Джоан опустила взгляд, и Говард, будто сообразив, что она еще не окончательно пришла в себя, спросил:
– Когда вы в последний раз ели?
Она машинально взглянула на часы и увидела, что они разбиты. Стекло покрылось трещинами, одна стрелка согнулась. Вероятно, это случилось, когда позавчера Джоан ударилась об стол.
– Который час? – поинтересовалась она, не отвечая на его вопрос.
Тот недовольно поморщился.
– Какая разница? Ведь ничего не изменится. – Однако, заметив во взгляде Джоан беспокойство, он добавил: – Начало второго. Я собираюсь перекусить и приглашаю вас разделить со мной трапезу.
Начало второго! – ужаснулась Джоан. Выходит, я пролежала здесь часа три.
– Вы потеряли сознание, – пояснил Говард, будто прочтя ее мысли. – А потом, наверное, просто уснули из-за сильной усталости. Сейчас вам лучше?
Мне, наверное, уже никогда не будет лучше! – подумала Джоан. Интересно, что сейчас происходит дома? Знает ли уже Рэнди о том, что Джефф мертв? Наверняка. Ведь в тот день он собирался прийти к нам на ужин…
– Эй! Вы меня слышите?
Джоан сообразила, что последние несколько секунд тупо смотрит прямо перед собой. Подняв голову, она встретила пристальный взгляд Истмена.
Ну почему ей никак не удается развеять его подозрения?! Впрочем, что бы Говард ни думал, это безобиднее, чем ужасная реальность.
– Простите. – Джоан осторожно, оберегая обезображенное синяком бедро, присела на краешек кровати. – Спрашивая разрешения воспользоваться вашим телефоном, я не думала, что все обернется такой неприятностью.
Истмен промолчал. Похоже, он вообще не собирался облегчать для Джоан ситуацию.
– Я приготовлю ленч для двоих, – сдержанно произнес он после продолжительной паузы. – Думаю, нам нужно поговорить. Мне будет гораздо приятнее, если при этом вас не будет мучить голод.
– А может, я не хочу беседовать с вами! – резко произнесла Джоан, поднимаясь. Сейчас, когда на ней не было туфель на высоких каблуках, Говард показался ей даже выше Джеффа. Впрочем, его стройная фигура ничем не напоминала очертаний тела грузного мужа Джоан. – Где моя сумочка?
На лице Говарда появилось ироническое выражение.
– Вон там, – кивнул он в сторону кресла. – Не волнуйтесь, я не рылся в ваших вещах, пока вы находились без сознания. За кого вы меня принимаете?
Щеки Джоан окрасились нежным румянцем смущения.
– Не понимаю, о чем вы говорите… – В действительности все было наоборот. Она знала, что, к примеру, Джефф не постеснялся бы воспользоваться ситуацией. – Мне… всего лишь нужна салфетка.
– Ну да, понимаю, – хмыкнул Говард. За тем он нахмурился. – Вы уверены, что вам лучше?
– Да, я нормально себя чувствую. – Мягко говоря, это была неправда. Ранее избыток адреналина в организме несколько приглушил боль в бедре. Сейчас, после отдыха, оно заныло сильнее. При каждом движении Джоан с трудом удавалось сдерживать появление на лице болезненной гримасы. – Правда, осталось небольшое головокружение, но оно скоро пройдет.
Истмен с сомнением оглядел ее.
– Будем надеяться. Ладно, жакет пока можете оставить здесь. В ближайшее время он вам не понадобится. Я намерен накормить вас, даже если мне придется сделать это лично.
– Вы не можете заставить меня есть! – вспыхнула Джоан.
– Да? Лучше не вынуждайте меня доказывать обратное. – Говард кивнул на боковую дверь. – Это ванная, можете освежиться, перед тем как сесть за стол. И салфеток там полно, если они в самом деле вам нужны.
Когда он ушел, Джоан стиснула зубы. Истмен вновь поймал ее на вранье. Впрочем, она никогда не умела обманывать. Если бы у нее был подобный талант, то Джефф не…
Стоп! Не нужно думать о нем, вспоминать, как он мучил и унижал ее почти три года. Только трусость мешала Джоан уйти от этого мерзавца. Хотя, если бы это произошло, Джефф мог бы такое сделать с ней и ее матерью…
А сейчас он мертв…
Подумав об этом, Джоан направилась в ванную, где критически оглядела себя в зеркало. К счастью, на лице нет никаких отметин.
Джефф старательно избегал оставлять следы вспышек злости на тех частях тела жены, что не были прикрыты одеждой. Даже Рэнди – мягкий, застенчивый – не подозревал, каким зверем может быть его брат. Что же касается матери Джоан…
Ну вот, снова начались воспоминания! Нечего об этом думать. Прежде чем сбежать из дому, Джоан вызвала "скорую" и оставила дверь открытой, чтобы врачи беспрепятственно могли войти. Единственное, чего она не стала дожидаться, – это чтобы ей надели наручники, обвинив в убийстве мужа… Все, к черту!
Джоан умылась, с наслаждением смыв позавчерашний макияж. Затем отыскала в сумочке расческу, тщательно расчесала волосы и вновь заплела в косу. Вновь взглянув в зеркало, она осталась довольна. Тем более что боль в бедре немного утихла. Ничего, синяк вскоре исчезнет, как ранее многие другие. А притворяться, что все в порядке, Джоан не впервой.
Прежде чем спуститься в гостиную, она сняла часы и обручальное кольцо, спрятав обе вещицы на дне сумочки. Довольно! Джефф больше не имеет над ней власти. Отныне она сама будет принимать решения.
Правда, с матерью наверняка возникнут проблемы. Та, конечно же, не поймет дочь. Вообще, они никогда не были особенно близки. По мнению матери, единственной разумной вещью, которую сделала в своей жизни дочь, явился ее брак с Джеффом Корнером, А все потому, что вскоре после свадьбы Джефф перевез тещу из скромной квартирки в Пасадене в небольшой, но уютный особнячок в Лос-Анджелесе. После этого Джоан окончательно лишилась поддержки матери. Одному Богу известно, что подумает мать, когда выяснится, что Джефф мертв, а его молодая жена отсутствует…
3
Взглянув на спустившуюся в гостиную Джоан, Говард увидел, что она стала бледнее, чем была до обморока. Ему даже стало неловко за свое прохладное к ней отношение, но потом он мысленно выругал себя. Последнему идиоту ясно, что история, которую гостья пыталась скормить ему, не выдерживает никакой критики.
– Присаживайтесь, – кивнул он на тот же стул, на котором Джоан сидела утром. Сам он и этот момент накладывал на тарелки омлет. Он решил хорошенько накормить гостью, а потом выпроводить без всяких сожалений. Пусть сама решает свои проблемы, ему незачем принимать в этом участие. – Ну как самочувствие?
– Лучше. – Джоан скользнула взглядом по аппетитно выглядящему салату и кофейнику, над которым вился ароматный пар, и села на указанный стул. – Вам вовсе не нужно было так стараться.
Уж это точно, мрачно усмехнулся про себя Истмен.
– Мне не трудно. Хотите, принесу бутылку вина?
– Благодарю, я пить не буду. – Джоан изо всех сил старалась расслабиться. – Так говорите, вы актер?
Говард усмехнулся.
– Разве я это говорил?
– Ведь вы намекнули, что я могла видеть ваши работы в кино. – Джоан взглянула на него со смешанным выражением удивления и смущения.
Истмен решил сжалиться над ней.
– Я сценарист.
Джоан широко распахнула глаза, и Говард впервые обратил внимание на их необыкновенную красоту. Одновременно опытным взглядом он отметил темные круги под этими выразительными зеленовато-серыми глазами, а также прозрачность похожей на тончайший фарфор кожи.
Кто же она такая? – спросил себя Истмен. Что в действительности делает в здешних краях? И почему, дьявол меня побери, я испытываю ответственность за ее дальнейшую судьбу?
– В каком жанре вы работаете, если не секрет? – поинтересовалась Джоан, надеясь, очевидно, таким образом предотвратить дальнейшие расспросы с его стороны.
– Пишу сценарии триллеров, – нехотя ответил Говард, решив не вдаваться в подробности.
Скорее всего, гостью не слишком заинтересует тот факт, что его триллеры всегда развиваются на тонкой психологической основе. В свое время Грейс неизменно оставалась безразличной к подобным вещам. Она думала, что мы ходит замуж; за врача, и никогда не воспринимала всерьез его творчество.
Подавив вздох, Говард положил на тарелку Джоан пару ложек салата из помидоров, огурцов и салатного перца.
– Достаточно?
Она кивнула, глядя на омлет, с которым подавались овощи.
– Ммм… выглядит очень аппетитно!
– Так ешьте. – Говард придвинул к ней поближе тарелочку с нарезанным хлебом. – Берите, прошу вас.
Он отметил, с каким трудом, – несмотря на явный голод! – Джоан проглотила несколько кусочков омлета. Она попросила стакан воды и запивала каждый кусочек. Неудивительно, что стакан опустел прежде, чем омлет был съеден хотя бы наполовину. Вопреки правому смыслу и собственному желанию Говард вновь наполнил стакан минеральной водой, предварительно бросив на дно несколько кубиков льда. За это Джоан удостоила его улыбкой, на сей раз подкупающе искренней.
– И… сейчас вы тоже что-то сочиняете? – просила она после некоторой паузы, осознания, что хозяин дома подмечает каждый ее жест. Задавая вопрос, Джоан решилась лишь па кратчайший миг встретиться взглядом с Говардом. – Должно быть, это чрезвычайно увлекательное занятие.
– Как вам сказать… Просто это моя жизнь. – Он взял ломтик хлеба и принялся намазывать его маслом. Покончив с этим, предложил бутерброд Джоан, но та отрицательно покачала головой. Тогда Истмен откусил кусок и, прожевав, добавил: – Я счастливчик: мне нравится мой труд. Так бывает далеко не со всеми, кто занимается подобной деятельностью.
– Правда?
Притворяется она или ей в самом деле интересно? Судя по всему, скорее верно второе предположение. Однако Говард был тертым калачом и давно уже не верил в человеческую искренность.
– Да, – кивнул Истмен, поддевая на вилку и отправляя в рот последний кусочек омлета.
– Для некоторых написание сценария всего лишь работа. Я же до сих пор воспринимаю это как своего рода хобби и только недавно перестал удивляться, что за него неплохо платят.
На Джоан его слова явно произвели сильное впечатление.
– Здорово, наверное, заниматься чем-то, что приносит радость. – Она подперла лицо ладонью. – Завидую вам…
– Работа учительницы вам не нравилась, верно? – негромко обронил Говард и увидел, как изменилось выражение ее прекрасных глаз.
– Это другое, – натянуто заметила Джоан. – Я имела в виду, что хорошо, когда есть возможность полета… Не знаю, понимаете ли вы меня…
– Понимаю, хотя назвал бы это иначе. – Он взглянул на тарелку гостьи. – Вам не понравился омлет?
– Нет-нет! – поспешно возразила Джоан. – Вы очень хорошо готовите. Просто… у меня пропал аппетит. Простите.
Говард отнес тарелки на кухню, а вернувшись, наполнил чашки кофе.
– Так что же вы сейчас намерены предпринять? – произнес он, придвигая к Джоан молочник.
Она покосилась на дверь, и Истмен спросил себя, запомнилась ли ей словесная стычка, произошедшая между ними перед тем, как она лишилась чувств.
– Э-э… полагаю, мне следует позвонить в мастерскую, о которой вы упоминали. В Бей… как там?
– В Бей-Пойнте. – Говард спокойно посмотрел на нее. – Вообще-то я уже сам туда позвонил.
– Правда? – Нотки облегчения в ее голосе заставили Говарда пожалеть о своей маленькой лжи. – И что они сказали? Обещали кого-нибудь прислать?
Говард решил не обращать внимания на укоры совести.
– Только завтра. У них много работы.
– Ох! – Разочарование Джоан было неподдельным. Она потерла виски пальцами, не обращая внимания на выбившиеся пряди волос. – Что же мне теперь делать?..
Скорее всего, вопрос был риторическим, однако Истмен ответил:
– Можете остаться здесь на ночь, – произнес он, одновременно спрашивая себя, зачем ему все это нужно. – В доме есть свободная комната, та, в которой вы уже провели несколько часов.
– Нет!
– Почему? – Его тон стал жестче. – Ведь вы собирались работать в моем доме няней.
Джоан вспыхнула.
– Это была ошибка.
– Что именно?
– Мне не следовало проситься к вам на работу. Не знаю, что на меня нашло…
– Возможно, отчаяние одолело? – подсказал Говард. – Бросьте, Джоан, мы оба знаем, что вам некуда податься. Так что, пока "сааб" не починят…
Она покачала головой.
– Я поищу гостиницу. Или мотель. Что-нибудь…
– В округе? Не думаю, что вам повезет. Разве что вы согласитесь прошагать несколько миль, как я уже говорил. На таких каблуках это будет трудновато.
– Почему вы решили, что у меня нет другой обуви? В багажнике "сааба" лежит чемодан и…
– Ничего там нет, я проверял.
Говард не стал упоминать о своей попытке завести двигатель. Она оказалась тщетной. Судя по всему, что-то случилось с карбюратором.
Негодованию Джоан не было пределов.
– Вы не имели на это никакого права!
– Верно, – согласился он. – Но вы оставили ключ в зажигании, поэтому любой желающий мог сделать то же самое.
Джоан сникла.
– Вы не сможете принудить меня остаться здесь.
– У меня нет ни малейшего намерения принуждать вас к чему бы то ни было, – бесстрастно заметил Говард. – К тому же мне скоро придется ехать за дочерью в школу, так что вам представится превосходная возможность отправиться на все четыре стороны. – Он пожал плечами. – Поступайте как знаете.
Истмен ехал за Элси, испытывая ощущение нереальности происходящего. Неужели он в самом деле оставил в своем доме Джоан… или как там ее зовут в действительности? И это после стольких лет уединения, когда в Клиф-Нест допускались только родственники, друзья и люди, с которыми Говард работал! Несмотря на все это, он практически заставил совершенно постороннюю женщину провести ночь у него.
Не свихнулся он часом? Ведь ему об этой особе ничего не известно. Вместе с тем он готов был дать голову на отсечение, что Джоан находится в бегах. Однако она не воровка, в этом он тоже был уверен. Возможно также, что она в самом деле когда-то работала учительницей.
Ну и что ты собираешься с ней делать? И как объяснишь дочери присутствие в доме посторонней женщины?
К счастью, Говарду не пришлось долго ждать. Вскоре после его прибытия прозвучал звонок, означавший окончание учебного дня. Впрочем, приличия требовали, чтобы Истмен вышел из машины и пообщался с другими родителями, ожидавшими своих чад у ворот школы.
– Привет, Говард! – Эмма Престон, как и некоторые другие мамаши ребятишек, учившихся с Элси в одном классе, всегда была рада поболтать с Истменом.
– Здравствуй, Эмма, – кивнул он ей и остальным родителям.
– Слыхала, тебе не удается найти няню для Элси? – Эмма окинула Говарда взглядом с головы до ног. Ее веки были густо намазаны тенями, с ресниц отваливался крупинками толстый слой черной туши. Она всегда злоупотребляла косметикой. – Мне бы хотелось чем-то помочь.
Нет уж, благодарю покорно! Истмен уклончиво улыбнулся.
– Уверен, тебе и без того достается от двоих твоих сорванцов. Плюс муж. Кстати, как поживает Рик?
– Спасибо, нормально. Трудится. – Престоны держали в деревне прачечную. – Очень радуется, когда удается выкроить время для партии в бильярд и кружки пива. – Эмма поморщилась. – Иногда мне кажется, что он забывает о существовании у него жены и детей.
Говард невольно представил себе вечно хмурого Рика Престона. Он знал, что неулыбчивый супруг Эммы считает его большим любителем слабого пола. Это его-то! Смех, да и только!
Личная жизнь Истмена была вполне невинна. Последнее интимное общение с дамой состоялось у него, еще когда за дочкой приглядывала Нэнси. Говарду случилось съездить по делам в Лос-Анджелес, и там на киностудии к нему приклеилась смазливая костюмерша. Они провели ночь в гостинице, а утром Истмен отправился домой, не оставив мимолетной подружке ни номера телефона, ни иных координат…
– … Так что я могла бы забирать Элси из школы, – услышал погруженный в свои мысли Говард окончание фразы Эммы.
– Нет-нет, благодарю, – быстро произнес он. – Дело в том, что я, кажется, уже нашел няню. По сути, она начала работать с сегодняшнего дня.
Эмма раскрыла рот от неожиданности и удивления.
– Вот так новость! – В ее глазах сквозило недоверие. – Только вчера я беседовала с Лорой Стетсон, и она ни словом не обмолвилась о том, что ты нанял няньку.
– Лора еще ничего не знает, – пояснил Истмен, поражаясь самому себе. С его стороны было большим безрассудством делать подобные заявления. Теперь придется объясняться с Лорой!
– Ясно, – протянула Эмма.
Она собиралась добавить еще что-то, но тут, к величайшему облегчению Говарда, к ним подбежала Элси.
– Папа! – радостно взвизгнула девочка, бросаясь в объятия отца. – Ты приехал! Приехал!
– Ну да, разве я не обещал? – Он закружил дочку вокруг себя. – Как прошел день?
– Неплохо!
– А у твоего папы еще лучше, – вклинилась в разговор Эмма, прежде чем Истмен успел этому помешать. – Он нашел тебе няню. Думаю, очень скоро вы познакомитесь. Разве это не замечательно?
Глаза Элси округлились.
– Правда, пап? Агентство прислало кого-то?
– Не совсем так. – Говард готов был прикончить Эмму, продолжавшую торчать рядом и наслаждаться его смущением. Совершенно очевидно, что дамочка решила, будто он выдумал всю эту историю на ходу, и ей хотелось дождаться подтверждения своей проницательности. Любезно улыбнувшись любопытной мамаше, Истмен подтолкнул дочь к джипу. – Поедем, я все расскажу по дороге.
– Но ты в самом деле нашел няньку, пап? – спросила Элси, забираясь на переднее пассажирское сиденье. – Или просто так говоришь?
Говард в который раз подивился тому, какие взрослые мысли посещают иной раз его дочурку. Он не имел ни малейшего представления, что ей сказать. Врать не хотелось, но и вразумительного объяснения того, кто такая Джоан, у него тоже не было. Тем более что по их возвращении в доме вообще может не оказаться никаких гостей.
Говард вздохнул, поворачивая ключ в замке зажигания, и Элси с беспокойством взглянула на него.
– Что случилось, пап? У тебя плохое настроение, потому что ты все-таки не нашел никакой няньки? – Девочка немного помолчала. – Ты сказал так, потому что недолюбливаешь миссис Престон? Не переживай, я тоже терпеть не могу Пита и Робби.
Пит и Робби! Говард был наслышан о проделках отпрысков Престонов. Не проходило дня, чтобы Элси не рассказывала об их новых шалостях.
Однако ему сейчас было не до сорванцов Эммы. Осторожно подбирая слова, он произнес:
– Сегодня к нам заехала молодая женщина. Но она не из агентства. Ее автомобиль сломался посреди дороги, и она попросила у меня разрешения позвонить в автомастерскую.
Элси погрустнела.
– Значит, она не няня?
– Нет, – покачал головой Говард. – Однако она останется у нас, по крайней мере, до завтра. Поэтому я прошу тебя быть с ней приветливой.
Девочка вздохнула.
– Так кто же она? И почему останется ночевать у нас?
– Ведь я объяснил, – терпеливо произнес Истмен. – У нее сломался автомобиль, починят его только завтра. – Господи, прости меня за эту маленькую ложь! – Она очень милая. Думаю, тебе понравится.
– А как ее зовут?
– Джоан. Джоан Гловер, Ну, что скажешь?
Элси пожала плечами, и Говард решил, что окончательное мнение она выскажет после личной встречи с гостьей. Однако девочка просто взвешивала свои шансы.
– Может, она еще захочет остаться? – Глаза Элси блеснули детским оптимизмом. – Если Джоан у нас понравится, возможно, она согласится стать моей няней.