Правила, касающиеся коробов для мусора, тоже встретили сопротивление, но пассивное, вызванное инерцией привычки. После нескольких лет эксплуатации большинство коробов разрушились, новых для замены не было. А на улицах то тут, то там снова образовывались кучи мусора. Что до его предварительной сортировки на три части, складываемые в разные емкости, текст закона оставался мертвой буквой. И все же префекту Пубелю удалось навязать свое постановление как основу для будущего законотворчества. Отбросы постепенно были укрощены и убраны с глаз. Квартиросъемщики освобождали себя от необходимости вносить и выносить короба, препоручая это самим консьержам. Те же передоверяли их своим добровольным помощникам - "старьевщикам-разместителям (см. главу "Эра тряпичников"). Постепенно провинция стала перенимать все это у столицы. Но коробам господина Пубеля (заодно с мусорными корзинками их теперь во Франции так и зовут "пубелями") надо было дождаться первых месяцев и лет после Второй мировой войны, чтобы стать обычным компонентом городской жизни.
Очистка Парижа была доверена предприятиям, работавшим по контрактам. Каждый день колокол оповещал о прибытии двухколесной телеги на конной тяге, сопровождаемой командой из двух муниципальных рабочих, дорожного смотрителя, подметальщицы и старьевщика. Когда сбор заканчивался, груженые одноколки выезжали за городские стены к фермам или новым заводам для их обработки. Конечно, во время этого переезда часть отбросов вываливалась из подпрыгивающих на ухабах тележек. В провинциальных городках тягловой силой нередко служили не лошади, а ослы или быки.
В некоторых европейских городах, таких, как Лондон или Амстердам, отбросы эвакуировали на баржах. Когда же население располагается на морском побережье, оно часто освобождается от отбросов, сбрасывая их в воду с берега или топя довольно далеко в открытом море. Однако прибой зачастую выкидывает все это снова на берег. Многие морские города, такие, как Константинополь, Марсель, Нью-Йорк или Неаполь, столетиями использовали эту методу избавления от мусора. Потому некоторые моря, как, например, Средиземное, до сих пор изрядно загажены этими отходами.
СБОР ГЕРМЕТИЗИРОВАННЫЙ, ЭЛЕКТРИФИЦИРОВАННЫЙ, МЕХАНИЗИРОВАННЫЙ, РОБОТИЗИРОВАННЫЙ…
Количество отбросов увеличивалось изо дня в день, как писали в конце XIX века: "…и притом никто не заботился об экономии, всяк думал, как побыстрее и повыгодней купить новые хозяйственные приборы и вещи, между тем как ремесло тряпичника и вовсе сходило на нет". Упразднение этой профессии, хоть и проходило трудно, стало тем более неотвратимым, что требования гигиенистов сделались еще жестче: "перепастеривая" самого Пастера и преследуя цель полного обеззараживания, они били тревогу. Ответом на их призывы стал расцвет так называемых "новейших" технологий, цель которых - минимизировать контакт с отбросами, вовсе убрав их с глаз, не давая прикасаться к ним и их нюхать. Чтобы избежать распыления отбросов во время перевозки, такие города, как Прага, Вена или Дюссельдорф, в виде эксперимента прибегли в начале XX века к сбору в герметичной таре с помощью сменных коробов. Полные короба поднимались на грузовой прицеп и увозились, затем на их место ставились пустые - вымытые и вычищенные. Но жители отвергли такую методику, полагая, что она не дает ощутимых гарантий. Они с недоверием относились к вместилищам, содержащим остатки хлама и микробы незнакомых людей, к тому же двойной набор коробов удорожал процесс. Везде, кроме Германии, распростились со взаимозаменяемыми вместилищами, слишком тяжелыми и громоздкими.
После окончания Первой мировой войны двуколки на конной тяге исчезли с парижских улиц. Их заменили автомобили с электрическим либо бензиновым двигателем, снабженные захватами для подъема и опрокидывания коробов. Через несколько лет на тысячу автомобилей в департаменте Сены приходилось только шестьдесят повозок с лошадьми. В провинции долго приглядывались к этим диковинным механическим устройствам, но в конце концов перешли на них тоже.
Автомобили совершали два пробега, бороздя Париж с 11 часов вечера до рассвета; их обслуживала команда из трех - пяти человек, в ее состав входил один "тряпичник при команде", цеплявший объемные предметы к бортам автомобиля и наполнявший сухими строительными остатками закрепленные снаружи же мешки. Остальные выполняли грязную и трудную работу: им приходилось поднимать и опрокидывать тяжелые и неодинаковые по форме вместилища. Накануне Второй мировой войны появились водонепроницаемые ящики с крышками и должность тряпичника в команде мусорщиков исчезла. А с 1935 года появились автомобили-мусоросборниики, приспособленные для прессования содержимого (поставляемые компанией "SITA", занимающейся грузоперевозками), что позволяло перемещать за раз больше отходов, сокращая объем затраченных усилий и материалов.
Выстроившись на тротуаре, мусорные короба покорно ожидали прохода мусоросборника. Жильцы кидали туда свои отбросы или пользовались домовыми мусоропроводами, входившими в быт с 1920 года. Иногда отходы помещали в бумажные, а позже в пластиковые мешки. Уложенные у каждой двери или в особых местах сосредоточения, эти мешки, раздувшиеся от отбросов прошедшего дня, часто привлекали бродячих кошек и собак, потому вид выпотрошенной ими тары и мусора вокруг нее беспокоил окружающих. В некоторых странах, например в Италии, мусорщики с заплечными корзинами ходили по квартирам, поднимаясь на этажи.
Чтобы покончить с металлическим скрежетом во время возни с емкостями, власти в 1950-х годах прибегали к прорезиненной, а потом и к пластиковой таре, более легкой и не производящей шума. Иногда для этих целей избирались емкости стандартизированного размера с крышками. Но вольные и непокорные отходы не желали спокойно укладываться. "Представляется абсолютно невозможным получить закрытые мусорные ящики в хорошем состоянии, - читаем в журнальной статье 1933 года. - […] И вот каждое утро вдоль наших улицах в два ряда выстраиваются разнокалиберные емкости пристойного, а чаще непристойного вида, помятые, потрескавшиеся, дырявые, с выпирающим содержимым, […] дающим забаву и пропитание бродячим псам, поскольку там полно костей, которые они растаскивают, как вздумается".
Следуя примеру других индустриальных стран, французское правительство предложило в 1975 году ряд мер, призванных уменьшить загрязнение улиц бытовыми отходами. С этих пор выборная муниципальная власть обязуется организовывать работу эвакуационных служб и переработку их добычи на предприятиях, чья деятельность получила одобрение префектуры. Закон предусматривает, что в поселениях, где число жителей превышает пятьсот, сбор отходов должен производиться как минимум один раз в день. Причем коммуны обязуются представлять для этих целей адекватные емкости, чтобы предотвратить возникновение "диких свалок". На долю локальных сообществ выпадает сверх того забота о сборе опасных и объемных отходов, называемых также "некондиционными", а в просторечии порой и "монстрами": больших бидонов, подтекающих канистр из-под масла, выпотрошенных матрасов, поломанных велосипедов, перегоревших холодильников, обрезанных сучьев и веток.
Сбор теперь осуществляется обычно в коробах на колесиках с крышками на шарнирах, эти емкости мусорщики, одетые в комбинезоны-униформы и в выкрашенные фосфоресцирующей краской накидки, цепляют к заднему борту своих машин. Далее короба поднимаются и опрокидываются механически, что значительно облегчает усилия, требуемые от мусорщиков, теперь называемых "грузчиками". Им уже не надо поднимать и опрокидывать контейнеры, а потом ногами утрамбовывать содержимое в кузове. Старые машины заменены более современными, маневренными, тихими и эргономичными.
При всем том профессия грузчика опасна и трудна, сопряжена со зловонием и скрежетом подъемников при опрокидывании в бункер, с шумом черпаков, сгребающих грязь, а плюс ко всему - с презрительным отношением тех, кто оставляет им свой мусор. Угроза таится в каждом мусорном контейнере: иглы, острые обломки металлических и стеклянных предметов, вредные жидкости, взрывоопасный газ. Несмотря на заметные улучшения условий их работы, грузчики остаются париями среди уличных трудяг. Они пытаются над этим подшучивать; когда какой-нибудь парижский грузчик жалуется на жизнь, кто-нибудь из его коллег обязательно проворчит: "Кончай плакаться, ведь мог бы быть мусорщиком!"
В США ведомство, занимающееся статистикой трудовых процессов, поместило сбор отбросов среди работ, связанных с высоким риском, наряду с профессиями рыбаков, шахтеров, водителей такси и лесорубов. Процент смертей сборщиков отбросов от несчастных случаев на службе составляет 46 на 100 000, что в десять раз выше, чем в целом при занятии физическим трудом, и втрое выше, нежели у пожарных или офицеров полиции.
В некоторых жилых кварталах сбор отбросов производится машинами, в которые контейнеры подаются сбоку с помощью металлической лапы, похожей на захват робота, что позволяет водителю осуществлять все операции, не выходя из кабины. Он захватывает и поднимает стандартизированные короба, опрокидывает в люк кузова и возвращает опустошенными на тротуар. Начиная с 1980 года небольшие городки, прежде всего в Германии, Голландии, в Швейцарии, в Скандинавии и в Северной Америке, а также некоторые французские коммуны перешли на подобный метод боковой загрузки с помощью механической руки-захвата. Но данный способ (с одним оператором) не подходит там, где улицу заполняют припаркованные машины. Он хорош в сельской местности и в районах пригородной застройки.
Уборка бытовых отходов направляется теперь строго надзирающими, поистине штабными органами. Их начальство заботится прежде всего об оптимизации маршрутов сбора, чтобы уменьшить число специализированных машин и собрать максимум объемов за минимум времени. Два главных параметра, берущихся в расчет, это количество отбросов, от которых освобождается каждое жилье, и интенсивность автомобильного движения, особенно на оживленных городских артериях. Рациональная организация графиков сбора иногда принимает в расчет, как важный фактор, данные об особенностях квартала, о сезонных колебаниях, о специфике клиентов или типах некоторых характерных видов бросового сырья.
Первые попытки информатизации сбора мусора, имевшие целью оптимизировать использование спецмашин с применением статистических выкладок, касающихся производительности труда, давали иногда результаты, не поддающиеся истолкованию. Трудолюбивый компьютер предлагал каждодневные изменения маршрутов, что затрудняло работу мусорщиков. Вынужденные слишком часто менять места сбора, они не имели возможности изучить обстановку, пропускали контейнеры и впустую тратили время.
Сбор отбросов, контролируемый компьютером, ведется теперь преимущественно в богатых странах. Благодаря информатизированным мусоровозам, определяющим свое местоположение через спутник, обработка информации топографического свойства позволяет улучшить прокладку маршрутов, уменьшить пробег, стоимость и трудоемкость работ, а также снизить их вредоносность. С введением раздельного сбора отходов, складируемых в разные емкости, вся система диверсифицируется и усложняется. В ходу сбор контейнеров с крышками различного цвета, инициатива жителей, самостоятельно приносящих мешки с мусором прямо к подъезжающему мусоровозу, мусоросборники для стекла на городских улицах, специальные места для оставления утильсырья и "чистые зоны".
Возобладала тенденция сокращения вредных выбросов при работе мусоровозов. Многие муниципалитеты (Париж в том числе) приходят к применению естественного газа вместо дизельного топлива, попутно заменяя устаревшие мусоровозы новыми, способными ежедневно перевозить до 3000 тонн отбросов. Газ не дает при сгорании ни дымов, ни неприятных запахов, сокращает выброс СО2 и производит меньше шума. Кроме того, ныне мы наблюдаем возвращение к электродвигателям.
Поскольку цена на горючее возрастает стремительно, кое-где вернулись и к конной тяге. Лошадь способна проработать полтора десятка лет, а стоимость ее содержания ниже, чем у автомобиля. Например, в Сен-Пьер-сюр-Див (департамент Кальвадос) для сбора бумажных отходов из корзин муниципальных органов используются першероны. В Трувиль-сюр-Мер на них вывозят из ресторанов стеклянные бутылки. Послушная тягловая лошадка приспосабливается к частым остановкам после коротких пробежек. Директор муниципальных служб Оливье Лино, заботясь об экономической эффективности, на обвинения в загрязнении улиц навозом и прочие скептические и едкие замечания отвечает: "Добавить в чисто минеральный мир толику живого - это бесценный вклад!" Транспорт на конной тяге соблазняет все больше и больше коммун. Национальные конные заводы уже вступили в партнерские отношения с большим объединением по сбору отбросов и уборке городских территорий для разработки и профессионализации условий использования в этом деле четвероногих.
СБОР ПОДЗЕМНЫЙ И АВТОМАТИЗИРОВАННЫЙ
В трех тысячах жилищ недалеко от Парижа, в городках-садах коммуны Шатене-Малабри между двумя войнами установили сливные устройства в подземный бункер. Очистки, яичная скорлупа, мясные обрезки проскальзывали в расширенные отверстия кухонных раковин с вмонтированными туда измельчителями. Эвакуация измельченных отходов проводится струей воды, как в обычной канализационной системе. В США подобные устройства появились в 1960-х и получили большое распространение. Гостиницы, госпитальное хозяйство, рестораны и рынки оборудуются серийными измельчителями заводского изготовления. А теперь и многие жилища американцев оборудованы подобным способом.
Пищевые отходы, попадая в канализационные стоки, под воздействием водного потока движутся беспорядочно и то здесь, то там закупоривают проход. Чтобы избежать закупорок, водоводы должны иметь достаточный уклон и регулярно очищаться. Раковины с дробилками не получили того распространения, на какое рассчитывали их производители, в связи с проблемами засоров в канализации. Ко всему прочему, при таком способе тратится больше воды и возрастает объем требующего очистки ила. Поэтому отправление пищевых остатков прямо из раковины в канализацию не получило распространения во Франции. Здесь оно почти повсеместно запрещается, если нет на то особого разрешения со стороны префектуры.
Другой способ, когда в ход пускаются подземные воздуховоды, был впервые опробован в Швеции в 1961 году: принцип в том, что отходы транспортируются сильным воздушным потоком. Такой "пневматический сбор мусора" (еще его зовут "эоловым сбором") применил в одном из своих кварталов Гренобль. Отбросы, что скапливаются в специальных кожухах под зданиями, трижды в сутки, когда проходит время завтрака, обеда и ужина, всасываются в канализационный туннель большого диаметра, где создано сильное разрежение, и выносятся на центральную станцию приема. Далее следует передаваемая телекоммуникационным путем команда об открытии воздухозаборных люков. Воздух с большой скоростью устремляется по воздуховоду в сторону станции приемки мусора, опустошая и очищая воздуховоды. На станции приемки отходы прессуются в контейнеры и отправляются к месту их выгрузки или в мусоросжигатель.
Пневматический сбор был введен также в нескольких кварталах Барселоны, чтобы уменьшить зловоние и шум от опорожнения контейнеров. Мешки с отходами, сброшенные в вертикальные кожухи, оканчивающиеся воронкообразными выходами, ожидают там путешествия на центральную станцию сбора. Подземный воздуховод тянется на пять десятков километров в длину. Пользователи должны предварительно сортировать выбрасываемое и подчиняться некоторым правилам относительно установленных временных интервалов сброса отходов. Такой способ эвакуации применяется во многих странах: в Копенгагене (исторический центр горда), в Москве (спальный район Чертаново), в Нью-Йорке (Рузвельт-Айленд) и особенно в Стокгольме, где 85 воздуховодов обслуживают 100 000 строений.
Подобное оборудование, пригодное для того, что теперь называют "автоматическим сбором отходов", продолжает соблазнять муниципальных избранников; в частности, оно недавно пущено в ход в Нарбонне, в новом квартале. Технология в этом направлении неуклонно совершенствуется. Жители помещают предварительно разобранные по категориям отбросы в мусоропроводы на лестничных площадках, складывают их в специально отведенные для этого места либо в емкости перед дверью дома. Эти точки сбора сообщаются со шлюзовыми камерами, а те, в свою очередь, - с отсеками воздуховодов, которые всасывают отходы со средней скоростью 70 км/ч. Такой способ сбора обходится без многочасового пребывания в местах общего пользования дурно пахнущих мусорных баков тошнотворного вида, да и спецмашины по улицам не снуют. Он применяется обычно в новых градостроительных зонах или при реконструкции старых кварталов. Но пока его доля в общем производственном цикле остается более чем скромной. Обычным мусорщикам еще хватит дела на долгие годы.
ВСЕ ДЛЯ УБЛАЖЕНИЯ ЗВЕРЕЙ И РАСТЕНИЙ
Дикие животные и их одомашненные собратья с большим удовольствием поедают остатки от человеческих трапез. Койоты, бородавочники, коровы, козы, крысы, тараканы, земляные черви и множество других существ находят обильный источник пропитания в мусорных бачках, ибо для них это райские куши. Люди очень широко используют такой род звериного чревоугодия, например, при откармливании свиней и домашней птицы, при кормлении кошек и собак. Плодотворное исследование остатков со стола и из кухни практикуется домашними животными издавна и повсеместно.
В городах часто прибегают к помощи животных, чтобы освободиться от отбросов и произвести мясо за меньшую цену. В этом смысле с незапамятных времен особенно ценятся свиньи. Вместе с собаками это, пожалуй, самые древние из известных нам одомашненных животных. Археологические раскопки в Китае и Турции открыли нам, что свинья сопутствует человеку уже десять тысяч лет. Свинья лакомилась людскими объедками и, держась возле двуногих, пользовалась их защитой от крупных хищников. Уничтожая покинутые кучи отбросов, это животное оказывало действительную услугу племени. Ныне млекопитающие и пернатые санитары изгоняются из западных городов, но продолжают свое странствие по городам и свалкам третьего мира.
Растениям также идут на пользу некоторые виды человечьих отбросов. Крестьяне это сообразили очень давно. Подобная переработка растительных и минеральных остатков - результат практической сметки, проявившейся еще века назад. Уже в античном Риме очистки фруктов и кожура оставлялись в специальных каменных выбоинах около домов, и пришлые крестьяне добросовестно уносили их с собой. Позже жившие вблизи европейских городов земледельцы собирали уличную грязь: смесь отбросов, навоза и пепла. Таким образом города возмещали деревне недостаток питательных веществ, вынесенных из почвы с собранными урожаями. Подобные добавки к стойловому навозу весьма ценились до конца XIX века. Затем крестьяне отвергли городские нечистоты, назвав их "грязным месивом". Агрономы же продолжают видеть пользу в хозяйственных отбросах, богатых разнообразными органическими элементами. Они побуждают промышленников их перерабатывать и различными способами готовить к употреблению. Новые смеси такого рода получили название "компостов".