "уступить" (следует понимать – продать) США острова за 20 миллионов долларов. Но филиппинцы, уже провозгласившие независимость своей страны, не приняли обращение с собой как с недвижимостью на земельном участке. Тогда, в соответствии с принятым решением, американские войска численностью до 50 тысяч человек приступили к выполнению задачи по внушению населению необходимости признать уготовленный ему статус.
Таким образом, Филиппины оказались самой давней и самой буквальной колонией США.
Почти полвека спустя американские войска вновь высадились на Филиппинах, обнаружив там патриотическое движение, сражающееся против общего врага, на этот раз против японцев. Воюя в 1945 году с японцами, американские войска предприняли множество усилий для того, чтобы разоружить филиппинскую армию сопротивления – Народную антияпонскую армию, или Хукбалахап (по-тагальски – Hukbo ng Bayan Laban sa mga Hapon). Американские войска разоружали подразделения армии сопротивления, уничтожали созданные Хукбалахап органы самоуправления, арестовывали и бросали втюрьмы активистов движения, а также лидеров Коммунистической партии Филиппин. Партизанские отряды, сформированные и управляемые в основном американскими офицерами и состоящие из американских и филиппинских солдат из та называемых сухопутных войск США на Дальнем Востоке, проводили жестокие полицейские рейды против участников Хукбалахап и их сторонников. Распространялись слухи, порочащие движение сопротивления, чтобы ослабить его поддержку со стороны мирного населения. Японцам же разрешалась безнаказанно нападать на участников Хукбалахап.
Одновременно с этими событиями участники движения сопротивления вели тяжелые бои с японскими захватчиками и филиппинскими коллаборационистами и часто приходили на помощь американским солдатам [2].
В этой кампании против движения сопротивления США пользовались услугами филиппинцев, сотрудничавших с японцами, – землевладельцев и крупных собственников, многих сотрудников полиции и других государственных чиновников. После войны американцы расставили во властных и государственных структурах многих из тех, кто запятнал себя сотрудничеством с японцами, невзирая на отрицательное отношение к ним со стороны филиппинцев-патриотов [3].
Народная антияпонская армия была создана Коммунистической партией Филиппин в ответ на оккупацию островов Японией в 1942 году. Среди американских политиков были такие, кто считал, что Хукбалахап была не чем иным, как инструментом международного коммунистического заговора, и с ней следовало бороться так же, как и с другими подобными группировками. Другие политики в Вашингтоне и Маниле, чья реакция была менее предсказуема, но более цинична, признавали, что движение, если его растущее влияние не взять под контроль, приведет к радикальным реформам филиппинского общества.
Центральное место в политической программе Народной антияпонской армии отводилось земельной реформе. Она была крайне необходима для ориентированного на сельское хозяйство общества. (Время от времени американские официальные лица неискренне заявляли о своей поддержке этой концепции, однако за все время американской оккупации никаких действий в поддержку не предприняли.) Другой задачей программы движения Хукбалахап была индустриализация, осуществлению которой Вашингтон долгое время препятствовал, с тем чтобы американские промышленные компании имели на Филиппинах преференции. Движение Хукбалахап считало, что такие реформы могли бы послужить толчком к началу новой жизни и помогли бы покончить с отсталостью островитян, неграмотностью, ужасающей нищетой и связанными с ней болезнями, в частности туберкулезом и авитаминозом. Газета "Нью-Йорк таймс" сообщала: "В целом считается, что коммунистическое движение сопротивления Хукбалахап появилось из-за недовольства и бедственного положения крестьян Центрального Лусона (самого крупного острова Филиппинского архипелага)" [4].
В исследовании, подготовленном несколько лет спустя для сухопутных войск США, такое утверждение также присутствовало. Там подчеркивалось, что "главным стимулом деятельности движения Хукбалахап было недовольство крестьян, а не идеи ленинизма" [5].
Тем не менее движение было явной угрозой для неоколониального строя на Филиппинах, для американской сферы влияния и для интересов тех филиппинцев, которых устраивало сложившееся положение вещей.
К концу 1945 года, через четыре месяца после окончания Второй мировой войны, Соединенные Штаты уже обучали и вооружали пятидесятитысячную филиппинскую армию для фронтов холодной войны [6]. В своих показаниях перед комитетом Конгресса США генерал-майор сухопутных войск США Уильям Арнольд (William Arnold) искренне заявлял, что эта программа была "необходима для поддержания внутреннего порядка, а вовсе не для отражения атак со стороны внешнего противника" [7]. Ни один из присутствовавших конгрессменов публично не выразил никаких возражений по поводу обоснованности с точки зрения международного права такой внешней политики.