Черви (извлеченное из компоста поголовье) продаются для создания новых рассадников или как рыболовная приманка. А второй продукт вермикультуры, сам "вер-микомпост", чьи многочисленные достоинства расхваливались его сторонниками, оказывался более мелко структурирован и обогащен питательными веществами, нежели обычные смеси. Но вся процедура очень сложна и капризна, она даже с технической стороны требует больших трудозатрат. Черви хрупки и чувствительны к морозу, они любят свежую пищу и отказываются поглощать банановую кожуру, апельсиновые корки или лук. Поэтому установка в Jla-Вульте прекратила функционировать: результаты в конечном счете оказались обескураживающими.
А вот в Индии отбросы, в основном органические, к тому же хорошо увлажненные, по-видимому, вполне подходят червям. Ко всему прочему "вермикультура" требует значительно меньших затрат, когда не предполагает заводской сортировки. Это подвигло Технологический институт в Мумбай испытать методику на сортированных вручную отбросах полутора десятков отелей. В стране множится сеть мелких фирм, занимающихся этим видом деятельности.
Ремесленное вермикомпостирование имеет своих сторонников как в Европе, так и по другую сторону Атлантического океана, но часто оказывается процессом, подверженным слишком многим рискам. В Великобритании, в Сассексе, было распределено около 7000 наборов оборудования для приготовления компоста, причем 10% с участием червей. Применившие все это на деле жаловались, что им трудно управиться с дождевыми червями, поскольку процедура эта слишком долгая и, хуже того, запах гниения притягивает полчища мух. Вермикомпостированием занялись также в Бельгии и во Франции, пытаясь преобразовывать в домашних условиях органические включения компоста. Процесс шел в садах или на балконах. Так что последнего слова здесь еще не сказано!
КАЧЕСТВЕННЫЕ КОМПОСТЫ НА ОСНОВЕ БИОЛОГИЧЕСКОЙ СОСТАВЛЯЮЩЕЙ ОТБРОСОВ
Почва нуждается в привнесении органики, питающей ее и усиливающей способность гумуса удерживать воду и сопротивляться эрозии. Но земледельцы упрямятся и не торопятся разбрасывать по своей земле компосты из смеси отбросов. А потому изготовление качественных компостов связано с раздельным сбором органических остатков, включающих кухонные отходы и садовую зелень. Ничто не превзойдет по важности сортировку на первоначальной стадии в домашних хозяйствах или ресторанах, имеющую целью максимально освободить материалы, обладающие питательной ценностью, от вредных включений. Между тем подобный сбор, особенно в густонаселенных местах, представляется отнюдь не простой задачей.
Начиная с 90-х годов XX века некоторые страны решительно занялись раздельным сбором биоотбросов, иногда только смешивая пищевые отходы и зеленую массу, приходящую от домашних хозяйств. Так, голландцы и датчане пользуются тремя разными мусорными корзинами, одна из коих предназначена для "биоотходов". В регионе вокруг Гессена количество отбросов, отправляемое на свалки, уменьшилось благодаря невероятному росту селективного сбора органических остатков, которые обрабатываются на четырех десятках предприятий. Во Фландрии, побившей все европейские рекорды сортировки, треть хозяйств компостирует отходы самостоятельно, а муниципалитеты обязуются собирать, обходя все дома, неиспользованные пищевые отходы. В Австрии также все биоостатки, подходящие для ферментации, должны собираться и компостироваться.
Этот сбор очисток от двери к двери практикуется систематически, а подчас и ежедневно в таких странах, как Нидерланды или Филиппины. В Северной Италии потребители часто используют для отходов, идущих на компостирование, небольшие мешки, тоже подверженные биоразложению. Напротив, во Франции (по крайней мере, в европейской части страны, к ее заморским департаментам это не относится) очень незначительное число коммун охвачено подобным промыслом.
Промышленная коалиция европейских объединений по вопросом окружающей среды начиная с 2005 года пытается добиться законодательных решений на общеевропейском уровне, которые бы способствовали коммерческому производству биокомпостов, получаемых при раздельном сборе отходов, и о выработке стандартов качества. С 2006 года введена точная норма критериев качества и безвредности компостов с максимальными уровнями содержания загрязнений и инертных материалов: стекла, пластмассы, тяжелых металлов и пестицидов. Между тем такие нормы внедрили у себя далеко не все европейские государства.
В США существует Совет по качеству компостов, выдающий свой лейбл товару, что облегчает его сбыт земледельцам. В этой стране площадки для компостирования множатся. Когда Сан-Франциско ввел сбор "зеленых остатков" в свою программу обработки отходов, это косвенно повлияло и на оценку питательности смесей, повысив их цену на 15%. В сборе биоотходов значительную роль там играют, в частности, рестораны.
Города и поселки объединяют усилия, чтобы компостировать отбросы сообща. Чаще всего это имеет целью предотвратить установку мусоросжигателя. Но для компостов трудно найти рынок сбыта, и продажа не компенсирует затрат на изготовление, так как потенциальные потребители не спешат покупать конечный продукт.
Иногда земледельцам предлагаются хитроумные смеси в разных комбинациях компонентов. Например, бытовые отбросы компостируют с прочими отходами, такими, как илы очистных установок, побочная продукция скотобоен, барда, виноградный жом, садовая зелень: листья, скошенная газонная трава, дробленые ветви после обрезки деревьев. Между тем эти смеси с разным составом компонентов только обостряют недоверие потенциальных потребителей, встревоженных многочисленными санитарными препонами и претензиями клиентов. Хотя недурно бы внять сделанному еще в 1863 году предупреждению агронома Моля, преподавателя Консерватории искусств и ремесел, писавшего: "Во всех местах земли, где рука человека не возвращает полям вещества, необходимые для производства новых растений, поля сначала дают богатый урожай, а потом приходят к бесплодию и гибели".
Отбросы бедных стран гораздо богаче органическими остатками, их доля доходит иногда до 80%, ибо там меньше упаковок и отходов технического происхождения после тщательной сортировки, производимой в самих хозяйствах, а также мусорщиками и тряпичниками. Компостирование этих отбросов нередко является важной хозяйственной составляющей сельскохозяйственных районов. Так, по крайней мере, происходит в Африке. Там чаще всего прибегают к наименее затратной медленной ферментации в валках, требующей простого оборудования. Большие города тоже могут компостировать свои отходы, беря пример, скажем, с Александрии, перерабатывающей четверть собственных отбросов в 120 000 тонн компоста, употребляемого для повышения плодородия почв, в частности тех песчаных участков, что отвоеваны у пустыни.
КОМПОСТИРОВАНИЕ НА ДОМУ ИЛИ ПОБЛИЗОСТИ
Большинство садоводов продолжают старинную традицию употреблять остатки пищи, кроме мясных и рыбных, для удобрения своих садов, огородов и цветочных гряд. Они преобразуют их в компост, либо сгребая в кучу, либо с помощью специального компостера (собственного изготовления или покупного). Они воспроизводят в несколько убыстренном темпе натуральный цикл разложения растительных остатков в почве.
В проветриваемые емкости из дерева или металлической сетки они помещают очистки, растительные остатки, заварку чая и кофе. Компостирование в куче лучше приспособлено к большим количествам органических остатков, при уходе за садом это, к примеру, листья, газонная трава, увядшие цветы. Их собирают в кучу, затем регулярно ворошат вилами. Часто все это покрыто тонким слоем сухой травы, земли или соломы. После нескольких недель ферментации компост готов. Таким образом эти вещества не уходят из хозяйства, что соответственно уменьшает количество отходов, требующих сбора, вывоза, сжигания или закапывания. Компост по своему значению - сердцевина садового устройства, поскольку органические остатки там преобразуются в гумус и в ценное удобрение для подкормки цветов, овощей и фруктов. Он необходим каждому садоводу, работающему в согласии с данными биологической науки.
Старая добрая технология приготовления компоста весьма приветствуется муниципалитетами в зонах мелких приусадебных хозяйств. Местные власти всячески побуждают жителей компостировать органические отходы на собственных участках, иногда выделяя им для этого индивидуальные компостеры или оплачивая часть расходов на их приобретение. Так, город Ренн в 1995–2006 годах продал 12 500 компостеров по сниженным ценам. Но для успеха подобных операций требуются предварительная подготовка и сопутствующие действия в определенной последовательности, поскольку компостирование предполагает наличие известных навыков. Для того чтобы компост удался, недостаточно бросить пищевые отходы в компостер. Надо следовать определенным правилам и набить руку.
В Северной Америке домашнее компостирование стало практиковаться с начала 1980-х годов. Канадский совет по компостированию в 2006 году насчитывал 250 членов. Добровольные зачинатели или сотрудники коммунальных служб тратили время и усилия на то, чтобы продвинуть выработку и применение компоста в сельском хозяйстве и огородничестве или чтобы бороться с эрозией почв. Эта установка утвердилась с Бельгии с 1994 года, а во Франции - с 2006-го. В окрестностях Брюсселя создана сеть добровольных помощников, так называемых "мастеров-компостеров", знакомых с практикой компостирования и состоянием рынка, они демонстрируют преимущества этой работы и помогают группам соседей организовать компостирование на коллективной основе.
Тех жителей, которые сами не занимаются компостированием, приглашают участвовать в деятельности коллективных компостеров, вынося свои пищевые отходы к порогам домов, соучаствовать в перемешивании и аэрации обрабатываемой массы. Их призывают отдавать отходы от обработки сада, размещая их на специальных помостах или в местах складирования. Компостирование отходов близлежащих домовладений на уровне квартала практикуется в Англии, в Швеции и в германоязычной Швейцарии. Города представляют площадки группам в 20-100 человек, которые подряжаются собирать отходы и убирать компост после его созревания.
В Базеле, Берне и Цюрихе такие поквартальные объединения существуют уже полтора десятка лет. Межсоседские встречи служат поводом для разделения и объединения компетенций. В Великобритании сети пунктов коллективного компостирования имеют весьма разнообразный вид: тут и локальные объединения с ограниченной сферой действий, организации, обладающие грузовиком для перевозки отходов и двумя рабочими на зарплате, ассоциации, объединяющие около шести десятков добровольцев с ограниченной трудоспособностью. Австрийцы предпочитают компостирование на фермах: 45% их органических отходов обрабатываются земледельцами, взявшими на себя эту обязанность, чтобы расширить круг занятий, приносящих дополнительный доход. Коллективное компостирование отходов столовых и буфетов, а также садовой зелени практикуется также в школах, в тюрьмах (например, в американской тюрьме Рикере Айленд в США) и прочих заведениях.
Во Франции были произведены эксперименты, в частности в техническом лицее в Диг-ле-Бэн и на земельном участке в департаменте Морбиан. Муниципалитет Ренна также учредил в 2006 году программу по установке компостеров для коллективного использования после того, как об этом проинформировали жителей и наняли "мастера-компостера". Всего этот проект должен был охватить 300 домовых хозяйств. В одной из деревень Вандеи половина ее жителей приносит свои отбросы на помост для компостирования. Коммуна добавляет туда садовую траву и ветви. "Мастер-компостер" отвечает за ферментацию этих биологических остатков и получение добротного компоста на выходе. Два-три раза в год добровольцы помогают ему распределить компост по потребителям, а также ведут вместе с ним разъяснительную работу по садоводству без пестицидов.
Преобразуя пищевые остатки и садовую зелень в компост, требуемый для повышения плодородия огородной почвы, садовод на уровне собственного микрокосма возвращает земле взятую у нее органику, между тем как общий цикл ее оборота остается оборванным с тех пор, как тысячи километров стали разделять производителя и потребителя. Этот садовод также уменьшает поток отходов, направляемый в мусоросжигатель или на свалку. Тот, кто производит компост из отходов, облегчает свою мусорную корзину на 100 кило в год. Если треть жителей соглашаются следовать этой практике, вес обрабатываемых отходов сокращается на 10%. Домашнее и межсоседское компостирование представляет наиболее удобный способ освобождаться от поддающихся ферментации отходов.
ЭРА ТРЯПИЧНИКОВ
От века те, кому не повезло в жизни, существуют за счет выбрасываемого их более зажиточными ближними. Они подбирают что-то среди отбросов, оставленных на улице, роются на свалках или слоняются от дома к дому, побуждая жителей уступать им какую-нибудь одежду, пустые бутылки и испорченные вещи. Переселенцы из деревни, иммигранты без средств к существованию, безработные выбирают это занятие, требующее минимальных денежных вложений и обязанностей. Иные занимаются этим ремеслом из душевной склонности либо унаследовав его от своих родителей.
Копание в кучах отбросов превращается в настоящее ремесло и приобретает в разные эпохи соответствующие названия: "loquetière" (что-то вроде "лоскутника") в XIII веке, затем "pattier" (от "patte": "лапа"), "drillier" ("сверлильщик" - тот, кто вгрызается в мусорную кучу), "chiffonnier" (тряпичник: "chiffe" - старое тряпье, шедшее на изготовление бумаги). Постепенно гамма собираемых предметов и материалов расширяется, изобретательность собирателей подвигает их на новые открытия.
Было время, когда в городах и селах многих стран вовсю работали тряпичники. К XIX веку это ремесло процветало, в частности, в Париже и Нью-Йорке. В эпоху индустриального развития город стал настоящей залежью необычайно ценных материалов. Влиятельные политики призывали повторно использовать местные ресурсы. Тряпичники, поставлявшие сырье для фабрик, внушали горожанам благодарное сочувствие. Но одновременно их вид тревожил людей из "благородного общества", которые видели в них парий.
В таких провинциях, как Бретань, тряпичничество вполне вписалось в структуру местной экономики. Сборщики отходов бродили всюду, заходя на фермы и в отдельно стоящие хижины, подбирая всякую всячину и собирая сырье для бумажных мельниц. Вот и сегодня в большинстве бедных стран сохранилось множество тряпичников, извлекающих из отбросов все, что может быть переработано или пущено в ход.
ОРГАНИЗОВАННЫЕ И ИЕРАРХИЧЕСКИ ВЫСТРОЕННЫЕ КОРПОРАЦИИ
В конце XIX века тряпичничество активно развивалось в западных странах. В одной Франции число людей, непосредственно занятых им, доходило до 100 000, и до 500 000 человек прямо или косвенно жили с доходов от него: уличные сборщики, продавцы ношеной одежды, трепальщики, работники, занимавшиеся продукцией, в состав которой входили кость, жир, осколки стекла, железный лом.
Тряпичники входили иногда в корпорации с жестко установленными традициями и правилами. В Париже деятельность тряпичника была обусловлена его рангом в корпоративной иерархии. Ниже всех, в основании пирамиды, - сборщик без обозначенной зоны сбора, неустанно перебегающий с места на место, чтобы набить суму всяким ломаным старьем, оставленным на мостовой. Ступенью выше стояли "ходоки". До них возвышался тот сборщик, которому удавалось разжиться традиционным набором: заплечной корзиной, фонарем и крюком, позволявшим ворошить и встряхивать, освобождая от комьев грязи вещь из кучи отбросов. Из-за этого орудия "ходоков" часто звали "клюкаря-ми" (biffin от жаргонного ЫГГеебе, связанного с палкой, клюкой либо посохом пешего странника).
В любую погоду в спящем городе ночные охотники за старьем жадно ворошили мусорные кучи, где в мешанине можно было разглядеть пузырьки, кости, беззубые вилки, рыбьи головы с остекленевшими глазами, порванные сумки и мешки, яичную скорлупу, яблочные огрызки. Из этой смеси они выуживали всякого рода веши и материалы, годные для вторичного использования. Каждый вечер они меняли квартал, а спали иногда "на веревке": в каком-нибудь кабаре в окрестностях Центрального рынка. Там, выпив добрый стаканчик водки, они часок-другой дремали, прислонившись к натянутой веревке, которую хозяин забегаловки отвязывал, когда отведенное время истекало.
Еще выше в иерархии мы видим "сбытчика", обладателя места, куда сваливали найденное, а также обладателя привилегии лично копаться в отходах некоторых зданий. На заре он занимал свой пост с тележкой, запряженной лошадью, и заполнял ее всем тем, что, по его разумению, обладало какой-то ценностью. Этот "островной тряпичник", обихаживавший свой личный "островок", имел там и иные источники дохода благодаря мелким услугам, которые оказывал жильцам и их прислуге. Мог вытрясти ковер, подмести двор, поднять наверх ведро воды - и получить взамен какие-нибудь остатки трапезы или платье, некогда бывшее весьма нарядным.
Однако привилегия получения места имела и отрицательное следствие: вынуждала работать без устали под страхом его потерять. Став слишком старым для такого труда, "сбытчик" представляет консьержу того, кто заступит на его место, и принимает от новичка комиссию за представленную возможность. Места продаются, как нотариальные конторы, а их стоимость зависит от того, насколько богат квартал. В конце XIX века такое место стоило от десяти до пятидесяти франков, а в буржуазных кварталах, например вокруг Оперы или на Шоссе д’Антен, цена достигала четырехсот. Чаще всего эти места переходили от родителей к детям и оставались в одной семье на протяжении нескольких поколений. Так, например, случилось с династией Бетело, последняя представительница которой, мадам Эмильенна, в 1973 году имела под своей рукой десяток улиц, среди прочих - улицы Камбасереса, Лa-Боэси и Миромениль. Как пишет исследователь, "коммерческая сторона дела в этом семействе приносила столько, что после 1945 года ему принадлежала вилла, легковая машина, грузовик, а трудилось на него четыре наемных работника".
Имея такие привилегии, "сбытчики" вызывали всеобщую зависть у нижестоящих собратьев по ремеслу, высмеивавших их угодливость: ""ходок" свободен, ни от кого не зависит, ни перед кем не стаскивает с головы кепчонку, а вот "сбытчик" простужает мозги, сдирая шапку перед каждым консьержем, перед любой кухаркой!" Презираем будет всякий, кто покусится на мусорную корзину сбытчика, ибо уважение к собственности среди людей этой конгрегации чрезвычайно сильно. Забредший промышлять на чужую территорию рискует получить в морду кулаком, а то и крюком, потерять честное имя тряпичника и даже быть изгнанным из сообщества.
После своих ночных похождений "клюкари", сгибаясь под тяжестью груза за спиной или волоча полную тележку, добирались до места своей стоянки. Тут начиналась сортировка или, как говорили они сами, "перетряска", заключавшаяся в разделении предмета на части (путем разбора, разлома или разрыва) для оставления нужного фрагмента. Так, зубные щетки превращались снова в щетину, ручку и бечеву, а одежда - в пуговицы, сукно и подкладку.